Лекция N 5. Семейное право 2 страница

С развитием торговли и торгового оборота такое положение становилось нетерпимым. И были внесены поправки без отмены принципиального положения. Именно, стали выделять подвластному сыну (как это практиковалось и в отношении раба) особое имущество, которые наз[ывалось] peculium. Peculium этот продолжал оставаться в собственности домовладыки, который может по собственному усмотрению в любое время уменьшить размер пекулия, даже вовсе отобрать его у сына. Но это - обособленное имущество, в том смысле, что оно выделено в управление подвластного. В этом факте выделения имущества в самостоятельное управление подвластного усматривали (признавали за каждым право усмотреть) согласие домовладыки на то, чтобы в пределах пекулия могла быть ответственность по обязательствам. Такие факты, из которых можно сделать вывод о каком-то положении, называются facta concludentia, конклюдентные факты (concludere - заключать). Такие факты и в современной жизни - на каждом шагу. Вы входите в магазин "Гастронома" или "Мосторга". Стоит будка, в ней сидит человек (почему-то всегда женского пола), на будке надпись "Касса". Нигде не сказано, что сидящая в этой будке женщина имеет право принимать деньги. Однако не найдете такого оригинального человека, который, прежде чем платить, попросил бы документы, из которых было бы видно, что это - кассирша. Почему? А потому, что тот факт, что человека посадили в эту будку, есть факт конклюдентный, он дает нам право умозаключить, что это - кассир. А если там окажется самозванец, администрация виновата, что не видит, что творится в магазине, покупатели этого знать не могут. Точно так же в вагоне трамвая вам вручают 30 коп. и говорят: "Передайте, пожалуйста"; никто не спросит: "Кому? Зачем?" Так вот и при выделении пекулия: раз домовладыка предоставляет подвластному сыну имущество для управления и управление невозможно без вступления в различные договоры, следовательно, он принимает на себя ответственность по договорам, и именно в пределах стоимости пекулия. Таким образом, с одной стороны, собственник пекулия - домохозяин, он же - собственник всего, что будет приобретено на средства пекулия; он - субъект всех имущественных прав, связанных с пекулием; если подвластный умирает, пекулий не переходит по наследству, он просто возвращается обратно в имущество домовладыки; наоборот, если умирает домовладыка, пекулий поступает в его наследственную массу и пойдет к его наследникам вместе с остальным имуществом.

И все-таки этот пекулий - первая брешь в неограниченной власти домовладыки, ибо имущество, выделенное в качестве пекулия, отвечает за долги подвластного, который этим имуществом управляет, перед его кредиторами. Ответственность домовладыки в этом случае является добавочной к ответственности самого подвластного. Правда, ответственность подвластного была, так сказать, платонической, так как у подвластного своего имущества не было, но иск все-таки давался, а именно из того договора, который был заключен в конкретном случае (купли-продажи, найма и т.п.); а в дополнение к этому иску давалась actio depeculio против самого домовладыки. В результате это имущество юридически принадлежит домовладыке, фактически - подвластному сыну.

Практика выделения сыну пекулия привела к изменениям в семейно-правовых отношениях еще и в другом направлении. Общим принципом римского семейно-имущественного права (вытекавшим из потребностей семейного хозяйства и направленным на укрепление семьи всеми мерами) было недопущение внутри семьи обязательств; их не могло быть между домовладыкой и его подвластными; не возникали обязательства и между несколькими подвластными, подчиненными власти одного домовладыки. Выделение подвластному пекулия и связанные с этим юридические последствия внесли изменения и в это положение: между домовладыкой и обладателем пекулия признали возможным установление обязательственных отношений, правда, очень своеобразных, не снабженных исковой защитой (так назыв[аемых] натуральных обязательств). Своеобразие этих обязательств заключается в том, что эти обязательства, будучи юридическими, однако не защищаются исками. Спрашивается: в чем же тогда их юридическое значение? Оно заключается в том, что платеж по такому обязательству не считается уплатой недолжного и возврату не подлежит. Принудить к платежу с помощью иска нельзя, но если уплатить добровольно, этот платеж является действительным; поэтому вернуть обратно уплаченное должник не имеет права.

Юридическое положение имущества, выделенного в состав пекулия, своеобразно еще в том отношении, что, если сын освобождается из-под отцовской власти и отец не предъявляет (одновременно с освобождением сына) требования о возврате пекулия, пекулий считается подаренным этому эманципированному сыну. Этот вид имущества подвластного сына получил название (правда, не у самих римских юристов) peculium profecticium, пекулий, идущий от отца. Но затем появились другие виды имуществ, которыми подвластный обладал не просто фактически (как это было с peculium profecticium), но которые и юридически принадлежали подвластному; таким образом имущественная самостоятельность подвластных стала расширяться, они становятся уже настоящими участниками гражданского оборота.

В письме к Энгельсу от 25 сентября 1857 г. Маркс писал: история армии всего нагляднее подтверждает правильность воззрения на связь производительных сил и общественных отношений. Вообще армия важна для экономического развития. Например (продолжает Маркс), заработная плата развилась вполне в армии у древних. Peculium castrense, военный пекулий, говорит Маркс, явился первой правовой формой, в которой стали признавать движимую собственность лиц, не являющихся отцами семейств. Peculium castrens (военный, буквально - лагерный пекулий) появляется в начале принципата, при Августе. Это имущество не только состоит в фактическом управлении подвластного, но и принадлежит ему на праве собственности (правда, как сейчас увидим - праве ограниченном, но все-таки на праве собственности). В эту категорию относилось все то имущество, которое сын приобретает на военной службе или по поводу военной службы как miles, как воин; сюда же относится имущество, приобретаемое сыном, когда он только становится воином, то есть при самом поступлении на военную службу. В источниках римского права военный пекулий определяется как имущество, подаренное лицу, находящемуся на военной службе, его родителями или другими родственниками, приобретенное самим сыном на военной службе (чего он не приобрел бы, если бы не находился на военной службе), "per occasionem militiae".

Юридическое положение военного пекулия таково: это имущество - собственность сына, но с особенностью: именно, если сын умирает, не распорядившись посредством завещания своим военным пекулием (а написать завещание сын получил право со времени Адриана), то имущество поступает домовладыке - по праву пекулия (peculii iure), но не как наследство (non quasi hereditas). Эта конструктивная тонкость имеет то практическое значение, что домовладыка, получая после смерти подвластного, не отвечает по его долгам, а если бы имущество переходило как наследство, такая ответственность имела бы место.

В IV в. при имп. Константине наступило дальнейшее расширение имущественных прав подвластных детей. Наряду с приобретениями подвластных на военной службе поставили приобретения на всякой другой публичной службе (государственной, придворной, духовной), а также в качестве адвоката. Такое имущество назвали пекулием наподобие военного - peculium quasi castrense. Словечко "quasi" (как будто) должно показать, что юридическое положение этого имущества такое же, как военного пекулия.

Далее, получил признание еще новый вид имуществ, постепенно распространившийся. Выделилось наследство, полученное от матери (bona materna); дальше - всякие приобретения с материнской стороны (bona materni generis); затем - приобретенное в связи с браком (nuptialia). Все эти разнообразные виды имуществ получили общее наименование bona adventicia - собственность подвластного. В отношении этого имущества, если его сравнивать с первоначальным пекулием peculium profecticium, домовладыка и подвластный поменялись ролями: при пекулии - собственник - домовладыка, а подвластный - только пользователь; bona adventicia - собственность подвластного, но за домовладыкой признавалось право прижизненного пользования и управления. Однако иногда подвластный не подвергался даже этому ограничению: 1) отец не получал права прижизненного пользования, если отец был против приобретения сыном данного имущества, а сын все-таки его приобрел вопреки прямо выраженной воле отца. Например, кто-то оставляет по завещанию наследство подвластному другого лица; его домовладыка в таких отношениях с завещателем, что считает недостаточным принимать это наследство. Но подвластный смотрит на вещи проще: деньги и другие виды имущества, по мнению подвластного, "не пахнут", и нет основания от них отказываться, когда они сами идут в руки. Поэтому сын принимает завещанное ему наследство. Если домовладыка рассудит так, что раз имущество поступило к подвластному, то оно должно находиться в его, домовладыки, пользовании, закон ему говорит: нет, будьте последовательны; ведь вы не считали ниже своего достоинства, чтобы сын принимал это имущество; так вам и пользоваться этим имуществом не подобает. 2) Второй случай: имущество сыну подарено, причем даритель поставил условием, чтобы домовладыка не имел права пожизненного пользования и управления. Это условие соблюдалось. Имущество сына, на которое отец имел право поручаемого пользования и управления, называлось bona adventicia regularia - регулярное, нормальное имущество; если же у отца не было права пользоваться, то это - bona adventicia irregularia, нерегулярное, ненормальное имущество. Все это развитие закончилось при Юстиниане так, что всякое имущество, приобретенное подвластным не из имущества домовладыки и не на его средства, считалось принадлежащим подвластному. Таким образом, у подвластных детей могло быть также имущество, именуемое военным пекулием (peculium castrense) или гражданским пекулием (peculium quasi castrense); затем bona adventicia - имущество, принадлежавшее подвластному, но в большинстве случаев обремененное правом пожизненного пользования и управления, признававшимся за домовладыкой. Возможно было и peculium a patreprofectum, или peculium profecticium, которое было в управлении подвластного, но в собственности домовладыки.

Таковы имущественные отношения между домовладыкой и подвластными сыновьями и дочерьми. Что касается личных отношений, то начинало римское право с ius vitae ас necis, с права жизни и смерти. Но в классическую эпоху все это смягчилось и стало простым историческим воспоминанием. А в действительности было только право домовладыки применять домашние меры наказания. Точно так же когда-то принадлежавшее домовладыке право продажи было изжито и осталось только в виде обряда (мнимой продажи), совершившегося, напр., в целях усыновления (об этом ниже).

Отцовская власть основывается или на естественном факте происхождения одного лица от другого, на факте рождения в законном браке, или на особых юридических моментах - узаконении или усыновлении. Доказать происхождение от данной матери нетрудно; наоборот, доказать, что ребенок происходит от данного отца, по существу, невозможно. Для того, чтобы не страдало достоинство брака, римское право установило презумпцию (предположение), которая перешла и в некоторые современные законодательства: pater est quem nuptiae demonstrant - отец тот, на кого указывает брак, то есть муж матери. Если отец спорит против применения к нему этой презумпции, он должен доказать, что он не мог быть отцом ребенка (напр., он не был в том городе, где жила мать ребенка, в течение двух-трех лет до рождения ребенка; еще проще: по состоянию своего здоровья он вообще не может быть отцом). Допускались иски со стороны сына, дочери, их матери о признании факта рождения именно в браке: actio de partu agnoscendo. Такие иски назывались преюдициальными (этот термин иногда употребляется и в советском гражданском процессе). Что это значит? Iudicium - судебное решение, суд; prae - перед, предварительно. Данный иск является предварительным, подготовительным к какому-то новому судебному делу. Например, отец еще жив, можно думать, что он скоро умрет; возникнет вопрос о наследовании по закону, но для наследования сына или дочери после отца необходимым условием является законность рождения, то есть происхождение от законного брака, а между тем можно опасаться, что другие претенденты на наследство станут оспаривать законность рождения данного лица; для того, чтобы устранить возможность всяких споров в этой плоскости, заранее предъявляется иск о признании законности рождения.

Внебрачные дети, в том числе дети от конкубины, не считались юридически входящими в семью отца. Они - liberi naturales, дети с точки зрения природы, натуры, но не с юридической точки зрения. Однако в императорскую эпоху существовали юридические средства для превращения таких liberi naturales в законных детей. Для этого нужно было совершить узаконение, legitimatio. Узаконить можно было только своего ребенка, притом рожденного не от какой-то мимолетной связи, а от конкретной, то есть от жены, только юридически не оформленной. В результате легитимации эти дети получали все те права, какие им принадлежали бы, если бы они родились в законном браке: они поступали под отцовскую власть, становились агнатами и когнатами родственников отца (в отношении матери кровное, когнатское родство признавалось за этими детьми и до узаконения). Так как legitimatio приводила к установлению отцовской власти и превращала узаконенного сына или дочь из personae sui iuris (самостоятельного) в persona alieni iuris (подвластного), а такая перемена не могла наступить помимо воли того, кто утрачивал самостоятельность, то и легитимация предполагала согласие или, по крайней мере, отсутствие возражений со стороны узаконяемых детей, конечно, если они в таком возрасте, что могут выразить свою волю (хотя бы и не были еще совершеннолетними). Это условие прямо названо в 89 Новелле Юстиниана. Какие же существовали юридические способы для того, чтобы осуществить легитимацию? Их три. 1. Legitimatio per subsequens matrimonium - узаконение последующим браком родителей. 2. Legitimatio per rescriptum principis - узаконение по рескрипту императора. Отец узаконяемого сына или дочери испрашивал у императора рескрипт на узаконение. Может явиться вопрос: зачем понадобилось такая сложная форма, когда можно было узаконить детей более простым способом, оформив брак с матерью незаконных детей? Дело в том, что этот способ применялся главным образом тогда, когда узаконение детей посредством последующего брака родителей становилось невозможным, напр., мать сына или дочери умерла. Надо к этому добавить, что узаконение по рескрипту императора допускалось только при условии, если узаконяющий не имел законных детей. Разновидностью этого способа легитимации была legitimatio per testamentum. Она состояла в том, что отец в завещании назначал детей от конкубины своими наследниками и разрешал им самим испросить рескрипт у императора. 3. Третья форма - legitimatio per curiae dationem. Этот способ, установленный императорами Феодосией и Валентинианом, нужно пояснить. Во-первых, что такое curia? Во-вторых, что значит "curiae datio", отдача узаконяемого этой самой курии? Дело в следующем. Отдельные города империи имели свои муниципальные сенаты. Такой муниципальный сенат и назывался curia. Члены curia составляли знать, которая противопоставлялась плебеям и пользовалась некоторыми привилегиями (напр., их нельзя было подвергать телесным наказаниям или пытке). Но наряду с этими привилегиями члены курии несли тяжелые имущественные повинности: члены курии должны были за свой счет устраивать публичные игры, а главное - должны были пополнять из собственных средств недоимки по взысканию личного и земельного налога с населения их городской общины. Поэтому от этого высокого звания все старались всеми мерами избавиться, и правительству приходилось всячески стараться заполнять необходимый состав таких курий; в частности, установили наследственность звания членов курии, а также применяли поощрительные меры, чтобы сделать более привлекательным это дело для населения. К числу таких поощрительных мер относится, между прочим, и legitimatio per curiae datinem. Отец, сам не будучи членом курии, мог узаконить своего сына от конкубины, если он его делал членом курии родного города, а дочь можно было узаконить, выдав замуж за члена курии. Но для того, чтобы в положении члена курии узаконяемый мог ответить своему назначению, и когда придется восполнять недополученные налоги, имел для этого средства, легитимация per curriae dationem сопровождалась условием, что отец, делая сына членом курии или дочь женой члена курии, дарит или завещает узаконяемым определенное количество земли, "гарантийный фонд".

Узаконение есть способ установления отцовской власти над внебрачным, но все-таки своим сыном или дочерью. Если отцовская власть устанавливается над посторонним лицом, это называлось усыновлением. Римское право знает два вида усыновления: arrogatio и adoptio. Arrogatio применялась тогда, когда усыновляется лицо, не состоящее ни под чьей властью, лицо sui iuris (напр., круглый сирота); adoptio - когда усыновляется подвластное лицо, то есть происходит только замена одного носителя отцовской власти другим. Arrogatio совершается путем рескрипта императора по просьбе усыновителя и при согласии усыновляемого (если усыновляемый состоит под опекой, требуется согласие опекуна). Adoptio в раннереспубликанскую эпоху совершалось довольно сложными путями. Затруднение заключалось в следующем. Adoptio - это усыновление лица, уже состоящего под отцовской властью. А отцовская власть принципиально не отчуждаема. Необходимо было сначала разрушить, уничтожить существовавшую отцовскую власть и установить новую, в лице усыновителя. Воспользовались правилом, содержавшимся в 12 таблицах: "Si pater filium ter venumduit, filius a patre libor esto". - "Если отец трижды продаст сына, сын освобождается от отцовской власти". И вот, для того, чтобы добиться желанной цели, поступали так. Отец, договорившись с тем, кто хочет усыновить его сына, продавал своего сына этому усыновителю, а тот его сейчас же эманципировал, отпускал на свободу. После этой первой продажи по старым правилам сын автоматически возвращался под власть своего отца. Тот вторично продает его будущему усыновителю, усыновитель опять освобождает из-под своей власти, и усыновляемый опять оказывается под властью своего отца. Отец в третий раз продает сына усыновителю. Вступает в действие норма о трехкратной продаже сына; власть отца прекращается, основное препятствие устранено. Усыновитель же более не эманципирует усыновляемого, и таким образом последний оказывается под властью усыновителя; цель достигнута. В отношении дочерей достаточно одной продажи. Несмотря на крайнюю сложность этой формы, она применялась и в классическую эпоху. Упрощение наступило только при Юстиниане. По закону Юстиниана adoptio совершалась посредством занесения воли прежнего домовладыки и усыновителя в судебный протокол (apud acta); при этом должен также присутствовать и усыновляемый и не противоречить тому, что происходит.

Для того, чтобы совершить усыновление с соответствующими юридическими последствиями, то есть с прекращением отцовской власти первого домовладыки и установлением такой же власти в лице усыновителя, требуется соблюдение следующих условий. 1) В роли усыновителя мог по общему правилу выступать только мужчина, женщина получала такое право в виде исключения лишь при условии, если она перед этим имела детей и их лишилась, но и при этом условии она должна была испросить у императора специальный рескрипт. 2) Для всех усыновителей, будет ли то мужчина или женщина, необходимо быть персоной sui iuris, то есть усыновитель не должен находиться под отцовской властью другого лица. 3) Далее, так как "adoptio naturam imitator" - "Усыновление есть подражание природе", то нужно было соответствие природе, правдоподобность: о каком подражании природе можно было бы говорить, если бы молодой человек лет 20 усыновил старика? Введена была норма: усыновитель должен быть старше усыновляемого, притом не меньше, чем на 18 лет. 4) В качестве усыновляемых не могли быть дети усыновителя от конкубины: для этой категории лиц существовало узаконение. 5) Так как в результате усыновления возникает отцовская власть усыновителя над усыновленным, а она не может быть ни условной, ни временной (на срок), то и усыновление нельзя было совершать ни под условием, ни на срок.

В отношении arrogatio были еще дополнительные условия. Когда совершалась adoptio, у усыновляемого был домовладыка, который мог понаблюдать: выгодно ли для подвластного усыновление. Arrogatio же совершало лицо sui iuris; поэтому о нем позаботиться должен [был] представитель государства - магистрат. Он должен каждый раз провести расследование (causae cognitio) и разрешить усыновление только тогда, если установит, что усыновитель не моложе 60 лет и законных детей не имеет; что если усыновляемый моложе 25 лет, то усыновитель не состоит (и не состоял) его опекуном; что в данном случае не видно корыстной цели, то есть нет усыновления богатого бедным, чтобы поживиться за счет усыновленного; наконец, магистрат не должен допускать одновременную аррогацию одним усыновителем нескольких лиц. Если магистрат усматривает уважительные основания, он может в отдельном случае смягчить требование, допустить в некоторых отношениях исключение из общего правила. Только если усыновляется impubes - малолетний, causae cognitio производится с особой строгостью.

Теперь уточним последствия усыновления. Если происходит arrogatio, то самостоятельное (не подвластное) лицо вступает под власть усыновителя и признается родственником всех агнатов усыновителя с взаимным правом наследования, то есть усыновленный входит в круг наследников агнатов усыновителя, и, обратно, после усыновленного являются наследниками не только усыновитель, но и его агнаты. На случай аррогации лица, не достигшего pubertas, существовали особые правила. Если такой усыновленный умирает до достижения pubertas, его имущество переходит к тем лицам, которые были бы его наследниками, если бы усыновления не было, а усыновитель в этом случае наследственным правом не пользуется. Во-вторых, аррогированный несовершеннолетний имеет право на наследство после усыновителя, если тот, не имея уважительного основания, эманципировал усыновленного или лишил его наследства (quarta diri Pei). В-третьих, аррогированный impubes может, по достижении совершеннолетия, потребовать эманципации, если докажет, что аррогация ему вредна. Adoptio приводит к тем же последствиям, какие бывают между естественными родителями и детьми.

Прекращается власть сына (но не внука) смертью домовладыки (для внука смерть домовладыки приводила лишь к смене домовладыки). Пример: домовладыка имеет двух женатых сыновей, из которых каждый имеет по сыну. Один из сыновей домовладыки умирает раньше его. Теперь у домовладыки есть: сын Люций, внук от этого сына и внук от другого сына Тиция, умершего раньше. Люций и сын умершего Тиция находятся непосредственно под властью домовладыки и в случае его смерти сразу становятся самостоятельными. Сын Люция подчинен власти домовладыки через посредство своего отца. Со смертью домовладыки он не делается самостоятельным, а только меняет домовладыку, подпадает под власть своего отца. Но факт достижения сыном или дочерью определенного возраста не освобождает их от власти домовладыки.

Отцовская власть прекращается потерей домовладыкой civitas или libertas. Отец мог быть лишен отцовской власти в наказание (напр., за то, что подкинул сына или дочь либо оставил без помощи). Прекращалась власть эманципацией, освобождением от власти по воле домовладыки.

К семейному праву относится также опека (tutela) и попечительство (cura). Эти два института имеют между собой то общее, что в них выражается организованная в законном порядке забота иногда об имуществе и личности, иногда только об имуществе лица, которого по тем или иным причинам нельзя предоставить самому себе. Подобного рода надобность возникает, как правило, в отношении personae sui iuris, так как подвластный уже имеет обеспечение в лице домовладыки. Надо, впрочем, заметить, что исходной исторической точкой была другая. Первоначально опека и попечительство содержали в себе не заботу о подопечном, а ограждение интересов его будущих наследников, прежде всего - домовладыки и других агнатских родичей. Опекунство было не столько обязанностью, сколько правом, осуществлявшимся будущими наследниками - агнатами. Только в результате долгого развития на первый план выступила забота о личных и имущественных интересах слабых, и в положении опекуна и попечителя выступил элемент обязанности.

Между tutela и cura по Юстинианову праву основное различие заключается в том, что tutela назначается над лицом, вовсе не способным вести свои дела. Такими совсем слабыми считались малолетние (impuberes - до 14 л); в древнейшем праве - к ним приравнивались женщины. В конце классического периода признали возможным удовлетвориться тем, что пока женщина не замужем, она - под властью отца; вышла замуж - попала под власть мужа; ну, а если у нее нет ни отца, ни мужа, пусть она самостоятельно управляет своим имуществом.

Cura (попечительство) устанавливается над такими лицами, которые могут и сами действовать, но в силу физических или моральных особенностей нуждаются в помощи: это - minores (14-15 лет), furiosi, pradigi. Из этого принципиального различия вытекает разница в положении опекуна и попечителя. Опекун заменяет подопечного, подопечный один не может совершать сделок с юридическими последствиями; нужна auctoritatis interpositio опекуна; это - формальный акт, составляющий часть сделки подопечного; auctoritatis interpositio должна иметь место непосредственно при заключении сделки, устно, не может сопровождаться никакими оговорками и условиями. Напротив, находящийся под попечительством совершает сделку сам, но эту сделку ставят под контроль попечителя: он должен дать на нее consensus curatoris, безразлично - когда: при совершении сделки, заранее, впоследствии.

Приложения

Приложение 1

Дата добавления: 2015-05-31