Наше правительство определенно отказалось от доброй старой позиции евангелического правления»

Так ждите же реставрации Бранденбурга – Мантёйфеля, католики Рейнской провинции, Вестфалии и Силезии! Прежде вас пороли розгами, впредь вас будут бичевать скорпионами. Вы «определенно» познакомитесь «с доброй старой позицией евангелического правления»!

Мы уж не говорим о евреях, которые со времени эмансипации своей секты повсюду стали, по крайней мере в лице своих верхов, во главе контрреволюции, – что их ожидает?

Даже не стали дожидаться победы, чтобы швырнуть их обратно в гетто.

В Бромберге {Польское название: Быдгощ. Ред.} правительство снова вводит для них старые правила, ограничивающие свободу передвижения, и лишает таким образом евреев одного из элементарнейших человеческих прав, провозглашенных в 1789 г., – права свободного передвижения из одного места в другое.

Таков «один» аспект правления словоохотливого Фридриха‑Вильгельма IV под эгидой Бранденбурга – Мантёйфеля – Ладенберга.

В номере от 11 ноября «Neue Preusische Zeitung» соблазняла «либерально‑ конституционную партию» разговорами о благосостоянии. Однако ота уже тогда с опаской покачивала головой по поводу конституционалистов.

«Пока что наши конституционалисты все еще страшно боятся открыто признать себя в своих клубах или публичных органах реакционерами».

Но тут же газета успокоительно и метко добавляет:

«Каждый в отдельности» (либеральный конституционалист) «давно уже не скрывает, что сейчас единственное спасение в законной реакции»,

т. е. в том, чтобы сделать закон реакционным пли реакцию законной, чтобы возвести реакцию в закон.

В номере от 15 ноября «Neue Preusische Zeitung» уже не церемонится с «конституционалистами», которые хотели бы возвести реакцию в закон, но не приемлют министерства Бранденбурга – Мантёйфеля, потому что оно хочет контрреволюции sans phrase {без прикрас. Ред.}.

«Ординарных конституционалистов», – говорит газета, – «нужно предоставить их собственной судьбе»!

Вместе пойманы, вместе и повешены!

К сведению ординарных конституционалистов!

В чем же состоит экстраординарный конституционализм Фридриха‑Вильгельма IV под эгидой Бранденбурга – Мантёйфеля – Ладенберга?

Официальный правительственный орган, «рыцарша креста ландвера» «с богом за короля и отечество», выбалтывает тайны экстраординарного конституционализма.

«Самым простым, прямым и безопасным целительным средством» было бы, конечно, «перенести Собрание в другое место» – из столицы в казарму, из Берлина в Бранденбург.

Однако этот перенос заседаний является, как проговаривается «Neue Preusische Zeitung», только «пробой».

«Надо», – говорит она, – «испробовать, не «вернет ли себе Собрание в результате перенесения его в другое место, наряду с внешней свободой действий, также и внутреннюю свободу».

В Бранденбурге Собрание будет внешне свободно. Оно там не будет больше находиться под влиянием блуз, оно будет под одним лишь влиянием усатых держиморд.

Ну, а внутренняя свобода?

Освободится ли Собрание в Бранденбурге от предрассудков и пагубных революционных умонастроений XIX века? Станет ли там, в Бранденбурге его душа настолько свободной, чтобы вновь провозгласить феодальное право охоты и весь заплесневелый хлам прочих феодальных повинностей, сословные различия, цензуру, податное неравенство, дворянские привилегии, абсолютную королевскую власть и смертную казнь, от чего в таком восторге Фридрих‑Вильгельм IV, расхищение и расточение национального труда

«пройдохами бледными

с видом святым любви, надежды и веры»[42],

голодными захолустными юнкерами, гвардейскими лейтенантами и выслуживающимися карьеристами, – станет ли Собрание даже в Бранденбурге настолько внутренне свободным, чтобы все эти атрибуты старого позора вновь провозгласить официальным символом веры?

Известно, что контрреволюционная партия провозгласила конституционный лозунг: «Завершать выработку конституции!»

Орган министерства Бранденбурга – Мантёйфеля – Ладенберга не желает больше носить эту маску.

«Положение вещей», – признается этот официальный орган, – «дошло до того, что теперь нам уже не может помочь даже и столь желанное завершение выработки конституции. Ибо зачем дальше скрывать, что документ, продиктованный народным представителям, параграф за параграфом, под угрозой дыбы и виселицы и насильно вырванный этими представителями у короны, будет, считаться обязательным только до тех пор, пока его будут отстаивать с помощью самого грубого насилия».

Итак, снова отменить, параграф за параграфом, скудные народные права, отвоеванные Национальным собранием в Берлине, – такова задача Национального собрания в Бранденбурге!

А если оно не реставрирует полностью, параграф за параграфом, весь старый хлам, то оно этим докажет, что, хотя оно и обрело в Бранденбурге «внешнюю свободу действий», оно все же не вернуло себе желательную для Потсдама внутреннюю свободу.

Как же должно действовать правительство против духовной закоренелости, против внутренней несвободы перебравшегося в Бранденбург Собрания?

«Следовало бы распустить его!» – восклицает «Neue Preusische Zeitung».

Но народ, – вдруг приходит ей в голову, – быть может, внутренне еще менее свободен, чем Собрание?

«Может возникнуть опасение», – пожимает она плечами, – «не дадут ли новые первичные выборы еще более плачевный результат, чем предшествовавшие».

Народ располагал бы на первичных выборах внешней свободой действия. Но как обстоит дело с внутренней свободой?

That is the question! {Вот в чем вопрос! (Шекспир. «Гамлет».) Ред.}

Ведь параграфы Собрания, которое явится результатом новых первичных выборов, могут превзойти старые по своей крамольности.

Что же предпринять против «старых» параграфов?

«Рыцарша креста ландвера» становится в торжественную позу.

«Кулак породил их» (старые параграфы, выработанные после 19 марта), «кулак их и уничтожит – именем бога и закона».

Кулак восстановит «доброе старое правление».

Кулак – последний аргумент короны; кулак будет последним аргументом народа.

Пусть же народ прежде всего оградит себя от нищенски алчных кулаков, которые таскают из его карманов цивильные листы и… пушки. Кичливые кулаки быстро отощают, как только народ перестанет откармливать их. Пусть народ прежде всего откажется платить налоги – а потом он сосчитает, на чьей стороне больше кулаков,

Все так называемые мартовские завоевания будут считаться обязательными только до тех пор, пока их будут в состоянии отстаивать с помощью самого грубого насилия. Кулак их породил, кулак их и уничтожит.

Так говорит «Neue Preusische Zeitung», а слово «Neue Preusische Zeitung» – это слово Потсдама. Итак, долой иллюзии! Народ должен положить конец мартовским компромиссам, в противном случае им положит конец корона.

Написано К. Марксом 16 ноября 1848 г.

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 145, 17 ноября 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

«KOLNISCHE ZEITUNG»

Кёльн, 16 ноября. Редакция «Kolnische Zeitung» в номере от 16 ноября таким великолепнейшим образом характеризует самое себя:

«При наших постоянных колебаниях между боязнью анархии сегодня и боязнью реакции завтра живо вспоминаются слова Лютера: «Человек подобен пьяному крестьянину: если он с одной стороны взбирается на лошадь, то падает снова с другой стороны»».

Страх – это пафос «Kolnische Zeitung».

Написано К. Марксом 16 ноября 1848 г.

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 145, 17 ноября 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

Дата добавления: 2015-06-04