Квазипотребности и одинаково с ними направленные истинные потребности

Реальная связь между квазипотребностями и истинными потребно стями дает объяснение и такому на первый взгляд парадоксальному яв лению: как однозначно показывают результаты различных эксперимен тальных исследований, интенсивность акта намерения не является ре тающей для действенности этого намерения.

13 Зак. 1662

194 Тема 12. Психология мотивации

То обстоятельство, что особенно интенсивные акты намерения неред­ко менее действенны, чем более слабые, основывается, как было уже упо­мянуто, частью на том, что вообще «судорожные» действия обычно менее успешны, чем спокойные. Это же относится и к акту намерения, понима­емому как действие.

Но еще существеннее следующее обстоятельство. Порожденные актом намерения напряжения и побудительности не являются чем-то первичным. Они возникают на основе каких-то истинных потребностей, которые сами основываются на влечениях и общих волевых целях. По­этому и квазипотребность, возникнув, в дальнейшем продолжает сооб­щаться с комплексом существующих напряжений, таких как истинные потребности. Намерение (например, опустить письмо в почтовый ящик, посетить знакомого, или даже в качестве испытуемого заучить ряд бессмыс­ленных слогов) даже в том случае, если выполнение соответствующего дей­ствия представляет собой относительно хорошо обособленное целое, не яв­ляется чем-то изолированным (благодаря лежащим в его основе силам), а вытекает из более широких потребностей: из желания закончить свою про­фессиональную работу, или продвинуться вперед в своих студенческих за­нятиях, или оказать дружескую услугу знакомому. По существу, действен­ность намерения зависит не от интенсивности акта намерения, а (если от­влечься от других факторов) от силы и жизненной значимости или, вернее, от глубины укорененности в психике тех истинных потребностей, в кото­рые включена квазипотребность.

«Истинные» потребности, о которых идет речь, суть, во-первых, те, из которых выросли сами намерения, т.е. которые привели к тому, что человек решил выполнить соответствующее действие. Следовательно, при намерении опустить письмо в почтовый ящик была потребность кого-то известить, основанная, в свою очередь, на еще более общей волевой цели.

Наряду с этим при осуществлении намерения нередко обнаружи­ваются напряжения и силы, которые в возникновении самого намерения почти или вовсе не принимали участия. Очень часто бывает так, что как только намерение принято или действие начато, захваченной оказывает­ся «вся личность» целиком и тем самым устанавливается коммуника­ция с напряжением, связанным с «самосознанием» и «боязнью непол­ноценности». Индивидуальные различия в легкости, с какой такого рода побочные силы вливаются в действие выполнения намерения, а то и ста­новятся его единственными движущими силами, представляются очень значительными: например, содержанием принятого жизненного идеала может быть желание «возможно тверже держаться принятого решения». Громадное значение в этом отношении имеет и ситуация. Так, например, упомянутая выше значительно меньшая забывчивость при групповых опытах, чем при индивидуальных (Биренбаум), может быть объяснена действием подобных сил.

Левин К. Намерение, воля и потребность i95

Как показывает пример с групповыми опытами, коммуникация с подобного рода различными истинными потребностями может существо­вать с самого начала. Но нередко при самом акте принятия намерения ее еще нет, и она возникает только в ходе дальнейшего развития процес­са. Речь идет здесь не только о понятийной связи, существующей, напри­мер, при понятийном родстве между различными типами потребностей, но о реальной коммуникации конкретных состояний напряжения. Ее на­личие или отсутствие устанавливается не вообще, а от случая к случаю; она возникает в определенные моменты времени и ее возникновение — это реальный процесс, который может развиваться постепенно или про­рываться внезапно.

Во всяком случае, остается открытым и требующим эксперимен­тального исследования вопрос о том, не существует ли наряду с этими истинными потребностями еще и некоторый фонд (различный у различ­ных индивидов) «активной энергии», который мог бы быть использован теми преднамеренными действиями, которые сами по себе не связаны ни с какими истинными потребностями. <...>

Раз действенность квазипотребности в основном зависит не от ин­тенсивности акта намерения, а от реальной связи с истинными потребно­стями, становится понятным то постоянно проявляющееся в эксперимен­те обстоятельство, что «феноменальное одеяние», в котором выступает в сознании намерение, имеет, по-видимому, весьма малое значение.

Уже Ах указал на случаи сильной действенности менее интенсив­ных актов намерения (он обозначает их как слабое, привычное или не­совершенное желание). Бывают даже многочисленные случаи, когда во­обще нельзя говорить о наличии акта намерения и тем не менее имеет место психологический эффект, совершенно эквивалентный акту намере­ния. Намерение испытуемого, динамически содержащееся в «принятии инструкции», часто принимается посредством акта, который феноменаль­но едва ли отличим от простого понимания инструкции. Часто простая «мысль» — «Это можно было бы, собственно, сделать так-то и так-то», или «Было бы хорошо, если бы случилось то-то и то-то», — выполняет одновременно функцию намерения.

Достоевский описывает крайний вариант такого случая, когда без акта намерения, и даже вопреки невозможности придти к какому-либо решению, психические, динамически-реальные факты сразу оказались та­кими, как будто окончательное решение было принято: «Он ясно почув­ствовал и вдруг сознал, что бежит-то он, пожалуй, бежит, но что разрешить вопрос, до или после Шатова (после убийства. — К.Л.) ему придется бе­жать? — он уже совершенно теперь не в силах». Он чувствовал, «что бе­жит он не до Шатова, не от Шатова, а именно после Шатова и что уже так это решено, подписано и запечатано»¹.

¹Достоевский Ф.М. Бесы. М.: Художественная литература, 1990. С. 519.

196 Тема 12, Психология мотивации

Известное родство с этим обнаруживают также и некоторые другие случаи, когда решение «вырвано» у человека, а не принято им в собственном смысле

слова¹

В других, по крайней мере феноменально очень сходных, случаях подобный эффект, однако, отсутствует, и несомненно небезразлично, оста­нется ли потребность на стадии простого желания или же сгустится в реальную квазипотребность. При этом мне кажется весьма важным, что в последнем случае создается принципиальный доступ к моторной сфере, которого до этого не было. Однако и в этом случае решающим моментом является не наступление ярко выраженного переживания «я действительно хочу», а то, установлена ли реально возможность доступа к моторике, или нет.

Дата добавления: 2015-06-04