Раунд 1 4 страница. Ведь «Битва за трон» – игра, посвященная убийствам и обману

Ведь «Битва за трон» – игра, посвященная убийствам и обману. У Марии, не способной ни к тому, ни к другому, шансов на победу нет.

До сегодняшнего дня я во всех битвах вокруг «шкатулок» всегда опирался на Марию. Да даже и сейчас, скорей всего, я на нее положусь.

Однако – обязательно настанет время, когда мне придется сделать что-то собственными силами.

– …Да не, ничего!

Мария продолжала смотреть на меня, хмуря брови.

Она верит, что я никогда никого не убью. Но если я осознаю, что Марии грозит гибель, и если я буду знать, что спасу ей жизнь, убив кого-то…

…Что я тогда буду делать?

► День 1, <C>, [Тайная встреча] с [Дайей Омине], комната [Кадзуки Хосино]

Что делать, как противостоять Дайе? В итоге мы решили, что я должен просто сидеть и молчать.

Дайя наверняка попытается сбить меня с толку, так что просто реагировать на его слова уже опасно. Поскольку я совершенно не уверен, что способен избежать его атак, мне остается лишь заткнуть уши.

Сидя на кровати, я поднятием руки поприветствовал вошедшего в комнату Дайю. Тот быстро огляделся и сел на стол.

– Кадзу, позволь мне спросить тебя…

– Дайя, – тут же перебил я его. – Я знаю, что мы в твоей «шкатулке». Единственный вывод, который я могу сделать, – что ты считаешь, что меня легко привлечь на твою сторону, и поэтому подъезжаешь ко мне, пытаясь обмануть. Поэтому больше я с тобой говорить не буду.

При виде того, как я плотно закрыл рот, Дайя удивился на какое-то мгновение; но тут же на лице его появилась ухмылка.

– Ты это о чем вообще, Кадзу?

– …

– В чем смысл молчать? Или ты не хочешь расспросить меня о «шкатулке»? Ты ведь должен что-то предпринять насчет «шкатулки», разве не так?

– …

Больше я не произнесу ни слова. Так мы решили. Если я отвечу что-нибудь по собственному суждению, решив, что «от такой малости вреда не будет», он наверняка пролезет в эту щель. Он ненавязчиво даст понять, что «говорить вполне нормально», и в конечном итоге вынудит меня раскрыть рот.

Поэтому я буду молчать.

– Ааа, значит, ты всю работу на Отонаси свалил, хех. Все равно это ведь она сказала тебе молчать, да? Ты ведь даже до птичек не дотягиваешь. Если ты только и можешь, что молчать, то даже насекомые выше тебя, они-то просто говорить не умеют.

Я прижал руки к ушам.

– Все равно ты можешь меня слышать. Пфф, я собираюсь сказать тебе кое-что хорошее, Кадзу!

Дайя встал, подошел вплотную и прошептал мне прямо в ухо:

– Эта «шкатулка» выполняет не мое «желание».

От этих слов мои глаза непроизвольно распахнулись, и я уставился на Дайю.

Дайя весело рассмеялся.

– Ты глянь! Ну точно, насекомые выше тебя.

– Ухх…

Не дать себя задурить! А то я не смогу сохранять молчание.

Отсмеявшись, Дайя вернулся к столу. Затем, глядя мне в глаза, произнес:

– Но то, что я только что сказал, – правда.

…Ему меня не обмануть. Не поверю ему, ни за что. Даже несмотря на всю мою мягкосердечность.

– Ну, полагаю, заставить тебя мне поверить невозможно. Может, у тебя в голове одна сплошная цветочная клумба, но, конечно, ты не будешь, как дурачок, верить всему подряд. Но как ты думаешь, зачем мне утверждать конкретно вот это?

Уголок его губы приподнялся.

– Затем, что это правда.

…Не поверю. Ни за что тебе не поверю.

– Ты наверняка знаешь: какое-то время после того, как я заполучил «шкатулку», я вообще ничего не делал. Другими словами, я просто владел «шкатулкой», но не пользовался ей. Скажи, Кадзу, как ты можешь быть уверен, что то же самое не продолжается и сейчас?

…Это невозможно. …Уверен, это невозможно.

– Ты не обязан мне верить. В конце концов, верить мне для тебя невозможно изначально. Но все же, Кадзу, разве ты сам только что не думал примерно так? Скорей всего, я лгу, но вдруг я говорю правду? А если так, не следует ли рассмотреть возможность того, что имеется еще один «владелец», независимо от того, правду я говорю или нет? …Хе, впрочем, не мне это говорить.

…Блин. Все так и есть.

Я не могу считать это полным бредом. Мне ведь в самом деле казалось странным, что Дайе удалось справиться с этой «шкатулкой». И все может встать на свои места, если окажется, что он не «владелец».

Если, кроме Дайи, здесь есть еще один «владелец», он легко сможет перебить нас всех.

И вот так, не прилагая особых усилий, Дайя сумел внести сумятицу в мои мысли.

Разумеется, он не просмотрел это мое замешательство, эту крохотную прореху в моем сердце.

– Кадзу, ты ведь [Колдун], правда?

– …Э? – непроизвольно вырвалось у меня.

– Отк-куда ты?..

Откуда он узнал? Я же не совершил ни одной ошибки, которая могла бы дать понять…

Едва додумав до этого места, я понял.

Я совершил ошибку – только что.

Дайя довольно рассмеялся – видимо, над моим озадаченным выражением лица.

– Ха-ха-ха! Я знал с самого начала, но ты в этой игре совершенно безнадежен, правда?

Я слушал его смех, кусая губы.

Мария так любезно давала советы, что делать, а я все загубил. Я полностью под контролем Дайи.

– …Везет тебе, да, Дайя?

Дайя чисто наобум назвал [Колдуна]. Шанс угадать 1:6 – нет, 1:5, он же знает свой собственный [класс]. Он просто наугад сказал «[Колдун]», который правда оказался моим [классом]. …Если б только у меня был другой [класс], все, что раскрылось бы, – что я не [Колдун]…

– Мне везет? Ты не понимаешь, почему я тебя спросил именно про [Колдуна]?

– …Что ты хочешь этим сказать?

Несколько секунд Дайя молча скреб в затылке.

– Так, давай предположим на минуточку, что я не «владелец» этой «шкатулки».

– Что вряд ли.

– Заткнись и слушай. Если она не моя, это означает также, что я не желал этой «смертельной игры». Кроме того, я не желал бы смерти тебе, моему хорошему знакомому.

– …Угу.

– Именно поэтому я спросил тебя, не [Колдун] ли ты.

– …Тебе не кажется, что эти два утверждения малость не вяжутся друг с другом?

Дайя взглянул на меня просто ужасающе насмешливо.

– Только не говори мне, что ты решил, будто ты в полной безопасности, потому что у [Колдуна] нет врагов. Если ты серьезно так думаешь, значит, в этой твоей головке дерьмо вместо мозгов.

У меня отвалился язык – Дайя попал в яблочко.

– Я тебе сейчас объясню настолько внятно, что поймет даже мартышка! Вне всяких сомнений, именно [Колдуну] выжить труднее всего.

– …Почему? Выживание и гибель [Колдуна] никак не связаны с условиями победы других [классов].

– Надеюсь, даже тебе ясно, что самый опасный [класс] – [Революционер]?

Я кивнул. То, что [Революционер] самый опасный, очевидно – он ведь может убивать других по собственной воле.

– Больше всего [Революционер] хочет избавиться от [Колдуна]. Понимаешь? Кроме [Колдуна], еще только [Рыцарь] может сам принимать решение, убивать или нет. Однако условия победы у [Рыцаря] и у [Революционера] похожи, так что они, скорей всего, сговорятся. Если [Колдун] умрет, положение [Революционера] станет намного более безопасным.

Я взял со стола медиаплеер и перечитал описания [классов].

…Верно. Даже если [Революционер] убьет [Короля], своего прямого врага, трон просто-напросто займут [Принц] и [Двойник], так что положение [Революционера] особо не изменится. А вот если исчезнет [Колдун], это даст [Революционеру] серьезное преимущество.

– Эй, но слушай… это же значит, [Революционер] почти наверняка выиграет, если [Колдун] умрет?..

– Все не так просто. Во-первых, кто-то может просчитаться, угадывая [классы] других; во-вторых, никому неохота союзничать с [Революционером]. И кроме того…

Дайя покопался в моей сумке и извлек этот мерзкий нож.

– …Неважно, выгодное или невыгодное у тебя положение в игре, – на крайний случай у тебя есть вот это. Ха, ты в любой момент можешь выиграть «Битву за трон», нужна только решимость убивать других собственными руками!

Мое дыхание остановилось.

…Теперь я твердо уверен. «Владелец» этой «Игры бездельников» – полный психопат.

– …Кадзу, позволь сказать тебе еще только вот что, – произнес Дайя, откладывая нож в сторону. – Ты не сможешь убедить «владельца», пока не начнутся убийства. Если ты хочешь свести вред к минимуму, тебе придется убить «владельца». Следовательно –

Дайя взглянул мне в лицо. И совершенно искренним, без намека на фальшь голосом заявил:

– …Как бы ты ни старался, уже решено: как минимум один человек погибнет из-за этой «шкатулки».

Я чуть качнул головой и прошептал:

– Это, это неправда…

Дайя ничего не ответил.

Откровенно говоря, даже я уже заметил, причем давно.

Что это правда. Давно.

► День 1, <D>, большая комната

Когда я пришел в большую комнату, там никого не было.

Я стал прокручивать в голове [Тайную встречу] с Дайей. В конечном итоге я проговорился ему, что я [Колдун], и вдобавок потерял уверенность, что он «владелец».

Необходимо теперь посовещаться с Марией, как нам теперь действовать с учетом новых обстоятельств. Вообще-то я сюда поспешил в надежде встретиться с ней как можно скорее, но… и как только я об этом подумал, Мария появилась из своей двери.

– Мария!

Когда я ее позвал, она глянула на меня с серьезным видом и села прямо передо мной.

У Марии была [Тайная встреча] с Дайей сразу после того, как он закончил [Тайную встречу] со мной. Судя по ее лицу, похоже, она тоже в смятении, как и я.

– …Что-то произошло у тебя с Дайей?

– …Видимо, то же, что и у тебя. В целом, я считаю, что Дайя – «владелец», но сейчас я вынуждена учесть незначительную вероятность того, что «владелец» – кто-то другой. Теперь рассказывать другим о «шкатулке» еще менее разумно.

– Хотя времени у нас мало…

– Да, и именно это меня тревожит. Мне хотелось бы использовать это время, чтобы поговорить с другими о них самих, чтобы лучше понять их характеры, но… я не могу говорить о себе. Я не могу рассказывать о том, чем живу, не упоминая о «шкатулках».

Чем живет Мария, хех.

Об этом даже я почти ничего не знаю. Она вообще не рассказывает о себе, и я, после того как увидел ее «Ущербное блаженство», далек от того, чтобы расспрашивать.

– Мария, расскажи…

– Приветик!

В большую комнату вошел Камиути-кун и приветствовал нас поднятием руки. Я скомканно улыбнулся и помахал в ответ.

Рукой я заслонил от него ухо Марии, чтобы он не услышал моих следующих слов.

– Кадзуки, нельзя шептаться. Если в нашем нынешнем положении мы дадим понять другим, что у нас есть от них секреты, нам не будут доверять.

– Аа, ага…

– Да не парься на этот счет, Мари-ти. Вы ведь влюбленная парочка, вполне нормально, что у вас есть секреты, правда?

– Может, ты так считаешь, но это не значит, что другие с тобой согласятся.

– Думаешь? Кстати о других: страшненькие они, верно? Особенно Пред и Омине-семпай.

– …Мария, может, ты раньше знала Камиути-куна? – поинтересовался я; его фамильярный тон меня несколько беспокоил.

– Нет, совершенно нет.

– Уаа, это «совершенно нет», по-моему, было малость слишком сурово, не? Мы же еще до этой заварушки беседовали несколько раз.

– Ты заговаривал со мной несколько раз, да, но бесед у нас не было.

Камиути-кун с изумленным видом пожал плечами.

– Я всего-то хочу, чтобы суперкрасоточка со мной поговорила и исцелила мои душевные раны, так что не нужно сразу щетиниться… Я не то чтобы собирался украсть тебя у Хосино-семпая, правда!

– …Послушай, Камиути-кун. Чисто к твоему сведению: мы с Марией вовсе не встречаемся, понял?

– Не, сейчас уже слишком поздно изображать скромность, или скрытность, или что там еще.

Он мне не верит. Как и следовало ожидать.

Пока мы разговаривали, в большой комнате собрались все остальные. Мы расселись по местам, как нам указала Пред.

– Так, ну что, придумал кто-нибудь, как нам выбраться из «Битвы за трон»? – сразу же спросила она. Затем скрестила руки на груди и с улыбкой на лице стала ждать.

Я покосился на Дайю; тот смотрел в другую сторону, будто вовсе не интересовался разговором.

Если трое, которым известно про «шкатулку», молчат, то все будут молчать – в этом я был убежден; однако руку робко подняла та, от кого я этого совершенно не ожидал.

– О, Юри, ты что-то знаешь?

– Эмм, это не как выбраться, а как ее сдержать… можно, ты не возражаешь?

– Оо, замечательно! Скажи, что думаешь, не бойся!

Подбодренная Предом, Юри-сан чуть кивнула.

– Эмммм… Думаю, мы все согласны, что подозрения ухудшают наше положение. Я ведь права здесь, да?

Мы все кивнули; увидев это, Юри-сан продолжила.

– Мы не знаем, у кого какой [класс]. Мы не знаем, кто наши враги в этой игре. Я считаю, именно это усиливает страх и тревогу. Никто ведь не хочет, чтобы игра продолжалась, правда, ребята? А если так, то почему бы нам просто не взять и не открыть наши [классы] по счету три?

Это смелое заявление поразило всех – очень уж оно контрастировало с робким голосом, которым оно было сделано.

Юри-сан замялась при виде нашей реакции, но храбро продолжила говорить.

– Если мы так сделаем, никто уже не совершит чего-то необдуманного. Думаю, мы сможем доверять друг другу. И солгать тоже будет невозможно, мы ведь все скажем это одновременно. Так что если двое назовут один и тот же [класс], мы будем знать, что один из них лжет. Что… вы думаете?

– Аах, Юри-тян, ты просто супер! Точно, это способ!

От похвалы Камиути-куна Юри-тян смущенно улыбнулась и покраснела.

– Более того, мы можем так сделать, только если все шестеро на месте. Потому что солгать можно будет, только когда одного человека недостает. …Ой, «недостает» как-то зловеще звучит. Простите.

Да, стоит попробовать… наверно. Но я не могу так вот сразу, не думая согласиться. Не исключено, что я что-то проглядел.

Мария наверняка думает так же. Некоторое время она размышляла, сидя со скрещенными руками, затем сказала:

– Я за.

Даже Мария не нашла подвоха? Ну, тогда нет проблем.

Я собрался было тоже согласиться, как вдруг…

– Пфф, – презрительно фыркнул Дайя.

На лице Юри-сан отобразилась смесь беспокойства и испуга.

– …Тебе это не нравится, Дайя-сан?

– Мне это совершенно не нравится.

– Прошу меня простить, если я недостаточно хорошо все продумала… однако можно поинтересоваться, почему?

– Мне не нравится, как ты играешь в хорошую девочку.

При этих неожиданных словах Юри-сан распахнула глаза и вся напряглась.

– Что за гримаса? Или твои уши приспособлены слышать только те слова, которые тебя устраивают? Я только что сказал, что мне совершенно не хочется тебе подчиняться, потому что я тебя ненавижу, долбаная сучка.

Глаза Юри-сан наполнились слезами.

– Омине-семпай. Ты не слишком увлекаешься? Будь любезен извиниться перед Юри-тян.

– Хаа? Это я должен извиняться? Скорее, все остальные должны мне спасибо сказать! Ребята, я сообщаю вам, что она – трусиха. Да, Янаги?

Плечи Юри-сан вздрагивали; она с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться.

– Т-трусиха? Я? Почему?..

– Ну так позволь спросить: ты [Революционер] или, может быть, [Колдун]?

У Юри-сан кровь отхлынула от лица.

– Ты ведь ни тот, ни другой, верно?

– З-зачем, зачем ты…

– Ты ведь и сама прекрасно знаешь. Ты знаешь, что риск при раскрытии очень разный для разных [классов]. Значит, ты не принадлежишь к двум [классам], опасность для которых самая высокая. Я делаю вывод, что у тебя один из сравнительно безопасных [классов]. Как тебе это?

Ее лицо, и без того бледное, продолжало белеть, так что вид у нее стал совсем угнетенный.

– Злобная киска, ты это предложила только ради своей пользы, а вовсе не для того, чтобы улучшить наше общее положение, я прав?

При этих полных яда словах она наконец заплакала.

– Эй, эй, думаешь, мы простим твой обман из-за твоих слез? Хех, девичьи слезы – очень удобная штука, да? Такая сучка, как ты, все равно может лить их по собственному желанию, как воду из крана, правда?

– Это жестоко… ты просто жестокий…

– Ты просто хотела узнать по-быстрому, у кого самые опасные [классы] – чтобы выжить.

– Нет… это… я просто, просто не хотела, чтобы начали убивать, так что, уууу…

Не в силах остановить непрерывно льющиеся слезы, Юри-сан опустила голову.

…Действительно, Юри-сан кажется такой робкой, она вряд ли сделала бы это рискованное предложение, будь она сама [Революционером] или [Колдуном].

Но все же – она предложила это после долгих размышлений, как улучшить нашу ситуацию. И фразы Дайи действительно жестокие. Камиути-кун, похоже, примерно так же считал; он сверлил Дайю сердитым взглядом так упорно, что я бы не удивился, если бы он набросился на Дайю здесь и сейчас.

– По-моему, ты просто не хотел говорить свой [класс], потому что ты [Революционер]. Прости, семпай, но если ты правда [Революционер], я не собираюсь позволить тебе делать что тебе вздумается, понял?

– Понятно, значит, я теперь [Революционер], хех. Ну тогда жди [Покушения] в ближайшем блоке <Е>.

Камиути-кун явно был ошеломлен словами Дайи, которые несли в себе еще больше враждебности, чем предыдущие; у него просто язык прилип к небу. Утратив волю к пикировке, он лишь скривил рот.

– Именно мне изначально вообще незачем было возражать! Да, Пред-сан?

Юри-сан подняла залитое слезами лицо и взглянула на Преда. Та неуклюже улыбнулась ей и произнесла:

– …В общем, да. Прости, Юри, но в целом я тоже против.

– П-почему?..

– Несомненно, есть ряд преимуществ, о которых ты сказала. Но только недостатки перевешивают. К примеру, сможем ли мы сохранять спокойствие, если узнаем, что Омине-кун, который только что вел себя как последний гад, – и есть [Революционер]? Если предположить худшее – разве не усилятся подозрения еще больше?

– Ну…

– И я уверена, что если это произойдет, Омине-кун начнет действовать. Возможно, он попытается взять нас под свой контроль, продемонстрировав свою силу? Ну и еще несколько недостатков такого решения приходят на ум. Поэтому я принципиально против.

– …Понятно.

Юри-сан вся сникла, когда ее предложение отвергла даже близкая подруга.

– Все верно, такой дурочке, как я, лучше сидеть молча… ребята, простите меня, что досадила вам.

Еще одна слезинка покатилась по щеке.

– Ю-юри-сан, не говори так, пожалуйста! Знаешь, я считаю, что это классная идея! И смотри: ведь даже Мария согласилась, верно?

– …Хосино-сан.

Должен признать, ободрение получилось довольно неуклюжим, но все-таки Юри-сан слабо улыбнулась мне в ответ.

– Кстати, если подумать: почему ты одобряешь это предложение, Отонаси-сан? – поинтересовалась Пред.

– Потому что я убеждена, что взаимное понимание важнее, чем что-либо другое. Если мы даже свои [классы] не можем раскрыть друг другу, никто из нас не будет полностью откровенен, или я ошибаюсь? В свою очередь, я не согласна, что что-то подобное заставит нас устроить резню. Что ты думаешь по этому поводу?

– Не потому ли ты так рассуждаешь, что у тебя нет чувства страха? Мы все тут не такие сильные, как ты, понятно? Я, честно говоря, боюсь.

– А на вид не скажешь.

– Потому что я делаю все, чтобы не показывать этого. Потому что любой игрок может воспользоваться любой моей слабостью, какую заметит… о, раз уж я это сказала, смысла изображать крутую больше нет?

Говорила она очень сосредоточенно. …Да, сдается мне, то, что она напугана, – чистое вранье.

– Ты права в том, что раскрыть наши [классы] необходимо, чтобы понимать друг друга. Но совершенно очевидно, что сейчас для этого еще слишком рано, ситуация слишком неопределенная.

– Но когда появится первый труп, будет слишком поздно.

– Верно. Мы должны все прояснить как можно скорее… – пробормотала она и поджала губы. Привычка Преда – поджимать губы при размышлениях.

– Ладно, давайте по крайней мере на сегодня воздержимся. В конце концов, не думаю, что кто-то погибнет в первый же день.

В итоге лучшего предложения, чем у Юри-сан, ни у кого не нашлось.

Разумеется, мы продолжали болтать, пытаясь лучше узнать друг друга, но время прошло, а мы так и не нашли, как можно улучшить наше положение.

«Время – вышло! Вы – должны – вернуться – если – не хотите – умереть!»

Услышав заявление Нойтана, я кинул взгляд на часы; было ровно 20:00. Конец блока <D>.

Дайя сразу вернулся к себе, Пред и Камиути-кун тоже шли к своим дверям.

Ладно, мне тоже следует вернуться поскорей.

Когда я уже собирался пройти в дверь, кто-то схватил меня за рукав.

– Что, Мария?

Я обернулся.

Вовсе не Мария – Юри-сан стояла там и смотрела на меня во все глаза. Поняв свою оплошность, я залился краской. Увидев, что я покраснел, она взглянула на меня уже нормально и мягко улыбнулась.

– Э-ээ… что такое, Юри-сан?

– Мм. Я хотела бы сказать тебе спасибо.

–?.. Спасибо за что?..

Увидев, как я удивленно склонил голову набок, Юри-сан, похоже, стала довольна еще больше.

– Ты не понял сразу же, это значит… ты ободрял меня не специально чтобы привлечь меня на свою сторону…

– …Че?

– А, не, ничего. …Ты что, правда не понимаешь? Ты же меня утешил, когда я плакала, забыл?

– …А… это.

– Так что – спасибо.

Юри-сан отвесила низкий поклон, на что я поспешно произнес:

– Н-не надо… и вообще я не то чтобы что-то крутое сделал.

– Но мне от этого стало намного легче, знаешь?

– Это… это… ну, удачно получилось…

Когда меня так официально благодарят, я чувствую себя очень неловко.

Юри-сан улыбалась почему-то, глядя на мое покрасневшее лицо.

– …Я чувствую, что тебе можно верить, даже в этой игре.

– Э?

Она, похоже, колебалась; но тут же взяла себя в руки и взглянула мне прямо в глаза.

– Если мы будем доверять друг другу, никто никого не убьет. Я уверена. …Хосино-сан. Ты считаешь, я чересчур наивная?

Я отчаянно замотал головой, отвечая на ее настойчивый взгляд.

– Да нет же! Я тоже в это верю.

– Серьезно?

Не сознавая того, она схватила мою правую руку обеими своими; она прямо излучала радость, по крайней мере, мне так показалось. От этого теплого, мягкого ощущения мое лицо запылало еще сильней.

– Я уверена, мы не можем проиграть в подобной игре, если мы все возьмемся за руки, если будем доверять друг другу. Поэтому давай для начала начнем доверять друг другу мы с тобой.

– А-ага…

Не в силах глядеть прямо на ее беззаботную улыбку, я машинально опустил глаза.

Юри-сан, хоть и старшеклассница… мм, очень милая.

– Кадзуки.

Я вновь поднял голову, услышав, как ко мне обратились. Мария смотрела на нас с непроницаемым лицом. …Совсем недавно я понял, что такое лицо она делает, когда у нее плохое настроение.

– Время выходит, ты рискуешь. Возвращайся быстрей.

– А, ну да…

Я обернулся к Юри-сан; она все поняла и выпустила мою руку. Ее выражение лица показалось мне чуть-чуть одиноким.

– Янаги, тебе тоже лучше бы следить за временем.

– Д-да…

Юри-сан все еще боялась Марии.

– …Эмм, Юри-сан. Все нормально, Марии ты можешь доверять!

– А… да. Если ты так говоришь, Хосино-сан…

– Ладно, нам пора расходиться по комнатам.

– Да, ты прав. …А, и еще одно.

С этими словами она придвинула губы к самому моему уху.

– Завтра я приду к тебе на [Тайную встречу], – прошептала она. Ее дыхание коснулось моего уха.

Затем Юри-сан мелкими шажками отошла и исчезла за своей дверью. На губах ее играла озорная улыбка.

Я обалдело стоял и пялился туда, где она исчезла.

– …Пфф.

Мария недовольно фыркнула и тоже удалилась к себе в комнату.

Оставшись в большой комнате один, я вспомнил ее имя.

«Юри Янаги»

«Янаги-сан»

– …Они чем-то похожи, мне кажется.

Не лицом. Но у меня такое чувство, будто эта озорная улыбка под конец была такая же – как у нее.

Как у другой «Янаги», которую я знаю.

Которую я вряд ли когда-нибудь еще встречу.

► День 1, <E>, комната [Кадзуки Хосино]

«[Юри Янаги] была задушена в результате [Покушения]»

Эти слова были высвечены на дисплее у меня в комнате.

Я не в силах был понять значение этих слов, так что и отреагировать на них никак не мог. Просто перечитывал сообщение, снова и снова.

Она мертва?

Юри-сан – мертва?..

– …Что за бред? – пробормотал я машинально и испустил смешок.

В смысле – разве все не говорили так?

Что никто не умрет в первый день. Что все будет хорошо. Они так говорили.

Ну да, они так говорили, конечно! Кто-нибудь, скажите… они так говорили, правда?!

«Йа-йа-йа».

Те непостижимые слова исчезли с монитора, вместо них появился зеленый медведь.

«Какая – жалость – Юри-тян – померла!»

– Не ври! – неожиданно для самого себя проревел я.

«…Я вру?»

В это мгновение –

Графика Нойтана сменилась на новую, я такой еще не видел. Его рот распахнулся настолько, что, казалось, вот-вот порвется.

«У-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ – я вру? – Ты надеешься, что я вру, да? – Но знаешь что? – Она труп! – Ее удавили, и она сдохла, и ее глаза вылупились из орбит – и рожа стала вся фиолетовая – и она обоссалась и обосралась! – И щас она мееерзко выглядит и жутко воняет, а ведь была такой симпатяшкой!»

Я всегда думал, что он отвратителен.

Но впервые я ощутил к нему ненависть.

Это, похоже, истинная натура Нойтана – нет, «шкатулки». Истинная натура этого грязного, жалкого, безнадежного «желания».

«Какая жалость, правда? – Интим-шминтим был так близок – ты вполне мог нырнуть с ней под одеяльце, если бы все пошло хорошо – какая жалость, что она сдохла, правда ведь!! – У-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ!»

Я закрыл руками уши, чтобы только не слышать этого гогота.

Я ни за что не позволю осуществиться этому «желанию». На любые обстоятельства, которые могут быть у «владельца», мне плевать. Плевать, есть у него какие-то оправдания или нет. Я ни за что не допущу этого, каковы бы ни были его резоны.

«У-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ!»

Следовательно, этот тип – мой враг.

– …Докажи мне!

«Э?»

Пасть Нойтана пришла в норму.

– Покажи доказательства, что Юри-сан мертва! Если не покажешь, я не поверю!

«Доказательство… хех».

– Именно! Это было вранье, так что ты не сможешь…

«Хорошо!»

Нойтан исчез. И в то же мгновение дверь отворилась.

– …Что!..

За дверью, как всегда, висела тьма.

Стоя перед тьмой, я сглотнул слюну. Я начал сомневаться. А что если Нойтан сказал чистую правду и там меня ждет «доказательство»…

И все же я должен пройти через дверь – пройти через тьму.

Я выскочил из комнаты.

Посреди отзеркаленной, похожей на камеру комнаты лежало – это.

– Ах.

«****» Юри Янаги.

– А, ах.

Абсолютное доказательство.

Только теперь я осознал. Осознал реальность.

Я понимал, что передо мной, но не мог связать. Не мог связать вот это с той очаровательной девушкой.

Я не мог связать ее и эти останки, но мерзкое зрелище само по себе разорвало мне сердце.

Я утратил контроль над собственным телом; завопив, я рухнул на пол. При этом я оказался еще ближе к «****у». То, что совсем недавно было ее прелестным лицом, теперь…

– …Угг, гху…

Фиолетовое нечто, столь отвратительное, что я почти позабыл о сострадании.

Да, в словах Нойтана не было ни вранья, ни преувеличения. Она лежала точно в таком виде, как описал Нойтан.

И лишь тогда я смог осознать окончательно.

Юри Янаги умерла.

Я снова не смог спасти «Янаги-сан».

…Итак, «Битва за трон» началась

с гибели девушки, которая говорила, что все будет хорошо, если мы просто возьмемся за руки.

- [Юри Янаги], смерть в результате [Покушения]

► День 2, <B>, большая комната

На столе в большой комнате нагло лежала джутовая сумка.

Ее содержимое было почти таким же, как у сумки в моей комнате. Единственное различие – часы бежевые, не синие. И ее медиаплеер не работал.

Шесть сухих пайков тоже лежали на столе. Иными словами, если кто-то погибает, остальные могут забрать его еду и таким образом отодвинуть свой собственный предел. Наверно, это еще одна система, провоцирующая игроков на убийство.

Омерзительно.

Мы все лишь молча сидели на своих стульях и неотрывно смотрели на джутовую сумку.

Сидящий рядом со мной Дайя утирал кровь с губы. Его ударил Камиути-кун вскоре после начала блока <B>. Камиути-кун не сомневался, что [Революционером] – тем, кто убил Юри-сан, – был именно Дайя.

– …По крайней мере он не воспользовался ножом, – прошептала Дайе Пред, которая вместе с Марией и остановила буйство Камиути-куна.

Дата добавления: 2015-06-04