В. И. ЛЕНИН 11 страница. Известно, что после 1905 года правительство, в связи со своей «новой» аграрной по­литикой в Европейской России

«Правда» № 92, 23 апреля 1913 г. Печатается по тексту

Подпись: К. Π. газеты «Правда»

ЗНАЧЕНИЕ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКОГО ДЕЛА

Известно, что после 1905 года правительство, в связи со своей «новой» аграрной по­литикой в Европейской России, приложило особые усилия к развитию крестьянских переселений в Сибирь. Помещики усматривали в этих переселениях, так сказать, при-открытие клапана и «притупление» аграрных противоречий в центре России.

Что же получилось в результате? Притупление противоречий или обострение их вместе с перенесением на более широкую арену?

Приведем прежде всего общие данные о переселениях крестьян в Сибирь.

С 1861 г. по 1885 г. переселилось около 300 000, то есть 12 тыс. в год; с 1886 г. по 1905 г. переселилось около 1 520 000, то есть около 76 тыс. в год; с 1906 г. по 1910 г. переселилось около 2 516 075, то есть около 500 тыс. в год.

Рост переселений в контрреволюционную эпоху громаден. Несомненно, на время «разрежение» атмосферы в центре России должно было произойти от этого.

Но на какое время и какой ценой?

На это отвечают данные о падении переселенческой волны, начиная с 1909 г., и о по­разительном росте числа обратных переселенцев. Вот эти данные:

104_______________________________ В. И. ЛЕНИН

Число переселен- _п.,
„ % обратных

Годы цев

переселенцев

1911*

Итак, разредить атмосферу господам официальным поощрителям переселений уда­лось всего на какие-нибудь четыре года (1906—1909). Затем уже начинается новый кризис, ибо громадный упадок числа переселенцев при невероятном росте числа «об­ратных» — 36% и 60% — означает, без всякого сомнения, кризис и притом чрезвычай­но серьезный, охватывающий неизмеримо более широкую арену.

Тридцать шесть и шестьдесят процентов обратных переселенцев, это — обострение кризиса и в России и в Сибири. В Россию возвращается беднота, самая несчастная, все потерявшая и озлобившаяся. В Сибири земельный вопрос должен был крайне обост­риться, чтобы оказалось невозможным — несмотря на отчаянные усилия правительства — устроить сотни тысяч переселенцев.

Приведенные данные бесспорно показывают, таким образом, что борьба с аграрным кризисом пятого года в России посредством переселений вызвала отсрочку кризиса лишь на самое короткое время и притом ценою несравненно большего обострения и расширения арены кризиса к переживаемому нами времени.

Интересным подтверждением этого вывода из сухих правительственных статистиче­ских данных является книжка бывшего чиновника лесного ведомства, прослужившего 27 лет и специально ознакомившегося с переселенческим делом в Сибири, господина А. И. Комарова: «Правда о переселенческом деле» (Спб. 1913 г. Цена 60 коп.).

Книжка составилась главным образом из фельетонов, которые автор писал (под псевдонимом) в газете «Новая

Данные за 11 месяцев.

________________________ ЗНАЧЕНИЕ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКОГО ДЕЛА______________________ 105

Русь» за 1908—1910 годы и в которых «добродушно-шутливо» рассказана повесть «такого государственного расхищения или, вернее, разгрома сибирских земель и лесов, пред которым бывшее когда-то расхищение башкирских земель — сущие пустяки».

Автор стоит на точке зрения благонамеренного чиновника, который доведен до от­чаяния «переселенческой сутолокой» (так назывались его газетные фельетоны), хище­ниями, разорением и обнищанием старожилов и переселенцев, «полным разгромом то­го, что именуется рациональным лесным хозяйством», бегством переселенцев назад в Россию и образованием «сотен тысяч» армии «бродячей Руси», наконец, непроходимой тупостью, казенщиной и системой доносов, казнокрадством и бестолочью ведения все­го дела.

Несмотря на то, что фельетоны написаны в «добродушно-шутливом» тоне, или, вер­нее, именно потому, сводка их оставляет чрезвычайно сильное впечатление какого-то угара, чада, удушья старой, крепостнической казенщины. От новой, буржуазной, аграр­ной политики, ведомой такими средствами и приемами, руководимой такими социаль­ными элементами, происходящей в такой обстановке, не может выйти ничего кроме краха.

Вот картинка поездки в Сибирь Столыпина, премьер-министра, и г. главноуправ­ляющего земледелием и землеустройством Кривошеина в августе 1910 года. Речь с площадки министерского вагона на станции «Тайга» «... все обстоит великолепно и по­тому благополучно».

«Эта буффонадная поездка, — пишет старый служака, — этот вояж, весьма схожий с путешествием Екатерины Великой по Новороссии, причем роль Потемкина, по предписанию из Петербурга, пришлось исполнить г. Шуману, заведующему переселением и землеустройством в Томской губернии,., дал мне последний толчок к тому, чтобы я бросил службу и издал настоящую брошюру».

Бедный благонамеренный чинуша: не вытерпел!

Вот картинка переселенческой сутолоки в момент наибольшего подъема переселен­ческой волны.

«Участки не готовы, дороги к ним не проведены, переселенческие пункты еще строятся... Начались самовольные заселения

106_______________________________ В. И. ЛЕНИН

облюбованных переселенцами мест в лесных дачах, захваты оброчных статей, запасных участков, пред­назначавшихся когда-то под насаждение дворянского землевладения в Сибири и пр., а затем, конечно, началось выдворение самовольных заселыциков с тем рядом грустных и часто жестоких сцен, описывать которые было бы излишне». Переселенческие чиновники вынуждены «рвать по кусочкам устроенные чуть не вчера казенные лесные дачи». «Брали по кусочкам, брали то, что в первую голову попадало на глаза, — лишь бы поместить, лишь бы отвязаться от тех десятков изнуренных, истомленных лиц, кото­рые торчат на переселенческом пункте, стоят часами в прихожей переселенческого управления, лезут неизвестно зачем целой гурьбой в губернское управление и вообще не оставляют в покое ни одного при­сутственного места».

Расхищаются и гибнут зря «многие сотни миллионов рублей». «Один из выводов, — пишет автор, — а именно необходимость передачи переселенческого дела в руки бу­дущего сибирского земства невольно напрашивается сам собою». Наивный российский «честный» чиновник, он воображает, что такой «тришкин кафтан» можно заштопать... земством.

Вот картинка лесного хозяйства: переселенцам, которым «привалило неожиданное счастье», разрешили продать лес; 300 десятин вековечного строевого леса они продали по 17 руб. десятина. Десятина вековечного строевого леса, даже и по сибирским ценам, стоит, на худой конец, рублей 200. Еще картинка: переселенцы продают подрядчику Жоголеву 25 000 шпал по 4 коп. за штуку. Он платит за рубку по 5 коп., за вывоз по 25 коп., за доставку пароходом по 10 коп. и получает с казны по 80 коп. за шпалу... Вот вам октябристский капитализм эпохи первоначального накопления, упорно уживаю­щийся с Пуришкевичами и пуришкевичевщиной российской жизни!

Вот длинный ряд картинок землеустройства. Минусинский уезд — «сибирская Ита­лия». Минусинский старожил получил по 4 десятины и «познал священные права соб­ственности». Из пользования его изъяты десятки тысяч десятин лучшей земли.

«За последнее время эта Италия, благодаря общей постановке государственного хозяйства, весьма ак­куратно посещается, выражаясь официальным языком, «недородом»...

ЗНАЧЕНИЕ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКОГО ДЕЛА______________________ 107

... В Енисейском уезде существует знаменитый Обь-Енисейский канал, благополучно поглотивший за целый ряд лет немало казенных миллионов, но от этого в благоприличный вид для перевозки грузов все же не пришедший, ибо прорыт он был как раз на том месте, где этого делать не следовало...

Куринский переселенческий участок... образован из земель инородцев при солеваренном Алтайском заводе. И если, после изъятия у них земли, инородцам было горько, то новоселам пришлось и совсем солоно — вода для питья оказалась совершенно непригодною. Из рытья колодцев также ничего не вы­шло. Тогда переселенческое управление начало бурить землю и добурилось до воды, еще более соленой. Теперь поселившиеся ездят за водой на реку Енисей за 7—8 верст от деревни, так что «все обстоит бла­гополучно»...»

... Очень ценная сосновая дача съедена начисто сосновым шелкопрядом. Когда нача­лось повреждение, лесничий должен был писать бумагу об ассигновании кредита. Пока шла переписка и сношения с Питером, лес пропал... «Все так называемое лесоустройст­во, — пишет старый лесничий, — сведено к нулю».

А в чиновном мире посредством доносов сживают сколько-нибудь честные элемен­ты (стр. 118), и «высшие власти» обрывают прослуживших по 35 лет лесничих, если они осмелятся говорить правду, возгласами: «молчать!» (стр. 121). «Период пошлости и хамства», — возмущается добрый г. Комаров, ведущий начало этого «периода» от сме­ны «хорошего» начальника дурным начальником.

Итог своим картинкам автор подвел в словах:

«... Если все рассказанное мной и выглядит анекдотично, то все же это — анекдоты действительно­сти, к которым нас приучила российская, с позволения сказать, конституционная жизнь} и не есть ли вся-то настоящая русская действительность сплошной и притом достаточно скверный анекдот».

Относительно возвращающихся переселенцев г. Комаров высмеивает утверждение некоего «храброго» медика, будто их не более 6-ти процентов. Мы привели выше точ­ные цифры по этому вопросу.

«Кто-кто, — пишет г. Комаров, — а российские помещики этим (числом возвращающихся пересе­ленцев) очень и очень интересуются. И это понятно: возвращается элемент такого пошиба, которому в будущем предстоит сыграть страшную роль. Возвра-

108_______________________________ В. И. ЛЕНИН

щается не тот, что всю свою жизнь был батраком и уже отвык от того, что ему, как сказочному Антею, давало невероятную, гигантскую силу. Возвращается недавний хозяин, тот, кто никогда и помыслить не мог о том, что он и земля могут существовать раздельно. И этот человек, справедливо объятый кровной обидой за то, что его не сумели устроить, а сумели лишь разорить и из бывшего хозяина и хлебороба превратить не только его, но и всех домашних, в никчемных людей — этот человек ужасен для всякого государственного строя, каков бы он ни был. И лучшими, прозревшими с 1905 года, умами этот учет ве­дется».

Весною 1910 года автор посетил в Европейской России предводителя дворянства, человека очень консервативных убеждений, пользующегося уважением и доверием ав­тора.

«Ох, учитываем, да еще как учитываем, — сказал он мне: не даром нас из деревень-то в город повы-мело. Мужик зверем смотрит. Молодежь чуть не сплошь хулиганная, а тут еще эти возвращаются от вас из Сибири, кому терять нечего.

Особенно же я понял милейшего Петра Федоровича, — продолжает добрейший г. Комаров, — когда ко мне, в числе других, приходивших справляться «насчет сибирской землицы», явился один из забытых мною друзей детства, с которым когда-то играли вместе и в козны, и в чушки, а впоследствии дрались совместно и на кулачках. Увы, теперь это уже был не мой былой соратник по кулачным боям, а солид­ный мужик с бородой-лопатой с серебристыми в ней нитями и лысиной в полголовы. Разговорились, вспомнили былое, и я коснулся 1905 года. Нужно заметить, что наш уезд был из числа тех, которые в эту эпоху особенно озарились багровым заревом помещичьих усадеб и разгромом дворянских угодий, и с моей стороны был совершенно естественным упрек моему приятелю, сделанный, сколько помнится, примерно в такой форме:

— Черт вас знает, что вы тут наделали в 1905 году! Не в пример же лучше можно было устроиться...

Говоря это, я отнюдь не имел, конечно, в виду теории земельного вопроса гг. эсдеков и эсеров, кото­рая для всякого, мало-мальски знакомого с политической экономией, звучит чем-то совершенно непри­емлемым, и в ответ получил:

— Это — верное твое слово... Это ты правильно... Не так бы нам нужно.

— Ну, вот то-то и есть, — успокоительно сказал я, радуясь, что мы поняли друг друга.

— Верно, верно... Здорового маху дали... Никого бы нам выпускать не следовало...

— То есть как?

— Да так, чтобы, стало быть, на чистоту... Всех под одно...

ЗНАЧЕНИЕ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКОГО ДЕЛА______________________ 109

И при этом ласковое, улыбающееся лицо, и симпатичные морщинки-лапки около светлых, добродуш­ных, детски-наивных улыбающихся глаз...

Но я откровенно сознаюсь, что у меня прошел холодок по спине и зашевелились, должно быть, на го­лове волосы: если таковы эти добродушные, то чего же ждать от тех возвратившихся, запродавших свои наделы и навсегда обездоленных?!

Ах, эта «ставка на сильных», подаренная России покойным премьером и гг. октябристами: много она, со временем, в связи с переселенческой неурядицей, может принести ужасов действительности» (стр. 75).

На этой беседе мирно настроенного добрейшего интеллигента с ласковым, добро­душным, наивным, солидным и лысым мужичком мы и остановимся.

«Правда» №№ 96 и 99; Печатается по тексту

27 апреля и 1 мая 1913 г. газеты «Правда»

Подпись:В. И.

ВЕХОВЦЫ И НАЦИОНАЛИЗМ

(БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ ЗАМЕТКА)

Скучный журнал — «Русская Мысль»⁵⁸. Одно только интересно в этом журнале. Здесь пишут либералы-«веховцы», сотрудники и сторонники знаменитой ренегатской книги «Вехи», в которой вчерашние сторонники свободы обливали помоями и грязью борьбу масс за свободу, причем демократические массы рабочих и крестьян изобража­лись в качестве стада, ведомого «интеллигенцией», — избитый прием всех черносотен­цев.

Поворот русского либерального «образованного общества» против революции, про­тив демократии, есть явление не случайное, а неизбежное после 1905 года. Буржуазия испугалась самостоятельности рабочих и пробуждения крестьян. Буржуазия, особенно наиболее богатая, оберегая свое положение эксплуататора, решила: лучше реакция, чем революция.

Эти корыстные классовые интересы денежного мешка и породили широкое и глубо­кое контрреволюционное течение среди либерализма, течение против демократии, в защиту всякого империализма, национализма и шовинизма, и всякого мракобесия.

Сознательных рабочих не удивит это отречение, ренегатство либералов, ибо никогда рабочие особенно хорошего мнения о либералах не были. Но полезно следить за тем, что проповедуют ренегаты-либералы, какими идеями хотят они бороться с демократией вообще, с социал-демократией в особенности.

ВЕХОВЦЫ И НАЦИОНАЛИЗМ__________________________ Ш

«Русское интеллигентное общество, — пишет в «Русской Мысли» г. Изгоев, — было, а в своей массе продолжает быть и теперь, убеждено, что основным вопросом европейской жизни является борьба про­летариата с буржуазией за социализм...»

Г-н Изгоев называет эту мысль «предвзятой и неверной», указывая, как у поляков в Германии, в их борьбе с немцами за свою национальность, создается и растет новое среднее сословие, «демократический средний класс».

Говоря об «интеллигентах», Изгоев имеет в виду на деле социалистов и демократов. Либералу не нравится, что основным вопросом считают борьбу пролетариата с бур­жуазией. Либералы стараются разжечь и раздуть национальную борьбу, чтобы отвлечь внимание от серьезных вопросов демократии и социализма.

На деле среди «вопросов европейской жизни» социализм стоит на 1-ом месте, а на­циональная борьба — на 9-ом, причем она тем слабее и безвреднее, чем последователь­нее проведен демократизм. Смешно даже сопоставлять борьбу пролетариата за социа­лизм, явление мировое, с борьбой одной из угнетенных наций восточной Европы про­тив угнетающей ее реакционной буржуазии (причем польская буржуазия охотно соеди­няется здесь при всяком удобном случае с немецкой против пролетариата).

«Просвещение» № 4, апрель 1913 г. Печатается по тексту

Подпись: В. журнала «Просвещение»

ЛИБЕРАЛЫ И СВОБОДА СОЮЗОВ

Горный съезд⁵⁹ высказался за свободу союзов. Одна из крупнейших газет либераль­ной буржуазии, «Киевская Мысль», пишет по этому поводу:

«В этом провозглашении права рабочих на организацию, в этой поддержке требования свободы коа­лиции для рабочих и заключается важнейшая заслуга съезда.

С тех пор как после перерыва 1908—1909 гг. возобновилось в России рабочее движение, и на голову его посыпались усиленные и учащенные репрессии, требование свободы коалиции все больше становит­ся требованием масс рабочего класса. Но до сих пор только в рабочей среде требование свободы коали­ции было признано лозунгом дня. Либеральное общество относилось к нему с полным равнодушием. Теперь съезд, включивший не мало промышленников, вынужден оказать моральную поддержку требо­ваниям рабочего класса».

Мы видим здесь ясно, как либералы пользуются своей распространенной, барышни­чески поставленной прессой, чтобы укорачивать требования и лозунги рабочего клас­са. Либералам отлично известно, что у рабочих «лозунги дня» иные, неукороченные. Либералы навязывают рабочим свою либеральную узость, выдают ее за мнение «масс» рабочих: старый, избитый прием сваливать на неразвитые будто бы массы ответствен­ность за нежелание либеральной буржуазии считаться с коренными источниками поли­тических привилегий и политического бесправия! Это — прием «либеральных» крепо­стников, которые полвека тому назад говорили, что полная отмена привилегий поме­щиков не есть «лозунг дня» для «масс».

ЛИБЕРАЛЫ И СВОБОДА СОЮЗОВ_________________________ 113

Характерно, что либералы сами выдают себя. Требование съезда неполно, говорят они. Почему? А вот послушайте:

«Высказываясь за право коалиции, съезд не мог скрывать от себя, что осуществление этого права не­избежно предполагает наличность целого ряда правовых условий. Предоставление свободы профессио­нальным организациям невозможно там, где нет общей свободы союзов и обществ. Свобода рабочей пе­чати может быть создана только там, где свободна либеральная и демократическая печать. Свобода коа­лиции не может быть осуществлена там, где господствует административное усмотрение и где массы населения устранены от участия в выборах в законодательные учреждения. На необходимость осуществ­ления этих условий и должен был бы указать съезд, если бы он хотел оставаться последовательным».

Итак, съезд непоследователен. В чем же состоит его непоследовательность? В том, что он не перечислил нескольких реформ — отвечает либерал.

Ну, а вы, господа, всё ли перечислили?

Конечно, нет! Вы подошли вплотную к «условиям», которые «предполагаются» для «осуществления» отдельных свобод, но вы этих условий не указали. Вы остановились перед ними. Вы боитесь теперь лозунга «масс рабочего класса»: не реформы, а «ре­форма». Вы стоите, в сущности, на точке зрения Струве. Струве принимал этот лозунг весной перед 17 октября, но не принимает теперь, ибо вся буржуазия, даже самая либе­ральная, повернула вправо.

Подобное положение было при отмене крепостного права. Последовательные демо­краты Добролюбов и Чернышевский справедливо высмеивали либералов за,реформизм, в подкладке которого было всегда стремление укоротить активность масс и отстоять кусочек привилегий помещиков, вроде выкупа и так далее.

Напрасно стараются либералы свалить убожество своего реформизма на «массы ра­бочего класса»!

«Правда» №101, 4 мая 1913 г. Печатается по тексту

газеты «Правда»

ВНИМАНИЮ ЧИТАТЕЛЕЙ «ЛУЧА» И «ПРАВДЫ»

Неоднократно и в «Луче» и в «Правде» печатались обращения рабочих, в которых они требовали от редакций этих газет спокойного и ясного изложения сущности разно­гласий. Это было законное и естественное требование, и стоит посмотреть, как обе ре­дакции выполнили его.

Под заглавием «Спорные вопросы» в «Правде» появились требовавшиеся разъясни­тельные статьи. Каково их содержание? Эти статьи излагают и разъясняют решения партии по спорным вопросам. Устами автора этих статей «Правда» заявляет: чтобы решить, кто прав в споре, где истина — надо искать факты и документы из истории партии, надо устранить все личное, все наносное и понять общественные корни спора. Дело, — говорит «Правда» о споре с ликвидаторами, — «не в злой воле отдельных лиц, а в исторической обстановке рабочего движения»**. Те, кто хочет серьезно разобраться в споре, должны потрудиться понять эту историческую обстановку.

«Необходимо понять, — говорит «Правда», — каково классовое происхождение раз­брода и распада, какие классовые интересы из непролетарской среды питают смуту среди друзей пролетариата».

Это — серьезная постановка вопроса. Она прямо отвечает требованию рабочих — помочь им разобраться

См. настоящий том, стр. 67—74. Ред. См. настоящий том, стр. 72. Ред.

____________________ ВНИМАНИЮ ЧИТАТЕЛЕЙ «ЛУЧА» И «ПРАВДЫ»___________________ 115

в серьезном споре между «Правдой» и «Лучом». Идя этим путем, рабочие познакомят­ся с фактами партийной жизни, приучатся отличать в этом споре верное и принципи­альное от мелкого и случайного, будут искать классовых корней разброда.

Может быть, рабочий, узнав факты, перечитав документы и пр., в конце концов и не согласится с «Правдой» — это уже дело его собственных воззрений и его опыта. Но во всяком случае он, идя по пути, указываемому «Правдой», многому научится и даст себе отчет во всем споре.

Так отвечает «Правда» на требование рабочих познакомить их с существующими разногласиями. А как поступает «Луч»?

Одновременно с печатанием в «Правде» статей о «спорных вопросах» в «Луче» пе­чатается громадный фельетон, посвященный той же теме. Ни одного факта в нем не приведено, ни о каком общественном содержании спора автор и не помышляет, ни од­ного документа к сведению читателя не приводит.

Весь громадный фельетон, растянувшийся на два номера, набит сплетней и личными намеками. Тут сообщается читателю рабочему о «раздражительности» и «очарователь­ных остротах» одного марксиста, «сверхчеловеческих» замашках другого, «цинизме» третьего. Все споры объясняются «личными счетами», «брюзжанием из-за местничест­ва», «борьбой за власть» в партии. А под рукой пускается слушок, достойный казенной печати, что во всем виноваты какие-то «мастера от революции», боящиеся потерять свое влияние, если в дело вступят широкие рабочие массы.

Засорить головы сплетней, дрязгой, личностями и таким образом сбежать от необхо­димости объяснить свою точку зрения — такова цель автора и поместившей его произ­ведение газеты. Но если бы было это просто сплетня — с полбеды. Это сплетня обоз­ленного ренегата — вот в чем дело. Прочтите, что в начале второго фельетона он пи­шет о «провоцируемых и провоцирующих выступлениях», о «диктатуре в партии ци­нично к массам настроенных сверхчеловеков», о том,

116____________________________________ В. И. ЛЕНИН

как честит он преданных работников 1905 года «революционных дел мастерами», со­вершавшими поступки, «недопустимые ни в какой мало-мальски культурной среде». Да ведь это из «Земщины»⁶¹, из «Вех»!..

И все это пишется не в «Новом Времени», а в газете, считающей себя рабочей, все это преподносится в ответ на требование рабочих дать серьезное изложение своей точ­ки зрения! И после всего этого «Луч» осмеливается протестовать против резких форм полемики и выставлять себя образчиком чинности в посрамление «Правды».

Мы настоятельнейшим образом советуем тем рабочим, которые еще верят, что, в противность «Правде», «Луч» — газета, стоящая за объединение и прекращение внут­ренней дрязги, прочесть указанный фельетон и сравнить его с тем, как разбираются те же вопросы в «Правде».

«Правда» №102, 5 мая 1913 г. Печатается по тексту

Подпись: Чи m am ель газеты «Правда»

«Правд ы» и «Лу ча»

К ДВАДЦАТИПЯТИЛЕТИЮ СМЕРТИ ИОСИФА ДИЦГЕНА

Двадцать пять лет тому назад, в 1888 году, скончался рабочий-кожевник Иосиф Диц-ген, один из выдающихся социал-демократических писателей-философов Германии.

Иосифу Дицгену принадлежат сочинения (переведенные большей частью и на рус­ский язык): «Сущность головной работы человека» (вышло в свет в 1869 году), «Экс­курсии социалиста в область теории познания», «Аквизит философии» и др. Самую верную оценку Дицгена и его места в истории философии и рабочего движения дал Маркс еще 5-го декабря 1868 года в письме к Кугельману:

«Уже давно, — писал Маркс, — Дицген прислал мне отрывок рукописи о «Способ­ности мышления», который, несмотря на некоторую путаницу в понятиях и на слишком частые повторения, содержит в себе много превосходных и, как продукт самостоятель-ного мышления рабочего, достойных изумления мыслей».

Вот значение Дицгена: рабочий, самостоятельно пришедший к диалектическому ма­териализму, т. е. к философии Маркса. Чрезвычайно ценно для характеристики рабоче­го Дицгена то, что он не считал себя основателем школы.

Иосиф Дицген говорил о Марксе, как главе направления, еще в 1873 году, когда не­многие понимали Маркса. И. Дицген подчеркивал, что Маркс и Энгельс «обладали не­обходимой философской школой». И в 1886 году,

118__________________________ В. И. ЛЕНИН

много спустя после появления «Анти-Дюринга» Энгельса, одного из главных философ­ских произведений марксизма, Дицген писал о Марксе и Энгельсе, как о «признанных основателях» направления.

Это надо иметь в виду, чтобы оценить всяких последователей буржуазной филосо­фии, т. е. идеализма и агностицизма (в том числе и «махизма»), которые пробуют уце­питься как раз за «некоторую путаницу» у И. Дицгена. И. Дицген сам осмеял бы и от­толкнул таких поклонников.

Чтобы стать сознательными, рабочие должны читать И. Дицгена, но не забывать ни на минуту, что он дает не всегда верное изложение учения Маркса и Энгельса, у кото­рых только и можно учиться философии.

И. Дицген писал в такую эпоху, когда всего шире был распространен опрощенный, опошленный материализм. Поэтому И. Дицген особенно напирал на исторические из­менения материализма, на диалектический характер материализма, то есть на необхо­димость стоять на точке зрения развития, понимать относительность каждого человече­ского познания, понимать всестороннюю связь и взаимозависимость всех явлений ми­ра, доводить материализм естественноисторический до материалистического взгляда на историю.

Напирая на относительность человеческого познания, И. Дицген часто впадает в пу­таницу, делая неправильные уступки идеализму и агностицизму. Идеализм в филосо­фии есть более или менее ухищренная защита поповщины, учения, ставящего веру вы­ше науки или рядом с наукой, или вообще отводящего место вере. Агностицизм (от греческих слов «а» — не и «гносис» — знание) есть колебание между материализмом и идеализмом, т. е. на практике колебание между материалистической наукой и попов­щиной. К агностикам принадлежат сторонники Канта (кантианцы), Юма (позитивисты, реалисты и пр.) и современные «махисты». Поэтому некоторые из самых реакционных философов буржуазии, отъявленные мракобесы и прямые защитники поповщины, про­бовали «использовать» ошибки И. Дицгена.

________________ К деАДЦАТИПЯТИЛЕТИЮ СМЕРТИ ИОСИФА ДИЦГЕНА________________ 119

Но, в общем и целом, И. Дицген — материалист. Дицген — враг поповщины и агно­стицизма. «С прежними материалистами, — писал И. Дицген, — общего у нас только то, что мы признали материю предпосылкой или первоосновой идеи». Это «только» и есть суть философского материализма.

«Материалистическая теория познания, — писал И. Дицген, — сводится к призна­нию того, что человеческий орган познания не испускает никакого метафизического света, а есть кусок природы, отражающий другие куски природы». Это и есть материа­листическая теория отражения в познании человека вечно движущейся и изменяю­щейся материи, — теория, вызывающая ненависть и ужас, клеветы и извращения всей казенной, профессорской философии. И с какой глубокой страстью истинного револю­ционера бичевал и клеймил И. Дицген «дипломированных лакеев поповщины» профес­соров-идеалистов, реалистов и т. п.! «Из всех партий», — справедливо писал И. Дицген про философские «партии», т. е. про материализм и идеализм, — «самая гнусная есть партия середины».

К этой «гнусной партии» принадлежит редакция «Луча» и г. С. Семковский («Луч» № 92). Редакция дала «оговорочку»: «не разделяем-де общефилософской точки зре­ния», но изложение Дицгена «правильно и. ясно».

Это — вопиющая неправда. Г-н Семковский безбожно переврал и исказил И. Дицге­на, выхватив у него как раз «путаницу» и умолчав о марксовой оценке Дицгена. А меж­ду тем и Плеханов, самый знающий по философии марксизма социалист, и лучшие марксисты в Европе вполне признали эту оценку.

Г-н Семковский извращает и философский материализм, и Дицгена, говоря вздор и по вопросу «один или два мира» (это будто бы «коренной вопрос»! Поучитесь-ка, лю­безный, прочтите хоть «Людвига Фейербаха» Энгельса) — и по вопросу о мире и явле­ниях (Дицген будто бы сводил действительный мир только к явлениям; это — попов­ская и профессорская клевета на И. Дицгена).

Дата добавления: 2015-06-04