Идентификация и имитация

Идентификация и имитация широко и противоречиво обсуждались в психоаналитической литературе. Они играют заметную роль в достижении семантического значения, и поэтому нам необходимо остановиться на них более подробно. Мы оставим в стороне проблему первичной идентификации; это понятие может быть применено лишь к недифференцированной стадии. На стадии, когда приобретается семантическое значение, границы между «я» и «не-я» были установлены уже довольно давно, и любая происходящая идентификация имеет более высокий уровень сложности.

Предстадии идентификации проявляются в ранней жестовой ентификаиии ребенка— концепция, введенная Бертой Борнш-^И\н Они возникают после шестого месяца жизни, отчасти в форме ^Г посредственной имитации, отчасти в более развитых формах. К ^Н<эстедним относятся те, в которых ребенок приспосабливается к ус-^П новкам либидинозного объекта. Семантический жест «нет» покачивания головой является гораздо более поздним приобретением; он появляется после пятнадцатого месяца жизни.

Идентификация с жестом, равно как и последующие проявления идентификации, будут играть заметную роль в процессах научения ребенка. Как правило, мы обращаем на них внимание, когда ребенок имитирует действия, которые имеют смысл для взрослого, но не имеют значения для ребенка. Точно так же на нас производит большое впечатление, когда ребенок повторяет слова, которые для него должны быть совершенно бессмысленными.

Мы можем здесь отметить, что мало кто из нас осознает тот факт, что не только ребенок имитирует взрослого, но и что взрослый подражает ребенку. Этот феномен, насколько мне известно, никогда не исследовался ни в его общем, ни в его специфическом аспекте. Тем не менее он играет важную роль в становлении и развитии объектных отношений как с точки зрения родителя, так и с точки зрения ребенка.

Когда родители имитируют жест или слова маленького ребенка, они осуществляют идентификацию на очень примитивном уровне. Этот уровень обычно недоступен взрослому вследствие детской амнезии. Вторжение на эту территорию становится возможным только в том случае, если родители совершают такую временную регрессию к интересам ребенка. Поэтому эта идентификация становится позволительной с социальных позиций и с позиций Супер-Эго.

Более того, эти идентификационные процессы у родителей являются неотъемлемой частью объектных отношений. Без них развитие ребенка и превращение его в человека было бы затруднено. Я думаю, что мы можем без преувеличения сказать, что эти родительские идентификации на архаическом уровне выстраивают мост, с помощью которого ребенок, меняя направление процесса, становится способным идентифицироваться с родителями. Родительские идентификации (мы можем напомнить читателю, что идентификация — процесс бессознательный) с действиями, чувствами, желаниями младенца, несомненно, играют конструктивную роль. Тем не менее публичное проявление родителями этой временной регрессии сопровождается некоторым чувством вины. Это становится очевидным в «юмористическом» высмеивании, проявляемом многими людьми по отношению к «надоедливым» роди-гелям, которые рассказывают «забавные» истории о своих детях. Юмор, высмеивание и скука являются защитами против соблазна ступить на ^с-1ишком всем знакомую и запретную архаическую территорию.

Для ребенка данная ситуация выглядит менее проблематичной. Имитации со стороны родителей, без сомнения, интенсифицируют

его идентификации и вместе с тем процесс научения. Взаимодействие родительской и детской агрессии и в самом деле может порой трансформировать эти особые отношения во фрустрирующие. Роль, которую играют эти взаимные имитации, определится в индивидуально^ истории ребенка. Но независимо от того, усиливает или нет родительская имитация жестовую и вербальную имитацию самого ребенка, по. добное взаимодействие, включающее в себя взаимную жестовую ц вербальную имитацию, оказывает огромное влияние на прогрессирующее развитие личности ребенка.

Имитация и идентификация с жестом являются одними из основных вкладов ребенка в формирование объектных отношений. Первые идентификации с родительскими жестами возникают во второй половине первого года жизни и являются эхоподобными воспроизведениями жеста взрослого. Они возникают в ходе развития объектных отношений, большей частью в виде игр между взрослым и младенцем, в виде непосредственного ответа, отражающего жест, который был инициирован взрослым. В следующей фазе ребенок берет инициативу в свои руки; имитация поведения, наблюдавшегося у либи-динозного объекта, начинает использоваться в спонтанных действиях и играх ребенка даже в отсутствие взрослого.

То, что идентификация проявляется в его поступках, очевидно; младенец инкорпорировал в систему памяти своего Эго действия, наблюдавшиеся у либидинозного объекта, и в результате этого произошло изменение структуры Эго.

Дата добавления: 2015-06-04