Второе расследование убийства – 7

/7

/6

Тело соскальзывает по стене и останавливается на полу. Упав лицом вниз, Микия Кокуто лежит неподвижно. Из его лица струится скользкая яркая кровь, текущая с левой стороны и смачивающая грязный бетонный пол.

Мои руки сжимают нож, покрытый кровью, хотя это не мой нож. Я глупо смотрю на него, замерев на месте, боясь приблизиться к трупу Микии или хоть немного его побеспокоить. Он мертв.

- Прости. Я…это не входило в мои планы.

Мой тихий шепот эхом разлетается по комнате, но только шум дождя отвечает мне.

Слезы появляются у меня на глазах. Единственный союзник старого Ширазуми Лио покинул меня. Давние воспоминания бегут перед взором. Воспоминания о том, как Ширазуми Лио бросил школу, о шутках и сомнениях, угрозах, лекциях от неодобрительных лиц и голосов. Но только Микия Кокуто пожелал мне удачи. Это воспоминание нельзя забыть. Счастье Ширазуми Лио все еще сияет слабым, затухающим маяком внутри. Но теперь этот маяк, притягивавший старые эмоции, тухнет, и тем, кто убил его, был я.

Я знаю, как легко умирают люди. Старый Ширазуми Лио однажды пытался увернуться от этой правды, но к его отчаянию, он столкнулся с ней лицом к лицу в первый раз, когда убил человека. Но сейчас это точно не моя вина.

- Почему ты решил противостоять мне Кокуто? Когда ты был моим единственным другом. Ты знал, кто я такой. Я думал, ты был единственным, кто не станет моим врагом.

Даже если мир не принял меня, то, по крайней мере, это мог сделать он. Если бы он был жив!

Он был прав. Не осталось любви к Реги Шики. В ней нуждаюсь только я, смертоносное чудовище. Если бы она была такой же, как я, то что тогда? Особое существование важно только из-за своей уникальности. Чудовище уже решило убить ее, даже если она вернула свое исходное предназначение. Видя, как то, что я потерял, лежит передо мной, я осознаю. Я, убийца, нуждался в компаньоне, и я, Лио Ширазуми, нуждался в Микии. Возможно, единственной причиной того, что старый Лио до сих пор был жив, был он. Когда он стоял передо мной, ломка смягчалась, давление слабело. Теперь он неподвижно лежит передо мной, и я ничего не чувствую

И так часть меня, все еще державшая в себе старого Ширазуми Лио, стихает и тает. Прости, Кокуто. Похоже, часть меня, в которую ты верил, наконец исчезла.

- Насчет остального… - бормочу я, облизывая губы.

Все хорошо. Я жив. И Реги Шики тоже. И когда она станет такой, какой была раньше, все станет хорошо. О, да. Мне больше не нужен Микия. Разве не этого я всегда хотел? Я справлюсь с импульсом внутри, я знаю, что кто-то подобный мне существует. Я скоро увижу ее. Я выхожу из комнаты, забираясь в главный склад, мой сад греха, где Шики, девушка, которую я так долго любил, все еще ждет.

Кровь злит и манит меня, и я восторженно улыбаюсь. В моем разуме висит ее изображение, которому всего несколько минут, она покрыта потом и слюной, и я сглатываю в предвкушении. Я хочу сделать это с ней прямо сейчас. Когда Кокуто умер, не осталось ничего, что заставляло бы ее поддерживать глупый маскарад. Настоящий убийца придет в самой очаровательной форме.

Таблетки все еще должны действовать. Даже если она в ярости бросится на меня, она не сможет стоять. Никто не смог бы подготовить лучшей сцены. Мой язык трепещет, смакуя мысль. Я хочу сожрать ее внутри и снаружи, начав с кончиков пальцев, перейдя на тело, испить ее вкуснейшего пота, восторгаться ее запахом, вкусом ее внутренностей.

- Пот?

Я останавливаюсь посреди зарослей.

Да, она потела, когда я вколол ей наркотик. Но как, почему настолько сильно? Я вколол ей простой миорелаксант. Она не должна была так потеть. Словно ее тело использовало пот, чтобы избавиться от токсина…

- Нет. Не может быть.

Я перехожу на бег как только эта мысль появляется в моем разуме, спешу к месту, где я оставил Шики одну. Пробиваю путь через густые кусты. Я добираюсь туда за несколько секунд, надеясь увидеть картину, которую желал.

Но ни слова не вырывается из моего рта. На маленькой бетонной дорожке, в том месте, где марихуана еще не пустила корней, стоит она. С суженными, решительными глазами, контрастирующими с ее подавляющей аурой хладнокровия, Реги Шики стоит передо мной.

Даже растрепанная Шики по-своему красива. И потому Ширазуми Лио на мгновение забывает дышать. Наручники, когда-то сковывавшие ее, висят с ее правой руки, как слишком большое украшение. Они не повреждены, ни царапины на цепи, ни разлома в кольцах. Но этого нельзя сказать о левой руке Шики, из которой льется свежая кровь. Похоже, чтобы высвободить руки, ей пришлось прогрызть основание своего левого большого пальца.

Лио Ширазуми довольно смеется.

- Ты и правда лучшая, - говорит он, хотя его смех не может спрятать дрожи в голосе.

- Идеальное чудовище.

Даже его шея трясется, когда он это говорит. Он жалок. Он – один из актеров, но его игрой меня не проведешь. Я уже устала слушать голос этого ублюдка и у меня нет времени слушать его лепет о взглядах на мир.

- Теперь, Реги, давай начнем. Ты связана со мной, - говорит он, приближаясь ко мне уверенными шагами, как мотылек к огню. Но я даже не удостаиваю его взглядом.

- Найди кого-нибудь другого, кто будет встречаться с тобой. Потому что я точно не буду.

Он не сразу осознает, что я только что сказала, замирает на месте с самым шокированным выражением на лице.

- Что? Но…

- У меня нет ни времени, ни желания бегать по округе с таким психом как ты.

Что бы я вообще делала, если бы была таким же чудовищем? И если это все, что он может предложить, то ему точно нужно поднять ставки. Я знаю, чего хочу уже очень долго. Я хотела, чтобы пустота в моей душе была заполнена. И возможно, мой убийственный импульс никогда не получится заткнуть насовсем, но я думаю, я смогу держать его в узде.

Причины Шики для убийства и причины Шики для убийства были различны. События прошлого лета показали мне это. Я так сильно боролась, искала то единственное ощущение жизни. Но теперь даже это становится бесцветными воспоминаниями, и кто знает, найду ли я его когда-нибудь. Я знаю, что эта маленькая пустота в душе, о которой говорила Токо, уже вовсе не так пуста. И потому я не Шики прошлого. Я могу вернуться домой, искать, что значит быть мной, и если я не смогу узнать этого, то путь будет так. Но я не пойду на поводу у удобного оправдания о рождении с убийственной жилкой как способа сбежать от своих проблем. Я должна сделать это ради того, кто заполняет пустоту в моей душе, и ради Шики, который пожертвовал собой ради моего счастья.

- Ты же шутишь, да, Реги?

- Черта с два, смертоносное чудовище-сан.

С этими словами я начинаю идти. Мое тело все еще страдает от тошноты, и левая рука дьявольски болит, но даже в этом состоянии я прохожу мимо Ширазуми Лио, как будто он был каким-то незнакомцем на улице. Он даже понятия не имеет, с чего начать, хотя его дыхание начинает становиться громче и громче, пока он пялится на мою спину.

- Так даже ты предаешь меня? – спрашивает он, его слова превратились в тихий шепот в шуме дождя. Да, я не слышу ничего, кроме шума дождя.

- Я не пропущу тебя. Я так много сделал для тебя. Многих убил. И теперь ты выбрасываешь меня как мусор? Это меня ты должна благодарить! Ты должна быть моей!

Я слегка шатаюсь, но быстро выравниваюсь и продолжаю идти. Должно быть, из-за наркотиков. Здесь их так много. Я должна выбраться отсюда и ни разу не обернуться. Выбраться отсюда, вернуться в знакомый дождь. Но он снова говорит, в этот раз явно слышимый сквозь шум дождя.

- А, понятно. Возвращаемся к Микии, да, Реги?

В его голосе расплывчатое веселье.

- Так почему бы тебе не остаться? Он уже тут.

Что? Я… Я правильно его расслышала? Нет, не может быть. Он не мог погнаться за мной.

- Т-ты…

Я не могу сказать этого. И хотя я была настроена не оборачиваться, я это делаю. Почему? Когда я была так близка? Я обещала себе, что не будет убийства, что мне просто нужно жить.

- Это твоя вина, ты не хотела помогать мне, Реги. Я попытался найти кого-то немного более… сговорчивого. Конечно, не получилось.

Что он говорит? Его голос кажется таким тихим и выцветшим, а мой слух приглушен громким шумом.

- Это твой нож? Спасибо, что позволила мне одолжить его. Жаль, что я его испачкал.

Металлический щелчок, когда он бросает нож мне под ноги. Серебряный блеск испорчен красными пятнами. Чья-то кровь. Его кровь. Нет. Запах ее слишком знаком. Запах крови той ночью под тяжелым дождем. Его не забыть.

- Так… ты покинул меня, - говорю я себе под нос, идя вперед. Я должна взять нож.

- Я позаботился о нем. Чтобы ты, наконец, смогла делать то, что должна. Кокуто читал мне проповеди до самого конца. В этом на него можно было положиться. Он нес какую-то чушь о том, что мы противоположны. Забавно, да? Мы же так похожи, ты и я!

Дождь стучит по крыше склада раздражающе громко. Я опускаюсь на колени, чтобы взять нож. Кровь на нем свежа, она лишь недавно вытекла из тела. Я потеряла его, так рядом и так близко во времени.

Идиот. Я говорила тебе остаться с Токо. Умереть так бессмысленно… это так на тебя похоже.

Убей Ширазуми, и пути назад не будет, Шики. Он сказал мне сдерживаться, я знаю. И все же зверь, которого он пытался защитить, прирезал его без колебаний. Я видела этого зверя как кого-то, кого я должна прикончить. Может быть, я все-таки была права. Может быть.

Я сжимаю руками нож, одна ладонь сжимает обнаженное лезвие. Я стою, держа его у груди. И не поднимая головы, я говорю:

- Ладно. Давай потанцуем.

Я не могу поднять на него глаза. Как и раньше, просто дать ему равный взгляд будет слишком большой честью.

- Ты сказал, что не сможешь простить меня. И на этом условии мы сойдемся, Ширазуми.

После этого зверь срывается с места. Я игнорирую его. Он умрет. Или я. Но все это может подождать. Оставшееся тепло крови на клинке зовет меня почувствовать его прежде, чем оно исчезнет.

Лио Ширазуми прыгает, бесхитростно нападая сверху. Но я не двигаюсь. И в следующий миг, зверь ударяет меня, когти вгрызаются в мою ногу, разрывая плоть и испивая моей крови, прежде чем она разольется по полу. Он пробегает мимо меня. Но я не двигаюсь.

Я сжимаю нож изо всех сил, словно это бесценное сокровище. Напоминание о смерти. Тепло крови исчезает, воздух или мое тело крадут его. Умирающее сердце, прижатое к моей груди. Мое тело тоже холодеет настолько, что я чувствую дрожь. Но боль от раны в боку слаба и далека, как тихое эхо ветра. Потому что я все еще помню боль той залитой дождем ночи, когда я преследовала и ранила его.

Лишь замороженные вздохи играли между нами.

Пока мы смотрели, как наше дыхание медленно замирает.

Враг снова ударяет меня, ногти, больше похоже на когти, вгрызаются в плоть другой ноги. Он не торопится убить меня. Он наслаждается собой, играет со своей жертвой. Все-таки у него есть все время мира.

Даже воспоминание о дожде:

О бесконечной серой пелене, что видели мы после школы,

где я услышала твой свист.

Он пробегает еще раз, вырывая плоть в боку. Слышен звук разрыва, и звук чего-то, капающего на бетон. Когти вонзаются до костей, и маленькие ручейки крови стекают с моих талии и ног, окрашивая пол в ярко-красный цвет. Даже стоять уже тяжело.

Сейчас я вспоминаю Шики. Его, и счастливые минуты, которые он проводил с тобой в те ленивые вечера.

Даже воспоминания о закате:

О классной комнате, залитой оранжевым солнцем,

где мы с тобой говорили.

Зверь демонстрирует свою силу, свою власть. Он движется быстрее, чем я могу увидеть, и его атаки находят цели, как будто для него мир замедлен. Я никогда не смогла бы сравниться с ним. Я потеряна, как и мое тело. Но моя рука может двигаться. Я должна остановить зверя, когда он сделает четвертую попытку.

Рядом со мной ты улыбался бы, и этого было бы достаточно,

чтобы успокоить мою душу.

Он приближается в четвертый раз. Он идет за моей правой рукой. И хотя я видела его, я не смогла заставить себя двигаться. Как я могу убить его?

Рядом со мной ты шел бы, и этого было бы достаточно,

чтобы закрыть бездну между нами.

Я теряю слишком много крови, и мир становится темнее. В любой момент я могу упасть. И все же я помню его слова. Я не могу убить Ширазуми Лио. Это его последняя просьба. И только эта мысль сейчас дает мне ценность.

Однажды, на миг,

Мы остановились в тени,

теплый неподвижный свет пробивался сквозь листья.

Но я рада. Ты был здесь ради меня, готов вернуть меня на верный путь, когда я сбивалась с него, всегда готовый принять меня. И эти минуты, хоть я никогда этого не говорила, были счастливейшими в моей жизни.

И там, смеясь, ты сказал однажды,

что мы будем стоять на том же месте.

Зверь снова приближается, в пятый и последний раз. Он нацелился на шею. Мы оба знаем, что случится. Будет разорвана важная артерия, и моя жизнь вытечет - в тот момент все это закончится.

Это были слова, которых я так долго ждала.

Смерть приближается, и если я обернусь, я увижу, что она гордо и хвастливо улыбается. Каждая царапина, которую он мне наносит, это еще один удар по счастливой лжи, иллюзии мирного существования. И прошлого, которое никогда не повториться, скучной ученической жизни, остатков дней без конфликта, без чудовищ, без безумия.

Теперь лишь мимолетные воспоминания о днях,

никогда не осуществленных.

Спасибо. Мне правда жаль.

Я наконец поднимаю голову, глядя моим внутренними глазами, Мистическими Глазами, и передо собой вижу смерть врага, разбегающуюся по его телу.

Я знаю, я потеряю всю себя, в которую ты верил. Но я потеряла и тебя, я любила тебя. И я знаю, что не будет никого рядом со мной, чтобы вытащить меня назад в твой мир. Но все же… но все же… этот дикий зверь убил тебя. И это то, чего я не могу простить.

Мой враг идет, безрассудный и уверенный в победе. Его легко убить. Я слегка двигаю ноги. Пол – вода. И я должна быть легка как лебедь. Тогда конец будет милосердно быстр.

Вот и он. Одна рука Ширазуми Лио вытянута, на ней танцует одна из линий смерти. Я позволяю ему приблизиться настолько близко, что чувствую его запах. И когда его рука почти касается моей шеи, я взмахиваю ножом, убивая руку и легко отбрасывая ее, когда она теряет силу. Нельзя терять время. Я переключаюсь на его ноги, опуская руку с ножом широким ударом по линии на его левой ноге, убивая и ее. Он начинает падать, теряя равновесие на мертвой ноге. Потом еще одним быстрым движением – правая нога. И пока он еще в воздухе, я вгоняю клинок глубоко в его грудь одним четким и сильным ударом толкая его на землю.

Нож стоит, словно путевой столб, пронзив его грудь до сердца. Ширазуми кашляет еще раз - и все заканчивается. На его мертвом лице написано удивление, как будто он озабочен тем, насколько быстро он умер, а не тем, что он умер вообще.

Лио Ширазуми лежит мертвый на полу склада, а Шики все держится за клинок, торчащий из его груди, обеими руками, вынужденная для этого опуститься на колено. Свет проходит через окна, приглушенный, пепельный, заливая девушку и труп бледным освещением, в котором она выглядит как психопомп[2], торжественный и бесцветный.

Кровь не течет из трупа. Раны кажутся пустяковыми, если не считать рану в груди. И все же он мертв. Такова сила Мистических Глаз. Нечему вытекать. Единственная кровь, которая заливает пол, течет из собственного тела Шики. Кровь из руки, из ноги, из тела, из ран, которые она все еще пытается выдержать. Ее это не слишком беспокоит. Бывало и хуже.

Даже так, руки, мгновение назад державшие нож, теряют всякую силу, которая оживляла их, и падают к бокам Шики, а она сама падает на спину. Тяжелый вздох слетает с ее губ. Она дышит большими глотками воздуха, сражаясь с болью. Она позволяет телу отдохнуть, чтобы позже позвать кого-нибудь на помощь.

- Бесполезно, - шепчет она себе, глядя на свет неба.

За окном все тот же дождь. « Как всегда зимой, - думает она, - под этими небесами я пачкаю руки кровью.»

Я не могу вернуться домой. Ты разозлишься, если я появлюсь на твоем пороге такая грязная.

- Но я знаю, ты все равно будешь ждать меня.

Ты шел рядом со мной. Ты держал мои окровавленные руки и указывал мне путь домой. Это времена, покрытые туманом, теперь улетают и скоро исчезнут совсем.

Она сглатывает, ее сознание колеблется и дрожит так же, как пламя поминальной свечки, и есть что-то справедливое, думает она, в уходящей жизни. Она выравнивает дыхание, не чтобы жить, но чтобы спать сном праведника. В глазах, пьющих солнечный свет, показываются слезы. Она вспомнила старое обещание - плакать, только когда это будет стоить слез. Ничто не казалось более подходящим, чего его смерть.

Она закрывает глаза и замолкает. В ее мыслях нет сожаления.

Но это только вопрос времени, когда я сойду с ума так же, как Ширазуми - монстр, попробовавший тепло, не может вернуться, из-за черты, за которой лишь пустота.

Мир пропал. Так мне сначала показалось.

Я кашляю, выплевывая что-то жидкое, что, кажется, вырвалось из моей груди. Что-то в моем теле не позволяет мне умереть. Первое, что я обнаруживаю, это то, что я могу двигать руками, а затем и всей верхней половиной тела. Мои ноги двигаются, но лишь слегка. Они словно спят, и неважно, как сильно я пытаюсь, я не могу заставить их двигаться так сильно, как хотелось бы. Я ползу к ближайшей стене, хватаюсь за подоконник и поднимаю себя.

Зрение возвращается, но все вокруг туманно, контуры предметов подернуты белым и красным. Мое чувство боли не отстает. Где-то в теле я чувствую боль. Я не могу понять, где точно, но где-то есть тупая, пульсирующая боль. И потом я вспоминаю.

Я кладу руку на левый глаз, и она становится мокрой и красной. Немаленький объем крови. И как ни странно, боль слабее, чем я ожидал. Кровотечение тоже не такое сильное. Может быть, наркотики, которые Ширазуми дал мне, на это повлияли? И все же рана сама по себе ужасна. Последнее воспоминание перед тем, как я потерял сознание – это нож, прорезающий путь от лба до левой щеки, вырезая по пути глаз. Наверное, слишком поздно спасать его. Это чудо, что я все еще жив, и что мой правый глаз не умер вместе с левым.

Опираясь рукой на стену, я продвигаюсь к лестнице, ведущей в главный склад, и карабкаюсь, вынужденный тащить ноги, держась за перила и подтягивая себя шаг за шагом. Наверху, я обнаруживаю, что этаж захвачен травой. Я не готов сходу определить, что это, и в тот момент меня это не особо интересует. Даже среди боли, крови и анестетического эффекта наркотиков в моей голове есть лишь одна мысль.

- Шики, - слово слетает с моих губ как молитва.

Без стены, на которую можно опереться, идти намного сложнее. Склад похож на пещеру, и растения лишь ухудшают мое и так не самое острое зрение. Я делаю шаг, и тут же падаю на землю. Вспышка боли простреливает через все тело, и мир на миг чернеет, прежде чем стать прежним.

Что я делаю? Застрял в окровавленном, искалеченном, израненном теле, в каком-то лимбе между жизнью и смертью. Я могу лишь надеяться, что падение не открыло каких-то уже закрывшихся ран. Подо мной почва. Мои колени гнутся и не подчиняются, так что у меня нет выбора, кроме как ползти. Только тогда я осознаю, насколько велико это здание, и насколько мал я, и как сильно трава может мешать зрению на этой высоте. Я чувствую, будто левый глаза вырывают горячими щипцами, правый глаз показывает мне изображения призрачных контуров, и я никак не могу исправить это.

Сбив дыхание, я на миг останавливаюсь. То, что Шики здесь – лишь моя догадка. Я не должен торопиться, если не хочу себя убить. Так что я медленно продвигаюсь, пытаясь успокоить мысли.

Если я найду Шики, уже скрестившую клинки с Ширазуми Лио, что я сделаю? Убей Ширазуми, и назад пути не будет. Я сказал это ей.

Не будет пути назад. Я не хотел, чтобы она совершала убийство. Потому что я люблю ее. И я хочу продолжать любить ее. Я лишь хотел дарить ей радость. Я не хотел, чтобы она причиняла людям боль. Называйте это эгоизмом. Но даже она питала отвращение к убийцам.

Однажды я сказал, что верю в нее. Так ли это на самом деле или это были просто удобные слова, в которых я что-то прятал? Чем бы это ни было, сейчас я должен поверить в нее и в возможность того, что может быть, она сможет вернуться, несмотря на мои слова.

Со скоростью улитки я продвигаюсь по траве, направляясь к центру этого места. Со временем мои руки натыкаются на место, где почву сменяет бетон. Я оказываюсь на дорожке, где не растет трава, и там, в центре всего этого, я нахожу Шики. Рядом с ней лежит тело Ширазуми Лио, целое, но неподвижное. На первый взгляд, ни один из них не подает признаков жизни.

Значит то, о чем я подумал, оказалось правдой. Ширазуми погиб от твоей руки, Шики. На время я отбрасываю эту мысль. Сейчас я должен узнать, что случилось с ней. С огромным трудом я умудряюсь проползти последний отрезок пути до места, где она лежит. Ее глаза закрыты, ее лицо наконец-то спокойно. Все ее тело в жутких ранах - на ногах, талии и руке, ее одежда и кожа испачканы кровью и грязью. Бледное лицо и мало тепла в ее хрупком теле… и все же ее грудь размеренно поднимается и опускается.

Жива. С облегчением, я оборачиваюсь к Ширазуми Лио. С учетом его состояния, нет сомнений, что он мертв.

Прости, старый друг. Неважно, в какой ситуации ты оказался, ты не заслуживал смерти. Но ты умер сегодня, и ты единственная жертва из нас троих, кого можно оплакивать. Однако это не мешает мне радоваться тому, что Шики жива. Я не жалею тебя. Напротив, я проклинаю тебя. Только из-за тебя Шики пришлось совершить это чудовищное деяние.

Бледный, тонкий палец касается моей щеки, легко скользя по коже и крови. Ее палец.

- Ты плачешь, Кокуто? – спрашивает Шики, оглядывая меня тусклыми, сонными глазами. На ее лице видно приятное удивление, когда ее рука тянется к ране на моей щеке, и вырезанному глазу. Белые пальцы краснеют. Шики пытается подняться, но стонет и сдается. И я не в том состоянии, чтобы вынести ее отсюда. Так что мы лежим, друг напротив друга, глядя в глаза.

Лишь наши замороженные вздохи играют между нами.

Пока мы смотрим, как наше дыхание медленно затихает.

- Я убила Ширазуми, - шепчет Шики.

- Да, - киваю я.

Она поворачивается к останкам Ширазуми Лио в последний раз, глядя на самую ужасную вещь, на которую она способна, потом поворачивается к небу за окном.

- Так много я потеряла, и так много еще могу потерять, - говорит она грустным, пустым голосом.

Она думает, что потеряла что-то важное, что потеряла себя. Может быть, она думает, что потеряла меня. Как сказал ее дед. И следуя этим словам, она думает, что встретит смерть одна, в пустынном месте.

- Неважно. Я говорил тебе. Я понесу их вместо тебя.

Капля крови падает на лицо Шики, красная слеза грешника. Прошлым летом я пообещал тебе это, а ты впервые улыбнулась под дождем. Я сказал, что понесу твои грехи вместо тебя.

Так что я буду держать это в себе. И до дня своей смерти ты никогда не будешь одна.

- Но я убийца.

Голос слаб, едва слышный шепот девушки, винящей лишь себя и готовой вот-вот расплакаться, как ребенок. Она знает, что грех никогда не исчезнет, неважно, как сильно она просит о прощении, ее скорбь вернется к ней. Даже я думаю, может ли прощение прийти ко мне, для других людей этот вопрос просто неразрешим.

- Я говорил тебе, что убийство – это последняя черта, которую ты пересечешь. И все же ты пошла вперед и пересекла ее. Ничему не учишься? Может, я просто сам маленький переход. И не думай, что слезы вытащат тебя из этого.

- Хех. Бессердечный засранец.

- Да. Твои маленькие фокусы тут не сработают.

По этим словам, этой отличительной манере речи, я понимаю, что она вернулась. Она тоже это знает. В ней теперь есть спокойствие. Она слегка улыбается и облегченно закрывает глаза, так спокойно, что можно подумать, что она спит. Еще одна красная слеза падает на ее щеку.

Я беру грязную и окровавленную девушку своей почти онемевшей рукой и, обнимая ее за плечи, помогаю подняться. Я обнимаю ее и прижимаю к себе так сильно, что если бы смерть пришла за нами, ее бы она получила в последнюю очередь. И сжимая ее в объятьях, я обещаю ей кое-что.

- Шики… я никогда не отпущу тебя.

Слова тают в бесконечном дожде. Возможно, слова неважны. Возможно, в них никогда не было смысла.

Возможно, все, что сейчас важно, это то, что я могу прижать ее к себе, и что ее руки обнимают мою спину, возвращая объятья с краткой силой, которую я чувствую в ее руках.

Дата добавления: 2015-06-04