Community Development Finance Institutions (CDFIs) are independent financial institutions, often serving a specific disadvantaged geographic area 39 страница

никогда не доходило до открытого противостояния. По крайней мере, упоминания об этом нет ни в многочисленной переписке Кафки, ни в воспоминаниях его лучшего друга – Макса Брода, ни в исследованиях его биографа – Клода Давида, ни даже в записях бесед с Францем Кафкой – Густава Яноуха (сомнения в «подлинности» до сих пор бытуют у некоторых литературоведов). Об этом не упоминает и философ, литературовед, критик – Беньямин (посвятивший ряд своих наиболее известных эссе – Францу Кафке).

И нам тогда будет допустимым предположить, что подобной формы (активной!) противостояния отца и сына, на самом деле – и не могло быть в реальной жизни. Слишком раним и чувствителен был Ф. Кафка, чтобы впоследствии (в случае если бы это когда-нибудь случилось) пережить последствия подобного, более чем необходимого (с его стороны) шага. Ибо только до поры до времени можно терпеть. И Ф. Кафка, как невротик, вполне осознающий наличие у себя невротических состояний (из цитат из дневников по этому поводу может получиться целая книга небольшого формата) вполне понимал – что можно терпеть малое. И не очень долго. Ну а если это в какой-то момент начнет перехлестывать через край – то уже вполне можно поставить крест на дальнейшей жизни этого человека. Ибо если кто и смог бы жить дальше – то только тот, у которого не только «крепкая» психика, но и достаточно индифферентная к подобного рода воздействиям. Что для любого невротика – исключается почти что сразу, и однозначно. А значит не смог бы этого вынести и Кафка.

И тогда уже единственной формой противостояния отцу – было его творчество. Возможность героев произведений добиться большего, чем он сам. Хотя, в большей мере надо признаться – лишь попытаться добиться. Ибо у некоторых из них (таких как Георг Бендеман из «приговора») случался, почти что сразу, явный проигрыш; а сама подобная попытка заканчивалась смертью. У других (таких как Грегор Замза – «Превращение») смерть тоже произошла. Но, быть может, оказалась только несколько растянутой по времени.

И на самом деле достаточно трудно сказать, у кого же на самом деле подобное противостояние закончилось поражением «отца» и победой «сына». Быть может, только в рассказе «В исправительной колонии», где офицер-надзиратель и он же, по совместительству, -- палач – принимает смерть. Смерть вынужденную, мучительную, и… неоправданную. По своей необходимости. И если принять во внимание, что солдаты – это «скрытые образцы отца» – то тогда, в совсем ином свете, предстает необходимость для Ф. Кафки именно такого финала. Когда в лице офицера – («отца»), умирающего мучительнейшей смертью от вонзающихся в его связанное тело зубьев машины – станка для убийств – заключены, вероятно, все чаяния «сына». Франца Кафки.

Быть может и удивительно, но подобная тема, вопрос мазохизма и садизма, нашли необычайный отклик в произведениях Франца Кафки. Можно даже сказать, что почти все его произведения проникнуты садомазохизмом. Частички того, что принято понимать под мазохизмом и садизмом, -- буквально разбросаны и по романам, и по новеллам. Подобным поведением (на подсознательном уровне) наделены герои произведений Кафки.

Однако, прежде всего напомним, что характер действий героев -- выражает суть бессознательного автора. И, тогда уже, нам следует, вероятно, коснуться вопроса возникновения мазохизма и садизма. А равно, попытаться несколько структурировать сами эти понятия.

Термин мазохизм (буквально означающий – подчиняющийся другой воле), был впервые введен в обиход немецким психиатром Р. Крафт–Эбингом, и связан с именем австрийского писателя Л. фон Захер-Мазоха. (Автора нашумевшего романа

-- «Венера в мехах» (1869)). Если вкратце – суть романа такова. Некий богатый аристократ Северин, -- испытывает любовь к живущей по соседству вдове «из Львова», Ванде. Причем, наибольшее сексуальное возбуждение у него возникает при представлении данной особы -- в мехах, накинутых на ее обнаженное тело.

Дама (каким-то образом) узнает о тайной страсти богатого соседа; и предлагает ему сделку, по которой он становится ее рабом (своего рода «игра» – но с подписанием соответствующей бумаги). И тогда (только в этом случае),-- она согласится выйти за него замуж; и открыто потакать – напрямую участвуя в них – его сексуальным девиациям.

Северин подписывает бумагу. И попадает под влияние необузданных желаний этой женщины. Женщины, заметим, до сего момента прикидывающейся милой и интеллигентной.

В конечном итоге она его обманывает (вволю наиздевавшись – и морально, чуть ли не открыто изменяя ему, и физически – заковывая в цепь и избивая розгами), и сбегает с любовником[282].

Вот как раз эту историю, вернее поведение Северина – и взял Крафт-Эбингон за основу разрабатываемого им понятия мазохизма.

Фрейд значительно расширил то, что до него было принято считать мазохизмом. Он нашел, что под термином «мазохизм», следует считать любые пассивные установки к сексуальной жизни и к сексуальному объекту, крайним выражением которых является неразрывность удовлетворения с испытанием физической и душевной боли со стороны сексуального объекта»[283]. А также, вероятно, помимо непосредственной реальности – затрагивалась и сфера воображения, когда ребенок, фантазируя – переживает сцены насилия над собой.

Дата добавления: 2015-06-25