Песнь двадцать вторая

Седьмое небо — Сатурн (окончание) — Вознесение в восьмое, звездное небо

1

Объят смятеньем, я направил взоры

К моей вожатой, как малыш спешит

Всегда туда, где верной ждет опоры;

4

Она, как мать, чей голос так звучит,

Что мальчик, побледневший от волненья,

Опять веселый обретает вид,

7

Сказала мне: «Здесь горние селенья.

Иль ты забыл, что свят в них каждый миг

И все исходит от благого рвенья?

10

Суди, как был бы искажен твой лик

Моей улыбкой и поющим хором,

Когда тебя так потрясает крик,

13

Непонятый тобою, но в котором

Предвозвещалось мщенье, чей приход

Ты сам еще увидишь смертным взором.

16

Небесный меч ни медленно сечет,

Ни быстро, разве лишь в глазах иного,

Кто с нетерпеньем иль со страхом ждет.

19

Теперь ты должен обернуться снова;

Немало душ, одну другой славней

Увидишь ты, мое исполнив слово».

22

Я оглянулся, повинуясь ей;

И мне станица мелких сфер предстала,

Украшенных взаимностью лучей.

25

Я был как тот, кто притупляет жало

Желания и заявить о нем

Не смеет, чтоб оно не раздражало.

28

Но подплыла всех налитей огнем

И самая большая из жемчужин

Унять меня в томлении моем.

31

В ней я услышал[1563]: «Будь твой взор так дружен,

Как мой, с любовью, жгущей нашу грудь,

Вопрос твой был бы в слове обнаружен.

34

Но я, чтоб не замедлен был твой путь

К высокой цели, не таю ответа,

Хоть ты уста боишься разомкнуть.

37

Вершину над Касино[1564]в оны лета

Толпами посещал в урочный час

Обманутый народ,[1565]противник света.

40

Я — тот, кто там поведал в первый раз,

Как назывался миру ниспославший

Ту истину, что так возносит нас;

43

По милости, мне свыше воссиявшей,

Я всю округу вырвал из тенет

Нечистой веры, землю соблазнявшей.

46

Все эти светы были, в свой черед,

Мужи, чьи взоры созерцали бога,

А дух рождал священный цвет и плод.

49

Макарий здесь, здесь Ромоальд,[1566]здесь много

Моих собратий, чей в монастырях

Был замкнут шаг и сердце было строго».

52

И я ему: «Приязнь, в твоих словах

Мне явленная, и благоволенье,

Мной видимое в ваших пламенах,

55

Моей души раскрыли дерзновенье,

Как розу раскрывает солнца зной,

Когда всего сильней ее цветенье.

58

И я прошу; и ты, отец, открой,

Могу ли я пребыть в отрадной вере,

Что я узрю воочью образ твой».

61

И он мне: «Брат, свершится в высшей сфере[1567]

Все то, чего душа твоя ждала;

Там все, и я, блаженны в полной мере.

64

Там свершена, всецела и зрела

Надежда всех; там вечно пребывает

Любая часть недвижной, как была.

67

То — шар вне места, остий он не знает;

И наша лестница, устремлена

В его предел, от взора улетает.

70

Пред патриархом Яковом она

Дотуда от земли взнеслась когда‑то,

Когда предстала, ангелов полна.[1568]

73

Теперь к ее ступеням не подъята

Ничья стопа, и для сынов земли

Писать устав мой — лишь бумаги трата.

76

Те стены, где монастыри цвели, —

Теперь вертепы; превратились рясы

В дурной мукой набитые кули.

79

Не так враждебна лихва без прикрасы

Всевышнему, как в нынешние дни

Столь милые монашеству запасы.

82

Все, чем владеет церковь, — искони

Наследье нищих, страждущих сугубо,

А не родни[1569]иль якобы родни.

85

Столь многое земному телу любо,

Что раньше минет чистых дум пора,

Чем первый желудь вырастет у дуба.

88

Петр[1570]начинал без злата и сребра,

А я — молитвой и постом упорным;

Франциск смиреньем звал на путь добра.

91

И ты, сравнив с почином благотворным

Тот путь, каким преемники идут,

Увидишь сам, что белый цвет стал черным.

94

Хоть в том, как Иордан был разомкнут

И вскрылось море, промысл объявился

Чудесней, чем была бы помощь тут».

97

Так он сказал и вновь соединился

С собором, и собор слился тесней;

Затем, как вихорь, разом кверху взвился.

100

Моя владычица вдоль ступеней

Меня взметнула легким мановеньем,

Всесильным над природою моей;

103

Ни вверх, ни вниз естественным движеньем

Так быстро не спешат в земном краю,

Чтобы с моим сравниться окрыленьем.

106

Читатель, верь, — как то, что я таю

Надежду вновь обресть усладу Рая,

Которой ради, каясь, перси бью, —

109

Ты не быстрей обжег бы, вынимая,

Свой перст в огне, чем предо мной возник

Знак, первый вслед Тельцу,[1571]меня вбирая.

112

О пламенные звезды, о родник

Высоких сил, который возлелеял

Мой гений, будь он мал или велик![1572]

115

Всходил меж вас, меж вас к закату реял

Отец всего, в чем смертна жизнь, когда

Тосканский воздух на меня повеял;[1573]

118

И мне, чудесно взятому туда,

Где ходит свод небесный, вас кружащий,[1574]

Быть в вашем царстве выпала чреда.

121

К вам устремляю ныне вздох молящий,

Дабы мой дух окреп во много крат

И трудный шаг[1575]свершил, его манящий.

124

«Так близок ты к последней из отрад, —

Сказала Беатриче мне, — что строгий

Быть должен у тебя и чистый взгляд.

127

Пока ты не вступил в ее чертоги,

Вниз посмотри, — какой обширный мир

Я под твои уже повергла ноги;

130

Чтоб уготовать в сердце светлый пир

Победным толпам,[1576]что сюда несутся

С веселием сквозь круговой эфир».

133

Тогда я дал моим глазам вернуться

Сквозь семь небес — и видел этот шар[1577]

Столь жалким, что не мог не усмехнуться;

136

И чем в душе он меньший будит жар,

Тем лучше; и к другому обращенный

Бесспорнейшую мудрость принял в дар.

139

Я дочь Латоны[1578]видел озаренной

Без тех теней,[1579]чье прежде естество

Искал в среде густой и разреженной.

142

Я вынес облик сына твоего,

О Гиперион[1580]; и постиг круженье,

О Майя и Диона,[1581]близ него.

145

Я созерцал смягченное горенье

Юпитера меж сыном и отцом;[1582]

Мне уяснилось их перемещенье.

148

И быстроту свою, и свой объем

Все семеро представили мне сами,

И как у всех — уединенный дом.

151

С нетленными вращаясь Близнецами,

Клочок, родящий в нас такой раздор,

Я видел весь, с горами и реками.[1583]

154

Потом опять взглянул в прекрасный взор.

Дата добавления: 2015-06-25