Общие правила производства 1 страница

В КОНСТИТУЦИОННОМ СУДЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Глава IV. ПРИНЦИПЫ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА

Статья 29. Независимость

Комментарий к статье 29

Положение настоящей статьи о независимости судей КС РФ воплощает в конституционном судопроизводстве требование ст. 120 Конституции. Формально-юридически это с необходимостью вытекает из того факта, что нормы о КС РФ включены в главу Конституции РФ о судебной власти. Следовательно, конституционные принципы ее осуществления распространяются и на конституционное судопроизводство.

С содержательной стороны независимость судей всех судов, включая КС РФ, объективно связана с принципом разделения властей, который предполагает, что органы судебной власти самостоятельны, а также с сутью правосудия как метода осуществления судебной власти.

Независимость судей КС РФ выступает и как необходимый элемент их правового статуса (см. комментарий к ст. 13), и как один из основных процессуальных принципов в конституционном судопроизводстве. Между этими моментами есть особая взаимосвязь. Независимый статус судьи вне судопроизводства необходим именно для того, чтобы обеспечить независимость при принятии решений Судом. В то же время процессуальное положение судьи, как и вся установленная комментируемым Законом процедура конституционного судопроизводства, выступает в качестве гарантии независимости судей.

Конституция РФ прямо не указывает на специфические черты независимости судей КС РФ. Независимый статус судей всех судов обеспечивается практически равными для них гарантиями (ст. 13 комментируемого Закона, ст. 9 Закона о статусе судей). Однако Конституция РФ (ст. 120 в соотношении со ст. 125) и Закон о Конституционном Суде РФ очерчивают специфические рамки процессуальной независимости его судей: при осуществлении своих полномочий они руководствуются только Конституцией и настоящим Законом (часть первая комментируемой статьи). В отличие от иных судов, которые подчиняются как Конституции, так и другим законам, КС РФ проверяет соответствие законов Конституции, может своим решением лишить их юридической силы и, значит, не связан ими (ч. 6 ст. 125 Конституции, ст. 79 настоящего Закона). Это необходимая предпосылка для осуществления его компетенции.

Обязанность выявлять неконституционность правовых предписаний требует большей свободы при выработке судьями КС РФ их правовой позиции. При этом расширяются не только процессуальная независимость судей и их несвязанность статутными нормами, но и сфера ответственности. Это также обусловлено возложенными на Суд полномочиями.

Обращенное к судьям КС РФ требование руководствоваться Конституцией РФ и Законом о Конституционном Суде РФ не противоречит судейской независимости, ибо она имеет строго функциональное значение. Независимость судей КС РФ должна лишь обеспечивать свободную оценку ими конституционности нормативных правовых актов и не может вести к какому бы то ни было произволу в конституционном судопроизводстве. Следование Конституции РФ и Закону о Конституционном Суде РФ исключает такой произвол. Одновременно оно является гарантией независимости судей, так как создает объективную правовую основу для того, чтобы судьи не подчинялись "ничему и никому более" (см. комментарий к ст. 10).

Вместе с тем обращенное к судьям требование подчиняться только Конституции и их обязанность в то же время руководствоваться во всей своей деятельности Законом о Конституционном Суде РФ не противоречат друг другу. Они имеют разную правовую природу. Обеспечение соблюдения Конституции выступает в качестве единственной цели деятельности Суда. Закон о Конституционном Суде РФ регулирует средства и методы ее осуществления. Конституционный Суд РФ связан этим Законом лишь постольку, поскольку действует презумпция его соответствия Конституции. Не исключается возможность проверки Судом конституционности и Закона о Конституционном Суде РФ: вопрос о допустимости жалоб на нарушение конституционных прав и свобод граждан нормами указанного Закона регулярно становится предметом рассмотрения КС РФ.

В Законе подчеркиваются внешняя (объективная) и внутренняя (субъективная) стороны независимости судей КС РФ.

Внешняя независимость закреплена в следующих положениях:

судьи не являются представителями интересов каких-либо государственных или социальных структур. Этому служит содержащийся в ст. 11 Закона запрет для судьи занимать государственные или общественные должности и принадлежать к политическим партиям и движениям. Часть вторая ст. 29 дополняет этот запрет. Судья не имеет никаких обязательств перед теми, кто в соответствии со ст. 9 выдвинул его на должность судьи, представил его кандидатуру для назначения и назначил. Судья имеет право и обязан отстаивать в судопроизводстве свою личную позицию;

никто не вправе вмешиваться в деятельность судей, давать им какие-либо указания по изучаемым или рассматриваемым Судом вопросам (часть четвертая ст. 29). Сами судьи не могут не только запрашивать такие указания, но и получать их - судья обязан их отвергнуть. Этому не противоречат вызов в Суд и заслушивание Судом эксперта, который дает заключение исходя из своих специальных познаний, в том числе и в области права (ст. 63), а также право сторон в конституционном судопроизводстве излагать и обосновывать в Суде свою позицию, приводя правовые аргументы (ст. 62). Суд, однако, не связан ни заключениями экспертов, ни доводами сторон (ст. 74);

условия, в которых принимаются решения Суда, согласно части четвертой ст. 29 обеспечивают свободу волеизъявления судей и исключают воздействие на них как извне, так и изнутри судейской коллегии - со стороны председательствующего и других судей. Этому служат равенство прав судей (ст. 16), их право выражать свою позицию по порядку исследования вопросов (ст. 60), свобода высказываться в ходе совещания судей, порядок голосования и обеспечение тайны совещания (часть вторая ст. 15, ст. 70).

Внутренняя сторона судейской независимости предполагает субъективно независимую внутреннюю позицию: выступая в личном качестве, судья выражает только свое мнение, его позиция должна быть чисто правовой. Судья не может принимать какие-либо решения, подчиняясь постороннему влиянию. Кроме того, он обязан руководствоваться лишь своим правопониманием, а не политическими пристрастиями (часть третья комментируемой статьи).

Часть пятая ст. 29 связывает запрет какого бы то ни было вмешательства в деятельность КС РФ с ответственностью за нарушение указанного запрета. В отличие от других гарантий независимости судей (ст. 13), ответственность за вмешательство в деятельность Суда устанавливается не в настоящем Законе, а в другом (отраслевом) законодательстве. Поэтому в части пятой комментируемой статьи содержится отсылочная норма. Также с помощью отсылочной нормы закрепляется в ст. 10 Закона о статусе судей ответственность за вмешательство в деятельность судей других судов.

В действующем законодательстве не определены какие-либо специальные составы правонарушений, связанных с вмешательством в деятельность судей КС РФ. Такие нарушения должны преследоваться на основании норм УК, предусматривающих уголовную ответственность за преступления против правосудия, в том числе за воспрепятствование осуществлению правосудия (ст. 294), неуважение к суду (ст. 297), угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия (ст. 296), и норм КоАП, устанавливающих административную ответственность за совершение правонарушений в ходе судопроизводства (в частности, за неисполнение распоряжения судьи или судебного пристава по обеспечению установленного порядка деятельности судов (ст. 17.3), непринятие мер по частному определению суда или по представлению судьи (ст. 17.4), заведомо ложные показания свидетеля, пояснения специалиста, заключение эксперта или заведомо неправильный перевод (ст. 17.9)).

Статья 30. Коллегиальность

Комментарий к статье 30

На момент учреждения КС РФ в Российской Федерации коллегиальность была отнесена Конституцией РСФСР (ст. 166) к одному из основополагающих начал гражданского и уголовного судопроизводства. Однако к этому времени в юридической теории и практике уже стал проявляться критический настрой по отношению к принципу коллегиальности в отечественном правосудии, прежде всего в связи с неудовлетворенностью деятельностью народных заседателей, участие которых по большинству гражданских и уголовных дел в суде первой инстанции превратилось в простую формальность. Не вписывалось участие народных заседателей по всем делам и в новые социально-экономические условия, поскольку массовое отвлечение их от обычной профессиональной деятельности ложилось тяжким бременем на работодателя при отсутствии надлежащего механизма по компенсации убытков, введение которого потребовало бы от государства расходования значительных бюджетных средств.

Сомнения в целесообразности полного или даже частичного сохранения института народных заседателей по гражданским и уголовным делам, рассматриваемым в первой инстанции, дали толчок и критическому осмыслению всеобщности для отечественного правосудия принципа коллегиальности как такового. Обратившись к проблеме повышения эффективности судебной деятельности, актуальность которой существенно обострилась в связи с резким увеличением количества гражданских и уголовных дел в судах, теория и практика судопроизводства озаботилась в том числе поиском критериев для оптимального соотношения единоличного и коллегиального разрешения судебных дел. Не остался в стороне от этого процесса и законодатель.

Так, после внесения 1 ноября 1991 г. поправок ст. 166 Конституции РСФСР стала предусматривать, что рассмотрение гражданских и уголовных дел в судах осуществляется коллегиально и единолично; в суде первой инстанции - с участием присяжных заседателей, народных заседателей либо коллегией из трех профессиональных судей или единолично судьей. Действующая Конституция РФ пошла в этом направлении еще дальше, отказавшись от непосредственного закрепления принципа коллегиальности в судопроизводстве, предусмотрев лишь (ч. 2 ст. 47) право обвиняемого в совершении преступления на рассмотрение его дела с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Соответствующим образом изменилось и отраслевое процессуальное законодательство, которое в настоящее время предусматривает обязательность коллегиального состава суда только для проверочных инстанций - апелляционной (за исключением апелляции в судах общей юрисдикции для решений мировых судей), кассационной и надзорной. В суде первой инстанции дела, как правило, рассматриваются единолично профессиональным судьей, лишь незначительное количество дел рассматривается коллегией из профессиональных судей либо профессиональным судьей с участием присяжных заседателей (уголовное судопроизводство) или арбитражных заседателей (судопроизводство в арбитражном суде). Участие народных заседателей современное судопроизводство вообще не предусматривает.

Сужение сферы действия коллегиального суда в отечественном правосудии не поколебало универсального значения принципа коллегиальности для конституционного судопроизводства, хотя конкретные формы его реализации не оставались неизмененными. Однако их изменение происходило из-за реорганизации на различных этапах деятельности КС РФ самих форм конституционного судопроизводства, а не было обусловлено намерением законодателя уменьшить в нем роль коллегиального начала, напротив, некоторые законодательные изменения были непосредственно направлены на расширение действия принципа коллегиальности.

Так, на первоначальном этапе согласно ст. 27 Закона о Конституционном Суде РСФСР коллегиальность при рассмотрении дел и принятии решений по ним обеспечивалась участием в судебном процессе не менее четырех пятых от списочного состава судей. При двух вакансиях этот списочный состав в то время насчитывал 13 судей, причем при его определении для исчисления кворума не принимались в расчет судьи, чьи полномочия приостановлены. В стадиях, предшествующих рассмотрению обращений в судебном заседании по существу, и в самом судебном заседании действие принципа коллегиальности несколько ограничивалось, поскольку некоторые вопросы в них разрешались Председателем Суда или председательствующим единолично. В таком порядке осуществлялись возвращение обращений, не соответствующих по форме установленным требованиям, направление требования о приостановлении исполнения оспоренных актов, заслушивание доклада судьи по результатам предварительного изучения вопроса, принятие обращения к рассмотрению и созыв по нему заседания, назначение судьи-докладчика (ст. ст. 21 и 41). Единолично Председателем Суда принималось решение о проведении проверки лиц, желающих присутствовать в судебном заседании, о допуске публики только по пропускам (ст. 34). Председательствующий в судебном заседании вправе был удалить из зала всякого, кто нарушает порядок или не подчиняется его законным распоряжениям, лишь для удаления участника заседания требовалось согласие большинства судей (ст. 35).

Для названного Закона было характерно, что принцип коллегиальности он закреплял не только для судопроизводства, но и для всех других заседаний Суда (по принятию Регламента, приостановлению полномочий судьи и т.д.). При раскрытии же содержания других принципов (гласность, устность) Закон исходил из рассмотрения дел и вопросов, отнесенных к ведению Суда как органа по судебной защите прав. В дальнейшем законодатель отказался от такого смешанного подхода, сосредоточившись на определении содержания собственно судопроизводственных принципов, включая и принцип его коллегиальности, что в большей степени соответствует природе КС РФ как органа правосудия, осуществляющего судебную власть посредством конституционного судопроизводства.

Закон о Конституционном Суде РФ (в ред. от 21 июля 1994 г.) изменил организационные формы конституционного судопроизводства (ст. 20) и предусмотрел создание в его структуре двух палат, включающих в себя соответственно 10 и 9 судей. Рассмотрение и разрешение дел стало осуществляться Судом в пленарных заседаниях с участием всех 19 судей и заседаниях палат с участием судей, входящих в состав соответствующих палат. Изменение организационных форм судопроизводства привело и к корректировке количественных параметров, соблюдение которых стало необходимым для обеспечения реализации принципа коллегиальности.

Согласно ст. 30 названного Закона Суд стал правомочен принимать решение в пленарном заседании при наличии не менее двух третей от общего числа судей, а в заседаниях палат - при наличии не менее трех четвертей их состава. При определении кворума не стали приниматься в расчет не только судьи, полномочия которых приостановлены, но и судьи, отстраненные от участия в деле.

Вместе с тем на стадиях, предшествующих рассмотрению обращений в судебном заседании по существу, и в самом судебном заседании роль коллегиального начала возросла. В отличие от прежнего порядка, только коллегиально в пленарных заседаниях судей при наличии кворума в количестве не менее двух третей от общего числа судей стали приниматься решения по требованию заявителя, несогласного с уведомлением Секретариата о несоответствии его обращения требованиям Закона о Конституционном Суде РФ (ст. 40), о принятии обращения к рассмотрению или об отказе в этом, о приостановлении действия оспариваемого акта (ст. ст. 41 - 43), о назначении дела к слушанию в судебном заседании (ст. 47), о назначении судьи-докладчика (ст. 49). Проверка лиц, желающих присутствовать в судебном заседании, удаление лиц, нарушающих порядок, в соответствии с действующим законодательным регулированием могут быть осуществлены Председателем Суда или председательствующим лишь с согласия Суда (ст. 54).

В настоящее время Закон о Конституционном Суде РФ (в ред. от 3 ноября 2010 г.), как и на первоначальном этапе деятельности Суда, не предусматривает создание палат. Соответственно, все вопросы, возникающие при осуществлении конституционного судопроизводства, Суд рассматривает только в пленарном заседании с сохранением тех же требований к кворуму для принятия Пленумом решения.

Основа коллегиальности для федерального конституционного судопроизводства на современном этапе непосредственно заложена в действующей Конституции РФ (ст. 125), закрепляющей количественный состав судей КС РФ и перечень отнесенных к его ведению дел, сама специфика которых исключает возможность их единоличного рассмотрения. Единолично судьи осуществляют лишь предварительное изучение обращений, поступивших в Суд, но даже в этой стадии судопроизводства возможна коллегиальность при подготовке заключения по итогам изучения, если оно было поручено не одному, а нескольким судьям. Во всех же последующих стадиях, включая принятие итогового решения, его разъяснение и исправление в нем возможных неточностей, соблюдение коллегиальности обязательно.

Коллективную волю КС РФ как высшего органа судебной власти страны выражают все его действующие судьи, поэтому с позиции количественных параметров идеальному обеспечению коллегиального начала в конституционном судопроизводстве на федеральном уровне соответствует участие в рассмотрении дела всего состава судей. Однако в действительности обеспечить это не всегда удается, поскольку отдельные судьи в силу объективных причин иногда не имеют возможности присутствовать в судебном заседании, заочное же участие судьи в принятии решения вступало бы в противоречие с самой сутью судопроизводства, предполагающего непосредственное исследование обстоятельств дела всеми судьями, входящими в состав суда по данному конкретному делу. Соответственно, комментируемая статья указывает на возможность принятия решения только теми судьями, которые участвовали в рассмотрении дела в судебном заседании, и устанавливает кворум, при наличии которого Суд правомочен принимать решение.

Кворум для принятия решения обязателен для всех стадий конституционного судопроизводства и обычно определяется исходя из предусмотренного Конституцией РФ (ст. 125) состава Суда, т.е. должен составлять не менее 13 судей. Гипотетически их может быть и меньше, поскольку при определении кворума не принимаются в расчет судьи, отстраненные по данному делу от участия в нем, а также судьи, полномочия которых приостановлены (см. комментарий к ст. ст. 17 и 56). Однако в действительности вероятность такого кворума ничтожно мала и даже кворум в 13 судей за всю практику судопроизводства в Суде определялся в единичных случаях, да и то на стадиях, предшествующих рассмотрению дела по существу.

Применение правила о непринятии в расчет при определении кворума судей, отстраненных от участия в рассмотрении дела, и судей, полномочия которых приостановлены, ограничено положением ст. 4 Закона о Конституционном Суде РФ, согласно которому Суд вправе осуществлять свою деятельность при наличии в его составе не менее трех четвертей от общего числа судей. Соответственно, общее число судей, отстраненных от участия в рассмотрении дела, и судей, полномочия которых приостановлены, не может превышать 4 (при предусмотренном Конституцией РФ составе Суда в количестве 19 судей), а при рассмотрении конкретного дела состав суда при наличии указанных обстоятельств не может быть менее 10 судей.

Коллегиальность как принцип судопроизводства предполагает непосредственное участие коллегии судей в исследовании обстоятельств дела (вопроса), их оценке и обсуждении, основанных на правосознании каждого судьи, и как итог - принятие по делу (вопросу) коллективного решения посредством голосования. Для принятия решений Суда Законом о Конституционном Суде РФ предусмотрено открытое голосование путем поименного опроса каждого судьи, принимавшего участие в судебном заседании (ст. 72).

Коллективное обсуждение обстоятельств дела (вопроса), в ходе которого каждый судья вправе свободно излагать свое аргументированное мнение, способствует согласованию позиций отдельных судей и выработке сбалансированного и правильного решения по каждому вопросу. При этом подлинная коллегиальность в судопроизводстве может быть достигнута лишь при строгом следовании принципу независимости каждого судьи, принимающего участие в рассмотрении конкретного дела (вопроса), и обеспечении равенства их прав (см. комментарий к ст. ст. 16 и 29). Председательствующий в заседании Суда руководит заседанием, однако при принятии решения по рассматриваемому делу (вопросу) его голос не имеет преимущества по отношению к голосам других судей, при этом он во всех случаях обязан голосовать последним (см. комментарий к ст. 72).

Выступление каждого судьи оказывает влияние на восприятие другими судьями существа обсуждаемого вопроса, часто заставляя их корректировать свою позицию. Однако выбор ими того или иного варианта разрешения вопроса, как наиболее верного в данной ситуации, должен быть осознанным и самостоятельным, основанным в конечном счете на их личном мнении, сформированном в том числе по результатам коллективного обсуждения. Коллегиальность и предполагает такое воздействие на мнение каждого судьи по сути обсуждаемого вопроса, если только его последствия обусловлены убедительностью аргументов в обоснование правильности отстаиваемой позиции, а не продиктованы только авторитетом ее сторонника.

Способствуя согласованию позиций отдельных судей, коллегиальность вместе с тем не исключает сохранения у некоторых из них по итогам коллективного обсуждения собственного мнения по рассматриваемому делу (вопросу), отличного от мнения других судей, соответственно, принятие решения КС РФ предусматривается большинством голосов участвующих в голосовании судей, а иногда и квалифицированным большинством. При этом каждый из судей, оставшихся в меньшинстве при голосовании, вправе изложить в письменном виде свое особое мнение или мнение (см. комментарий к ст. ст. 72 и 76).

Статья 31. Гласность

Комментарий к статье 31

Требование гласности судопроизводства вне зависимости от процессуальных форм осуществления судебной власти непосредственно вытекает из положений ч. 1 ст. 123 действующей Конституции РФ, согласно которой разбирательство дел во всех судах открытое; слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом. Аналогичные положения содержались и в прежней Конституции РСФСР (ст. 169), действовавшей на момент учреждения КС РФ. Соответственно, гласность в теории и практике судопроизводства традиционно рассматривается преимущественно через призму обеспечения свободного доступа всех желающих в зал судебного заседания <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Аванесян В.В., Андреева С.В., Белякова Е.В. и др. Большая юридическая энциклопедия. М., 2005. С. 486.

Такой подход, основанный на буквальном прочтении соответствующих конституционных положений и акцентирующий внимание на открытости судебного разбирательства дел как одном из важных средств обеспечения общественного контроля в сфере судопроизводства, не расходится в этой части с общепризнанными международно-правовыми стандартами правосудия, в том числе нашедшими отражение в международных договорах РФ, в частности в Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Предусматривая право каждого в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона, Конвенция (п. 1 ст. 6) вместе с тем допускает возможность проведения закрытых судебных заседаний. При этом судебное решение должно объявляться публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних, или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия.

Несомненно, соблюдение требования об открытом (публичном) разбирательстве дел в сочетании с его устностью (см. комментарий к ст. 32) является важным условием обеспечения гласности судопроизводства. Однако оно не охватывает всего содержания данного принципа, поскольку гласность предполагает право заинтересованных лиц получать достоверную информацию о деятельности суда вне зависимости от формы проведения судебного заседания по конкретному делу. Иначе говоря, реализация принципа гласности требует такого устройства судопроизводства, которое сведения о нем, кроме закрытых в силу требований закона сведений, делает доступными (открытыми) для заинтересованных лиц и публики, в результате чего судебная деятельность становится для общества транспарентной (прозрачной). На реализацию права получить соответствующие сведения направлены, в частности, положения Федерального закона от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации".

Публичность (открытость) судебного разбирательства как важнейший аспект принципа гласности не следует отождествлять с публично-правовым характером судопроизводства как разновидности государственно-властной (публичной) деятельности, осуществляемой для обеспечения общественно значимых целей. В частности, КС РФ, осуществляющий при реализации своих полномочий в системе разделения государственной власти (ст. 10 Конституции РФ) судебную власть посредством конституционного судопроизводства в целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции РФ, действует как орган государственной (публичной) власти (см. комментарий к ст. ст. 1 и 3). В уголовном судопроизводстве под принципом публичности понимается обязанность уполномоченных должностных лиц вне зависимости от чьего-либо усмотрения осуществить в целях охраны интересов личности, общества и государства уголовное преследование виновных в совершении преступления лиц либо предотвратить неосновательное уголовное преследование, а если это имело место - принять меры к реабилитации невиновных.

В Законе о Конституционном Суде РСФСР гласность была названа в числе основных принципов конституционного судопроизводства (ст. 5) с подробным раскрытием содержания данного принципа в аспекте обеспечения открытости судебных заседаний по конкретным делам для всех желающих присутствовать при их рассмотрении (ст. 28). При этом излагались способы оповещения о заседаниях Суда, регламентировался порядок реализации права на присутствие в зале судебного заседания публики и представителей средств массовой информации, на фиксирование хода рассмотрения дела, на трансляцию судебного заседания по радио и телевидению. Столь же подробно излагались конкретные ситуации, наличие которых дает основание Суду ограничивать доступ к информации о судопроизводстве по конкретному делу посредством назначения закрытых судебных заседаний, удаления публики из зала заседания.

В комментируемой статье законодатель отказался от подробной регламентации порядка реализации принципа гласности, ограничившись, по существу, воспроизведением положений ч. 1 ст. 123 Конституции РФ применительно к судопроизводству в КС РФ, дополнив их указанием о публичном провозглашении решений, принятых как в открытых, так и закрытых судебных заседаниях. Однако основная часть правил, призванных обеспечить открытость заседаний Суда по конкретным делам, которые были изложены в ст. 28 прежнего Закона, не утратила своей актуальности, найдя закрепление в других статьях действующего Закона о Конституционном Суде РФ и в Регламенте КС РФ.

Поскольку гласность в судопроизводстве не сводится лишь к форме судебного заседания и праву фиксации происходящего при разбирательстве конкретного дела, при уяснении содержания данного принципа необходимо учитывать также законодательные и иные нормативные акты, направленные на обеспечение доступности сведений о деятельности Суда в целом как одного из звеньев судебной системы страны. В частности, большое значение для обеспечения прозрачности конституционного судопроизводства для общества имеют положения упоминавшегося Федерального закона от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ, которые предусматривают различные способы доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации (ст. 6). Кроме присутствия заинтересованных лиц в открытом судебном заседании к ним относятся: опубликование соответствующих сведений в средствах массовой информации, размещение их в сети Интернет и в занимаемых судами помещениях, ознакомление заинтересованных лиц с архивной информацией, предоставление информации заинтересованным лицам по их запросу.

Гласность судопроизводства, включая информационную открытость деятельности судов, является средством общественного контроля в сфере осуществления правосудия и выступает в роли одной из гарантий обеспечения независимости и самостоятельности судей, создает условия для повышения их ответственности за результаты своей работы и способствует объективному, беспристрастному и справедливому рассмотрению дел судами. Она оказывает положительное влияние на культуру судебного процесса, способствует повышению его воспитательного значения, укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву и суду. Сказанное относится ко всем процессуальным формам осуществления правосудия, однако в силу специфики дел о проверке конституционности нормативных актов и о разрешении других вопросов, отнесенных к компетенции КС РФ, принцип гласности в конституционном судопроизводстве приобретает особое значение.

Дата добавления: 2015-06-25