Логические элементы

Ы

Вешйттсге.

ные жанры (рондо, баллада, лэ и др.)
с набором строгих формальных при-
знаков и закреплённых за ними тем.
Лирика не являлась исповедальной в
современном смысле слова, хотя мог-
ла отражать и личный опыт поэта.
Кстати, Вийон по меньшей мере
один раз использовал традицион-
ную формулу для собственного оп-
равдания: в «Малом завещании» он
уверяет, будто уехал из Парижа, не
выдержав мук неразделённой любви,
тогда как на самом деле ему грозили
крупные неприятности в связи с уча-
стием в краже. Это одна из самых из-
вестных легенд, которую Вийон про-
должал развивать и в дальнейшем.
Так, в «Эпитафии», помещённой в
«Большом завещании», говорится:

В сей горнице стрелой ужасной,
Любви стрелой навек сражён,
Покойно спит школяр несчастный
По имени Вийон.

Однако сразу вслед за «Эпитафией»
идёт «Рондо», где поэт утверждает, что

к,

Франсуа Вийон

1ойи т'ог та \\апИе ^гапсфге
фие ЫааШ т'аъоН охЪоппё

Саг а1ог5 п'^ой ^отте п$
Фт кш*1е гкп пе т'ене* Ьопп4,
фиоу аи'й еп |и51'Ь«5 гсроп&Шее,
Ш<П5 яие 1иу еиггс абстЬоппё
Се аие ге^и5вп* {тапЬаШ?5.

Оба «Завещания» долгое время
воспринимали как бесхитростную
исповедь. На самом деле поэт созна-
тельно принимал обличье того или
иного лирического героя средневеко-
вой поэзии. Вместе с тем сквозь кано-
ны и формулы пробивается живой го-
лос страдающего человека. Более
всего Вийон раскрывается там, где го-
ворит о своих реальных переживани-
ях — прежде всего это страх смерти.
Тленность всего сущего являлась од-
ной из самых распространённых тем
в средневековой поэзии, и Вийон
здесь не был исключением. Целиком
в русле традиции находится «Балла-
да о дамах былых времён»:

Принц! грустно смерти платит дани
С припевом вечным человек.
Где скорбь разлук, восторг свиданий?
Да где ж он, прошлогодний снег?

(Перевод С. А. Пинуса.)

В «Жалобах Прекрасной Оружей-
ницы» тема развивается сходным

Страница

из сборника стихов

Франсуа Вийона.

Издание 1909 г.

Париж.

Ш «Дурацкие» песни — па-
родийный «двойник» курту-
азной лирики. В них
Дама - предмет поклоне-
ния и обожания - превра-
щалась в особу лёгкого по-
ведения, в содержательницу
притона, в старую уродли-
вую сводню и т. п. Это
не было развенчанием
идеала, напротив, «дурац-
кие» песни подчеркивали
силу и значительность кур-
туазной модели любви.
Вийон не знал себе равных
в стихии передразнивания
и «переворачивания» —
у него есть даже стихотво-
рение с очень характерным
названием «Баллада истин
наизнанку».

погиб от бедности и лишений. А в дру-
гой вставной балладе той же поэмы
«школяр несчастный» изображает се-
бя как бесстыдного сутенёра толстухи
Марго. Считалось, что это искреннее
признание, которое нелегко далось
поэту, — в действительности же ниче-
го автобиографического здесь нет;
баллада представляет собой один из
лучших образцов «дурацкой» поэзии.
Совершенно безупречной с точки
зрения канона является «Баллада-мо-
литва Богородице» («Баллада мате-
ри»), хотя в ней обычно видели рас-
каяние Вийона. Так возникла легенда
о поэте — воре и убийце, который
ищет спасения в материнской любви
и христианской религии:

...Но ныне к Деве обращаю взгляды —
Хочу в сей вере жить и умереть.

Кстати, подобный мотив и поныне
является одним из самых устойчивых
в «блатной» лирике: старушка мать
возносит мольбу за сына, который
сбился с пути.

ГЕРОЙ ЛЕГЕНД И АНЕКДОТОВ

Франсуа Вийон быстро стал фигурой легендарной, героем множества
анекдотов. Две истории, связанные с ним, рассказывает Франсуа Рабле
в романе «Гаргантюа и Пантагрюэль».

Изгнанник Вийон будто бы нашёл прибежище у английского короля,
который показал поэту в отхожем месте изображение французского гер-
ба. Вийон ответил на это оскорбление в типично «раблезианском» стиле:
«...при одном взгляде на него на вас находит такой страх и такой неизъ-
яснимый трепет, что в ту же минуту вы наваливаете столько, сколько во-
семнадцать пеонийских бычков, вместе взятых... А если вам здесь нари-
совать ешё и великую орифламму (знамя короля. — Прим. рел.) Франции,
то стоило бы вам на неё взглянуть — и у вас бы кишки наружу полезли».

Вторая история связана с постановкой мистерии, которой якобы ру-
ководил уже престарелый Вийон: он, «собираясь нарядить одного старо-
го крестьянина Богом Отцом, попросил брата Этьена Пошеям, ризниче-
го францисканского монастыря, выдать ему ризу и епитрахиль. Пошеям
отказал на том основании, что местный монастырский устав строжайше
воспрещает что-либо выдавать или представлять лицедеям». Месть поэ-
та была ужасна: сначала выряженные чертями актёры прошлись по горо-
ду «на потеху толпе и к великому ужасу малых ребят», а затем устроили
засаду на ризничего. «Только Пошеям подъехал, как все эти страшилища
выскочили на дорогу и принялись со всех сторон осыпать его и кобылу
искрами, звенеть бубенцами и завывать, будто настоящие черти: „Го-го-
го-го! У-лю-лю, у-лю-лю, у-лю-лю! У-у-у! Го-го-го! Что, брат Этьен, хоро-
шо мы играем чертей?"».

Испуганная лошадь понесла, и Рабле с удовольствием описывает пла-
чевную гибель жадного монаха.

Литература западноевропейского Средневековья

образом: некогда героиня была кра-
савицей, а теперь влачит жалкое
существование сморщенной старухи.
Но в этой балладе уже возникает
необычный нюанс. Само по себе
превращение упругого молодого те-
ла в высохшее и дряблое в литерату-
ре той эпохи было общим местом —
и именно поэтому не пугало. Вийон
же вглядывается в эти изменения со
страхом, который предвещает «Бал-
ладу повешенных». За всеми масками
«бедного школяра» скрывается под-
линное лицо человека без положе-
ния, изгоя, который привык доверять
лишь собственному горькому опыту
и ценит только реальную жизнь.
В этом смысле Вийон является про-
возвестником эпохи Возрождения.
Объектом искусства отныне стано-
вится индивидуальная личность в её
земной, мирской ипостаси. Поэтому
лейтмотив «Большого завещания»,

как и «Баллады повешенных», — ужас
перед смертью, страх не загробного
воздаяния за грехи, а превращения в
тлен и прах:

Вот мы висим печальной чередой,
Над нами воронья глумится стая,
Плоть мёртвую па части раздирая,
Рвут бороды, пьют гной из наших глаз...
Не смейтесь, на повешенных взирая,
А помолитесь Господу за нас!

«Баллада повешенных»
(перевод Ф. Л. Мендельсона)

* * *

Значение Вийона не ограничивается
тем, что он во многом предугадал пу-
ти развития поэзии. В сущности, поэт
писал в основном о судьбе «маленько-
го человека» в жестоком мире. В этот
вечный сюжет каждая эпоха вклады-
вала своё понимание.

Дата добавления: 2015-06-25