Откуда берутся темы для сценариев

Закон и порядок» отличается еще тем, что обычно вторая половина полностью переворачивает логику первой. Ну, например, в начале третьего действия дело передается в суд, судья рассматривает заготовленную полицией козырную улику и вдруг заявляет, что она добыта незаконным путем и не может фигурировать в деле, а значит, юристам приходится начинать еще раз, практически с нуля. Нужно искать новые улики, нужно искать новые способы – уже юридические, чтобы заставить подсудимых признать свою вину. Вот и данное судебное дело неожиданно сворачивает в другую сторону.

А. Митта: Дальше пойдет третье действие?

Бальсе: Да, третье. И в нем наступает момент, когда появляется новый злодей, на сей раз в лице компании, производящей огнестрельное оружие. Она мешает привлечь уже известного нам преступника к суду. Помните, мы говорили: в третьем действии всегда происходит неожиданный драматический поворот сюжета. Всю первую половину эпизода следствие шло по следу одного подозреваемого: человека, который устроил эту бойню. И вдруг оказывается, что есть зло еще более опасное, оружейная компания, которая продает всем желающим свои «пушки», зная, что покупатели тут же переделывают их в полные автоматы, и делающая на этом грязные деньги.

Наши юристы начинают злиться на эту компанию. Обратите внимание, как Сэм Уотерстоун (это седой адвокат) с каждой минутой все сильнее злится. Нечто подобное всегда происходит в третьем действии. Как правило, в его первой трети или первой половине: появляется новая сила, новый серьезный противник.

А. Митта: Я не понял, компания появляется как персонаж, которому выгодно оправдание убийцы?

Бальсе: Это во-первых, но им еще важно, чтобы не выплыл тот факт, что преступник переделал их полуавтоматический пистолет в полностью автоматический, что эта процедура – плевое дело. Компания не будет сотрудничать с обвинением, потому что при этом неизбежно всплывут их методы.

А. Митта: Но никто не предъявил компании прямых обвинений.

Бальсе: Пока нет, это будет позже. Пока же эту компанию просят помочь в предъявлении обвинений очевидному преступнику: от нее требуется всего-то поднять свои архивы и сообщить, когда был продан этот пистолет, как он оказался в руках преступника, каким образом этот преступник сумел переделать его в автомат, где он мог приобрести набор деталей, который позволил ему это сделать. У компании есть все эти сведения, но она не желает сотрудничать с обвинением, и мы пока не понимаем, почему. Но в любом случае понятно, что на пути наших героев возникло еще одно, весьма серьезное препятствие.

А. Митта: То есть пока мы видим экспозицию, которая позволяет нам понять, что эта компания что-то скрывает.

Бальсе: Да, и этому будет посвящено все третье действие. А в конце третьего действия наши юристы примут решение выдвинуть обвинение уже против этой компании.

Поскольку в результате отказа оружейников сотрудничать с обвинением преступник отделался легким наказанием, наш герой решает отомстить за это оружейной компании, зарабатывающей деньги на насилии. Из-за специфики американской системы правосудия ему приходится драться за право выдвинуть против нее обвинение, доказывать – не гнушаясь и демагогии – свою правоту перед советом судей. И наконец, точка выхода из третьего действия: да, он добился права подать на эту компанию в суд, но при этом судья предупреждает, что ему придется драться, что называется, только одной рукой. Тем самым мы забрасываем публике крючок: она, конечно, хотела посмотреть, как герой всех победит, но теперь она понимает, что решение судьи делает задачу нашего юриста значительно сложнее. Публика ломает голову, каким образом наш герой преодолеет это препятствие.

А. Митта: Почему вы не прибегли к элементарной вещи – почему не показали зрителю, как легко полуавтоматическое оружие переделывается в автомат?

Бальсе: Отличное замечание – именно это мы и делаем в четвертом действии.

А. Митта: И практический вопрос – будете ли вы использовать тот факт, что таких убийств из переделанного оружия не одно, а двадцать, тридцать, сорок?

Бальсе: Обязательно – это уже было отыграно в суде в конце третьего действия. Помните, мы говорили, что в третьем действии приходится идти на определенные натяжки – вот вы их сейчас увидели. В «Преступных намерениях» мы куда быстрее переходим к следующему действию, но здесь… это я писал три года назад… Именно поэтому я больше не пишу «Закон и порядок» – терпения не хватает, хочется двигаться значительно быстрее.

В определенном смысле то, что мы видим здесь, в третьем акте, это развернутая экспозиция четвертого акта, она усиливает его воздействие. Мы видим, что компания «Рольф» очень влиятельна, и нашему герою будет нелегко с ней справиться. Мы уже говорили, что главное в «Законе и порядке» не действия, а идеи, поэтому в третьем акте так мало собственно действия и так много разговоров. Классическая структура классического сериала.

Четвертое действие. Цель этой сцены – показать, насколько изолирован наш герой. Даже его союзник, другой юрист, не понимает и не разделяет его позиции. Вы заметили здесь отбивку – план пожилого юриста, главного босса, когда он в недоумении качает головой. Часто полезно показать через реакцию актера то, что в данный момент испытывает аудитория – потому что зрители тоже только качают головой, узнав, что задумал наш герой.

И в тот момент, когда вы думаете, что герой победил….

А. Митта: Судья оправдал человека, который заведомо вызывает антипатии всех присяжных?

Бальсе: Да. Так мы решили вопрос – оправдывает ли цель средства, к которым прибег наш герой, чтобы добиться наказания этой компании. Судья постановил, что решение присяжных не сочетается с требованиями закона. Чтобы добиться своего, наш герой полагался на эмоции, на общественное мнение, на возмущение общественности против оружейной компании. А судья доказывает, что в основе приговора должно лежать верховенство закона. Другими словами, судья говорит, что обвинитель выиграл – но незаконными средствами, выиграл за счет эмоций, а не юридических улик. Лично я считаю, что судья технически прав, а морально – нет. Но многие люди, особенно в Соединенных Штатах, возразят на это, что судья прав, что нужно менять всю систему, что нужно добиваться этого от конгресса, нужно менять закон, а не судебную практику.

Вообще в Соединенных Штатах постоянно и живо обсуждается, можно ли использовать суды и судей для того, чтобы менять толкование закона – или же это дело законно выбранных представителей народа.

А. Митта: А как такой финал сказывается на рейтинге?

Бальсе: Рейтинги превосходные – это программа из верхней десятки. Я думаю, зрителям понравилось, что в этом эпизоде действительно есть серьезный смысл. Ну и всегда есть вероятность того, что наш герой проиграет. Ведь если герой будет побеждать каждую неделю – где же напряжение? Где пресловутый саспенс?

В «Преступных намерениях» герои упускают преступника – либо буквально, либо им не удается его прищучить – трижды за первые два сезона. Мне кажется, полезно напомнить аудитории, что наш герой – человек, и не следует рассчитывать на то, что он будет во всех случаях одерживать победу. Напряжение необходимо, оно увеличивает ожидания аудитории.

М.Соловцова: А сколько сценариев у вас заготовлены в виде идей? Ведь если каждые восемь дней нужно снимать новый эпизод…

Бальсе: Пока мы снимаем один эпизод, идет подготовка следующего, так что это непрерывный процесс. За сезон нужно снять двадцать два эпизода. Поэтому есть портфель сценариев в разной степени готовности, некоторые из них существуют только в виде идей. Часто эти сюжеты мы берем из жизни. Один из показанных вам эпизодов – как раз такой. Была банда торговцев наркотиками, в ней был один, как это принято называть, сборщик долгов. Он заставлял должника расплатиться с бандой самыми зверскими методами: насиловал его дочь на глазах ее родных. Конечно, он не имел никакого отношения к сербской армии, это все было добавлено, как и многое-многое другое. Но сама идея была взята из жизни.

В эпизоде «Пилигрим» из «Преступных намерений» речь идет о террористе-самоубийце, «бомбисте». Это проблема, с которой сегодня сталкивается любое общество. Характер такого самоубийцы давно интересовал меня, но я не хотел делать очевидного. Не хотел делать фильм об убийце-палестинце, мусульманских радикалах, исламском терроре. Я слишком поверхностно знаю эту культуру, и явно не смогу сказать об этом ничего нового или оригинального.

Зато я знал американца, который был готов по своей воле стать террористом-самоубийцей. Поскольку я знал в каких условиях он жил и воспитывался, какие идеи сформировали его личность, я выбрал его – американца, обратившегося к исламу, а не выходца с Ближнего Востока.

Хотя по формату этот эпизод – типичная детективная история, в нем удалось затронуть вопросы религии, присущей самоубийце жертвенности, и так далее.

Когда телесеть Эн-би-си рекламирует сериал «Закон и порядок», она использует фразу: «С газетной полосы на ваши экраны», говоря, что в основе каждого эпизода лежит подлинный случай. За эпизодом «Ярмарка оружия» стоит реальная история, произошедшая в Канаде, в Монреальском университете, где дворе перед главным корпусом студент открыл огонь из автоматического оружия и убил четырнадцать девушек. Я прочел об этом в газете и перенес действие в Нью-Йорк.

Е.Густова: А насколько распространены случаи, когда кто-то покупает полуавтомат и своими руками переделывает его в полностью автоматическое оружие?

Бальсе: Очень распространены. Каждый год с помощью такого оружия совершаются сотни преступлений, еще больше случаев, когда его просто покупают для переделки.

Е.Густова: А разве так трудно просто купить полностью автоматическую винтовку?

Бальсе: Во многих штатах это не запрещено, но полностью автоматическое оружие стоит очень дорого, и поэтому его трудно найти. Чтобы его купить, нужно иметь большие деньги и знать нужных людей. Для обычного преступника, действующего по настроению, это совсем нетипично. Он делает именно так, как мы показали в фильме: покупает полуавтомат и переделывает его.

Е. Афонина: Мой вопрос, скорее всего, не по существу, просто любопытно. Я понимаю, что компании «Рольф», как она названа в фильме, на самом деле не существует. Но вот «пушка», которая фигурирует в фильме как ее продукт, что это такое, какой она породы? Насколько она реальна?

Бальсе: Она реальна в том смысле, что существуют пистолеты, очень на нее похожие. Она нереальна, потому что мы не могли использовать пистолет существующего производителя, иначе немедленно последовал бы судебный иск с его стороны. Поэтому конструкция чуть-чуть изменена. Мы взяли их пистолет, но художники из отдела реквизита переделали его рукоятку. Это результат богатого опыта кино- и телепроизводства: если собираешься кого-то критиковать, принимай меры предосторожности.

Е. Афонина: То есть проблем с оружейной компанией у вас не было?

Бальсе: Нет. Как видите, меня не застрелили. (Смех в зале.) На студии есть юридический департамент, в нем работает специальная бригада адвокатов, они в обязательном порядке читают все наши сценарии. Туда берут специалистов по страховому праву. Они могут сказать мне: вот этот персонаж у вас слишком похож на реально существующего человека. У того светлые волосы, так что обязательно сделайте этого жгучим брюнетом. И так далее. Меняется ровно столько, чтобы студия могла с полным основанием заявить: нет, мы имели в виду не вас, вы совсем не похожи на нашего персонажа. У нашего большой нос, вьющиеся черные волосы, а вы блондин и нос у вас маленький. В Америке без адвокатов нельзя.

Ю.Беленький: Сколько рисерчеров [31] работает на вашем сериале?

Бальсе: У нас нет штатных рисерчеров. Я читаю газеты по теме, читаю книги. Наконец, могу прибегнуть к помощи консультантов. Здесь в Москве я автоматически читаю «Москоу таймс» – тоже в поисках историй.

Дата добавления: 2015-06-26