Морская прогулка

Керала

Когда академик Лаврентьев строил Академгородок, не случайно главная улица была названа: «Морской проспект». Деревья вдоль тротуаров тогда еще не успели вырасти, и еще не скрывали всю очевидность такого решения: Дорога уходила в море…

Артем любил море!

Когда они колесили с Настей по городу, сначала в «Мегу», потом в «Ленту» за покупками, Артем думал о море.

А еще он думал о том, что не только у него бывает такое состояние, когда нет слов. Бренды, - они занимали все слова и делали из них нечто абстрактное. Но самое ужасное, что потом их просто не хотелось произносить потому, что это уже были не живые слова, а бренды: «Чистая Вода», «Здоровье», «Энергия», подобно «официальным лицам» уже давно и прочно кому то принадлежали.

Артем хотел на Море, Настя его поддерживала, и главное, что этот бренд «Море», мог на какое-то время стать только их и никому больше не принадлежать. Он еще не был занят никем, кроме его жены Анастасии, той, чье имя, со всей очевидностью, обозначало: «Воскрешение». Она удивительным образом сочетала в себе все женские качества, которые ему когда-нибудь нравились: мягкий характер, восточные черты лица, красивые руки, светлые волосы и то, каким она его, Артема, делала… С Настей у него постоянно было чувство полета, легкости… Аллад, как говорят на востоке. Может это было колдовство, а может, он просто был рад её видеть! - шутили друзья семьи. Не даром же у русских православных - святых Петра и Февроньи получались всевозможные чудеса. По современным меркам Февронья была колдуньей, знатоком йоги и знахаркой одновременно. По легенде Февронья сначала излечила Петра от неизлечимой болезни, а потом различные «официальные лица» им долго мешали. Но Петр не бросил любимую. У Артема с Настей дома стояла эта Икона.

Еще один бренд, который пока не был занят и не замылен рекламными СМИ до состояния маленького скользкого обмылочка, подобно «Египту» и «Гоа» была Керала.

Керала - это самый южный штат Индии. Что может быть южнее Гоа на карте Индии? Только рай… Самый чистый и с самым высоким уровнем образования в Индии. В Керале тоже был «Морской проспект», как в Академгородке и дорога, уходящая в море…

Их путешествие самым невероятным образом началось с запаха.

Название этих духов было единственным, из мира парфюмерии, которое Артем запомнил наизусть. «Un Jardin Apres La Mousson» - повторял иногда Артем с французским прононсом, чтобы рассмешить Настю.

Он влюбился в этот запах с первого взгляда на будущую жену, с первого прикосновения к её смуглой бархатистой коже, с первого поцелуя её маленьких нежных губ. Он любил этот запах также, как любил её… Когда Настя снилась ему, на утро он ощущал этот запах у себя на коже, хотя был в Москве, после рабочей недели и не один парфюмер в мире не учуял бы даже его остатков. А Артем чувствовал, потому что любил Настю.

Аромат был создан известным дизайнером, вдохновленным пробуждением природы после сезона дождей в Керале.

Боинг немного болтало при посадке. Самолет растопырил перья на крыльях подобно мокрому замерзшему воробью, приземляющемуся на тонкий весенний лед. Из открытой двери в салон ворвался запах весны и долгожданное тепло. Да, это был не Египет, с постсоветским военным аэропортом. Буквально на каждом шагу стояли приветливые и очень смуглые индусы, которые казалось, хотели произвести впечатление на иностранцев не как столица аюрведической медицины, а как столица запахов подобно Грассу или Парижу.

Самолет садился ночью, опускаясь в полную темноту. В салоне было холодно. Контрастом с кондиционированным воздухом салона был теплый воздух южной ночи… Теплый, свежий и благоухающий. Ни одного столбика с ароматизатором или благовониями вокруг. Так пахла сама природа! Артем впервые был рядом с любимой и не чувствовал её духов, потому что так пахла сама южная ночь! Воздух добавлял оттенков свежести, а природа и темневший вдали лес, казалось, излучали пряные и терпкие ароматы….

- Артем, смотри, месяц улыбается! - смеялась Настя!

На небе сиял месяц и улыбался, как поставленный на бок печатный смайлик! Бросив на него беглый взгляд, можно было подумать, что это белое игристое вино, на дне бокала, искрилось и играло в лунном свете…

- Не хватает только двух симметричных звездочек сверху и получилась бы настоящая улыбка! - заметил Артем.

После тепла южной ночи отель казался прохладным и очень большим. Многочисленные персидские, а может быть и керальские ковры украшали полы. Без них блестящий мраморный пол с изысканным восточным рисунком, стены и потолок с лепниной и инкрустациями цветным камнем, казались бы холодными. Ковры были большими и теплыми как мягкий мох в лесах Кералы. По ним, наверное, было бы приятно ходить без обуви. Огромный рецепшн из темного дерева возглавлял «шествие» кожаных кресел огромных и серых как слоны.

Настя скинула туфли и пошла босиком. Её маленькие изящные ноги мягко ступали по ковру, в её походке была грация дикой кошки и невинность котенка, вот - вот спрячущегося под одеждой…

Он усадил Настю в кресло, а сам пошел на рецепшн.

Артем вложил в путевку стодолларовую банкноту, и со словами: «Вид на море, пожалуйста» протянул улыбающемуся индусу в чалме. Здесь, английский Артема понимали все… Индус жестом старика Хаттабыча, мгновенно подал ключи от номера и карту - путеводитель по отелю. Карта была не лишней. По пути в номер они проходили мимо столовой. Столовая напоминала футбольное поле и большой театр одновременно. С разницей лишь в огромных панорамных окнах высотой в три этажа. Окна смотрели в темноту.

«Сии винд, сии винд» - повторял индус, показывая на совершенно черные, цвета южной ночи окна. За ними приглушенно блестело море…

Они снова оказались на улице, прошли мимо многочисленных бассейнов с лазурной водой и ресторанами. Оказалось, что учтивый индус, желая сократить их путь, специально срезал прямые углы и провел их мимо столовой, по диагонали через весь отель.

Оказавшись в номере, они мгновенно уснули…

Артем встал первым.

Настя еще спала, и он с чувством первооткрывателя подошел к шторам. Здесь тоже были панорамные окна, как в столовой, на балконе стоял аккуратный кованный столик и два кресла. «Вид на море» был фантастическим, как картинка из детской сказки, всегда казавшейся Артему художественным преувеличением. Раньше, но не сейчас… Артем в шортах и майке отправился на разведку, потрогать воду.

Первое, что бросалось в глаза - это океан!

Артем еще раз убедился: «лучше быть неправым, но счастливым!»

Да! Моря здесь не было!

Был огромный соленый океан, который нес совсем другую энергетику:

Спокойствие, Силу и Аллад…

Артем подошел к воде, после утомительного перелета его не покидало ощущение, что этот океан, огромное южное солнце и само здание отеля всего лишь декорации. Он стоял некоторое время по щиколотки в воде, на сколько это позволяли волны, и смотрел вдаль…

Казалось, что время растворяется в соленой воде и исчезает вместе с суетливыми мыслями, которые появились с утра. Артем поблагодарил океан и пошел будить Настю.

Её светлые волосы разметались по цветастой подушке и от этого казались еще более светлыми и нежными! Он опять чувствовал её запах, и от этого ему нестерпимо хотелось быть рядом. Он скинул одежду и аккуратно, как в теплую воду нырнул под одеяло...

Прохладный воздух становился все более густым и сладким. Страсть, тепло и нежность, казалось, готовы были сорвать занавески и вырваться в открытое окно в сторону океана. Любовь заполняла всю комнату, окружала, обволакивала и нежно ласкала молодую пару со всех сторон…

Настя проснулась от тепла. Дверь на балкон была открыта, Артем сидел за столиком и медитировал. Она тихо подошла сзади и обняла его.

Перед их взором, насколько хватало сил всматриваться вдаль, лежал океан. Мир, покой и великодушие - эти настоящие слова исходили сейчас от него…

- Артем, смотри, наша сосна! Еще одна, еще одна! - по дороге к лодочной стоянке им попадались редкие пальмы и величественные сосны, такие, как бывают только в детстве…

- Это её родственники! - улыбался Артем, спрыгивая с подножки экскурсионного автобуса. Настя засмеялась и побежала к воде. На ней были белые шорты и голубенький топик цвета волн. Грациозную шею Настены украшали бусинки из лучезарного муранского стекла цвета морской волны, перемешанные дизайнером с бесконечными серебряными кольцами.

Больше на ней ничего не было…

На пристани было много народу, слышалась немецкая и итальянская речь. Итальянцы смотрели на Настю как завороженные, некоторые взгляды были даже не взглядами, а скорее несбывшимися мечтами… Настя отводила глаза и все сильнее и сильнее прижималась к Артему. Молодой кудрявый итальянец, повинуясь скорее инстинкту, нежели разуму подошел к молодой русской паре. Он говорил на ломанном английском, улыбался Насте и спрашивал: как погода и откуда они приехали. Артем ответил, гладя ему в глаза, хотя их и непросто было найти:

- Это моя жена, смотреть нельзя! Эти кольца на шее, от убитых мужчин, хочешь стать следующим? - Артем указывал на жилистую руку итальянца с серебряными кольцами, среди которых, было и обручальное… Улыбка мгновенно слетела с лица «Казановы» он, слегка наклонившись, со словами: «Ноу, ноу!» быстро растворился в толпе.

- Что ты ему сказал!? - смеялась Настя и теребила Артема за плечи.

- Я сказал ему, что у тебя коллекция таких колец, как у него. И спросил, не желает ли он подарить нам свои… - улыбался Артем, обхватив её за талию и направляясь вместе с Настей к трапу.

Когда яхта вышла в океан, все остальное в этом мире стало казаться маленьким и незначительным. Где-то далеко-далеко остался город с его базарами и рыночной площадью, мелочностью торговцев и величием храмов. Они поднялись на верхнюю палубу. В дальнем углу сидела пожилая туристка из Германии, она дремала, склонив голову в большой соломенной шляпе. Так Артем и Настя остались один на один с океаном. Раньше Артем считал стихи Пушкина преувеличением: «под ним струя светлей лазури, над ним луч солнца золотой…» Оказывается все так и есть! Солнце было нестерпимо золотым, а волны, расходящиеся от носа корабля светлыми и лазурными…

- Артем, здесь так хорошо, что хочется плакать! - сказала Настя, и утонула в его объятиях…

Матросы на нижней палубе рыбачили. Наловив рыбы, они нарезали её дольками и стали кормить чаек. Чайки быстро слетелись на пир. Огромная стая сопровождала белоснежную яхту, как процессия гостей на свадьбе.

- Настя, смотри, вон чайка, смотри, ничего не ест и выписывает пируэты! Это Джонатан Ливингстон! - кричал Артем сквозь шум ветра и крики чаек! Среди чаек была одна, видимо устроившая свое гнездо в старом заброшенном судне. Края её крыльев были рыжими от ржавчины, на хвосте виднелось несколько рыжих полосок. Чайка села на корму и с аппетитом ела рыбу.

- Артем, Артем, смотри это чайка Барсик! - кричала, Настя

счастливая от солнца и ветра!

Катер набирал ход, за ним летели чайки по имени Джонатан Ливингстон, Артем, Настя, Барсик и еще много-много разных имен...

Дата добавления: 2015-06-26