Это война! 10 страница

Косари на лугу за речкой прекратили работу. Останови-
лись возы, груженные сеном. Крестьяне слушали оркестр.

По дороге со стороны Хотячева в облаке пыли шла ко-
лонна пехоты. За спиной ранцы из телячьей кожи, охвачен-
ные скатками, длинная трехлинейка «на ремень». Густо за-
пыленные пехотинцы при виде монастыря ободрились. Го-
ловная рота запела звонко и дружно:

Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой...

Дирижеру нашего дивизионного оркестра чуждо было
тщеславие, свойственное его симфонической братии. Он
взмахнул рукой, и мелодия оборвалась. Умолк оркестр. Тру-
бачи чтили солдатский обычай. Когда пехота поет, музыкан-
ты слушают.

Красиво и четко шла пехота. Позабыта усталость. Зачем
жалеть силу? Это — чудесный дар. Чем больше тратить, тем
больше она прибывала. Дух единства возвышал пехотинцев;

строю тверже становился шаг. Пехота дорожила славой
своего имени.

у ворот кто-то подал команду «смирно!». Всех касает-
ся. Устав требовал уважения. Всякий военнослужащий
обязан приветствовать строй, будь он в движении или на
месте.

г Прошли походным шагом, одна за другой, три роты, за-
тем еще три. Мимо ворот и дальше по дороге к мосту через
Лугу — две батальонные колонны.

[ На место развода прибыл караул. Подтягивались отдель-
ными группами лица внутреннего наряда, по парку и коно-
вязи.

Ш -Начинался перезвон церковных колоколов в городе. Из-
дали им стали вторить колокола в ближних селах. Вечерний
8вон. Там, откуда под звуки встречного марша начинал
шествие новый дежурный по части на развод караулов, сто-
ял лейтенант Луценко с видом занятого человека. Сегодня
суббота, 21 июня, многие командиры уехали, он заступал
» наряд.

•Чем заняться мне после ужина? Ехать в город, с кем?
На Луценко рассчитывать нельзя. Павлова я не вижу. Вновь
грянул оркестр.

' Я прошел на коновязь, затем обратно. Ожидать Павлова?
Найду ли я дом, где остались мои вещи?

Явились младшие лейтенанты Поздняков, Гаранин. Их
вадержал замполит. И тот и другой выражали сомнения в
^ом, что общая ситуация изменилась к лучшему. Послабле-
ния служебного режима в монастырском гарнизоне продлят-
ся недолго.

На ужин Поздняков пригласил из учебной батареи млад-
шего лейтенанта Безуглого В. И., с ним и Гаранин был в
дружбе. До моего приезда Безуглый некоторое время прохо-
дил службу в 3-й батарее.

Стали знакомиться. Безуглый собран, ладно держится в
еедле. Конь его не подходил к Периклу, подымался на дыбы.
Нам не сразу удалось обменяться рукопожатиями.

— Завтра воскресенье, выходной день. Кто со мной на
ганцы? — спрашивал Безуглый.— В бывшем офицерском ка-
зино прекрасный оркестр, знаете, на углу улиц Ковельской
и.Д1аршалека?

Поздняков и Гаранин отказались. Я готов принять пред-
ложение Безуглого, только нужно переодеться.

— Где встретимся? Начало в девятнадцать.

— Тревога улеглась, надолго ли? — неожиданно загово-
рил Гаранин.

— Улеглась?—спросил Безуглый.— У нас день отдыха
а немцы?

— Да...— протянул Поздняков,— до совещания не быд₀
ясности, а сейчас совсем путаница... Что, собственно, изме- I
нилось в положении?

— Товарищи командиры, были причины, чтобы ввести
состояние боевой готовности, и отменяется оно, надо пола- 1
гать, не без оснований,— возразил Гаранин.

— Какие такие причины? — Поздняков придержал кобы-
лицу.— Прочтите, что пишут сегодня газеты «Правда» в I
«Красная звезда»...

— Лейтенант Величко критически смотрит на сообщение
печати... я с ним согласен.

— Ну, тогда... не знаю, но основания должны быть.

— Командир дивизиона не ответил на вопрос лейтенанта
Криклия... боевая готовность отменяется, и все,— Гаранин
поддерживал Позднякова.

— Не ответил, потому что он сам не уверен. И приказал
с двадцати трех часов командирам быть по одному в каждой
батарее... Как бы чего не случилось...

— Да, неверно, так,— произнес в сомнепии Безуглый.—
В третьей Поздняков?

. — А у вас, в учебной батарее?

— Новый, лейтенант Адаменко, командир четвертого
взвода.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что точка зрения
всех трех младших лейтенантов совпадала. Отмена боевой
готовности недолговременна. Наступил период летних лагер-
пых сборов. Наши части уйдут из мест постоянной дислока-
ции. Но что предпримут немцы?

...Ворота во двор закрыты. В окне свет, лаяла собачон-
ка. Поздняков распахнул калитку, поднялся по ступенькам,
постучал. Дверь отворилась.

Белая скатерть, стол уставлен блюдами. Холодные, горя-
чие закуски. Посредине — букеты полевых цветов. Хозяйка
зарделась, польщенная похвалой младших лейтенантов, пе-
реставляет без надобности приборы с места на место. По ее
мнению чего-то на столе недоставало.

Поздняков неотступно следовал за молодой женщиной.
Но сегодня ему, кажется, не везло. Хозяйка относилась с
предпочтением к Гаранину.

У забора беспокойно всхрапывали кони. Залаяла соба-
чонка, тявкает не переставая. Раздался стук, и неожидан-
но появилась панна Зося. Позади следовал с непроницаемым
лицом пан Ян.

Панна Зося была удивлена не меньше нас, взглянув на
праздничный стол.

__ Так-то вы скучаете... по мне,— укоризненно покача-

она головой.— Такой час... веселитесь... по какому
случаю?
Г Поздняков объяснил причину торжества:
— Hani товарищ прибыл в батарею, полагается по офи-
церскому обычаю отмечать такое событие... частным об-
разом.

Панна Зося обошла стол.
ш Поздняков представил Безуглого, тот встал, поклонился,
р; — А вы? — обратился Поздняков к девушке.— Снялись
с позиции... уехали как по команде... А теперь что же, объяв-
лен отбой?

I — Цо то ест отбой? — в свою очередь спросила девуш-
ка. Когда Поздняков объяснил, она с грустью ответила:
I — К сожалению, нет... завтра будет война... Езус Ма-
рия...

•Все заняли места за столом. После второй рюмки пан Ян
завел речь о войне и стал сокрушаться по поводу пораже-
ния Польши. Он прежде жил великолепно... а теперь? Дея-
тельные удачливые люди влачат жалкое существование, но,
по- крайней мере, пан Ян знает почему. Немецкая армия не
могла бы покорить Польшу, если бы на помощь немцам не
Ьпришли «Советы», они атаковали с тыла.

Наглая ложь. Младший лейтенант Безуглый напомнил
коммерсанту широко известные факты. К войне Польша не
(была подготовлена. Надежды на помощь со стороны Фран-
ции и Англии не оправдывались. Во Франции господствова-
ли пацифистские настроения. Правительство проявляло тру-
сость во внешней и внутренней политике. Воевать народные
массы не хотели. Гитлер отверг ультиматум союзников Поль-
ши, и она осталась одна, обреченная заранее на поражение.
Коммерсант начал возражать. В Силезии, по его словам,
существовала цепь польских крепостей. Укрывшись за их
стенами, польское войско рассчитывало задержать немецкие
армии до вступления в войну союзников, но сражаться
одновременно на западе и востоке было невозможно.

—, Польская армия была разгромлена до похода наших
войск,— напомнил Поздняков.— По своей организации и
оснащению она стояла на уровне двадцатых годов. Главная
роль отводилась кавалерии. Современные виды вооруже-
ния — танки, авиация — существовали в состоянии зароды-
ша. Польская армия не имела никаких шансов противостоять
вермахту.

Доводы младшего лейтенанта Безуглого, возможно, новая
рюмка заставили пана Яна согласиться.

— Когда заходит речь о поражении,— сокрушенно гово-|
рил он, — я чувствую себя поляком более, чем когда-бы то
ни было... Боже всемогущий, отчизна повержена в прах...
унижена врагами...

— У Польши только один враг,— уточнил Безуглый,—
тот, кто ее оккупировал.

— А почему оккупировал?! — возмутился коммерсант.—
Да, пан поручик... почему?

— В результате поражения... Польская армия была сла-
бее немецкой.

— Нет, то все не так... Бог свидетель,— пан Ян понес
околесицу.

Желая отвлечь внимание, Поздняков упомянул Клаузе-
вица.

— Во всякой войне, справедливой и несправедливой, мо-
ральный фактор играл решающую роль. В мыслях солдата
превыше жизни — верность присяге и долгу.

Пан Ян истолковал слова младшего лейтенанта как укор
польским жолнежам, которые будто сражались без вооду-
шевления, не веря в победу. Пан Ян снова взбеленился.

— Поляки... храбрые солдаты,— Безуглый пытался успо-
коить вспыльчивого коммерсанта,— никто не сомневается в
этом. На Эльстере Понятовский...— он привел эпизод перио-
да наполеоновских войн.

Подвиг, совершенный польской ковалерией в 1914 г., сми-
рил пана Яна. Он примолк, но ненадолго. Поздняков неосто-
рожно перевел какое-то выражение хозяйке, и опять мир
был нарушен. Препирательства закончились тем, что пан Яп
выпил еще одну рюмку и покинул стол. Ушла вслед за нилг
и панна Зося. Вскоре она вернулась и сообщила, что ее же-
них приносит извинения, в селе у него дела.

Разговор раз за разом возвращался к войне. Хозяйка бы-
ла уверена, что поручикам известна истина, но они скры-
вают ее от «бедных цивильных жителей». Ужин шел вяло.
Чтобы поддержать настроение, младшие лейтенанты приня-
лись ухаживать за женщинами. Панна Зося, улыбаясь, гро-
зила пальцем Позднякову, а раскрасневшаяся соседка неуве-
ренно возражала Гаранину:

— То не вольно, пан поручик.

Около полуночи возвратился пан Ян. Объяснялся ком-
мерсант намеками, женщины его не понимали. Со двора
слышалось бормотание кучера, лошади позвякивали коло-
кольчиками. Пан Ян торопился. Панна Зося с видимой не-

! _хотой последовала за женихом. Она не прочь была остаться.
Q легким скрипом экипаж развернулся и укатил со дво-
Десятый раз хозяйка произнесла «до видзеня». Платочек
панны Зоей мелькнул светлым лоскутком и пропал в тем-
ноте. Никто больше не хотел ни есть, ни пить. Ужин закон-
чился.

За порогом стояла ночь. Кони похрапывали, перемина-
лись. Гаранин толкал свою лошадь, она не шла, но шенкели
заставили ее протиснуться в узкую калитку. На крыльце
ждала в свете лампы младшего лейтенанта хозяйка, чтобы
проститься.

ш Село спит. Его не тревожил ленивый лай собаки вслед
трем всадникам. Улица пустынна, стучат копыта.
W — Стой! Кто едет? — нарушил тишину окрик. Восточную
окраину села патрулировал дозор.— Стой! Стрелять буду!
Ь Глухо застучали затворы карабинов. Один дозорный бро-
сился к дереву, другой стоял, как пень, в десяти шагах.
• Поздняков недоволен поведением своих подчиненных. Он
сам инструктировал ночную стражу. Вначале следовало обо-
им залечь. Дозорные обнаружили себя.

I — Стой! Не двигаться! — потребовал дозорный. Кажет-
ся, он узнал с кем имеет дело.— Пароль!

'— Ах... так вам еще пароль?! — Поздняков послал впе-
ред лошадь.— Ложись!

Знакомый голос освежил память дозорных. Занял пози-
цию и тот, что сплоховал. Поздняков подозвал обоих, осмот-
рел драгунские винтовки. Патроны досланы в патронники.
Дозорные серьезно относились к своим обязанностям. Это
примирило командира взвода управления.
f — Я поговорю с вами завтра, когда смена?
Поздняков сказал еще несколько напутственных слов до-
зорным.

— Как вы долго объясняетесь с ними! — встретил Позд-
някова Гаранин.— Учите людей на занятиях.

— Мы обязаны учить непрерывно и во всякое время,—
ответил Поздняков.

Кони перешли на рысь. В стороне парка крик, слышатся
выстрелы, один, другой.

Я думал: ехать в город? Ночь, адрес дома я не знаю,
да и зачем мне вещи? У Позднякова и Гаранина другое де-
ло, семьи.

В зашторенном окне дежурного по КПП мерцал свет.
Обозначились ворота. Я не хотел объясняться и спросил
младших лейтенантов:

— Кто из нас старший?

Безуглый промолчал, а Поздняков и Гаранин отвеча-1
ли: — Вы, конечно.

— В таком случае все вы отправляетесь в город. Это..,'
приказание. В батарее остаюсь я.

Поздняков стал возражать, но слабо. Право старшинства
к нему переходило после моего отъезда. Сделав вольт на-
право, он остановил лошадь в ряду с Гараниным и Безугльщ,

— Коновод, где вы? Отправляйтесь вперед к повороту,—
крикнул Гаранин, и младшие лейтенанты ускакали в тем-
ноту.

— Счастливо оставаться...— донеслись вразнобой их го-
лоса.

Перикл рвался вслед, дергал поводья. За парком на
окраипе Зимно лаяли собаки. В стороне мельницы тоскливо
завывал филин. Стук копыт затих.

Я провел Перикла в одну сторону, в другую и передал
дневальному. Дежурный по дивизиону лейтенант Луценко
трепировал лиц наряда в обращении с входной дверью. Мимо
проследовала смена караульных.

Луценко приостановил занятия и стал изображать сцену
из курсантской службы. Как-то он и я — два курсанта —
возвращались из городского увольнения. Я пропустил Лу-
ценко — минута в минуту — вперед и готов был сам пере-
шагнуть порог, но дежурный по училищу вернул обратно.
Mue вменялось опоздание из городского увольнения. Меньше
чем на полминуты. «Товарищ курсант, срок не имеет значе-
ния, факт опоздания налицо. Я не следователь, а коман-
дир»,— ответил мне дежурный по училищу лейтенант Ша-
рейко..

— У вас еще есть в запасе время,— сказал Луценко,— до
отбоя две минуты...

Я не находил в этой сцене ничего забавного.

Входная дверь открылась. Хлынул свежий воздух. С по-
толка свисали две-три лампы, разгоняя темноту длинного
коридора. Я поднялся в спальное помещение 3-й батареи.
На койках безмятежно спали люди. Старший сержант Про-
цента — дежурный по батарее — доложил, что происшествий
не произошло, личный состав находится на отдыхе.

В батарейной канцелярии темно и пусто. Я открыл
створки окна, лег, не раздеваясь, на диван. Так закончился
в моей жизни этот последний мирный день и наступил но-
вый — день войны. На листике настенного календаря —
22-е июня. Стрелки показывали 0 часов 30 минут.

3-я батарея, тревога!

• Спросонья я не мог сообразить, что произошло. Дрожа-
ли стены. Битые стекла. Сыпалась штукатурка, пыль.
Оконные створки — одна на полу, другая повисла на петлях,
люстра раскачивалась, как маятник, жалобно звенели хру-
стальные подвески. Валил едкий дым. Грохотали разрывы.

I Я шагнул к окну и остановился, потрясенный тем, что
видел. За воротами и дальше, на всем обозреваемом про-
странстве клубился серо-желтый дым, сверкало пламя. Рва-
лись снаряды. На крыше КПП зияла дыра.

| Война! Я взглянул на часы. Две стрелки — одна вонзи-
лась в цифру 3, другая миновала 12 — 3 часа 02 минуты.

Подсвечник свалился на пол. Какая-то сила толкнула ме-
ня к столу. Дверь сама собой отворилась. Я бросился в
спальное помещение батареи. Полуодетые люди в страхе
толпились у окон.

— Внимание, смирно! Товарищ лейтенант, за время мо-
его дежурства никаких происшествий...— Проценко умолк,
растерянно огляделся и продолжал: — Товарищ лейтенант,
три минуты назад немцы открыли огонь... Дежурный по ба-
тарее старший сержант Проценко!

— Третья батарея... боевая тревога! Наряду вскры_ть1
ящики с патронами, выдать оружие!

Люди одевались, разбирали оружие, противогазы. Пр₀,
ценко открыл книгу выдачи оружия. Толчея, грохот, крики I
со всех сторон.

— Патроны,— требовал сержант Дорошенко,— патроны
давайте!

Кричал еще кто-то, у шкафа с противогазами толчея,
Проценко швырнул книгу выдачи на пол.

— Товарищ лейтенант, ключи от ящиков у старшины.
Сорван с противопожарного щита лом. Ящик вскрыт.

Грохотали разрывы. Содрагался пол. Кирпичная пыль впол-1
зала в окна.

Младшие командиры строили людей. Снова качнулись
стены, и снова дым. В помещении темень. Время 3 часа
06 минут.

— Внимание... третья батарея, повзводно за мной, в
парк.

За порогом сумрак, откуда-то ветки путаются под нога-
ми. Ворота КПП открыты настежь. В стене пролом. На пути
вековая липа, ствол ободран, вокруг обломки веток, листья."
Поражал слух грохот, вой, свист.

Горячий воздух обдал меня с пог до головы. Что-то ско-
вывает все тело, оно отказывалось подчиняться сознанию.
Позади лица, искаженные страхом.

— Не отставать! — кричал я, «не отставать» вторил кто-
то. Мгла рассеялась. За обочиной — воронки. Позади строй
ломался, ни рядов, ни шеренги. Кто-то споткнулся, кто-то
упал замертво. Группки людей. Куда они? Стой! Все в парк,
не ложиться, встать!

Арка развалилась, раскиданы шесты, колья. Люди прыга-
ют через воронки, миновали орудия 1-й батареи. В вышине
завывали снаряды и рвались с перелетом справа. Где? Не
разглядеть, вероятно, в парке 85-го ОАД.

Чей тягач? Пламя скользит по борту. Пятый запасной.
Кузов загружен снарядами. Полтонны керосина в баках.

— Внимание, всем ко мне! — никто не отозвался, но
слышат.

Я повторил команду еще и еще. Нашелся, наконец, один
смелее остальных — сержант Белый. С разбега набросил
трос, оглядывается: не соскочила бы с крюка упругая из
гнутой стали серьга. Тогда все, не подступиться. Тягач на
буксире тронулся с места, охваченный пламенем, и медлен-
но пересек черту парка.

— Внимание... моторы... сцепить орудия!

Оерзканты еще, кажется, не в своей тарелке. Напропа-
_vio бранятся, импровизируют команды, позабыта начисто
'^_ер_ашняя служба. А помощь командира словом и делом?
I орудийные номера подкатили передки.
— На лафет!

Трамбованная колесами и людьми земля лишена расти-
тельности. Пыль вихрится под давлением газов выхлопных
труб тягача.

Я невольно поднял глаза. «Хеншель»! Строчит из пуле-
мета. Неужели тот, что облетал не однажды парки? Задрав
хвост, снижается. Шасси растопырены, под крылом распор-
ки, черный крест на фюзеляже. В кабине лица пилотов.
I— Внимание, огневые взводы, стой!.. По самолету огонь!

• Раздаются вразнобой винтовочные выстрелы. Кто целил-
ся, кто нажимал спуск вслепую. Пылает запасной тягач,
в пламени глухо лопались латунные гильзы и отлетали, ку-

Гвыркаясь, в стороны.

• Время 3 часа 14 минут. Старший сержант Проценко от-
правил связных на автомобиле хозяйственного отделения
оповестить командиров и замполита. В черте парка ложатся
одна за другой очереди разрывов. Прямое попадание, пламя!
Горит машина батареи обслуживания. Хозяйственники бега-
ли,' пытались завести, не то тушить.

Щ' — Товарищ лейтенант, наши раненые... куда их? — спра-
шивал санинструктор.

Раненые... обращаться к дежурному по дивизиону... Это
(дело санитарной части. Где она?

I «Хеншель» пошел на второй заход. Командиры орудий
подняли флажки: «Готово!» Сцепка закончена.

Со стороны батареи обслуживания бежал лейтенант Лу-
[ценко. Следом кто-то из лиц наряда. Луценко что-то кричит
издали. Ревет с надрывом двигатель «хеншеля», рассеивают-
ся веером трассирующие пули. Пыль серой рябыо подни-
мается с земли.

" Трасса изломилась, дневальный упал, раскинув руки.
Остановился и Луценко, опустил клинок, который придер-
живал, гимнастерка в крови, он ранен.

— Навылет,— приподняв тело дневального, заключил
санинструктор и обратился к раненому лейтенанту Луценко.

Прибежал старший сержант Проценко.

— Товарищ лейтенант, огневые взводы к маршу готовы!
Товарищ лейтенант, скорее надо отсюда-
Старший сержант позволяет себе вольности. Я не нужда-
юсь в советах... В чем дело?

— Виноват... я думал... мы ждем в парке командира §„•
тареи,— Проценко, держится спокойно, ни боязни, ни тр_е I
воги.

Пусть подает сигнал «все но местам».

Проценко отступил от гусеницы, взмахнул флажкацД
Я поднялся в открытую дверцу кабины. Время 3 часа]
17 минут.

— Огневые взводы, взвод управления, в походную ко!
лонну... Дистанция сто шагов, справа поорудийно, за мной!
марш!

Помкомвзвода закончил передачу команд. Колонна тро-
нулась. Но напрямик не пошла, как обещал командир бата-1
реи старшему лейтенанту Шилкину. Легла новая серия раз-
рывов. Я повернул тягач в направлении КПП, туда, где
недавно стояла входная арка.

Парк скрылся в облаках пыли и дыма. Что-то горит,
отдельные очаги, три-четыре. Упершись в дверку, я оглядел-
ся. Снаряды рвались у стен монастыря.

— Воздух! — кричит наблюдатель в открытую дверцу.
Летел «хеншель». Высота не более ста метров. Из кузова

раздаются выстрелы, орудийные номера ведут огонь по само-
лету.

Дорога на Зимно непрерывно обстреливалась. Колонна
двинулась через поле.

Позади грохот не затихал. Как там, в парке? Тягач шел
вдоль канавы по краю огородов. Выйду ли я напрямик в
район сосредоточения?

Тягач попал в промоину, и меня отбросило на сиденье.
Стрелки показали 3 часа 18 минут. Война!

После отъезда из училища я не раз размышлял об учас-
тии командиров, направленных в части, дислоцированные о
приграничной полосе, тех, кому предназначался первый удар.
Нападение неизбежно, оно представлялось мне как бедствие.
Воина ждут тягчайшие испытания. Он готов физически и
нравственно переносить все тяготы и лишения, усталость,
голод, раны и смерть. Но вот действительно, война наяву.
Ничего общего, ни малейшего подобия с тем, что прежде
рисовало воображение. Кошмар! Неужели все это длится
только четверть часа?!

Инструкция гласила: «Командир батареи и лица, его за-
мещающие, обязаны немедленно вывести батарею, матери-
альную часть с боеприпасами, тягачи, автомобили, личный
состав, все штатное имущество из расположения...» Передо

Начальник
\лског< артучилища
•пвник В. А. Иванов
I снимо 1939 t

иеститель начальника
Сумского артучилища
полковник Г. Г Лампель
снимок 1943 г J

Военный комиссар
"мс*ог< артучилища полковой
комиссар П. М. Латышев
(снимок 1937.)

омандир 1-го дивизиона

Сумского артучилища

H T. Кисилев

(снимок 1943 г)

Помощник командира

1-го дивизиона по тактике

капитан А. Ф. Олейник

Командир 3-й батареи

Сумского артучилища

Г. А. Краснянский

(снимок 1942 г.)

Помощник командира
2-й батареи по тактике
лейтенант И. А. Птицын

Командир 3-го взвода

1-й батареи Сумского

артучилища лейтенант

С. А. Патаман

Командир 2-го взвода

2-й батареи Сумского

ртучилища младший лейтенан

Т. П. Ермаков

Командир 1-го взвода

3-й батареи Сумского

артучилища лейтенант

А. А. Пивоваров (снимок 1943 г.)

П. И.

Командир 3-го взвода
3-й батареи Сумского
артучилища лейтенант
. Водяной (снимок 1943 г.)

Командир 2-го дивизиона

Сумского артучилища
капитан А. Т. Бедрицкий

Командир 6-й батареи

Сумского артучилища

капитан И. Д. Себежко

Командир

2-го взвода 5-й батареи

Сумского артучилища

лейтенант В. С. Архипов

Командир

1-го взвода 9-й батареи

Сумского артучилища

лейтенант В. Д. Кириченко

Курс am

Сумскиго артучилища

А И. Коваленко

. apiuiiщ пр~пгн1асат^ль
Социально-экономического
га Сумского артучилища
Н. Ылинковш (1945,.)

Преподават, ль топографии

Сумского арп/чилища

В. Б. Лейбович

снимок 1944...

Дата добавления: 2015-06-26