Диссонанс и психотерапия: обязательства, выбор и усилия

При рассмотрении различных областей и форм социального влияния мы снова и снова сталкиваемся с принципами обязательства и последовательности. Неудивительно, что эти принципы можно весьма успешно применять в психотерапии. Ясно, что психотерапевты стараются получить от своих клиентов обещания, обязывающие их прилагать усилия и сотрудничать с психотерапевтом. И чем раньше в ходе терапии они получают такие обещания, тем лучше.

Люди сильнее ощущают необходимость вести себя в соответствии со своими прежними поступками и данными обещаниями, когда чувствуют, что самостоятельно принимали решения о них — что их никто не принуждал. Осознавая это, некоторые психотерапевты обычно просят клиентов выбрать для себя вид лечения. Психотерапевт перечисляет различные виды проблемного поведения и альтернативные терапевтические методы, которые могут быть использованы для решения этих проблем. Затем клиент и психотерапевт совместно составляют план терапии, причем таким образом, чтобы было совершенно ясно, что некоторые пункты плана клиент выбирает сам. Чтобы сделать факт самостоятельного выбора более заметным и связать клиента обязательствами, психотерапевт может затем попросить клиента подписать «договор о терапии», в котором описываются выбранные лечебные средства. Существуют данные, свидетельствующие о том, что при наличии возможности выбора терапии состояние клиентов улучшается быстрее, чем в контрольных группах, где у клиентов не было возможности выбирать (Brehm and Smith, 1986). Очевидно, даже при психотерапии у людей имеется мотивация избегать диссонанса, вызванного неудачей в каком-либо деле, в планировании которого они принимали активное участие, или стараться устранить подобный диссонанс.

Самостоятельный выбор терапии не только позволяет использовать эффект диссонанса, но и способствует возникновению у клиента чувства личного контроля и ответственности. В результате у него усиливается чувство собственной значимости и самоэффективности и он начинает осознавать, что невозможно вылечиться,

просто пассивно общаясь со всемогущим психотерапевтом. Смысл в том, что психотерапия помогает тем, кто помогает сам себе.

Поразительный пример роли выбора в психотерапии можно найти в исследовании Джоэля Купера (Cooper, 1980). Поместив объявление в университетской газете, он набрал людей, которые, по их собственным словам, ужасно боялись змей. Когда эти люди явились в лабораторию на первый сеанс психотерапии, продолжавшийся в течение одного часа, их случайным образом распределили на группы. Испытуемые из одной группы проходили настоящую краткосрочную терапию, а испытуемые из другой группы — мнимую терапию. Настоящая терапия была одним из вариантов стресс-тренировки: человек, который боится змей, представляет себе вызывающие у него страх сцены со змеями до тех пор, пока страх в основном не исчезнет.

Мнимая терапия называлась «физкультурной терапией» и включала в себя бег на месте, вращение йо-йо с нагрузкой и другие виды деятельности, не имевшие никакого отношения к змеям. Испытуемым объяснили, что в состоянии возбуждения, вызванного физическими упражнениями, людям легче осознать причины возникновения эмоций страха. Затем всех испытуемых разделили на две группы, в одной из которых им предоставлялась возможность выбора, а в другой — такой возможности не было. Испытуемым, которым предоставлялась возможность выбора, сообщили, что их терапия может потребовать от них приложения больших усилий и вызвать сильную тревогу и что они могут сами решить, хотят ли они продолжить сеанс. Испытуемым, лишенным возможности выбора, сказали о необходимости приложения усилий, но их не спрашивали, хотят ли они продолжать. Экспериментатор просто продолжил сеанс, приняв решение об этом без участия испытуемых.

Все испытуемые, проходившие настоящую и мнимую терапию, подвергались тестированию на наличие улучшений. Говоря конкретно, им была предоставлена возможность подойти к шестифутовому боа-констриктору, находившемуся в стеклянном террариуме, и дотронуться до него. До сеанса терапии средний испытуемый проходил примерно 1 фут из 20 футов расстояния, отделявшего его от змеи. А после терапии? С результатами можно ознакомиться, изучив рис. 9.7. Испытуемые, лишенные возможности выбирать, независимо от того, проходили они настоящую или мнимую терапию, в среднем подходили к удаву примерно на фут ближе, чем до сеанса. Ни один из них не дотронулся до змеи. Испытуемые, которым предоставлялась

Рис. 9.6. Этот метод может подействовать — за счет наказания,
а может быть, за счет принципа оправдания затраченных усилий!

возможность выбирать, наоборот, подходили в среднем на 10 футов ближе к змее, держась от нее на почтительном расстоянии в пределах 9 футов. Трое испытуемых на самом деле подошли вплотную и дотронулись до зверюги. И столь резкое улучшение, свидетельствовавшее об уменьшении страха, происходило независимо от того, какую терапию проходили испытуемые — стресс-тренировку или мнимую физкультурную терапию. Решающую роль играло решение пройти лечение, а не содержание этого лечения.

Купер утверждает, что успех мнимой терапии можно объяснить двумя психологическими силами: 1) обязывающий эффект самостоятельно принятого решения, который мы уже обсуждали; 2) оправдание затраченных усилий. Вы помните, что как мнимое, так и реальное вмешательства требовали значительной физической и психологической работы. Находясь на грани неудачи, колеблющиеся испытуемые будут испытывать значительный диссонанс: добровольно приняв решение и затратив столько труда, с их стороны было бы непоследовательно оказаться неспособными достигнуть цели терапии. «Все это было зря» — жалоба, полная диссонанса. Один из способов снижения диссонанса и оправдания своих усилий — это перейти грань и добиться успеха. Испытуемые так и делали.

Рис. 9.7. Решите прикоснуться к страшному удаву — и вы это сможете

Как настоящая (стресс-тренировка), так и мнимая (физкультурная) терапия боязни змей помогала только в том случае, если испытуемые-клиенты свободно принимали решение о прохождении терапии после того, как узнавали, каких больших усилий она потребует. (Источник: Cooper, 1980.)

В недавних исследованиях была получена репликация этих результатов, а также обнаружено, что одно только ожидание того, что добровольно выбранная терапия потребует усилий, может привести к улучшению (Axsom, 1989). Заметьте, однако, что не следует считать, что фактическое содержание терапии никогда не имеет значения. Это неверно. Описанные выше исследования, которые касались краткосрочных вмешательств, предназначенных для лечения довольно незначительных расстройств, скорее дают убедительные доказательства того, что эффективность терапии можно повысить с помощью тонких способов оказания влияния с использованием процессов самооправдания.

Дата добавления: 2015-06-26