Б. Трактат между Соединенными Штатами Америки, Британской империей, Францией, Италией и Японией об ограничении морских вооружений. Вашингтон, 6 февраля 1922 года

А. ТРАКТАТ МЕЖДУ СОЕДИНЕННЫМИ ШТАТАМИ АМЕРИКИ, БРИТАНСКОЙ ИМПЕРИЕЙ, ФРАНЦИЕЙ И ЯПОНИЕЙ КАСАТЕЛЬНО ИХ ОСТРОВНЫХ ВЛАДЕНИЙ И ОСТРОВНЫХ ТЕРРИТОРИЙ В ТИХОМ ОКЕАНЕ. Вашингтон, 13 декабря 1921 года

ВАШИНГТОНСКИЕ СОГЛАШЕНИЯ

Заявление о признании претензий

К моменту подписания предшествующего торгового соглашения обе стороны заявляют, что все претензии каждой из Договаривающихся Сторон или ее граждан к другой Стороне в отношении собственности или прав или в отношении обязательств, принятых на себя существующим или каким-либо из предыдущих правительств какой-либо из обеих стран, найдут справедливое разрешение в формальном общем мирном договоре, на который делается ссылка во введении к предшествующему соглашению...

«Внешняя политика СССР»,

Сборник документов, т. II,

М., 1944, стр. 71 - 76.

В конференции, происходившей в Вашингтоне с 12 ноября 1921 г. по 6 февраля 1922 г., созванной для рассмотрения тихоокеанских и дальневосточных вопросов, а также проблемы ограничения морских вооружений, принимали участие девять держав: США, Великобритания, Япония, Франция, Италия, Китай, Бельгия, Португалия и Голландия. Советский Союз - великая тихоокеанская держава - не был приглашен на Вашингтонскую конференцию. Ведущую роль на конференции играли США. Вашингтонские соглашения явились составной частью Версальской системы. Они оформили временное неустойчивое равновесие сил империалистических держав на Дальнем Востоке и в бассейне Тихого океана.

(извлечение)

I

Высокие Договаривающиеся Стороны соглашаются уважать в своих взаимоотношениях право каждой из них на свои островные владения и островные территории в районе Тихого океана...

II

Если указанные выше права подвергаются опасности в силу наступательных действий какой-либо другой державы, Высокие Договаривающиеся Стороны войдут во взаимный, полный и откровенный обмен мнениями для того, чтобы достигнуть соглашения о наиболее действительных мерах, долженствующих быть принятыми, каждой в отдельности или всеми совместно, в связи с требованиями создавшегося положения.

III

Настоящий трактат останется в силе в течение десяти лет со дня вступления его в силу, и после истечения указанного периода он будет продолжать оставаться в силе, причем, однако, за каждой из Высоких Договаривающихся Сторон останется право прекратить его действие с предуведомлением за двенадцать месяцев вперед.

(извлечение)

Статья I. Договаривающиеся державы соглашаются ограничить свои вооружения на море, соответственно условленному в настоящем трактате.

Статья IV. Общий тоннаж линейных судов, могущий подлежать замене, не будет превышать: для Соединенных Штатов - 525 000 тонн... для Британской империи - 525 000 тон... для Франции - 175 000 тонн... для Италии - 175000 тонн... для Японии - 315 000 тонн...

Статья V. Ни одна из Договаривающихся держав не будет приобретать или строить, поручать строить и допускать в пределах своей территории постройку линейных судов, имеющих более 35 000 тонн водоизмещения.

Статья VI. Ни одно линейное судно какой-либо из Договаривающихся держав не будет вооружено орудиями калибра, превышающего 16 дюймов (406 миллиметров).

Статья XII. За исключением линейных судов, ни один военный корабль Договаривающихся держав, ниже упоминаемых, не будет иметь орудий калибра большего, чем 8 дюймов (203 миллиметра) (Заключенный на Вашингтонской конференции договор девяти держав в отношении Китая см. в разделе Китай").

«Вашингтонская конференция», М., 1924,

стр. 45 - 47, 49 - 50, 71 - 73.

В. И. ЛЕНИН. О ВНУТРЕННЕЙ И ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ РЕСПУБЛИКИ (Из Отчета ВЦИК и СНК IX Всероссийскому съезду Советов). 23 декабря 1921 года

Прежде всего, касаясь вопроса о международном положении нашей республики, я должен высказать то, что мне уже приходилось говорить, а именно: что известное, хотя в высокой степени неустойчивое, но все же равновесие в международных отношениях создалось. И мы его теперь наблюдаем. В высокой степени странно для тех из нас, кто пережил революцию с самого начала, кто знал и непосредственно наблюдал неслыханные трудности прорыва нами империалистических фронтов, видеть теперь, как сложилось дело. Никто, наверное, не ожидал и не мог ожидать тогда, что положение сложится так, как оно сложилось.

Мы представляли себе (и это, пожалуй, не лишнее теперь напомнить, потому что это пригодится для нас и для наших практических выводов по главным хозяйственным вопросам) грядущее развитие в более простой, в более прямой форме, чем оно получилось. Мы говорили себе, говорили рабочему классу, говорили всем трудящимся как России, так и других стран: нет другого выхода из проклятой и преступной империалистической бойни, как выход революционный, и, разрывая империалистическую войну революцией, мы открываем единственно возможный выход из этой преступнейшей бойни для всех народов. Нам казалось тогда, - и не могло казаться иначе, - что эта дорога является ясной, прямой и наиболее легкой. Оказалось, что на эту прямую дорогу, которая только одна действительно вывела нас из империалистических связей, из империалистических преступлений и из империалистической войны, продолжающей угрожать всему остальному миру, оказалось, что, по крайней мере, так быстро, как мы рассчитывали, на эту дорогу другим народам вступить не удалось. И если, тем не менее, мы видим теперь то, что получилось, видим единственную социалистическую Советскую республику, существующую в окружении целого ряда бешено-враждебных ей империалистических держав, то мы задаем себе вопрос: как могло это получиться?

Можно без всякого преувеличения ответить: получилось это потому, что в основном наше понимание событий было верно, что в основном наша оценка империалистической бойни и запутанности, создавшейся между империалистическими державами, была верна. Только поэтому получилось такое странное положение, такое неустойчивое, непонятное и все же до известной степени несомненное равновесие, которое мы видим теперь и которое состоит в том, что, будучи окружены со всех сторон державами, неизмеримо более могущественными в экономическом и в военном отношениях, чем мы, сплошь и рядом открыто враждебными к нам до бешенства, тем не менее, мы видим, что им не удалось осуществить дело, на которое они три года затрачивали столько средств и сил, - дело непосредственного и немедленного удушения Советской России. Когда мы задаем себе вопрос, как могло это получиться, как могла произойти такая вещь, что одно из безусловно наиболее отсталых и крайне слабых государств, к которому открыто враждебны самые могущественные державы мира, устояло против направленного на пего натиска,- когда мы разбираемся в этом вопросе, мы ясно видим, в чем было дело: мы оказались правы в самом основном. Мы оказались правы в своих предвидениях и в своих расчетах. Оказалось, что хотя мы не получили той быстрой, прямой, непосредственной поддержки от трудящихся масс всего мира, на: которую мы рассчитывали, которую мы клали в основу всей нашей политики, но поддержку иного рода, поддержку не прямую, поддержку не быструю, мы получили настолько, что именно эта поддержка, именно сочувствие к нам трудящихся: масс, - и рабочих и крестьянских, земледельческих масс - во всем мире, даже в державах, наиболее нам враждебных, именно эта поддержка и это сочувствие были последним, самым решающим источником, решающей причиной того, что все направленные против нас нашествия кончились крахом, что союз трудящихся всех стран, который нами был объявлен, закреплен, а в пределах нашей республики и осуществлен, что он оказал действие на все страны. Как ни шатка эта опора, пока существует капитализм в других странах (это мы, конечно, должны ясно видеть и прямиком должны признать), как ни шатка вся эта опора, нужно сказать, что на нее опереться уже сейчас можно. Это сочувствие и поддержка сказались в том отношении, что нашествие, которое в течение трех лет мы испытывали, которое причиняло нам неслыханные разорения и мучения, что это нашествие, я не скажу, невозможно, - на этот счет надо быть очень осторожным и осмотрительным,- но оно все-таки затруднено для наших врагов в громадной степени. И этим в последнем счете объясняется то странное, непонятное на первый взгляд положение, которое мы видим теперь.

В. И. Ленин, Соч., т. 33, стр. 117 - 119.

В. И. ЛЕНИН. О МЕЖДУНАРОДНОМ И ВНУТРЕННЕМ ПОЛОЖЕНИИ СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ. 6 марта 1922 года

(Из речи на заседании Коммунистической фракции Всероссийского съезда металлистов)

Мы с самого начала заявляли, что Геную приветствуем и на нее идем; мы прекрасно понимали и нисколько не скрывали, что идем на нее как купцы, потому что нам торговля с капиталистическими странами (пока они еще не совсем развалились) безусловно, необходима, и что мы идем туда для того, чтобы наиболее правильно и наиболее выгодно обсудить политически подходящие условия этой торговли, и только. Это, конечно, нисколько не секрет для тех капиталистических государств, правительства которых составляли первый план Генуэзской конференции и двигали ее в ход. Эти государства превосходно знают, что ряд торговых договоров, связывающих нас с различными капиталистическими странами, становится все длиннее; число практических торговых сделок растет; число детальнейшим образом обсуждаемых торговых предприятий, совместно русских и иностранных, в самых разнообразных комбинациях различных иностранных государств и различных отраслей нашей промышленности, - в настоящее время громадно. Поэтому практическая основа того, о чем в Генуе, главным образом, будет идти речь, капиталистическим государствам великолепно известна. И если в дополнение к этой основе является надстройкой куча всяческих политических разговоров, предположений, прожектов, то надо понимать, что это - только надстроечка, очень часто искусственно построенная, выдуманная и осуществляемая теми, кто в этом заинтересован.

Более чем за четыре года существования Советской власти мы, разумеется, достаточно приобрели практического опыта (помимо того, что мы об этом достаточно знали и теоретически), чтобы уметь оценивать надлежащим образом эту дипломатическую игру, которую развернули по всем правилам устарелого буржуазного дипломатического искусства господа представители буржуазных государств. Мы прекрасно понимаем, что лежит в основе этой игры: мы знаем, что суть ее составляет торговля. Буржуазным странам надо торговать с Россией: они знают, что без тех или иных форм экономических взаимоотношений развал у них будет идти дальше, как он шел до сих пор; несмотря на все их великолепнейшие победы, несмотря на все то бесконечное хвастовство, которым они наполняют газеты и телеграммы всего мира, экономика их все же расползается, и с самой простой задачей - не то, чтобы новенькое строить, а чтобы старое лишь восстановить,- они вот уже четвертый год, после их величайших побед, справиться не могут и все еще вертятся вокруг того, как бы втроем, вчетвером, впятером собраться (число, как видите, необыкновенно большое, страшно затрудняющее возможность соглашения) и составить такую комбинацию, чтобы можно было торговать.

В. И. Ленин, Соч., т. 33, стр. 187 - 188.

РАПАЛЛЬСКИЙ ДОГОВОР МЕЖДУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАТИВНОЙ СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКОЙ И ГЕРМАНИЕЙ. 16 апреля 1922 года

(извлечение)

Заключение Рапалльского соглашения между Советской Россией и Германией имело большое международное значение. Советская Республика прорвала враждебный ей единый дипломатический фронт капиталистических держав. Германия, заключив Рапалльский договор, ликвидировала свою международную изоляцию. Договор открыл широкие возможности для развития экономических и культурных связей между обеими странами.

Статья 1. Оба правительства согласны, что разногласия между Германией и Российской Советской Республикой по вопросам, возникшим за время состояния этих государств в войне, регулируются на следующих основаниях:

а) Германское государство и РСФСР взаимно отказываются от возмещения их военных расходов, равно как и от возмещения военных убытков, иначе говоря, тех убытков, которые были причинены им и их гражданам в районах военных действий, вследствие военных мероприятий, включая и предпринятые на территории противной Стороны реквизиции. Равным образом обе Стороны отказываются от возмещения невоенных убытков, причиненных гражданам одной Стороны посредством так называемых исключительных военных законов и насильственных мероприятий государственных органов другой Стороны...

в) Германия и Россия взаимно отказываются от возмещения их расходов на военнопленных. Равным образом Германское правительство отказывается от возмещения расходов, произведенных на интернированные в Германии части Красной Армии. Со своей стороны Российское правительство отказывается от возмещения ему сумм, вырученных Германией от продажи военного имущества, ввезенного в Германию этими интернированными частями.

Статья 2. Германия отказывается от претензий, вытекающих из факта применения до настоящего времени законов и мероприятий РСФСР к германским гражданам и их частным правам, равно как и к правам Германии и германских государств в отношении России, а также от претензий, вытекающих вообще из мероприятий РСФСР или ее органов по отношению к германским гражданам или к их частным правам при условии, что правительство РСФСР не будет удовлетворять аналогичных претензий других государств.

Статья 3. Дипломатические и консульские отношения между Германией и РСФСР немедленно возобновляются...

Статья 4. Оба правительства далее согласны в том, что для общего правового положения граждан одной Стороны на территории другой и для общего урегулирования взаимных торговых и хозяйственных отношений, должен действовать принцип наибольшего благоприятствования...

Статья 5. Оба правительства будут в доброжелательном духе взаимно идти навстречу хозяйственным потребностям обеих стран... Германское правительство объявляет о своей готовности оказать возможную поддержку сообщенным ей в последнее время проектируемым частными фирмами соглашениям и облегчить проведение их в жизнь...

«Внешняя политика СССР», Сборник документов, т. II, М., 1944, стр. 296 - 297,

Дата добавления: 2015-06-26