Отбить или забить?

Утром болела голова и хотелось пить. Я почти на ощупь дошла до кухни, а потом пять минут пила кипяченую воду прямо из чайника. Больше ни за что на свете не поддамся на эти пивные провокации.

После вспомнился вчерашний вечер, ресторанный дворик, тусовка фанатов, Ира на коленях у Ильи, первая банка пива, первый поцелуй – с толстым пьяным Максом. Хотелось нажать кнопку «delete» и стереть память. Нет, не всю, а только вчерашний вечер.

Потом я вспомнила телефонный разговор с Юлей и ее слова о том, что у Ильи с Ирой все давно и серьезно. На этом моменте я окончательно проснулась.

Засыпая ночью, я была полна уверенности в себе. Я бы кого угодно убедила в том, что Илья будет со мной. Я была готова даже поспорить на это. Однако утром вся моя уверенность испарилась, а конкретных планов по завоеванию его сердца как не было, так и не появилось.

Зашла в Инет. Было одно сообщение от Катьки. Она решила напомнить, как мы с Максом зажигали прошлым вечером, как бесился Илья и как это все ужасно. Настойчиво советовала написать ему письмо. Признаться во всем и не тянуть.

Не думаю, что это хорошая идея – написать любовное письмо Илье. Когда девушка первая признается в своих чувствах, ничем хорошим это не заканчивается. Для девушки. Конечно, я ни разу не писала таких писем, но много читала об этом. Хочу надеяться, что окажусь исключением из правил.

Я налила себе чаю и начала сочинять.

От кого: Маша Гусева

Кому: Илья Фадеев

Привет, Илья.

Не знаю, с чего начать письмо. Так много всего хочется сказать тебе… Боюсь назвать это любовью, но ты мне намного больше чем просто нравишься. Зря, наверное, пишу это, но мне кажется, я буду жалеть, если не сделаю это сейчас.

Еще я хотела извиниться. Я вчера целовалась с Максимом. Сама понять не могу, как это получилось. Сейчас мне неприятно и противно, а Максима даже видеть не хочется. В общем, мне сказали, что тебе это как бы не понравилось. Илья, извини, если тебя это как‑то задело. Я не хотела тебя обидеть. Надеюсь, ты поймешь меня правильно.

Вот вроде бы все написала. Ответь, пожалуйста, если тебе есть что сказать. Буду ждать.

Отправить Закрыть

Я писала письмо до вечера. В итоге получилось несколько простых предложений. Я перечитала их раз десять, прежде чем нажать кнопку «отправить». Было очень страшно.

Дрожащим пальцем я нажала на крестик в правом верхнем углу экрана и вышла из Интернета. Знаю, что буду обновлять страницу каждые три секунды в надежде увидеть ответ. Знаю, что буду психовать, если он не ответит сразу. Знаю, что так и будет, потому что такие письма требуют обдуманных ответов. Или не требуют ответов вообще – это плохо, кстати.

В любом случае придется ждать, а ожидание утомительно точно так же, как и безделье. Чтобы меньше думать об Илье, я перебралась за второй стол – делать домашние задания по черчению – с курсов.

Заодно поставила мобильник на подзарядку. Мне кажется, с каждым разом он работает все меньше и меньше времени. Включила. Пришло сразу три SMS. Сердце тут же бешено заколотилось где‑то под ребрами. От Ильи? Ну одна‑то из них точно должна быть от Ильи! Открываю, читаю.

В первом сообщении оператор сотовой связи сообщил, что у меня на счету осталось меньше пятидесяти центов; во втором – звали на распродажу в магазины Киры Пластининой, а в третьем – рекламировали какой‑то каталог одежды.

Сообщений от Ильи не было. В «Контакте» он тоже ничего не ответил. Даже еще не читал – сообщение в отправленных пока оставалось синим.

Мне казалось, я сойду с ума, если ничего не сделаю.

На следующий день я еле дотерпела до конца дня, чтобы со звонком сорваться с места, схватив собранную сумку, и забежать за Гошей, а потом со всех ног домой, к компьютеру. Племянник еле успевал за мной, но, казалось, все понимал и не ныл.

Открыть дверь, скинуть сапоги, бегом в комнату. Одной рукой вставляю в розетку зарядное устройство от мобильника, второй рукой – нажимаю кнопку «power» у компа. Затем включить телик. Не могу сидеть в тишине. Почему‑то еще сильнее нервничаю, когда тихо.

Экран мобильника замигал. Это значит, пришло сообщение. Открываю, нажимаю «читать». Пальцы не слушаются меня, дрожат. SMS от Ильи. Написал, что прочитал мое сообщение и обязательно ответит на него, когда у него будет соответствующее настроение. Что он имел в виду под «соответствующим настроением», осталось тайной.

Вопрос открыт. Теперь можно только ждать, что решит Илья. Теперь все от него зависит. Наверное, я сделала уже все, что могла.

Это чувство неопределенности – оно никогда не бывает хорошей приметой. Там, где может быть счастье, нет места знакам вопроса.

Даже почитать нормально не могу – в голове только Илья и ничего больше. Изложение написать? Сочинение домашнее по «Тихому Дону» – вы издеваетесь? Какие могут быть сочинения, упражнения и пересказы, когда тут – в реальной жизни решается моя судьба, мое будущее, моя личная жизнь?

Слушаю свои мысли, и даже смешно иногда. А я правда ни о чем думать не могу. Написал бы уже Илья поскорее, сказал бы, что между нами ничего не может быть, и я бы вздохнула с облегчением. Да, было бы, конечно, очень обидно. Знаю, что неделю рыдала бы в подушку. Но это лучше, мне кажется, чем ждать, когда кто‑то сделает выбор за двоих и наведет невидимый курсор на «да» или «нет».

Про «да» можно забыть, а вот «нет» – оно не такое уж и страшное, если подумать. Что изменится в моей жизни, если я не буду встречаться с Ильей? Ничего. Все будет как раньше. Только без любви к Билану, чьи плакаты все еще висели на стенах моей комнаты.

Тема моего сочинения «Образ Григория Мелихова». На сочинение дали неделю, сдавать через два дня, а единственное слово, на которое меня хватило, это слово «черновик».

Надо найти способ договариваться с собственным мозгом. Нужно, чтобы хотя бы два часа в день он давал мне возможность учиться, не мечтая об Илье круглые сутки.

Перед сном последний раз проверила почту. Сообщений не было, только на «стене» какая‑то песня – Гриша кинул пару часов назад. Dima Bilan – Changes.

О, похоже, меня ожидают перемены. Надеюсь, хорошие. И надеюсь, что очень скоро. Я нарисовала Грише яркое граффити на «стене» со словом «спасибо» и пошла стелить себе постель.

Перед сном я дала себе слово: если в течение недели Илья ничего не ответит мне, я удалю его из друзей, а на встречи больше ходить не буду. Совершенно точно.

* * *

– Смотри, что я сделал для мамы, – сказал Гоша, когда я забирала его с продленки во вторник. Он протянул мне лист. На сей раз цветы из яркой бумаги были вырезаны более аккуратно и наклеены ровно. Похоже, Гоша очень старался, хотел, чтобы получилось красиво.

– Вот молодец, – улыбнулась я. – Намного лучше, чем моя.

– Я старался, – чуть покраснел. – А еще мне девчонки помогали.

– Надо же! – засмеялась я.

– Да, – довольно кивнул Гоша. – За конфеты. Мне их нельзя, аллергия на шоколад.

– Подаришь сегодня маме?

– Подарю.

Мы незаметно дошли до нашей квартиры. Открывая дверь, я уже слышала, как надрывается телефон в прихожей. Переступила порог и тут же схватила трубку.

– Да… – сказала я. В ответ молчали, и это злило. – Говорите быстрее, а то я устала и хочу есть.

– Здорово! – ответил незнакомый мужской голос.

– А кто это? – недружелюбно проговорила я, не поздоровавшись.

– А это Илья! – сказал так, будто я тут же должна запрыгать от счастья, слыша его голос, искаженный телефоном. Хотя и правда была приятно удивлена. – Какие у тебя манеры! А кто здороваться со мной будет?

– Ну, привет… – послушалась я. – Я тебя не узнала…

– Нет, ну что это такое! «Ну, привет»… Так не здороваются! – возмутился он. – Надо сказать «Здравствуй, Илья», а ты «ну, привет…». Я ведь и обидеться могу!

– Здравствуй, Илья… – вздохнула я. – Теперь доволен?

– Вот теперь хорошо, – успокоился он. – Я тебе уже, между прочим, два часа звоню, и никто трубку не берет!

– Я вообще‑то только что пришла…

– Ага, а на SMS не судьба, конечно, ответить? Я тебе уже два прислал сегодня…

Ой! Что же это такое происходит? Получается, он прислал мне два сообщения, не получил ответа и решил позвонить на домашний? По‑моему, это круто.

– У меня телефон дома, я его не ношу с собой.

– Это почему?

– Потому что он может работать только четыре часа, у него батарея плохая.

– Ну так ты новую купи.

– Мне не до этого, – огрызнулась я. Вот какого черта он задает мне такие вопросы? Мобильные телефоны и аккумуляторы – это самое отстойное, о чем можно говорить с влюбленной в тебя девушкой. Мне казалось, он звонил с другой целью. – Ты что‑то хотел спросить?

– Так ты не хочешь со мной разговаривать?!

Ну что за человек! Слова не скажи – сразу на стену лезет, психует.

– Нет, я просто хочу есть и очень устала.

– Ах, Маша устала… Я вообще‑то по поводу Катьки звоню. Не могу до нее дозвониться. То занято, то трубку никто не берет. Как думаешь, что можно Сашке подарить?

– Я плохо его знаю, – ответила я.

– Я тоже плохо знаю, надо придумать. Так ты придешь в воскресенье?

– В воскресенье… не знаю еще.

– У Сашки день рождения, будет праздновать в караоке‑баре. Он всех приглашал.

– Понятно. Я подумаю.

– Думай. А ответа на письмо ждешь? – вдруг загадочно спросил он.

– Да, вообще‑то… – ответила я. – А что?

– Ну, если у меня сегодня вечером будет «соответствующее настроение», я тебе отвечу… – как‑то мягко сказал он. Похоже, Илья улыбался, говоря это.

– Ну, ответь… – загрустила я.

Честно говоря, мне уже не хотелось, чтобы он отвечал. Я обновляю страницу по десять раз в минуту. Каждый раз трясусь от волнения как осиновый лист. А потом, когда вижу, что ответа нет, перевожу дыхание. На время.

Вечером ответа не было.

И на следующий вечер – тоже.

Илья больше не звонил мне домой и не писал сообщений.

К воскресенью мои нервы были на пределе.

* * *

В подарок Саше мы с Катей выбрали огромную плюшевую собаку непонятной породы. Я не думала, что это удачный подарок, но Катю ведь не переспоришь. Тем более Сашу она хорошо знает, значит, ей виднее, что ему дарить. Пусть будет собака. Нажимаешь ей на живот, а она тявкает. Противно так, пискляво – по‑щенячьи. Тем не менее Саше понравилось.

Все ели пиццу, пили шампанское, произносили тосты, а иногда пели в караоке. Я же сидела рядом с Ильей и молчала. Не знала, как себя вести после того любовного письма, что я ему отправила неделю назад. Я комок нервов – ни больше ни меньше. Если он сам не поднимет эту тему, я отведу его в сторону и спрошу обо всем прямо. Мне важно знать, как он ко мне относится и есть ли у меня вообще шансы быть с ним.

Я не верила в эту вероятность. Хотелось быть реалисткой. Не могла представить нас вместе. Очень хотела, но не могла. Не получалось, не сходилось. Была только надежда – очень призрачная, необоснованная и смешная.

А еще гадала: придет сегодня Ира или нет?

– Илья, а ты хорошо учился в школе? – спросила его Катя.

– Да так… до десятого класса нормально, а потом забил на учебу. Появилось много других интересных вещей!

– Например?

– Да он девчонок менял раз в месяц! – ответил за Илью Максим. Я боюсь встречаться с ним глазами. Не хочу его видеть.

– Макс, ну зачем же так грубо? – засмеялся Илья. – Это было намного реже.

– Хорошо, – согласился Макс. – Раз в пять недель.

– Большая разница! – улыбнулась Катька.

Илья порезал свою порцию пиццы на несколько небольших кусков и посмотрел на меня:

– Как дела, рассказывай.

– Все нормально… – неуверенно ответила я, отводя глаза.

– Будешь пиццу? – спросил он, поднося к моему рту пластмассовую вилку с наколотым на нее куском. Белые грибы, оливки…

– Не знаю, – пожала плечами. – Не хочу.

– Как хочешь, – сказал он, а потом добавил: – Маленький.

– Что?

– Как хочешь, маленький, – повторил он.

– Это ты мне?

– Ага. Маленький, – еще ласковее произнес Илья. – Ребенок.

– Я не ребенок…

– А кто? Взрослый человек, что ли?

– Ну, не совсем…

– Вот так‑то… Значит, ребенок.

– Мне почти семнадцать лет, – сказала я. – Через пять месяцев будет.

– Все равно ребенок. А какого числа у тебя?

– Двенадцатого мая.

– У Иры тоже двенадцатого, – задумался Илья. – Через две недели.

– А сколько ей лет?

– Ире? Двадцать один.

– А тебе?

– Двадцать четыре, – сказал Илья. – На восемь лет старше тебя.

– Я умею считать, – вздохнула я. – А Ира придет сегодня?

– Да, обещала прийти попозже. А тебе она зачем? Хочешь пообщаться?

– Не хочу.

– Это взаимно.

Ответить мне было нечего. Стало вдруг так грустно, что захотелось встать и уйти домой, ни с кем не прощаясь и ничего не объясняя. Зря я изменила своему решению и пришла сюда. Всё так всё.

После десятка быстрых мелодий заиграла медленная. Юля оживилась и тут же пригласила на танец Гришу. Диджей Максим пригласил Марину, даже не взглянув в мою сторону. Саша тыкал Катьке пальцем в бок, а она отмахивалась – хотела, чтобы мы с ней пошли танцевать вдвоем, в знак какого‑то протеста.

Я отказалась и повернулась к Илье:

– Можно тебя пригласить? – сказала я равнодушно, не надеясь на согласие.

Но Илья отодвинул тарелку, обнял меня за талию, и мы, выйдя из‑за стола, присоединились к уже танцующим парам.

Обняла за шею, положила голову ему на грудь, закрыла глаза. Пришла в себя только под конец песни. Первый, кого увидела, был Сашка. Он стоял у стены и хмурился. Катьки нигде не было. Остальные танцевали рядом с нами. Все такое нереальное, будто во сне. Захотелось вдруг найти зажигалку, поднять руку вверх и зажечь, а потом еще несколько минут стоять вот так и качаться в такт музыке, как делают иногда на концертах.

Подняла глаза на Илью. Он захлопал своими длинными ресницами, улыбнулся и начал меня щекотать.

– Спасибо, – сказала я и ушла искать Катьку. Вышла из зала, спустилась по ступенькам и сразу увидела ее в баре. Она пила апельсиновый сок.

– Вы так красиво смотрелись… – сказала она мне на ухо. – Я чуть не заплакала… Домой теперь?

– Да, – довольно кивнула я.

После медленно танца с Ильей мое настроение заметно улучшилось. Он ведь обнимал меня! Обнимал! Пусть только во время танца, но все же.

Мы с Катькой шли к раздевалке, в этот момент из туалета в слезах выбежала Ира и, чуть не сбив меня с ног, исчезла за дверью бара.

– Что с ней? – спросила Катьку.

– Она все видела, – ответила та. – Расстроилась.

– Ну мы же просто танцевали…

Катя не успела ответить, как рядом возник именинник с красными щеками:

– Машуль, ты так нежно положила голову Илье на грудь, а он на тебя даже не смотрел… – издевался Саша. – Да, Катюх?

– Не слушай его, Маш, все было супер!

– Да‑да, конечно, – продолжал он. – Интересно, куда убежала Ира?

– На улицу она побежала, – ответила Катя. – Иди, догони.

На удивление, Саша ее послушался и тут же направился к выходу. Катя посмотрела ему вслед и вздохнула.

– Знаешь, о чем я подумала? – спросила она. – Если ты отобьешь у нее Илью, то мне придется тебя ненавидеть. Ведь тогда Ира будет свободна, и этому придурку будет проще ее закадрить.

Глава 8

Дата добавления: 2015-06-04