О священстве. 49. Опять у нас слово о пречестном священстве, какого ангельского устроения и какой чистоты требует оно

49. Опять у нас слово о пречестном священстве, какого ангельского устроения и какой чистоты требует оно, а по принятии его еще большей, чем прежде, твердости и целомудрия: ибо если нечистое сколько-нибудь следует очищать, то чистое как допускать до осквернения? Иначе, если свету попустим омрачиться, и к масти благовонной примешаем что зловонное, то имеем наследовать увы, – и пагубу, как святотатцы, подобно Анании и Сапфире.

50. Если и кажется тебе, что ты, из сосуда погибельного и непотребного, достойно вступил в Ангельский и Божественный чин священства, ради малой некоей чистоты, став сосудом избрания благоприятным Господу, по Апостолу; то все же всеусердно блюди незапятнанной честь, которой ты сподобился. Храни Божественный дар, яко зеницу ока, чтоб причастившись без должного внимания, не быть с высоты низринутым в бездну, из которой трудно будет тебе найти выход.

51. Как муж разумный разумей, что когда Богъ есть оправдаяй, то кто будетъ осуждаяй (Рим. 8, 34)? И если, быв призван, вступил ты в благодатный премирный чин Божественного священства, нечего тебе беспокоиться о прошедшей жизни, если тебе и запятнаться случилось, но тотчас же с Божией помощью и очиститься и исправиться. Но после сего первою заботою, внимательной и трезвенной да будет у тебя – не омрачать благодати сей; чтоб если кто неразумно и будет осуждать рукоположение твое в священство, по причине прежних твоих дел, услышал он во вразумление Божественный глас, взывающий: яже Богъ очистилъ есть, ты не скверни (Деян. 10, 15).

52. Легок чин священства и благо иго его; но лишь тому, если кто, вместе с тем, как приемлет его, начинает и исправлять его, как должно, и если не было покушения получить благодать Божественного Духа куплею. Если же человеческим исканием и тленным даром мнится купленным непокупное и непродажное; то как звание при сем было не свыше, так и бремя это будет очень тяжко, как носимое не по достоинству и выше сил, и иго это жестко стирать будет выю и сокрушать силу влекущего его, пока не истощит и не измождит его вконец, если не сложит.

53. Дерзновенно подшедши под иго священства, право твори пути свои и право правь слово истины, со страхом и трепетом содевая чрез то свое спасение. Ибо Бог наш есть огнь поедаяй: и если ты коснешься Его, как злато, или и сребро, то не бойся пожжения, как вавилонские отроки в пещи; если же ты травяной и тростниковый, из удобовозгорающегося вещества, как земная мудрствующий, то бойся, чтоб не быть пожжену небесным огнем, если не убежишь от гнева, как Лот, воздержанием от страшных таин, или не поспешишь омыться в слезах покаяния. Только осырившись водою слезной ты станешь неопалим и не уязвим для огня правды, как некогда слабое растение купины. В таком случае я не знаю, есть ли какой из грехов, на кои мы так скоры по немощи своей, который не был бы изглаждаем Божественным огнем в служении, совершаемом с полной чистотою, или действенным очищением.

54. Не осилив же отстать и очиститься от страстного расположения, по причине долговременной привычки, как дерзаешь ты, окаянный, касаться того, что и для Ангелов неприкосновенно? Итак или вострепещи и воздержись от Божественного священнодействия, и тем умилостиви правду Божию, или как бесчувственный и неисправимый, попускай себя впасть в руки Бога живого, Который не пощадит тебя человеколюбно, но накажет немилосердо за то, что ты бесстыдно дерзаешь приступать к царской брачной вечере с душой оскверненной и в рубищах, когда ты недостоин даже входа в царский чертог, а не только возлежания на его вечере.

55. Знал я одного из освященных, который дерзал приступать к Божественному тайнодействию недостойно, по причине блудной, владевшей им страсти. Впал он за это в тяжкую и неизлечимую болезнь и приближался уже к смерти. Поелику таким образом, все сделав для уврачевания своей болезни, не успел он ни мало, и болезнь не только продолжалась, но еще усиливалась; то пришедши в чувство и сознав, что умирает по причине недостойного литургисания, дал он с клятвою обет, что не приступит более никогда к священнодействию. За словом сим тотчас последовало и уврачевание болезни, так что и следа ее никакого не осталось.

56. Блистателен чин священства и священное облачение, но если посвященный имеет при сем внутри и душу блестящую чистотою. Когда же он сквернится с беспечностью, и совесть, свидетельствующая о срамоте сей, презирается; тогда свет становится тьмой, виновницей и вечного мрака и огня, если, оставив путь сей, стремнинистый по обе стороны, не изберет он другого, – жизни добродетельной со смирением, безбедно ведущей в Царствие Божие.

57. Получение спасения достигается добродетелью и в низком состоянии, а не досточестным священством, требующим и жития равноангельного. Итак или будь бесстрастен по-ангельски, как бы вне мира и плоти сущи мудрованием, и таким образом вступи на эту небесную лествицу, или, сознав свою немощь, устрашись высоты, угрожающей и падением великим для неисправных, и емлись за жизнь, общую большинству, не меньше однако же той особной приводящей к Богу и присвояющей Ему, в которой, если и пасть тебе случится, удобнее для тебя восстать покаянием, благодатью всемилостивого Бога нашего.

58. Плоть и кровь Царствия Божия не наследуетъ (1 Кор. 15, 50). Но ты, причащаясь плоти и крови Бога, и бываешь сотелесен Ему и сорастворен с кровью Его; почему имеешь уже внутрь себя Царство Небесное: как же осаждаем бываешь ты страстями плоти и крови? Боюсь, что не пребудет в тебе Дух Божий, как в плотяномъ (Быт. 6, 3), и в час Суда рассечен ты будешь полма: тогда возьмут от тебя всечестное священство, как от недостойного такой благодати и отошлют тебя на вечное мучение во ад.

59. Будто страха Божия нет пред очами твоими, что ты, кажется, маловажным нечим почитаешь недостойное священнодействование, прельщаем бывая самолюбием, подлагающим тебе, что Божество благо. На этом почивали некогда Дафан и Авиррон, пока не поглотила их земля. – Ужаснись того же и ты, и истинно убоясь страха, идеже есть страх (Пс. 13, 5), держи в мысли, коль велико дело есть Священнодействование: и, или достойно и чисто, – чтоб не сказать, – равноангельно, пользуйся властью Божественного священства, или отступи от сего страшного служения, как человек разумный; чтоб иначе, небрежничая ныне в сем деле, и совесть свою, обличающую тебя, обманывая, софизмами некогда, когда все будет право рассуждено и осуждено, не возопил ты со стенанием: страхъ, егоже ужасахся, прииде ми, и егоже бояхся, срете, мя (Иов. 3, 25)!

60. Трезвенно и болезненно, во-первых о себе самом приноси с сокрушением и слезами мироспасительную Священную жертву во очищение: ибо кто так, как ты, поболезнует о тебе и станет приносить о тебе жертву, когда умрешь? Почему прозревая имеющее быть, как бы уже похороненного поминай себя, в ходатайство о спасении твоем предлагая Богу сии святые дары на трапезе, воспоминая Его вольное здесь и человеколюбивое заколение.

61. Какое несказанное и невыразимое утешение, когда душа с уверенностью во спасении отделяется от тела, слагая его, как одежду! Ибо, как бы во обладании суще уповаемых благ, она оставляет его беспечально, с миром идя к Ангелу, свыше сходящему к ней с радостью и веселием, и вместе с ним беспрепятственно проходя воздушное пространство, никакому не подвергаясь нападению со стороны духов злобы, но в радости восходя с дерзновением и благодарными возгласами, пока достигнет поклонения Творцу, и там получит определение быть помещенной в сонме подобных ей и равных в добродетели, до общего воскресения.

62. Страшное скажу тебе слово; но не дивись. – Если и не достигнешь бесстрастия, по причине, может быть, тиранских предрасположений, но находясь во время исхода в глубоких чувствах смирения, ни чем не меньше бесстрастного, вознесешься на облаках. Ибо пусть сокровище бесстрастных составлено бывает из всякой добродетели; но драгоценный камень смирения, паче всех их досточестен и высок, и стяжавшему его доставляет не только умилостивление пред Богом, но и вход вместе с избранными в брачный чертог Царствия Его.

63. Приемля от Бога оставление прегрешений, славь Его, что не помня твоего зла, не отмщает тебе за него, и всеусильно охраняй себя от произвольных падений. Ибо хотя и в них возможно получать прощение всякий день до самой смерти; но ты оказываешься неблагодарным, если так легко и в ведении согрешаешь. Впрочем, если, камнем благонадежия отогнав пса отчаяния будешь неотступно и терпеливо умолять благость Божию, то простятся тебе многие грехи, чтоб и ты возлюбил Многоблагоутробного и Преблагого, в веке грядущем.

64. Когда, по действию Божественной благодати, предстанешь ты пред Богом в молитве со слезами, пади ниц, крестообразно простершись на земле и, ударяя главою, проси отпущения отзде, как освобождения от тления, и избавления от искушений; но не как тебе желательно, но как, когда и где, благоизволит Бог, желай изыти, и даже с любовью готовность изъявляй соизыти вместе с сими слезами ко Господу в глубоком смирении, чтоб утолить пламя желания своего и искания; но соглашайся потерпеть и отсрочку в настоящее время, если Бог прозревает нечто лучшее. Одного только настоятельно и неотступно ищи, – чтоб не отпасть от Бога; – чего для сего не делая, чего не говоря,ы чего не намеревая, и чего не предпринимая.

65. Будучи плотоносцем, не покушайся исследовать мысленного и духовного, как оно есть, хотя умность души твоей и располагает тебя к сему, когда бывает чиста. Ибо пока нетелесная душа, держимая в узах плоти и крови, не отрешится от сей дебелости, и не станет быть с умными силами, дотоле не может, как должно, помышлять о них и понимать их. Итак предуготовляясь изыти из своей связи вещественной, как из второй матерней утробы мрачной, в невещественное оное и светлое существование, благодушествуй, славя благодетеля своего, переводящего нас чрез смерть к чаемому нами лучшему бытию, – непрестанно трезвенствуй и бодрствуй, по причине окрест нас ходящих нечистых демонов, всегда наветующих против нашего благобытия и пяту нашу коварно блюдущих до самого конца жизни, – и до самого исхода своего трепещи за себя, по причине безвестности будущего, как созданный превратным и изменчивым по самовластью своему.

66. Враг тогда встречает нас жестокими и страшными искушениями, когда почует, что душа вступила в высшие меры добродетели. Свидетельствуется же это словами молитвы и возвышением ее над вещественной двоицей плоти и чувств. И тогда человеконенавистник так злобно искушает, что нам приходится даже в жизни отчаиваться. Но не знает он, суетный, каких благ бывает для нас виновником, делая нас чрез терпение более опытными и светлые нам сплетая венцы.

67. Нет другого столь великого подвига, как подвиг целомудрия и девственности. Честно хранящий безбрачие составляет предмет удивления для Ангелов и увенчивается не менее мучеников. Ибо от того, кто будучи связан плотью и кровью, всегда старается подражать безвещественности бесплотных посредством чистоты, сколько требуется трудов и потов? И воистину, столь велико и высоко это дело, что было бы невозможным, как выше-естественное, если бы Бог свыше не являл Своего заступления, укрепляя и утверждая немощное и бренное естество, и неким образом от земли восставляя его Божественной любовью и упованием обетованных воздаяний.

68. Усыренная многопитанием и многоспанием плоть, – великая препона целомудрию. Истинное же целомудрие и в сонных мечтаниях пребывает неподвижным. Ибо если ум во сне услаждается ими, то это служит признаком, что он носит во глубине болезнь сей страсти. Если же благодатью Божией сподобится он во сне беседовать с Богом, то явно, что он пребывает для сей страсти неприкосновен; почему и во всякое время бывает души и тела бодренным стражем, держа их в мирном между собою устроении, и как пес некий бодрствуя над ними по причине злокозненных волков, и чрез то избегая хищничества.

69. Странное скажу тебе слово; но не дивись. Есть некое сокровенное таинство, между Богом и душой совершающееся. Бывает же сие с теми, которые достигают высших мер совершенной чистоты, любви и веры, когда человек, совершенно изменившись, соединяется с Богом, как свой Ему, непрестанною молитвою и созерцанием. На сей находясь степени, Илия заключает небо на бездождие, и небесным огнем попаляет жертву; Моисей пресекает море и воздеянием рук обращает в бегство Амалика; Иона избавляется от кита и глубины морской. Ибо нуждение некое бывает при сем для человеколюбивейшего Бога, в меру однако же того, как сие с Его волею согласно. Сподобившийся сего, хотя и плотью обложен, но превзошел меру тления и смертности, как обыкновенный, сон приемля смерть, к его утешению пересылающую его к тому, чего всегда чаял он.

Дата добавления: 2015-06-04