Аналитика 34 страница

-- Я едва не выпал из окна, -- сказал он укоризненно.

-- Жаль, что этого не случилось. Отчего вы такой непослушный? Вот возьму и толкну вас еще разок.

И она в самом деле обхватила его и, поскольку тело у нее было закалено спортом, донесла чуть не до окна; от неожиданности он сначала забыл о сопротивлении. Но потом опомнился, вывернулся из ее рук и обхватил ее за талию.

-- Ой, мне больно, -- тотчас сказала она. Но Карл решил больше ее не выпускать. Он, правда, позволял ей шагать в любую сторону, однако не отставал от нее и не выпускал. К тому же было совсем несложно удерживать ее, в таком-то узком платье.

-- Отпустите меня, -- шепнула она; ее разгоряченное лицо было так близко, что он с трудом различал его черты, – отпустите меня, и я покажу вам кое-что интересное.

«Почему она так взволновано дышит, -- думал Карл, -- ей же не больно, я ведь не сжимаю ее», -- и не стал размыкать руки. Как вдруг, после минутной безмолвной расслабленности, он опять всем телом ощутил ее растущее сопротивление, и она вырвалась, ловко перехватила его руки и обездвижила ноги с помощью каких-то неизвестных борцовских приемов, оттеснила его к стене, дыша на удивление глубоко и размерено. А у стены стояло канапе, на которое она уложила Карла, и сказала, не наклоняясь к нему слишком близко:

-- Теперь пошевелись, если сможешь.

-- Кошка, бешенная кошка! – только и смог крикнуть Карл, обуреваемый стыдом и яростью. – Сумасшедшая, бешенная кошка!

-- Не распускай язык, -- сказала она, и одна ее рука скользнула к его шее и сдавила ее так сильно, что Карлу оставалось только хватать ртом воздух, другую руку Клара поднесла к его щеке, как бы на пробу коснулась ее и снова отдернула – того и гляди, влепит пощечину…»[246].

Т. е., как мы видим, девушка не только рассержена тем, что ее отвергли, но и явно желает мстить. По крайней мере, подсознательно, -- у нее именно такое желание. И произошло это вероятно потому, что сексуальное возбуждение,-- которое она испытала во время когда Карл ее обнимал, – не нашло своего дальнейшего продолжения в половом акте. А ведь какой мог получиться «порыв страсти»!

Вспомним землемера К. с Фридой и Йозефа К. с Лени. Во всех трех романах Кафки – девушки первые и проявляют интерес к главным героям, и затаскивают их в постель. (Хотя сама постель не более как метафора, ибо секс все время случается там же, где до того молодые люди как будто бы и «мирно» беседовали). Но, если со стороны и К., и Йозефа К. (да и Карла Россмана) в этих беседах явно прослеживалась цель что-либо узнать, выведать, навести справки, -- то для девиц (Лени, Фрида, Клара) все подобные разговоры – не более чем психологическая подготовка перед сексуальным контактом. (Такой, вот, своего рода, «настрой» на секс).

И, конечно же, герои произведений Кафки – никак не могли понять: что же такое произошло с девицами, с которыми за минуту до того,-- вроде как еще «мирно беседовали»? С чего это те так возбудились, что прямо таки набрасываются на них, увлекая заниматься «любовью»?

Впрочем, как следует из романов «Процесс» и «Замок» -- ни землемер К., ни Йозеф К. не только «не растерялись»,-- но и вполне охотно «воспользовались» подобным сексуальным желанием со стороны девушек. И только Карл Россман, этот несовершеннолетний мальчик (ему было всего 16; но, заметим, 16 – это 16 не сегодняшних юношей, которые уже знает о многом; а 16 – детей, живущих в начале прошлого века, когда почти все из них еще оставались достаточно инфантильны в сексуальном плане),-- явно не понимает, что же от него хочет девушка.

Впрочем, вспомним, что Карла Россмана родители из Европы отправили за океан (в Америку) после того, как его соблазнила служанка; и даже родила от него ребенка. (Хотя, заметим, сам Карл Россман – вероятно,-- он даже сам об этом намекает,--так ничего и не понял в самом «процессе»; для него все произошло -- как в тумане).

Итак, тогда, когда более взрослые К. и Йозеф К. (герои других произведений) без раздумий отзываются на возникшее у женщин сексуальное желание – 16-летний Карл Россман высказывает непонимание. Он «отказывается» что-либо понимать и тогда, когда, казалось, поведение девушки – уже целиком состоит из намеков «на возможную» (т. е., не только «допустимую», но и «ожидаемую») с ее стороны сексуальную близость.

Девушка с трудом справляется с нахлынувшим на нее сексуальным возбуждением; она из последних сил (с трудом сдерживаясь, чтобы здесь на него не набросится) приглашает Карла пройти именно в ее комнату, где, видимо, и собирается ему «отдаться». По всей видимости, у этой девицы явно были какие-то проблемы невротического характера. По крайней мере – осуществить «половой акт» с Карлом – она почему-то, по всей видимости, могла только в своей комнате. Куда, видимо, понимала, никто «без ее ведома» не зайдет. А значит,-- у нее как бы отпадут психологические барьеры, (страхи), сдерживающие ее сексуальное неистовство. Позволив ей вытворять с юношей все то, что она пожелает. Реализовать, быть может, свои самые «сокровенные» желания.

(А уже здесь, следует, пожалуй, вспомнить слова Фрейда об амбивалентности. И применив их в контексте мысли «о сексуальном желании и возбуждении» героини романа «Америка», -- вполне может заключить, что вся эта сексуальная «вакханалия» -- не иначе как сублимация нереализованных желаний и фантазий самого автора,--Франца Кафки. На тот момент,-- еще достаточно молодого человека (с, вполне можно допустить, «накопившимися сексуальными желаниями», не получающими реально «выхода», близости, с женщинами).

Дата добавления: 2015-06-04