M w о о4 и 1-н п м w R. Он о4 и 14 страница

В группе хозяйств с V2—2 ha мы видим, что менее пятой доли хозяев (1200 из 7054) концентрируют свыше двух пятых всего числа коров (5367 из 13 773); в группе с 2—5 ha меньше половины хозяев (4690 из 11 049) — свыше трех пятых всего числа коров (19 419 из 30 275) и т. д. К сожалению, немецкая статистика не дает возможности выде­лить группы с более значительным

- ар — одна сотая гектара. Ред.

_____________________ АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»____________________ 213

числом коров. Но и приведенные данные вполне подтверждают тот общий вывод, что концентрация капиталистического земледелия в действительности гораздо сильнее, чем это можно бы думать по данным одной только статистики площадей. Такая стати­стика соединяет вместе мелкие по величине площади и по размеру хлебного производ­ства хозяйства с крупными хозяйствами по размеру молочного или мясного скотовод­ства, виноградарства, табаководства, огородничества и пр. Конечно, все эти отрасли сравнительно с производством хлеба отступают далеко на второй план, и известные массовые выводы сохраняют свое полное значение и по данным о площадях. Но, во-первых, некоторые из специальных отраслей торгового земледелия растут особенно быстро именно в Европе и особенно характерны для процесса его капиталистической эволюции, а, во-вторых, указанное обстоятельство сплошь и рядом забывается и при ссылках на отдельные примеры или районы, и здесь открывается широчайшее поприще для той мещанской апологетики, образцы которой нам дали Гехт, Давид, Герц, Чернов. Они ссылались на

Вернее, обработка данных немецкой статистики не дает этой возможности, ибо сведения имелись у авторов анкеты о каждом хозяйстве отдельно (по ответам сельских хозяев на разосланные им листки). Кстати заметить: это собирание сведений о каждом хозяйстве отдельно выгодно отличает немецкую сельскохозяйственную статистику от французской, а, по-видимому, также и от английской и других. Та­кая система дает возможность выделить хозяйства разных типов не только по величине площади, но и по размерам, напр., молочного хозяйства, по употреблению машин, по степени развития технических про­изводств и т. д. Для этого необходима только более обстоятельная обработка данных статистики, имен­но: во-первых, группировка хозяйств не по одному признаку (величина площади), а по нескольким при­знакам (количество машин, скота, площади под специальными культурами и пр.), а, во-вторых, комби­нирование различных группировок, т. е. разделение каждой группы, напр., по величине площади, на под­группы по количеству скота и т. д. Образцом в этом отношении могла бы послужить и должна была бы послужить русская земская статистика крестьянского хозяйства⁹⁷. Насколько правительственная немец­кая статистика выше правительственной русской по широте и полноте, единообразию и точности сведе­ний, быстроте их обработки и опубликования, — настолько наша земская статистика выше европейских частичных анкет и исследований по замечательной полноте отдельных данных и детализации их обра­ботки. Русская земская статистика давно уже ввела и подворное обследование, и разнообразные группо­вые таблицы, и те комбинационные таблицы, о которых мы говорили. Ближайшее ознакомление евро­пейцев с нашей земской статистикой, вероятно, дало бы сильный толчок прогрессу социальной статисти­ки вообще.

214__________________________ В. И. ЛЕНИН

табаководов, которые, по общей площади хозяйства, «echte und rechte Kleinbauern»; но по размеру табаководства они вовсе не «мелкие» хозяева, и если взять данные о табако­водстве специально, то мы и в нем увидим капиталистическую концентрацию. Напр., во всей Германии считалось в 1898 г. 139 тыс. табаководов с 17,6 тыс. ha под табаком, но из этих 139 тыс. — 88 тыс., т. е. 63%, имеют вместе не более 3,3 тыс. ha, т. е. всего пятую долю общей суммы табачных посевов; остальные четыре пятых находятся в ру­ках 3 7% хозяев.

То же самое и с виноградарством. Вообще площадь «среднего» виноградника, напр., в Германии очень мала: 0,36 гектара (344 850 хозяев и 126 109 ha под виноградом). Но распределение виноградарей таково, что у 49% (до 20 аг виноградника) только 13% всех виноградников, у «средних» 30% хозяев (20—50 аг) — 26% и у крупных 20% (V2 ha и свыше) — 61% виноградников, т. е. более трех пятых. Еще несравненно сильнее концентрация торгового огородничества (Kunst- und Handelsgärtnerei), которое так бы­стро растет во всех капиталистических странах в непосредственной зависимости от роста больших городов, крупных железно-

— «настоящие мелкие крестьяне». Ред.

" «Die deutsche Volkswirtschaft am Schlüsse des 19 Jrhd.». Brl. 1900, S. 60 («Немецкое народное хозяй­ство в конце 19 века». Берлин, 1900 г., стр. 60. Ред.); это по очень грубым данным фискальной статисти­ки. Для России мы имеем такие сведения о распределении табаководства по трем уездам Полтавской губернии: из всего числа 25 089 крестьянских хозяйств с посевом табака 3015 хозяйств (т. е. менее Vg) имеют 74 565 дес. хлебных посевов из 146 774 дес, т. е. более половины, и 3239 дес. табачных посевов из 6844 дес, т. е. около половины. Группировка же этих хозяйств по размерам табачных плантаций показы­вает, что 324 хозяйства (из 25 089) имеют по 2 и более десятины под табаком, а всего 2360 дес. из 6844. Это те крупные табаководы-капиталисты, о безобразной эксплуатации которыми рабочих так часто по­являются известия. Свыше полудесятины под табаком имели всего 2773 хозяйства (немного более Vio), У них было 4145 дес. под табаком из 6844. См. «Обзор табаководства в России», вып. II и III. СПБ. 1894.

*** Интересно отметить, что во Франции, где виноградарство развито несравненно сильнее (1800,5 тыс. гектаров), и концентрация виноградников гораздо более значительна. Но для суждения о ней прихо­дится ограничиться данными общей статистики площадей, ибо во Франции не собирают сведений по отдельным хозяйствам и неизвестно число владельцев виноградников. В руках хозяев, имеющих всей земли 10 и более гектаров, находится в Германии — 12,83% всех виноградников, во Франции же — 57,02%.

_____________________ АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»____________________ 215

дорожных станций, индустриальных поселков и пр. В Германии считалось в 1895 г. 32 540 хозяйств с торговыми огородами и с 23 570 гектарами площади под ними, — в среднем менее одного гектара. Но большая половина этой площади (51,39%) сосредо­точена в руках 1932 хозяев, т. е. 5,94% всех огородников. Как велики площади огоро­дов и остальной служащей для сельского хозяйства земли у этих крупных хозяев, видно из таких цифр: 1441 огородник с огородом в 2—5 ha имеет в среднем огородной земли по 2,76 ha, а вообще земли по 109,6 ha; 491 огородник с 5 ha и более огородной земли имеет в среднем по 16,54 ha огорода и всего земли по 134,7 гектаров.

Возвратимся к молочному хозяйству, данные о котором помогают нам ответить на вопрос о значении коопераций, превращаемых Герцем в панацею от капитализма. Герц видит «главную задачу социализма» в их поддержке (S. 21, русск. пер. 62; S. 89, русск. пер. 214), а г. Чернов, разбивающий себе, как водится, лоб от усердного поклонения новым божкам, сочинил уже «некапиталистическую эволюцию земледелия» при помо­щи кооперации. О теоретическом значении подобного замечательного открытия нам придется вообще сказать несколько слов ниже. Теперь мы отметим, что поклонники коопераций любят ссылаться на то, чего «возможно» достигнуть при их помощи (см. пример выше). А мы покажем лучше, что действительно достигается при помощи коо­пераций в современном капиталистическом строе. Немецкая статистика зарегистриро­вала при переписи хозяйств и занятий в 1895 году все земледельческие хозяйства, уча­ствующие в товариществах для сбыта молочных продуктов (Molkereigenossenschaften und Sammelmolkereien), а равно и число коров, от которых каждый такой хозяин сбыва­ет молочные продукты. Это, насколько мы знаем, едва ли не единственные массовые данные, точно определяющие не только степень участия хозяев разных разрядов в то­вариществах, но и — что особенно важно — хозяйственный, так сказать, размер этого участия, т. е. величину той именно отрасли хозяйства, которою каждый входит в това­рищество (число

В. И. ЛЕНИН

коров, дающих продукт, сбыт которого товариществами организован). Приводим эти данные, распределенные на пять главных групп по величине земли у хозяев:

Хозяйства, участвующие в товариществах для сбыта молочных продуктов

Число % „, Число „,

% % хозяи-

таких ко всему чис- * коров

к итогу к итогу нако-

хозяиств лу хозяйств у них

ров

О— 2 ha............ 10 300 0,3 6,95 18 556 1,71 1,8

2— 5»................ 31819 3,1 21,49 73 156 6,76 2,3

5—20»................ 53 597 5,4 36,19 211236 19,51 3,9

20—100».............. 43 561 15,4 29,42 418 563 38,65 1 9,6

К72,02
100 и более ha 8 805 35,1 5,95 361435 33,37 J 41,0

Всего...... 148 082 2,7 100,00 1082 946 100,00 7,3

Хозяйства с

1000 и 204 35,6 — 18 273 — 89,0

более ha...........

Итак, из мелких земледельцев в товариществах участвует совершенно ничтожное меньшинство — 3—5%, т. е. такая доля, которая, вероятно, даже меньше доли капита­листических хозяйств и в низших группах. Напротив, из крупных, заведомо капитали­стических хозяйств в товариществах участвует в три — семь раз больший процент, чем даже в среднекрестьянских хозяйствах. А латифундии участвуют в товариществах чаще всего. Мы можем судить теперь о всей безграничной наивности австрийского Вороши­лова, Герца, который, возражая Каутскому тем, что в «германском сельскохозяйствен­ном союзе для закупок (Bezugsvereinigimg), в который входят самые крупные товари­щества, представлено 1 050 000 сельских хозяев» (S. 112, русск. пер. 267, курсив Герца), — заключает, что, значит, не только крупные хозяева (выше 20 ha всего 306 тыс. хозя­ев), но и крестьяне участвуют в товариществах! Стоило Герцу немного подумать над своим же собственным предположением (участие всех крупных хозяев в товарищест­вах),

Г-н Булгаков заявил: «Доля крупного хозяйства здесь будет ясна из следующих цифр» (II, 117) и привел только эти, которые «долю крупного хозяйства» не выясняют, а скорее (без сравнения с другими цифрами) затемняют.

_____________________ АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»____________________ 217

и он увидел бы, что если крупные все входят в число членов товариществ, то значит из остальных входит меньшая доля, — значит, вполне подтверждается вывод Каутского о превосходстве крупного хозяйства над мелким и в отношении кооперативной органи­зованности.

Но еще интереснее данные о числе коров, сбыт продукта от которых организован то­вариществами: подавляющее большинство этих коров, почти три четверти (72%), принадлежит крупным хозяевам, ведущим капиталистическое молочное хозяйство и имеющим по десяти, сорока, даже восьмидесяти (в латифундиях) коров на одно хозяй­ство. И теперь послушайте Герца: «Мы утверждаем, что товарищества приносят наи­большую пользу именно мелким и самым мелким владельцам»... (S. 112, русск. пер. 269, курсив Герца). Ворошиловы везде одинаковы: и в России и в Австрии, когда Вороши­лов, бия себя в грудь, говорит и подчеркивает: «Мы утверждаем», — можно быть уве­ренным, что он утверждает как раз то, чего нет.

В заключение нашего обзора данных немецкой аграрной статистики бросим взгляд на общую картину распределения занятого сельским хозяйством населения по положе­нию в хозяйстве. Мы берем, конечно, только сельское хозяйство в собственном смысле (А 1, а не А 1—6, по немецкому обозначению, т. е. не сосчитываем вместе с земледель­цами рыболовов, лесопромышленников и охотников), а затем берем данные о лицах, для которых земледелие было главным занятием. Немецкая статистика делит это насе­ление на три главные группы: а) самостоятельные (т. е. хозяева-собственники, аренда­торы и пр.); Ь) служащие (управляющие, старосты, надсмотрщики, конторщики и пр.) и с) рабочие, причем эта последняя группа разделяется на следующие четыре подгруппы: с) «члены семьи, работающие в хозяйстве главы семьи, отца, брата и т. п.». Другими словами, это — семейные рабочие в отличие от наемных рабочих, к каковым относятся остальные подгруппы группы с. Ясно поэтому, что для изучения социального состава населения (и капиталистической эволюции его) этих семейных работников надо соеди­нить в одну группу

В. И. ЛЕНИН

не с наемными рабочими, как это обыкновенно делают, а с хозяевами (а), ибо эти се­мейные работники, в сущности, тоже совладельцы, члены хозяйских семей, имеющие право наследования и т. п. Далее, подгруппа с²) сельскохозяйственные батраки и бат­рачки (Knechte und Mägde); с³) «сельскохозяйственные поденщики и прочие рабочие (овчары, пастухи) с собственной или арендованной землей». Следовательно, это — группа лиц, в одно и то же время и хозяев и наемных рабочих, т. е. промежуточная, пе­реходная группа, которую следует поставить особо. Наконец, с⁴) «тоже — без собст­венной и без арендованной земли». Мы получаем, таким образом, три основные груп­пы: I. Хозяева — владельцы земли и члены хозяйских семей; П. Хозяева — владельцы земли и в то же время наемные рабочие; III. Не владеющие землей наемные рабочие (служащие, батраки и поденщики). Вот как распределялось сельское население Герма­нии между этими группами в 1882 и 1895 годах:

Активное (промысловое) население,

видящее в земледелии свое главное

занятие (в тысячах)

1882 1895

a) хозяева-владельцы земли
с¹) члены хозяйских семей

I с²) рабочие с землей (II)

I+II

b) служащие................................................

с³) батраки...................................................

с⁴) рабочие без земли

III

Всего

2 253 1 935

4 188
866

5 054

1 589 1374

ЗОЮ

8 064

2 522 1899

4 421

4 804

1719 1445

3 241

8 045

+269 —36

+233 —483 —250 + 30 +130 + 71

+231

—19

+ 5,6% —55,8%

■ 7,7%

—0,2%

Мы говорим только о населении «активном» (по французскому обозначению; «erwerbsthätige» — по немецкому), т. е. действительно занимающемся земледелием, не считая прислугу и тех членов семей, которые не принимают правильного и постоянного участия в земледельческих работах. Русская социаль­ная статистика так неразвита, что не выработан даже особый термин для этого понятия «active», «erwerbsthätig», «occupied». Янсон в своей обработке данных о занятиях петербургского населения («С.­Петербург по переписи 1890 года») употребляет термин «самостоятельные», но этот термин неудобен, ибо под «самостоятельными» принято разуметь хозяев, и, таким образом, деление по участию или неуча­стию в промысловой (в широком смысле слова) деятельности смешивается с делением по положению лица в промысле (хозяин-рабочий одиночка). Возможен термин: «производительное население», но и он неточен, ибо, напр., военные, рантье и т. п. классы уже совсем не «производительные». Может быть, удобнее был бы термин: «промысловое» население, т. е. участвующее во всякого рода «промысловой» (= дающей доход) деятельности, в отличие от тех, кто живет на счет «промышляющих».

_____________________ АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»____________________ 219

Итак, все активное население уменьшилось, хотя и незначительно. Внутри его мы видим уменьшение населения, владеющего землей (I + II), и увеличение безземельного населения (III). Это ясно показывает, что идет вперед экспроприация сельского населе­ния и притом именно мелких землевладельцев, ибо мы знаем уже, что наемные рабочие с кусочком земли принадлежат к числу наиболее мелких хозяев. Далее, из числа вла­деющих землей лиц убывают хозяева-рабочие, возрастают в числе хозяева. Мы видим, следовательно, исчезновение средних групп и усиление крайних: промежуточная группа исчезает, происходит обострение капиталистических противоречий. Из наемных ра­бочих увеличиваются в числе те, которые уже совершенно экспроприированы, умень­шаются в числе владельцы земли; из хозяев увеличиваются в числе непосредственные владельцы предприятий и уменьшаются в числе те, кто работает в предприятии главы семьи. (Это последнее обстоятельство, вероятно, находится в связи с тем, что рабо­тающие члены крестьянских семей не получают большей частью никакой платы от глав семьи, а потому особенно склонны к бегству в города.)

Если взять данные о населении, для которого земледелие является побочным заняти­ем, то мы увидим, что все это население (активное или промысловое) увеличилось с 3144 тыс. до 3578, т. е. на 434 тыс., причем увеличение это почти целиком падает на группу работающих членов хозяйских семей, увеличивающуюся на 397 тыс. (с 664 до 1061 тыс.). Число хозяев увеличилось на 40 тыс. (с 2120 до 2160); число рабочих С зем­лей увеличилось на 51 тыс. (с 9 до 60 тыс.); число рабочих без земли уменьшилось на 54 тыс. (с 351 до 297). Это гигантское

220__________________________ В. И. ЛЕНИН

увеличение — за 13 лет с 664 тыс. до 1061 тыс., т. е. на 59,8%, — свидетельствует опять-таки о росте пролетаризации; рост числа крестьян, членов крестьянских семей, считающих уже земледелие своим только побочным занятием. Мы знаем, что главным занятием в этих случаях является прежде всего работа по найму (а затем уже мелкая торговля, ремесло и проч.). Если соединить вместе всех работающих членов крестьян­ских семей, как тех, для кого земледелие — главное занятие, так и тех, для кого оно только подсобное, то получим: 1882 — 2559 тыс.; 1895 — 2960. Это увеличение легко может подать повод к ошибочному толкованию и апологетическим выводам, особенно при сопоставлении с уменьшающимся, в общем и целом, числом наемных рабочих. На самом же деле это общее увеличение складывается из уменьшения числа членов кресть­янских семей, для которых земледелие — главное занятие, и увеличения числа тех, для кого оно подсобное, так что эти последние в 1882 году составляли лишь 21,7 % всего числа работающих членов крестьянских семей, а в 1895 году уже 35,8%. Таким обра­зом, статистика всего земледельческого населения показывает нам с полной наглядно­стью именно те два процесса пролетаризации, на которые всегда указывал ортодок­сальный марксизм и от которых такими шаблонными фразами стараются отговориться оппортунистические критики, — с одной стороны, растущее обезземеление крестьянст­ва, экспроприация сельского населения, бегущего в города или превращающегося из рабочих с землей в рабочих без земли; — с другой стороны, развитие «подсобных зара­ботков» крестьянства, т. е. того соединения земледелия с промышленностью, которое означает первую ступень пролетаризации и ведет всегда к усиленному росту нужды (удлинение рабочего дня, ухудшение питания и пр.). До известной степени оба эти процесса, если их рассматривать с внешней только стороны, даже противоположны: увеличение числа безземельных рабочих — и увеличение числа работающих членов семей крестьян-землевладельцев. Поэтому, смешивая эти процессы или игнорируя один из них, легко впасть в самые

_____________________ АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»____________________ 221

грубые ошибки, образчики которых рассыпаны во множестве в книге Булгакова. На-

* конец, статистика занятии показывает нам еще выдающийся рост числа служащих: с

47 тыс. до 77, т. е. на 63,8%. Наряду с ростом пролетаризации — рост крупного капита­листического производства, которое нуждается в служащих и притом тем в большей степени, чем более употребляются машины и развиваются технические производства.

Итак, в данных немецкой статистики г. Булгаков, при всей своей похвальбе «детали­зацией», совершенно не сумел разобраться. В статистике занятий он отметил только увеличение числа безземельных и уменьшение числа владеющих землей рабочих, как показатель «перемен, происшедших в организации сельскохозяйственного труда» (II, 106). Но это изменение организации труда во всем германском земледелии осталось для него совершенно случайным и непонятным фактом, не связанным с общим строем и общей эволюцией земледельческого капитализма. На самом же деле это только одна из сторон в процессе развития капитализма. Технический прогресс германского земледе­лия есть, вопреки мнению г. Булгакова, главным образом прогресс крупного производ­ства, как это неопровержимо доказывают данные об употреблении машин, о проценте предприятий с рабочим скотом и о составз рабочего скота, о развитии сельскохозяйст­венных технических производств, о росте молочного хозяйства и пр. Неразрывно свя­зан с этим прогрессом крупного производства рост пролетаризации и экспроприации сельского населения, увеличение числа парцелльных хозяйств и числа крестьян, глав­ным источником существования для которых становятся подсобные заработки, усиле­ние нужды в среднекрестьянском населении, которое всего более ухудшило условия своего хозяйства (наибольшее увеличение процента безлошадных и процента употреб­ляющих для полевых работ коров), а, следовательно, также и условия всей своей жизни и качество ухода за землей.

По поводу этого факта очень плоско острит г. Булгаков в «Начале»: «рост числа офицеров при уменьшении армии». Упрощенный взгляд на организацию труда в крупном производстве!

222__________________________ В. И. ЛЕНИН

X

«ТРУД» НЕМЕЦКОГО БУЛГАКОВА, Э. ДАВИДА

Книга Эд. Давида «Социализм и сельское хозяйство» представляет из себя особенно неуклюжую и громоздкую сводку тех ошибочных приемов и рассуждений, которые мы видели у гг. Булгакова, Герца, Чернова. Мы могли бы, поэтому, совершенно обойти молчанием Давида. Но так как его «труд» в настоящее время, несомненно, является главным трудом ревизионизма в аграрном вопросе, то мы считаем необходимым оха­рактеризовать еще раз, как пишут ученые работы господа ревизионисты.

Вопросу о машинах в сельском хозяйстве Давид уделяет целиком IV главу своей книги (стр. 115—193 русск. перевода), помимо многочисленных частных указаний на ту же тему в других главах. Автор подробнейшим образом рассматривает сотни техни­ческих подробностей и топит в них политико-экономическую суть дела. В земледелии машины не играют такой роли, как в промышленности; в земледелии нет центрального мотора; большинство машин находится в деле только временно; часть машин не дает сбережения в издержках производства и т. д. и т. д. Подобные выводы (ср. стр. 190— 193, резюме по вопросу о машинах) Давид считает опровергающими марксистскую теорию! Но ведь это одно засорение, а не выяснение вопроса. Отсталость земледелия по сравнению с обрабатывающей промышленностью не подлежит ни малейшему со­мнению. Эту отсталость нечего и доказывать. Перечисляя по пунктам, в чем проявляет­ся эта отсталость, громоздя примеры на примеры и казусы на казусы, Давид только отодвигает настоящий предмет исследования: капиталистический ли характер имеет употребление машин? связан ли рост употребления машины с ростом капиталистиче­ского земледелия?

Давид совершенно не понимает самой постановки вопроса, необходимой для мар­ксиста. В сущности, точка зрения Давида есть точка зрения мелкого буржуа, который утешает себя медленным сравнительно про-

_____________________ АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»____________________ 223

грессом капитализма, боясь взглянуть на всю общественную эволюцию в ее целом. На­пример, Давид цитирует по вопросу о с.-х. машинах Бензинга, цитирует бесконечное число раз (стр. 125, 135, 180, 182, 184, 186, 189, 506 и др. русского перевода). Читателя прямо, можно сказать, изводит наш Давид, переходя от частности к частности, без об­работки материала, без связи, без осмысленной постановки вопроса, без цели. Поэтому, никакого итога выводам Бензинга Давид не подводит. То, что было мной сказано в 1901 г. против г. Булгакова, целиком относится и к Давиду. Во-1-х, итог выводов Бен­зинга показывает (см. выше стр. 183) неоспоримое преимущество употребляющих ма­шины хозяйств над неупотребляющими. Никакие «поправки» к Бензингу в мелочах, которыми напичкал Давид свою книгу, не меняют вывода. Давид умалчивает об этом общем выводе совершенно так лее, как и г. Булгаков! Во-2-х, цитируя Бензинга без конца, без смысла, без связи, Давид тоже, подобно г. Булгакову, не заметил буржуаз­ных взглядов Бензинга на машины и в индустрии, и в земледелии. Одним словом, об­щественно-экономической стороны вопроса Давид даже не понимает. Фактические данные, свидетельствующие о превосходстве крупного хозяйства над мелким, он не умеет обобщить и связать. В результате не остается ничего, кроме реакционной ламен­тации мещанина, возлагающего свои надежды на отсталость техники, на медленность развития капитализма. Правый кадет и «христианский» ренегат г. Булгаков теоретиче­ски вполне равен оппортунисту с.-д. Давиду.

Общественно-экономической стороны дела Давид не понимает и в других вопросах, не понимает безнадежно. Возьмите его основное положение, его любимую мысль, «гвоздь» всего труда: жизнеспособность мелкого производства в земледелии и превос­ходство над крупным. Спросите Давида, что такое мелкое производство?

На стр. 29, примеч., вы находите аккуратный ответ: «Во всех тех случаях, где мы го­ворим о мелком

См. настоящий том, стр. 128—129. Ред.

224__________________________ В. И. ЛЕНИН

производстве, мы разумеем хозяйственную категорию, функционирующую без посто­янной чужой помощи и без побочного промысла». Это неуклюже выражено и безгра­мотно переведено г. Гроссманом, но это все же сколько-нибудь ясно. Вы вправе ожи­дать после этого, что Давид проследит условия мелкого (по величине площади) земле­делия с точки зрения употребления наемного труда или продажи его земледельцем.

Ничего подобного.

Ни в чем так рельефно не обнаруживается буржуазность Давида, как в полнейшем игнорировании вопроса об употреблении наемного труда «мелкими» земледельцами и о превращении этих последних в наемных рабочих. Полнейшее игнорирование, это — буквально верно. Статистические данные об этом есть в немецкой статистике; их при­водит вкратце Каутский в своем «Аграрном вопросе» (у меня эти данные приведены подробно, — см. стр. 227). Давид знает эту статистику и не анализирует этих данных. Давид приводит кучу ссылок на отдельные монографии и игнорирует всецело их дан­ные по этому вопросу. Одним словом, это сплошное замалчивание мелким буржуа во­проса о «работничках» у хозяйственного мужика.

Вот примеры.

На стр. 109-й читаем: «В общем, в огородничестве точно так же, как и в сельском хо­зяйстве, процветает мелкое производство».

Вы ждете доказательств. Вам дают следующее и только следующее:

«По данным промышленной статистики 1895 г. из 32 540 садоводств и огородни-честв 13 247 = 40% были величиной менее 20 аров; 8257 = 25% были от 20 до 50 аров; 5707 = 14% от 50 аров до 1 гектара; 3397 = = 10% были величиной от 1 до 2 гект. и, только у 1932 = 6% площадь занятой земли была в 2 гект. и выше».

См. настоящий том, стр. 193. Ред.

Это, очевидно, г. Гроссман, редактор перевода, перевел так: Betriebsstatistik. Беда с русскими пере­водами! Надо сказать: «статистики сельскохозяйственных предприятий».

_____________________ АГРАРНЫЙ ВОПРОС И «КРИТИКИ МАРКСА»____________________ 225

Это все. Это должно доказывать процветание мелкого производства в огородничест­ве. Это должно быть рассматриваемо, как ученая работа начитанного в агрономии Да­вида. Если так, то мы отказываемся понимать, что называется шарлатанством в науке.

Только 6% имеют по 2 и более ha, говорит Давид. Рядом, в той же статистике, из ко­торой он берет эти цифры, стоят данные о количестве земли у этих 6%. Давид эти дан­ные замалчивает. А замалчивает он их потому, что они разрушают его теорию. «В ру­ках 1932 хозяев, т. е. 5,94% всех огородников» — писал я по поводу именно этих дан­ных (стр. 220 статьи в «Образовании») — «сосредоточено больше половины, 51,39%» всей земли, находящейся под торговыми огородами. Из этих 1932 огородников 1441 имеют 2—5 ha огородов; у них в среднем приходится по 2,76 ha огородной земли и по 109,6 ha всей земли. Пять и более гектаров огорода имеет 491 хозяин, владея в среднем 16,54 ha огорода и 134,7 ha всей земли (там же).

Дата добавления: 2015-06-04