Наставления св. отца нашего Антония Великаго о жизни во Христе, извлеченныя из слова его в жизнеописании св. Афанасия, из его 20 посланий и 20 слов. 5 страница

91. Зло приражается к естеству, как ржавчина к меди, и грязнота к телу. По как не медник произвел ржавчину и не родители грязноту; так не Бог произвел зло. Он даровал человеку совесть и разум, чтоб избегал зла, зная, что оно вредно для него и готовит ему муку. Смотри же внимательно, увидев какого счастливца в силе и богатстве, ни под каким видом не ублажай его, прельщен будучи демоном. Но тотчас смерть да будет у тебя пред глазами; и никогда не возжелаешь ты ничего худаго, или житейскаго.

92. Бог наш тем, кои на небе, даровал безсмертие, а тех, кои на земле, создал подлежащими изменению; всему (прочему) даровал жизнь и движение, — и все для человека. Итак, да не увлекают тебя житейския прелести, когда диавол будет влагать злыя помышления в душу твою; но тотчас вспомни о небесных благах и скажи себе самому: если захочу, в моей состоит власти победить и это возстание страсти; но я не побежду, если захочу удовлетворить моему желанию. Таким–то подвизайся подвигом, могущим спасти душу твою.

93. Жизнь есть соединение и сочетание ума (духа), души и тела; а смерть есть не погибель этих сочетанных (частей), а расторжение их союза; все это Бог хранит и по расторжении.

94. Ум не есть душа, но дар Божий, спасающий душу. Богоугодный ум течет впереди души и советует ей презреть временное, вещественное и тленное, а возлюбить блага вечныя, нетленныя и невещественныя, так чтоб человек, живя в теле, умом представлял и созерцал небесное и Божественное. Таким образом ум боголюбивый есть благодетель и спаситель человеческой души.

95. Душа, поблажая телу, омрачается удовольствием и погибает, Боголюбивый ум действует противно сему: он причиняет скорбь телу и спасает душу, как врач, разсекающий и жгущий тела.

96. Те души, которыя не обуздываются разумом и не управляются умом, который бы остепенял, удерживал и направлял (куда следует) страсти их, т. е. скорбь и удовольствие, — такия души погибают, как неразумныя животныя; потому что у них разум увлекаем бывает страстями, как кучер лошадьми, вышедшими у него из повиновения.

97. Величайшая болезнь души, крайняя беда и пагуба, — не знать Бога, все создавшаго для человека и даровавшаго ему ум и слово, коими, возносясь горе, может он вступать в общение с Богом, созерцая и прославляя Его.

98. Душа в теле, в душе — ум, в уме — слово, коими созерцаемый и прославляемый Бог обезсмертивает душу, даруя ей нетление и наслаждение вечное. Ибо Бог всему сущему даровал бытие по единой Своей благости.

99. Бог, сотворив человека самовластным, как независтный (всещедрый) и благий, доставил ему возможность, если захочет, угождать Богу. Угодно же Богу то, чтоб в человеке не было зла. Ибо, если люди хвалят хорошия дела и добродетели святой и боголюбивой души, а дела срамныя и злыя осуждают, не тем ли паче Бог, хотящий спасения человеку?

100. Благо получает человек от Бога, как благаго; а злу подвергается человек сам от себя, от сущаго в нем зла, от похоти и нечувствия.

101. Безразсудная душа, по естеству безсмертная и госпожа тела, становится рабою тела из–за чувственных удовольствий, не разумея, что услаждение тела — пагуба душе. Но впадши в нечувствие и объюродевши, заботливо печется она о сем услаждении тела.

102. Бог благ, а человек зол. На небе нет зла, а на земле нет истиннаго блага. Но умный человек избирает лучшее: познает Бога всяческих, благодарит и воспевает Его; телом–же гнушается прежде смерти и злым его чувствованиям (требованиям, желаниям) не позволяет приходить в исполнение, зная их пагубность и злое действие.

103. Грехолюбивый человек любит многостяжание; а о правде нерадит, не помышляя о неверности, непостоянстве и маловременности жизни, и не помня о неподкупности и неизбежности смерти. Если же и в старости кто бывает так срамен и несмыслен, — то он, как древо гнилое, негож ни на какое дело.

104. Удовольствие и радость чувствуем мы после того, как испытываем скорбное: ибо несладко пьет тот, кто не томился жаждою, несладко ест, кто не голодал, несладко засыпает, кого сильно не клонила дремота, не сильно чувствует радость, кто прежде не был в скорби: — так и вечными благами не насладимся мы, если не презрим маловременныя.

105. Слово есть слуга ума. Что хочет ум, то и слово выражает.

106. Ум все видит, даже то, что на небе, и ничто не помрачает его, кроме одного греха. Для чистаго же ничего нет неудобопонятнаго, как для слова его, — неизглаголаннаго.

107. По телу человек смертен, а по уму и слову — безсмертен. Молча ты умствуешь, и, умствуя говоришь в себе: ибо в молчании ум раждает слово. Благодарное же слово, Богу приносимое, есть спасение для человека.

108. Говорящий несмысленно не имеет ума; ибо говорит, ничего не думая. Но разсмотри, что полезно тебе делать для спасения души.

109. Слово умное и душеполезное есть дар Божий; напротив, слово пустопорожнее, хотящее определять меру и разстояние неба и земли, и величину солнца и звезд, есть изобретение человека, всуе трудящагося, который по пустому самомнению ищет того, что никакой ему не приносит пользы, как бы желая решетом зачерпнуть воды; ибо этого людям нет возможности найти.

110. Неба никто не видит, и того, что на нем, познать никто не может, кроме человека, ревнующаго о добродетельной жизни, который ведает и прославляет Сотворшаго оное (небо) во спасение и живот человеку. Таковый боголюбивый муж несомненно знает, что без Бога нет ничего, но что Он есть везде и во всем, яко Бог, ничем неограннченный.

111. Как из матерняго чрева выходит человек, так из тела душа выходит голою, и бывает иная чиста и светла, иная запятнана падениями, а иная черна от многих прегрешений. Почему умная и боголюбивая душа, поминая и разсуждая о бедах и крайностях послесмертных, живет благочестиво, чтоб не быть осужденною и не подвергнуться им. А неверующие не чувствуют и грешат, презирая имеющее быть там, безумные душою.

112. Как, изшедши из чрева, не помнишь того, что было в чреве; так, изшедши из тела, не помнишь того, что было в теле.

113. Как, из чрева изшедши, стал ты лучше и больше телом; так, изшедши из тела чистым и нескверным, будешь лучшим и нетленным, пребывая на небесах.

114. Как телу, когда совершенно разовьется во чреве, необходимо родиться; так душе, когда она достигнет положеннаго Богом предела ея жизни в теле, необходимо выдти из тела.

115. Как ты будешь относиться к душе, пока она в теле; так и она отнесется к тебе, вышедши из тела. Хорошо послуживший здесь телу своему, доставляя ему всякия утехи, худую сам себе оказал услугу по смерти (как известно из притчи о богатом и Лазаре); ибо подверг осуждению душу свою, как безразсудный.

116. Как тело, вышедшее из матерней утробы несовершенным, не может жить; так душа, изшедшая из тела, не достигнув боговидения чрез доброе житие, спастися или быть в общении с Богом, не может.

117. Тело, соединяясь с душою, выходит на свет из мрака чрева; а душа, соединяясь с телом, заключается во мраке тела. Посему надобно не жалеть, а обуздывать тело, как врага и противоборца души; ибо множество яств и сласти возбуждают злыя страсти в людях, воздержанное же чрево усмиряет страсти и спасает душу.

118. Орган зрения телеснаго — глаза, а орган зрения душевнаго — ум. Как тело, не имеющее очей, слепо; не видит солнца, освещающаго всю землю и море, не может наслаждаться светом его: так душа, не имеющая благаго ума и доброй жизни, слепа: — не ведает и не славит Бога, Творца и Благодетеля всех (тварей), и войти в наслаждение Его нетлением и вечными благами не может.

119. Неведение Бога — от нечувствия и безумия души: от сего неведения раждается зло; от боговедения — же прибывает людям добро и спасает душу. Итак, если, пребывая в трезвении и боговедении, стараешься ты не исполнять своих пожеланий, то ум твой обращен на добродетели; если же, опьянев неведением Бога, в удовольствие свое стараешься исполнять злыя пожелания свои, то погибнешь подобно безсловесным, не помня тех бед, какия имеют встретить тебя по смерти.

120. Дело промысла есть и то, — что бывает по непреложному порядку, Богом для мира определенному, как наприм. то, что солнце восходит и заходит каждодневно и земля приносит плоды. Все–же человека ради сотворено.

121. Что Бог творит, как Благий, для человека творит; а что человек делает, то делает сам для себя, как доброе, так и злое. Чтоб не быть тебе в недоумении относительно благоденствия злых людей, знай, что как города содержат палачей не потому, чтоб похваляли их злейшее произволение, но для того, чтоб посредством их наказывать достойных того; так и Бог попускает злым преобладать в житейском для того, чтоб чрез них наказывать нечестивых. После же их самих предает Он суду, потому что не Богу служа, а своей собственной злобе раболепно удовлетворяя, причиняли они людям зло.

122. Еслиб почитающие идолов знали и видели сердцем, что почитают, то не совратились бы с пути благочестия, несчастные; но созерцая красоту, чин и промысл во всем сотворенном и бывающем от Бога, познали бы Сотворившаго все сие для человека.

123. Человек, будучи зол и неправеден, может убить; Бог же непрестанно дарует жизнь и недостойным. Будучи независтен (ко всем щедр) и благ по естеству, восхотел Он, чтоб был мир, и он стал быть и продолжает быть для человека и спасения его.

124. (Настоящий) человек есть тот, кто понял, что такое тело, — именно, что оно тленно и маловременно. Таковый и душу понимает (как следует) — именно, что она божественна и безсмертна, и, будучи вдуновением Бога, соединена с телом для испытания и восхождения к богоподобию. Понявший же душу, как следует, живет право и богоугодно, не доверяя и не поблажая телу. Созерцая Бога умом своим, он зрит умно и вечныя блага, даруемыя Богом душе.

125. Бог, будучи благ и независтен (щедродателен), дал человеку свободу в отношении к добру и злу, одарив его разумом, чтоб созерцая мир и что в мире, познавал он Сотворшаго всяческая для человека. — Но человек неправедный может желать и не разуметь сего, может, к своему несчастию, не веровать и мыслить противно истине. Такую имеет человек свободу в отношении к добру и злу!

126. Таково Божие определение, чтоб, по мере возраста тела, душа исполнялась умом, — дабы человек из добра и зла избирал угодное уму (т. — е. добро), душа же, не избирающая добра, не имеет ума. Почему хотя все тела имеют душу, но нельзя сказать, чтобы всякая душа имела ум. Ум боголюбивый бывает у целомудренных, преподобных, праведных, чистых и благих, милостивых и благочестивых. Присутствие ума бывает помощно человеку в его отношениях к Богу.

127. Одно только невозможно человеку — быть не смертну (миновать смерти). С Богом возыметь общение он может, если поймет, как сие возможно. Ибо при желании и понимании (дела) ради веры и любви, свидетельствуемой доброю жизнию, человек становится собеседником Богу.

128. Глаз видит видимое, а ум постигает невидимое. Боголюбивый ум есть свет души. У кого ум боголюбив, тот просвещен сердцем и зрит Бога умом своим.

129. Ни один добрый не срамен. Кто не добр, тот, конечно, и зол, телолюбив. Первоначальная добродетель человека есть презрение плоти. Отрешение от благ привременных, тленных и вещественных, по произволению, а не по бедности, соделывает нас наследниками благ вечных и нетленных.

130. Кто имеет ум, тот знает о самом себе, что он есть, именно, — что он есть человек тленный. Себя же познавший знает и обо всем, что оно есть творение Божие, и создано для спасения человека. Так все разуметь и право веровать состоит во власти человека. Таковый муж твердо знает, что презирающие житейския блага труд имеют очень небольшой, а утешение и покой вечные получают от Бога по смерти.

131. Как тело без души мертво, так душа без ума бездейственна (безплодна) и Бога достоянием своим иметь не может.

132. Одного человека Бог слушает, одному человеку Бог является; ибо человеколюбив есть Бог, и где бы ни был человек, там есть и Бог; один человек есть достойный Бога поклонник; для человека Бог преображается.

133. Для человека создал Бог небо, украшаемое звездами, для человека создал Он землю, — и люди возделывают ее для себя. Не чувствующие такого Божия промышления — несмысленны душою.

134. Добро невидимо, как невидимо сущее на небе; а зло видимо, как видимо сущее на земле. Добро есть нечто сравнения не имеющее; человек же, имеющий ум, избирает добрейшее. Один человек способен познавать Бога и творения Его.

135. В душе действует ум, а в теле природа. Ум обожает душу, а природа разлагает тело. В каждом теле действует природа, но не в каждой душе бывает ум; почему не всякая душа спасается.

136. Душа есть в мире, как рожденная; а ум превыше мира, как нерожденный. Душа, понимающая что есть мир и желающая спастися, имеет неотложным законом — каждый час помышлять в самой себе, что вот ныне подвиг (смертный) и истязание (дел), на коем не стерпишь (взора) Судии, и что будто уж гибнет душа. Помышляя так, она хранит себя от ничтожных и срамных удовольствий.

137. На земле положены Богом рождение и смерть, а на небе полнота всего и неизменность. Все же сотворено для человека и спасения его. Не нуждающийся ни в каких благах, Бог для человека устроил небо, землю и стихии, доставляя ему чрез них всякое наслаждение благами.

138. Смертное подчинено безсмертному и служит ему, т. е. стихии человеку, по человеколюбию и существенной благости Создателя Бога.

139. Убогий, не имеющий сил вредить, не ставится в числе деятельно благочестивых. Но кто может причинить вред и не употребляет силы своей на зло, а щадит уничиженных, по благочестию пред Богом, тот бывает причастником воздаяний благих и по смерти.

140. По человеколюбию создавшаго нас Бога, ко спасению есть весьма много путей, обращающих души и возводящих их на небеса. Души человеческия получают за добродетель награды, а за грехи — наказания.

141. Сын в Отце, Дух в Сыне, Отец в Обоих. Верою человек познает все невидимое и умопредставляемое. Вера же есть свободное убеждение души в том, что возвещается от Бога.

142. Как те, кои по каким–либо потребностям и обстоятельствам вынуждаемы бывают переплывать большия реки, если бывают трезвы, сохраняют жизнь; ибо хотя бы случилось сильное стремление вод, хотя бы даже зачерпнулась и вода лодкою, — они спасаются, ухватившись за что либо, бывающее обычно при берегах; если же бывают пьяны, то хотя бы тьмократно покушались доплыть до края, будучи одолеваемы вином, погружаются в волнах и остаются вне круга живых: таким же образом, если и душа, впадши в волны и кружение течении жизни, сама не возникнет из–под плотолюбия и не познает самой себя, — именно, что она, будучи божественною и безсмертною, соединена с вещественным телом, маловерным, многострастным и смертным только на испытание, и позволит себе увлечься плотскими страстями на пагубу себе; то как презрительница себя самой, пьяная неведением и о себе незаботящаяся, погибает и остается вне круга спасаемых. Ибо тело, подобно реке, часто увлекает нас к непотребным удовольствиям.

143. Умная душа, стоя непоколебимо в своем добром намерении, как коня обуздывает гнев и похоть — эти неразумнейшия свои страсти, и за то, что борется с ними, укрощая и преодолевая их, увенчивается и удостоивается пребывания на небесах, получая сие, как воздаяние за посев и труды от создавшаго ее Бога.

144. Истинно умная душа, смотря на счастие злых и благоденствие недостойных, не возмущается, помышляя о их наслаждениях в сей жизни, как это бывает с людьми безразсудными; ибо такая душа ясно знает и непостоянство счастия, и безвестность пребывания здесь, и мало–временность жизни сей, и нелицеприятность суда, и верует, что Бог не небрежет о том, что необходимо для ея пропитания.

145. Жизнь плотская и наслаждение в жизни сей большим богатством и властию бывает смертию для души; напротив труд, терпение, бедность с благодарением и умерщвление тела есть жизнь души и путь к вечному утешению.

146. Умная душа, презирая вещественное стяжание и маловременную жизнь, избирает утешение небесное и жизнь вечную, которую и получит от Бога за доброе житие.

147. Имеющие на себе замаранную одежду марают платье тех, кои прикасаются к ним. Таким же образом люди злые нравом и неисправные поведением, обращаясь с простейшими и говоря к ним неподобающия речи, как грязью оскверняют душу их чрез слух.

148. Начало греха есть похоть, чрез которую погибает умная душа. Началом же спасения и царствия небеснаго бывает для души любовь.

149. Как медь, брошенная в небрежении и оставленная без должнаго о ней попечения, повреждается ржавчиною, появляющеюся на ней от долговременнаго лежания в связках и неупотребления в дело, и чрез то делается недобротною и непотребною: так и душа, в бездействии пребывающая и незаботящаяся о доброй жизни и обращении к Богу, злыми делами своими лишая себя покрова Божия, снедается злом, разраждающимся от такого нерадения в веществе тела, и чрез то является недобротною и негожею ко спасению.

150. Бог благ и безстрастен и неизменен. Если кто, признавая благословным и истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает однакож, как Он (будучи таков) о добрых радуется, злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются, является милостив к ним; то на сие надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается: ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтоб Божеству было хорошо, или худо из–за дел человеческих. Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредить, пребывая всегда одинаковым; а мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом, по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога, по несходству с Ним. Живя добродетельно, мы бываем Божиими, а делаясь злыми становимся отверженными от Него; а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то, что грехи наши не попускают Богу возсиять в нас, с демонами же мучителями соединяют. Если потом молитвами и благотворениями снискиваем мы разрешение во грехах: то это не то значит, что Бога мы ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и обращения нашего к Богу, уврачевав сущее в нас зло, опять соделываемся мы способными вкушать Божию благость; так что сказать: Бог отвращается от злых, есть тоже, что сказать: солнце скрывается от лишенных зрения.

151. Благочестивая душа знает Бога всяческих: ибо быть благочестивым есть не что иное, как исполнять волю Божию, а это и значит знать Бога, т. е. когда старается кто быть независтливым, целомудренным, кротким, щедрым по силе, общительным, не любопрительным, и делать все, что угодно воле Божией.

152. Ведение Бога и страх Божий суть врачевство против страстей плоти. Почему когда в душе есть неведение Бога, тогда страсти, оставаясь неисцеленными, портят душу. Она тогда растлевается от живущаго в ней зла, как от долговременнаго вереда. Но Бог не виновен в этом, потому что Он даровал людям ведение и разум.

153. Бог исполнил человека ведением и разумом, стараясь очистить страсти и самопроизвольное зло и по Своей благости желая преложить смертное в безсмертие.

154. Ум, находящийся в чистой и боголюбивой душе, истинно зрит Бога — не рожденнаго, невидимаго, неизглаголаннаго — Единаго Чистаго для чистых сердец.

155. Венец нетления, добродетель и спасение человека есть благодарно переносить несчастие. Обуздание же гнева, языка, чрева и сластолюбия весьма великою бывает помощию для души.

156. То, чем держится мир, есть промышление Божие, и нет ни одного места, котораго не касалось бы сие промышление. Промышление же есть самосовершительное Слово Божие, образователь входящаго в состав мира сего вещества, Устроитель и Художник всего бывающаго. Никак не возможно веществу принять прекрасное устройство без разсудительной силы слова, которое есть образ, ум, мудрость и промышление Божие.

157. Возбуждаемая воспоминанием похоть есть корень страстей, родственных тьме. Находясь в сем похотном воспоминании, душа не знает о себе, что она есть вдуновение Бога и бросается на грех, не помышляя о крайней беде, в какой будет находиться по смерти, — безумная.

158. Самая большая и неисцельная болезнь души и пагуба ея есть богозабвение и тщеславие. Похотение зла есть лишение блага; благо–же наше состоит в том, чтоб охотно делать всякое добро, которое угодно Богу всяческих.

159. Один человек способен принимать Бога. Ибо с этою одною живою тварию беседует Бог, ночью чрез сновидения, а днем чрез ум, и всячески предсказывает и предзнаменует Он достойным Его людям будущия блага.

160. Для верующаго и желающаго нисколько не трудно познать Бога. Если же хочешь зреть Его, смотри на благоустройство всего и промышление о всем, что было и бывает словом Его. — И все это для человека.

161. Святым называется тот, кто чист от зла и грехов. Почему величайшее совершенство души и дело весьма Богу угодное есть то, когда нет зла в человеке.

162. Имя есть означение одного из числа многих (нарицательное). Но неразумно думать, чтоб Бог, Который есть Един и единствен, имел соименных Себе: ибо слово Бог означает безначальнаго, все сотворшаго для человека.

163. Если сознаешь за собою худыя дела, отсеки их от души твоей, в чаянии благ: ибо Бог праведен и человеколюбив.

164. Знает Бога и знаем бывает от Бога тот человек, который старается быть всегда неотлучным от Бога; неотлучным же от Бога бывает человек добрый во всем и воздерживающийся от всякаго чувственнаго удовольствия, не по недостатку средств к тому, а по своей воле и свободной воздержности.

165. Благодаря тому, кто обижает тебя, и Бога будешь иметь другом. Никому не наговаривай на врага своего. Подвизайся в любви, в целомудрии, в терпении, в воздержании и подобном; ибо то и есть познание Бога, чтоб посредством смиренномудрия и подобных добродетелей последовать Богу. Но такия дела не всякому свойственны, а только душе умной.

166. Против тех, кои дерзают говорить, что растения и травы имеют душу, написал я сию главу к сведению для простейших. Растения имеют жизнь физическую, но души не имеют. Человек называется разумным животным, потому что имеет ум и способен приобретать познания. Прочия же животныя — земныя и воздушныя, у которых есть голос, имеют дыхание и душу. Все растущее и умаляющееся можно назвать живым потому, что живет и растет, но нельзя сказать, чтоб все такое имело душу. Живых существ четыре различных вида: одни из них безсмертны и воодушевлены, каковы Ангелы; другия имеют ум, душу и дыхание, каковы люди; иныя имеют дыхание и душу, — каковы животныя; а иныя имеют только жизнь, — каковы растения. Жизнь в растениях держится и без души, и без дыхания, и без ума и безсмертия; но и прочее все без жизни быть не может. Всякая человеческая душа есть приснодвижна.

167. Когда восприимешь мечтание о каком–либо чувственном удовольствии, поберегись, чтоб не быть тотчас увлечену им; но несколько отстранив его, вспомни о смерти и помысли, сколько лучше сознать себя тогда победившим эту прелесть сластолюбия.

168. Бог приличнейшим образом положил преграду злу в людях тем, что даровал им ум, ведение, разум и различение добра, чтобы познавая зло, что оно вредит нам, мы убегали его. Но безумный человек идет вслед зла, и даже величается им, и как бы в сеть попавшись, бьется он, будучи опутан им внутрь и не имея сил возникнуть когда–либо из–под него, чтоб увидеть и познать Бога, все создавшаго во спасение и обожение людей.

169. Смертные должны заботиться о себе, зная наперед, что их ожидает смерть. Ибо блаженное безсмертие бывает уделом преподобной души, когда бывает доброю, и смерть вечная сретает ее, когда она бывает злою.

170. Когда склоняешься на свое ложе, со благодарением воспоминай в себе благодеяния и Промысл Божий. Тогда, исполненный этим благим помышлением, ты полно возвеселишься духом и будет для тебя сон тела трезвением души, смежение очей твоих — истинным видением Бога, и молчание твое, будучи преисполнено чувством блага, от всей души и силы воздаст восходящую горе — сердечную славу Богу всяческих. Ибо когда нет зла в человеке, тогда благодарение и одно, паче всякой многоценной жертвы, — приятно Богу. Емуже слава во веки веков. Аминь.

Дата добавления: 2015-06-04