Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Александра. 23 октября




 

...Александра проснулась поздно, за полдень. Бенедикта в доме не было. Только сейчас она сообразила, что он не назвал время, в которое собирался приехать. Это напрягало. Она умылась, затем пошла на кухню завтракать, постоянно прислушиваясь к входной двери: не заслышит ли шум открываемых замков?

Но было тихо. Так тихо, что до нее неожиданно дошло: дождь прекратился! Стояла угнетающая тишина, безлюдная, глухая. Вернувшись к себе в комнату, Александра включила приемник, нашла музыкальную волну – все не так тоскливо...

Мало‑помалу музыка подхватила ее, задала свой ритм, завладела телом, и Александра, подкрутив громкость, принялась с энтузиазмом делать гимнастику... Даже настроение стало получше!

Закончив, она ополоснулась в душе и вернулась к себе в комнату. Потрогала белье на батарее – отопление в доме не работало, но радиаторы наличествовали, – оно уже высохло. Александра растянула резинку трусиков, чтобы надеть их, как вдруг услышала шаги, совсем близко...

Звук открываемых замков она проворонила за музыкой!.. Мамочки, а дверь‑то в комнату она не заперла!!!

Ахнув, Александра швырнула трусики на пол и метнулась к двери.

Поздно. Бенедикт шагнул в дверной проем.

Она замерла перед ним, как изваяние, не смея шелохнуться. Она была совершенно голой, только толстые шерстяные носки прикрывали ее ступни – совсем, совсем не то место, которое следовало прикрыть...

Он тоже остолбенел. Он пожирал глазами ее тело, и они все светлели, светлели, пока не сделались совсем белыми, словно зрачки растворились, растеклись, как неудачная яичница‑глазунья, по белкам. И чем больше светлели его глаза, тем больший ужас сковывал Александру. Таких глаз она никогда еще не видела ни у кого. Это было СТРАШНО.

Натянуть на себя одеяло! Хоть как‑то прикрыться! – мелькнуло в ее голове. Но она не успела. Бенедикт шагнул к ней.

Она выбросила вперед руки, словно они, эти тонкие и слабые руки, могли ее защитить. Он ухватил ее за запястья. Глазами он уже не то что пожирал ее тело – он уже объедал плоть с ее костей, так ей казалось. От ужаса она никак не могла сообразить, что ей делать, как спастись. КАК???

Он все держал ее запястья, и его пальцы казались металлическими, так сильно он сдавил их. "Синяки останутся, – машинально подумала она. – Господи, какие, к черту, синяки, от меня самой сейчас останется один синяк..."

Но Бенедикт не сдвинулся с места – так и стоял, сжимая запястья Александры с чудовищной силой, и глаза его как‑то странно заплывали под верхнее веко и снова возвращались на место, пустые и белые... Он внезапно задрожал, как будто от напряжения, словно ее запястья были стопудовой штангой, которую он поднял над собой, и все его тело затряслось от непосильного груза. Он трясся так сильно, что и ее руки заходили ходуном в каком‑то бесноватом шаманском танце. Может, он эпилептик?!

И вдруг она вспомнила: "Подожди‑дожди‑дожди"...

– Подожди... – прошептала она.

Тряска чуть ослабла.

– Подожди... – сказала она погромче.

Его глаза выплыли из‑под век, и зрачки снова очертились, остановившись на ее лице.

– Подожди!

Зрачки немного потемнели, и взгляд его стал несколько более осмысленным.

– Подожди, подожди, подожди!

Его взгляд окончательно сконцентрировался на ее лице. Руки перестали дрожать, хотя хватка была по‑прежнему железной. Он вглядывался в ее глаза, словно хотел прочитать в них какой‑то ответ.

– Не надо, – мягко сказала она. – Не надо, Бенедикт.

Он бросил ее руки так сильно, что они шлепнулись об ее бедра, резко развернулся и вышел из комнаты, притянув за собой дверь. Александра, еще не веря такому чудесному исходу, несколько мгновений стояла столбом, созерцая дверь, потом бросилась и заперла ее на ключ негнущимися, обескровленными пальцами.

Отдышавшись, она оделась и уселась на диван, пытаясь обдумать случившееся. Теперь она знает точно: тогда, в прошлый раз, когда она заслышала металлическое позвякивание ключа в своем замке, ей не примерещилось "подожди‑подожди‑подожди"! Он и впрямь бормотал эти слова, зарифмованные дождем... Это было его магическое заклинание.

Отсюда следовало... Да, отсюда следовало, что он действительно маньяк. Он сдерживал свои патологические порывы при помощи этого заклинания... В ожидании Алеши, без сомнения.

Но зачем ему Алеша?! Чтобы убить его?!

– Зачем ему Алеша? – она неожиданно для себя произнесла эти слова вслух.

– Вы что‑то сказали, Александра? – дополз до нее издалека голос‑гусеница. Он был обычным, холодным и противным, но, главное, спокойным! Значит, припадок его прошел...

И Александра осмелилась:

– Зачем вам Алеша?

– Мне? Мне он не нужен. Он нужен вам. Чтобы вас спасти.

– Это неправда. – Александра немного осмелела, ободренная самим фактом, что он отвечает ей, к тому же вполне разумно.

– Вот как? – она услышала легкую усмешку в его голосе.

– Да. Какой тогда смысл был в моем похищении, если ваша цель лишь в том, чтобы он меня спас? Вы же не ребенок, не в казаки‑разбойники играете...

– Ну почему же... Мы играем в очень занятную игру. Я загадываю загадки – ваш Алеша их разгадывает.

И он умолк. Александра подождала несколько минут и рискнула снова задать вопрос:

– И какой в этой игре смысл?

– Жизнь или смерть.

– Моя?

– На самом деле вы не мой тип... Мне нравятся маленькие блондинки, а вы высокая брюнетка... Априори, мне вас убивать – никакого удовольствия. Я это сделаю только в том случае, если ваш верный рыцарь не сумеет меня вычислить. И найти вас заодно. Сделаю это без удовольствия, что очень прискорбно... Только ради наказания вашему мужу, который уже успел предать наш с ним договор...

– Что у вас против него?

– Ничего. У меня много чего есть против меня... Меня самого. Я возложил на него миссию... Редкое, королевское доверие меня найти. И остановить.

Королевское?

– Да. Я выбрал его из многих.

– Как это остановить?

Он меня вычислит. И я больше не смогу убивать.

Она недоумевала. Странные речи, странные... Если он маньяк, то, наверное, у него с психикой не в порядке? Он несет бред?

– Не понимаю. Вы сидите и ждете, чтобы Алексей вас нашел и сдал вас милиции?

– Ну... примерно.

– Такое бывает?!

– Вам не понять... Вы все, так называемые нормальные люди, – вам трудно понять... Я устал!

Он умолк, умолкла и Александра, пытаясь осознать услышанное. Прошло, наверное, с полчаса, как вдруг до нее снова долетел голос Бенедикта.

– Если вам нужно поесть или там в туалет... Вы не бойтесь. Только предупредите меня, что выходите.

Голос его был по обыкновению тих, но этот раз в нем звучала какая‑то горечь. И Александра уцепилась за нее, как за соломинку.

– Спасибо, – мягко ответила она. – Я как раз хотела бы выйти.

И с этими словами она отперла свою дверь.

Он стоял в проеме своей комнаты и смотрел на нее. Только сейчас Александра разглядела его: довольно высокий, светло‑карие глаза, лицо узкое, бледные губы, волосы каштановые с рыжим оттенком, очень белая кожа... Если бы не выражение лица, не сухая, узкая складка губ, то его можно было бы назвать симпатичным.

– Спасибо, – произнес он. И скрылся в своей комнате.

Александра немного растерялась. Ей на самом деле никуда не нужно было, ни в туалет, ни на кухню, но она рассчитывала на какой‑то разговор с Бенедиктом... Услышанная ею горечь дала надежду, что его можно вызвать на откровенность, а откровенность позволила бы ей что‑то понять, перестать так отчаянно бояться...

Теперь она стояла посреди пустой большой комнаты, не зная, что делать. Это слово, "спасибо", – что оно означало? Спасибо за что?

С ним, с этим странным и страшным человеком, что‑то происходило, словно та сцена, когда он держал ее запястья, как стопудовую штангу, в нем что‑то сломала. И эта ломка, Александра чувствовала, была в ее пользу.

Она сходила на кухню, налила себе в кружку воды. И, прихлебнув, спросила:

– Вы хотели поговорить о книге...

– Идите к себе в комнату, Александра. Вы закончили ваши дела? Ну так идите!

Ей ничего не оставалось делать, как подчиниться.

Больше он не обронил ни слова, а вечером сообщил, что его планы изменились и что его не будет в доме до понедельника.

Он уехал, а его горечь осталась клубиться по темным углам недостроенного дома, и Александра ощущала ее привкус даже на губах – привкус чужой тоски и безысходности...

 




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 428; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.011 сек.