Мальчик

Фронт

Конный вихрь

Оратор

Напор

Путь в горы

Дорога

Праздник силы

(Ко дню всевобуча)

[текст отсутствует]

Глухая лесная дорога

И мшистый коряжистый пень…

Путь крестный народа немого,

Душа чья — граненый кремень.

Проселки в узлистом сплетеньи

Раскинулись вкруг деревень,

Где страхом куется терпенье,

Покоится рабская лень,

Сузятся у пашен в тропинки,

И — дальше былиночки мнут,

Средь сел поприжмутся к лозинкам,

С околиц же прямо бегут.

Их манят поля и просторы,

Где странники молча бредут,

Ногами босыми узоры

Версту за верстой по ним ткут.

Сгорбясь под сухарной сумою,

Идущие песни поют

И звякают ржавой клюкою.

А песни за море зовут…

Поля бурьяном зарастали,

И зверь по чащам ликовал.

А мы пришли — зубцами стали

Плуг рвы и степи запахал.

Живое солнце в красных жилах

Дробило землю на куски,

Отцы ворочались в могилах,

Колосья вспухли, как соски.

Мир раскаленный был враждебен,

Спала машина в недрах руд.

Но человек родился гневен —

Его путь в горы долог, крут.

Рука с рукою мы стали рядом,

Дыханье брата — мой тоже вздох.

Удары сердца — разрыв снарядов,

И взор ответный взор зажег.

Душа убита, и жизни нету,

Весь мир в железе надет на штык.

Мы рубим корни у всего света,

Победа наша — смертельный крик.

В день истребления — земля пустыня,

И каждый зверь в ней господин,

На небе солнце тогда остынет,

Не нужен миру властелин.

Под нашим шагом цветы сгорают,

Мы — гибель всем, кто не погиб.

В волне кровавой поля рыдают,

Мы выпрямляем путей изгиб.

Душа с душою — дыханий ветер,

Земля и небо — океан.

Над головами не жизни ветви —

Свинца и меди ураган.

[текст отсутствует]

«На реке вечерней, замирающей…»

На реке вечерней, замирающей

Потеплела тихая вода.

В этот час последний, умирающий

Не умрем мы никогда.

Мы твой зов, твой голос всюду слышим,

Тишина и сон твоя душа.

На руках у матери не дышим,

Без возврата ночью шла межа.

Свет засветится, неведомый и тайный,

Над лесами, ждущий и немой,

Бьет родник, живой и безначальный.

Странник шел и путь искал домой…

Пролетарской коннице

По морю, по морю земли

Храпят табуны лошадей.

Гонят в ущелье петли

Безумное стадо людей.

Пики их жалят и жалят,

Души секут пополам,

Брызгают трупы и тают,

Трупы — дорога коням.

Копыта вонзаются в череп,

Сердце в груди дребезжит —

Красноармейцем стал мерин,

Смертью ревет и визжит.

Топчут пустыни копыта,

Топчут и рвут города.

Крепость гранитная смыта —

Жизнь никому не отдам.

Враг под ногами не дышит,

В землю вогнал его конь,

Победы моей не услышит —

Красный ликует огонь.

Артиллерийский звон колокольный

В стены набатом гудит.

Башни взлетают, дворцы загораются,

Пыль кирпичей в облаках.

В город расплавленный молот опущен,

Брызгает пламенем камень домов.

Трупами люди мостят переправу,

Падает к братьям брат на штыки.

Дрогнуло вздохом зарево в взрыве,

Комом свинцовым запущена смерть…

Гневный поток размывает дороги —

Пушки, колеса, лошади — мы…

Выгнула спину крепость — плотина,

Дышит гранит, как живой.

Трубы без дыма отрублены в небе,

Будто слепые глаза.

Но целы машины под цинковой крышей,

И слушают чутко станки…

Лопнет плотина под силой напора

(Разве ей скажет кто: стоп?).

Сжатая мощь водопадом сорвется,

Смоет, сравняет трупов бугры,

Люди грудь с грудью к трупам сойдутся,

Брат не нанижет брата на штык…

Долго идем мы, не видим друг друга,

Стены кругом нас и камень в душе;

Но мы заложили пуды динамита

В камень, в гранит, под бетон.

Врата родного мы в жертву отдали,

Шнур поджигали живою свечой.

Но мы пустили под облако пылью

Стену и душу сухую врага…

Человек человеку навстречу

По крови шагает, шагает века.

В вечер летний, тихий и тоскующий,

Звезды с неба травам говорят.

Домик скрылся и зарос садами,

И в окне белеется звезда.

Спит Волчок в репьях под лопухами,

Сердце человечье у него во сне,

И во сне рекой уходят звезды,

А земля без края и дорог.

Ночью каждый от себя уходит,

Понимает, а к утру молчит.

В поле грудь волнуется и дышит,

Люди встали и глядят.

Мать до света белого качала

Мальчика в корыте на полу.

Домик крышей светится под небом,

Мальчик мается, руками говорит.

Сны его несут далеко,

Улыбаются и на руки берут.

Мать другая грудь сосать давала,

Много рук протянуты и ждут.

Он не знает, никому не скажет,

Отчего и ночью так светло,

Отчего во сне он говорит и любит,

А днем немой и ненавидит.

В самый полдень, когда поле выгорало,

Заметался мальчик и открыл глаза.

Мать давно томится на работе,

Чуть змеится время, долго до гудка…

Снова шепчет вечер, тихий и печальный,

Серебряные струны в небесах поют.

Подушка навалилась на лицо ребенка,

Пух во рту горячий прожигает дух.

В дверь Волчок заскребся,

Мухи ноют тише, за окном забор.

Вышла у соседей на крыльцо невеста

И одна запела.

Тянется не рвется тоненькая нитка,

Капля бьет по капле, а полны века…

Мальчик замирает, видит сон последний,

Будто мать уходит, больше не придет.

Без конца заборы, темные дороги,

Наверху просторно, тихо и светло.

Села мать на камень, руки протянула

И одна поет.

Умер мальчик. Белый, он светился ночью,

Не в корыте он один заснул.

На него в окно смотрели звезды,

К свету мухи облепили весь живот.

Дата добавления: 2015-06-04