Сын земли

Мысль

Домой

Утром трава просыпается,

Дышат, шумят воробьи.

Ты с человеком не встретишься

Тут под навесом зари.

Долги дороги из камня,

Жарок подножный песок,

Глаз у звезды закрывается,

Тянется солнце рукой.

Эти поля и дороги,

Этот стонающий день,

Жмется к тебе и тоскует

Земная пустая душа.

Думаешь. Видишь далеко,

Нет никого на пути —

Странница богом согнута,

Деревня, солома, плетни.

Тут я любил и родился,

Братца таскал на руках,

Землю большую увидел,

Боялся, умрет моя мать

Летние дни улыбаются,

Реки текут в серебре,

В поле песок загорается,

Мать дотемна не придет.

Братца ношу, утешаю,

Постом ему минет годок,

Любит он, смотрит, смеется,

Думает, я ему мать.

К вечеру день опускался

В темь затаенных лесов,

Ночью росой там купался,

Утром ребенком глядел.

В поле играли мы с братом,

Город лепили в песке.

Сеня поднялся на ножки,

Со страху моргать перестал…

Дома все зяб он и жался,

Вечером есть не хотел,

Пеною утром закашлял,

Пух животом и синел.

Мать не пошла на работу,

На руки Сеню взяла.

Глаза он открыл и не видел,

Ложилась на них пелена,

В полдень заснул и во сне засмеялся,

Руками ловил и стонал….

День прогремел и на лес опустился,

Шла, уходила река.

Стих ночью Сеня,

В рот взял мой палец,

Глазами глядел, а дремал.

И день весь, и ночь всю другую глядел и дремал.

Утро настало. Чуть вышел день.

Сеня проснулся и руки поднял.

Глазами повел далеко, как слепой,

Будто ушел и забыл оглянуться…

Плавает солнце по небу одно,

Странник, отставший в степи,

Ходит и ищет дороги-пути.

Плачет с ним вместе земля.

Рожает она, хоронит и любит,

На солнце глядит каждый день.

Могилы, поля, и плетни, и деревни,

И смерти и жизни нету конца.

Когда же дойдем мы до дома

И в нем до утра отдохнем.

Сойдемся, увидим умерших,

Забытых, далеких вернем.

Когда ж эту смерть вместе с жизнью

Сожгем в яме скорби своей,

И встанем с соломы детями

У матери в доме родном!

Жизнь еле тлеет под камнем смерти,

Изнемогает в борьбе со тьмой, —

Свалите камень, земные дети,

Пусть станет истина ее душой.

Над нами солнце и в нас рассвет,

Все реки светятся до дна.

И в нас восходит светлейший свет,

Ничья не будет душа одна.

Мы все воскреснем, живыми встанем,

Родился новый сильнейший бог.

У бездны дна теперь достанем,

Сойдутся братья с больших дорог.

Мысль человека стала богом,

Сознанье душит зверя тьмы.

На царство сядет царь убогий —

Ни ты, ни я, а — мы.

Опустилась с неба раненая птица,

Поперек дороги ей легла гора.

Жизнь, полет высокий, только тихо снится —

У костра со звездами до утра игра.

Крылья холодеют и на шее камень,

Глыбы на дороге, смерть и тени тайн,

Глыбы шевелятся, шевелятся сами,

Горы над горами, как над бездной край.

Где ж гнездо и мать тут у небесной птицы,

Только тьма пещеры для прохода тайн.

И без шума мчатся тени вереницей,

Смерти, жизни нету, вечно ожидай.

Птица еще бьется, есть под сердцем дети,

С нею прилетели с голубых равнин.

Если мать не дышит, то у них нет смерти,

И вздохнет и выйдет из утробы сын.

Из утробы мертвой он один родится,

Перемрут под матерью многие птенцы…

До конца сын будет с смертью, с тайной биться,

И его поманят звездные венцы.

Через глыбы, горы тайн и неизвестного

На коне Ненависти пронесется сын.

В вихрь и ночь безумия, жаркого и тесного,

Он на крыльях пламенных врежется один.

Это мать убитая, брошенная с неба,

Через горы бросила сына к небесам.

Все птенцы подохли с голоду, со слепу

И лежат на камнях черной кучей там.

В сыне мать открыла снова небу крылья,

И смеется звездам из-за глыб и гор,

И летит звенящей, белой, звездной пылью

В тихие равнины в голубой простор.

Прошлое, далекое, всю немую вечность,

И холодный камень, тайную звезду —

Все поймет, полюбит, кончит бесконечность

И на крыльях вскинет Сын на высоту.

Это мать убитая в нем летит и ищет,

Никогда не кончит своего пути…

И живых и мертвых с гор высоких кличет

На дороге дальней всех птенцов найти.

1920, 7 ноября.

Дата добавления: 2015-06-04