П р и м е ч а н и я

Документы №№ 276-277

1. С весны 1919 г. И. М. Сретенский активно участвовал в следствии: см. док. №№ 200, 201, 203-207 и 221.

2. О событиях, описанных ниже. см. док. №№ 200 и 221.

3. О Войкове см.прим. 9 к док. №№ 20-22.

4. О Быкове см. прим. 13 к док. №№ 95-103.

5. Из этих показаний видно, что в ночь со среды 17-го на четверг 18-го июля (т. е. в ночь после убийства узников дома Ипатьева) на рудник была отвезена серная кислота и 3 лопаты.

6. Требования Войкова опубликованы выше: док. № 200. Всего серной кислоты было выдано около 182 кг.

7. То есть начиная с июня 1915 г.

8. Приказ № 1 Петроградского совета, послуживший началом развала Русской армии, был принят 1 (14) марта 1917 г.

9. О Яковлеве см. прим. 22 к Введению.

10. О Долгоруком см. прим. 4 к док. №15.

Введение

1. Здесь и ниже даты приводятся по новому стилю.

2. В мае 1918 г. под руководством подполк. С. Н. Войцеховского и капитанов Р. Гайды и С. Чечека вспыхнуло восстание Чехословацкого корпуса и началась борьба чехословацких частей против большевиков. Чехословацкий корпус состоял из чехов и словаков, в основном взятых в плен в боях против Австрийской армии. По соглашению с Союзниками из них был составлен корпус, который в марте 1918 г. стал двигаться из Украины к Владивостоку, чтобы в дальнейшем переправиться в Европу и принять участие в войне на западном фронте. В Сибири происходили многочисленные столкновения с советскими властями, которым чехословаки отказывались сдавать оружие. Заняв ряд городов в Сибири и на Дальнем Востоке, чехословаки перешли в наступление по направлению к западу, создав то, что считалось тогда союзниками новым западным антигерманским фронтом. 22 июля был занят Симбирск, 25 июля - Екатеринбург, а 7 августа - Казань, где был захвачен российский золотой запас. В дальнейшем северо-западное направление стало основным боевым направлением чехословацких частей, так как главной целью чешского командования был прорыв к северному побережью Европейской России для соединения с высадившимися там союзниками и дальнейшей отправки на Запад.

Наиболее заметной фигурой среди чехословацкого командования был ген. Радола Гайда (1892-1948). В октябре 1918г. он получил командование Екатеринбургской группой противобольшевистских войск, а в январе 1919 г. был назначен командующим Сибирской армией адм. Колчака. Гайда был типичным авантюристом эпохи гражданской войны, не любил кому-либо подчиняться и не забывал позаботиться о своих личных материальных интересах. Он не сочувствовал работе судебного расследования судьбы Царской семьи и не оказывал ей никакой поддержки (см. док. № 59).

3. Председателем Уральского областного совета был А. Г. Белобородов. см. список членов Совета в док. № 184.

4. Дом, в котором жила в Екатеринбурге (ныне Свердловск) Царская семья, принадлежал Николаю Николаевичу Ипатьеву, 50-летнему капитану инженерных войск в отставке. Ипатьев был крупным екатеринбургским коммерсантом. Эмигрировав во время гражданской войны, он умер в Праге 22 апреля 1923 г.

Дом был куплен Ипатьевым лишь в начале 1918 г. у М. Г. Шаравьева. Сам он поселился на верхнем этаже, а в нижнем располагалась контора местного агентства по черным металлам. Дом стоял на склоне (оттуда его полуподвальный нижний этаж) в самой высокой части города, около Вознесенской площади и известных Харитоньевских палат. Располагался он на углу Вознесенского проспекта и Вознесенского переулка. Был дом не очень большой, нарядный, недавней постройки и с комфортом, необычным еще в то время: с ванной комнатой, проточной горячей водой, электрическим освещением.

27 апреля 1918 г. к Ипатьеву пришел комиссар Жилинский и предложил ему очистить дом к 29 апреля. 24 июля, незадолго до эвакуации города красными, было решено вернуть дом хозяину, но Ипатьева в городе не оказалось и ключи были переданы его родственнице. Дом оставался пустым до прихода белых. Предоставленный было в распоряжение следствия владельцем, занявшим его лишь частично, дом Ипатьева был в начале октября занят ген. Гайдой под свой штаб и личную квартиру. Хотя позже сам Гайда из дома выселился, различные военные учреждения в нем остались и еще в начале 1919 г. над ним развевался бело-зеленый сибирский флаг. Обитатели дома относились беспечно к занимаемым помещениям, громили комнаты, обрывали обои и пр. Лишь в марте дом был окончательно очищен от штабов и арендован Омским правительством у Ипатьева. Намечалось его приобрести в казну.

После возвращения большевиков в Екатеринбург дом Ипатьева оставался в государственном владении. В нем был устроен маленький музей и у входа прикреплена памятная доска: музей и доска просуществовали до 1945 г. В большей части помещения располагались различные службы и учреждения. В последние годы в доме расположилось областное отделение Союзпечати.

События, свидетелем которых был дом Ипатьева, не изгладились из русской народной памяти, и при политическом облегчении, наступившем в 1960-х годах, в Свердловск началось своеобразное паломничество из близких и дальних мест. Посмотреть на „царские места" в немалом количестве стали приезжать и столичные молодые интеллигенты в поисках исторических корней России. Осенью 1977 г., в ночное время, дом был снесен по приказанию властей.

5. В России до революции было три категории судебных следователей:

1. Участковый следователь.

2. Следователь по важнейшим делам: он приступал к следствию по предложению прокурора Суда.

3. Следователь по особо важным делам, приступавший к следствию по предложению прокурора Суда, прокурора Полам или Министра юстиции.

К тому же прокурор мог предложить следствие, в случае надобности, и простому члену Суда.

6. Эту дату называет сам Кутузов, в частном письме, написанном уже в эмиграции. Она фигурирует и у Дитерихса (Том 1, с. 126; см. здесь прим. 28).

7. Иван Александрович Сергеев был членом Екатеринбургского окружного суда. Он прошел стажировку судебного следователя, но не имел опыта следственной работы. Дитерихс и Соколов весьма критически оценивают его работу, обвиняют его в том, что он не задавал дополнительных вопросов, не обращал внимания на все вещественные доказательства, не допрашивал многих наличных свидетелей. Жильяр оценивает его работу как добросовестную, но упрекает его в излишнем внимании к разным ложным слухам, распространяемым большевиками. Работу Сергеева сильно затрудняло то обстоятельство, что он, как член Суда, не мог надолго уезжать из Екатеринбурга. Он был умеренно социалистических взглядов. Не любивший его Дитерихс пишет, что он был „маленький, худой, с продолговатым, нечистым лицом, торчащими ушами, бегающими бледно-серыми глазами" и что „он производил впечатление умного, но очень “себе на уме человека". (Дитерихс, т. 1, с. 131; см. здесь прим. 28.) Вильтон утверждает, что все члены Екатеринбургского суда, оставшиеся в городе, были расстреляны после возвращения большевиков. О расстреле Сергеева красными пишет и Дитерихс.

8. Сперва Областное правительство, а потом и (Уфимская) Директория.

9. Александр Федорович Кирста - колоритная фигура, сыгравшая значительную роль в ходе расследования убийства Царской семьи. Кирста был человеком очень активным, но действовал сумбурно и бью малоразборчив в денежных делах. Будучи во главе Екатеринбургского уголовного розыска, он был отчислен от должности и арестован нач. гарнизона ген. Голицыным за незаконные поступки, обнаруженные в работе розыска. После отъезда Голицына на фронт, он был освобожден Гайдой и вел расследование по убийству Царской семьи непосредственно под его начальством, тайно от судебного следствия. Кирста рано поверил в то, что часть Царской семьи была увезена из Екатеринбурга и избежала смерти, и посвятил всю свою энергию нахождению следов якобы спасенных Государыни и великих княжон.

10. Адмирал Александр Васильевич Колчак (1874-1920). Будучи морским офицером, храбро воевал и был ранен в Японскую войну. В августе 1916 г. он был назначен командующим Черноморским флотом и провел ряд успешных операций. Временное правительство отрешило его от должности и послало с особой миссией в США. 4 ноября 1918 г., прибыв в Омск, он был назначен Военным министром Сибирского правительства. После государственного переворота 18 ноября 1918 г. вся власть в Сибири и на востоке России перешла к Колчаку, принявшему звание Верховного правителя. Его власть признал ген. Деникин, главнокомандующий белых войск на Юге России. После поражения белых в Сибири Колчак выехал из Омска на восток и в начале 1920 г. в Иркутске был выдан революционным властям охранявшими его чехами. Там его без суда, 7 февраля 1920 г., расстреляли чекисты, а затем спустили его тело под лед в Ангару. Перед выдачей адм. Колчак отрекся от власти в пользу ген. Деникина.

11. С. С. Старынкевич, присяжный поверенный, по политическим взглядам - эсер, был сослан в Сибирь до революции. При Временном правительстве он был назначен прокурором Иркутской судебной палаты. Во время формирования Омского правительства, за неимением более подходящего кандидата, Старынкевич был назначен Министром юстиции и некоторое время таковым оставался после прихода к власти Колчака. Затем он был заменен Г. Г. Тельбергом, по убеждениям - кадетом.

12. Генерал Михаил Константинович Дитерихс (1874-1937) занимал высокие военные должности во время Первой мировой войны, показал себя выдающимся военачальником. В сентябре 1917 г. он был назначен ген.-квартирмейстером, а в ноябре - начальником штаба Ставки. Не приняв большевистской власти, Дитерихс бежал на Украину, а затем, в должности нач. шт. Чехословацкого корпуса, способствовал его восстанию весной 1918 г. Из-за интриг, плетшихся вокруг адм. Колчака, ген. Дитерихс долго не получал достойного его назначения. Лишь в июле 1919 г. он получил Сибирскую армию и стал командующим Восточным фронтом в условиях ускоряющегося отступления белых войск по Сибири. В августе Дитерихс был назначен Военным министром. Но положение спасти было уже невозможно. Отрешенный от должности Колчаком, Дитерихс в 1920 г. поселился в Харбине. где, живя в большой бедности (работал он одно время сапожником), он написал свою книгу об убийстве Царской семьи. В июне 1922 г. ген. Дитерихс был избран Правителем и Воеводой Земской рати приморским Земским собором, но военное положение Приморья было безнадежно, и после потери Спасска, осенью 1922 г., Дитерихс ушел в Китай вместе с многочисленными беженцами и остатками белых частей. До своей смерти ген. Дитерихс оставался возглавителем большей части русской военной эмиграции на Дальнем Востоке. см. его фотографию в Приложении.

13. Пермь была сдана красным 1 июля 1919 г.

14. Агент уголовного розыска С. И. Алексеев очень помог следствию. По определению ген. Дитерихса, это был „способнейший и, пожалуй, единственный в то время в Сибири вполне честный агент сыска. /......../ Бывший исправник, он имел громадный опыт сыщика и большое знание души преступника, и где даже старым прокурорам не удавалось добиться правды, он легко беседой подводил преступника или свидетеля почти к полной откровенности" (Дитерихс, т. 1, с. 161; см. здесь прим. 28). Он разыскал ряд важнейших свидетелей - шофера Мельникова, красноармейцев Медведева, Проскурякова и Якимова...

15. Николай Алексеевич Соколов родился в 1882 г. в г. Мокшане, Пензенской губернии. Он окончил Харьковский университет по юридическому факультету, а затем служил следователем в Пензенском окружном суде. Был он простого происхождения. После октябрьского переворота Соколов, переодевшись мужиком, бежал в Саратов и жил в дер. Медведевка, совершенно слившись с окружающим его крестьянским миром, который он любили прекрасно знал. В 1918 г. он пешком, в крестьянской одежде, пробрался в Сибирь и получил назначение судебным следователем по особо важным делам при Омском окружном суде. С начала 1919 г., полностью переключившись на дело об убийстве Царской семьи, он вел его в Екатеринбурге, Сибири и Европе до конца своих дней. Умер Соколов в г. Сальбри, в центральной Франции, 23 ноября 1924 г. и был похоронен на местном кладбище приехавшим из Парижа православным священником, в присутствии мэра города и большой части населения.

Соколова для ведения Царского дела рекомендовал в Омске бывший Пензенский губернатор кн. Голицын, который, как и большинство людей, с ним знакомых, очень высоко ценил профессиональные качества Соколова.

„Среднего роста, худощавый, даже просто худой, несколько сутулый, с нервно двигавшимися руками и нервным, постоянным прикусыванием усов; редкие, темно-шатеновые волосы на голове, большой рот, черные, как уголь, глаза, большие губы, землистый цвет лица - вот внешний облик Соколова. Отличительной приметой его был вставной стеклянный глаз и некоторое кошение другого, что производило впечатление, что он всегда смотрит несколько в сторону. /......../ Когда, бежав от большевиков из Пензы, он переоделся простым, бедным крестьянином, из него создался характернейший тип бродяги, босяка, хитровца из повестей Максима Горького. /......../

Экспансивный, страстный, он отдавался всякому делу всей душой, всем существом. С душой несравненно большей, чем его внешность, он был вечно ищущим, жаждущим /......../ Как человек самолюбивый и фанатик своей профессии, он нередко проявлял вспыльчивость, горячность и подозрительность к другим людям. /.../ С детства природный охотник, привыкший к лишениям бродячей охотничьей жизни, к высиживанию по часам глухаря или тетерева на току, он развил в себе до максимального предела наблюдательность, угадывание примет и бесконечное терпение в достижении цели" (Дитерихс, т. 1, ее. 175-176; см. здесь прим. 28. см. его фотографию в Приложении).

16. Соколов. сс.3-4, см. здесь прим. 26.

17. см. фот. у Соколова № 1 (воспроизведена в Приложении), см. здесь прим. 26.

18. Часть из этих материалов была издана Тельбергом в Берлине, в 1.924 году; см. здесь прим. 37.

19. Роберт (Альфредович) Вильтон был корреспондентом лондонского „Таймса" в России и еще по фронту Первой мировой войны знал ген. Дитерихса. Оказавшись в Сибири, он сделался его постоянным спутником и часто сопровождал его в течение 1919 г. Вильтон подружился и с Соколовым. Вильтону адм. Колчак поручил заведование фотолабораторией, изготовлявшей снимки для следствия. Так же, как и Соколов, Вильтон покинул Екатеринбург совсем незадолго до прихода красных. Он был наблюдательным и умным человеком и написал ценный труд о гибели Царской семьи. Приходится сожалеть, что труд этот много теряет от внесенной в него „широкой" концепции о еврейско-немецком заговоре, якобы лежащем в основе всех обстоятельств последних месяцев жизни Царской семьи. Вернувшись в Англию, Вильтон поплатился за свои идеи, неприемлемые для широкой английской общественности, лишением работы в „Таймсе".

20. Полковнику Евгению Степановичу Кобылинскому в 1919 г. было 40 лет. Он ушел на фронт Первой мировой войны офицером лейб-гвардии Петроградского полка, был ранен под Лодзью, вернулся в строй и был контужен под Гутой Старой. Контузия повлекла за собой сильный нефрит и полную потерю боеспособности. Кобылинский был переведен в Петроград, в запасной батальон своего полка. В марте 1917 г. ген. Корнилов назначил Кобылинского начальником Царскосельского гарнизона, ему была поручена охрана находившейся в заключении Царской семьи. Оставался он начальником охраны и в Тобольске, куда переехал с Царской семьей, до отъезда семьи в Екатеринбург. Кобылинский женился на Клавдии Михайловне Битнер, преподавательнице Тобольской гимназии, которая давала уроки и царским детям. После занятия Тобольска и Екатеринбурга белыми Кобылинский снова поступил на службу и занимал разные штабные должности. В 1919 г., во время отступления белых частей, он был взят в плен в бою под Красноярском. После гражданской войны он с женой жил в Рыбинске. В 1927 г. Кобылинский был арестован и расстрелян.

21. Григорий Михайлович Семенов (1890-1946) родился в семье казака Забайкальского казачьего войска. Участвовал в Первой мировой войне. В июне 1917 г. был одним из комиссаров Временного правительства в Забайкалье. С августа 1918 г. возглавил борьбу с большевиками в Забайкалье и бью назначен Сибирским правительством командующим местных войск. В начале 1919 г. Семенов провозгласил себя атаманом Забайкальского казачьего войска, довольно неохотно признал власть Колчака и фактически, при активной поддержке японцев, продолжал распоряжаться по своему усмотрению в Забайкалье и Приамурском крае. До отречения Колчак передал Семенову всю полноту власти на восточной окраине России, а в 1920 г. Семенов подчинился правительству ген. Врангеля. как правительству всероссийскому. Атаман Семенов эмигрировал в сентябре 1921 г. и в жизни русской дальневосточной эмиграции играл значительную роль, продолжая бороться против большевиков. В 1945 г., в Маньчжурии, он был захвачен советскими войсками и казнен по приговору Верховного суда 30 августа 1946 г.

22. Личность Василия Васильевича Яковлева и его роль в событиях привлекли пристальное внимание как следствия, так и различных авторов, писавших о судьбе Царской семьи. Для Соколова он был центральной фигурой немецкого заговора против Царской семьи, для Саммерса и Мэнгольда - авантюристом, завербованным английской разведкой. Дела Яковлева опутаны большим количеством предположений и вымыслов и трудно с уверенностью в своей правоте описать его роль. О нем много писал Мельгунов (см. здесь прим. 38, с. 281 и далее). Из советских авторов последнего времени о нем наиболее подробно написал Г. 3. Иоффе в книге „Крах российской монархической контрреволюции", Москва, 1977, ее. 148-157. 0 конце жизни Яковлева Иоффе не пишет, но пишет об этом Касвинов (см. здесь прим. 41; с. 460), подтверждая рассказ Соколова.

По утверждению Иоффе (который часто ссылается на источники), настоящее имя В. В. Яковлева - Константин Мячин. Он уроженец г. Уфы. В период революции 1905 г. он был активным участником большевистской боевой организации в Уфе. В августе 1909 г. он руководил дерзким большевистским „эксом" - нападением на почтовый поезд на станции Миасс. Затем Яковлев выехал за границу, учился в школе группы „Вперед" в Болонье. Жил он и работал во Франции и Бельгии. После Февральской революции - вернулся в Россию. Яковлев участвовал во взятии Зимнего дворца, был делегатом II Всероссийского съезда советов. 27 октября он был назначен комиссаром Центрального телеграфа. Яковлев был послан на Урал и в Западную Сибирь по поручению Совнаркома, с целью перевезти Николая II из Тобольска в Екатеринбург. Спешка с отъездом, а также перемена направления во время поездки на поезде - связаны с данными, якобы имевшимися у Яковлева, о вероятности нападения на поезд. Кобылинский и Александра Федоровна, совершенно без оснований, предположили, что намечается перевоз Государя в Москву. Екатеринбургские большевики отнеслись с недоверием к объяснениям Яковлева, но тем не менее отпустили его в Москву. Затем Яковлев был назначен (Троцким - пишет ген. Дитерихс) главкомом войсками Уральско-Оренбургского фронта, а потом комиссаром и командиром 2-й армии Восточного фронта.

По данным Дитерихса и Соколова, подтвержденным Касвиновым, Яковлев в октябре 1918 г. перешел к белым. 30 декабря 1918 г. он был арестован по распоряжению белых военных властей и отправлен в Омск. Там его передали (2 января 1919 г.) полк. Зайчеку, возглавлявшему контрразведку Генерального штаба. С этого момента следы Яковлева теряются...

23. Борис Николаевич Соловьев - зять Распутина - не менее загадочная фигура, чем Яковлев. В док. № 274 можно узнать о его ранней биографии и делах во время тобольского и екатеринбургского заключения Царской семьи. Соколов считал его агентом, контролировавшим связи между монархическими организациями и Царской семьей по поручению немцев и большевиков. Вильтон также считает Соловьева крупным немецким агентом, наследником Распутина на этой должности. До войны Соловьев жил в Германии, в Шарлоттенбурге (Берлин). Оттуда он поехал в Индию, учился в теософской школе в Адьяре (Вильтон: см. здесь прим. 27, ее. 121-122).

В 1919 г. Соловьев скитался по Сибири и Дальнему Востоку. Деятельность его показалась подозрительной дальневосточным властям: он был арестован во Владивостоке и допрошен военным контролем 9 декабря 1919 г. Арестована была и его жена Матрена Григорьевна. Супруги были отправлены в Читу и заключены в местную тюрьму, где их долго допрашивал Соколов. Но 3 января, по настоянию своей „подруги", атаман Семенов приказал Соловьевых освободить.

Еще в России Соловьев распространял легенды о спасении Царской семьи. По свидетельству Вильтона (с. 121), он рассказывал, что „Государь спасся, перелетев на самолете в Тибет, к Долой-Ламе". Переселившись в Германию, Соловьев вращался в правых монархических кругах, обвинявших следствие в недобросовестности и подлогах и не признававших факта убийства Царской семьи. В частном письме от 22 апреля 1922 г. Соколов писал, что в Германии Соловьев живет на средства Симановича и Рубинштейна, в прошлом видных фигур из окружения Распутина, подозреваемых в тайных сношениях с германскими разведывательными службами.

24. Обстоятельства, связанные с отправкой ящиков в Европу, описаны у Тревина (см. здесь прим. 36, с. 131), в частном письме Соколова от 22 апреля 1922 г., в частном письме ген. Дитерихса от 11 апреля 1933 г. и в письмах полк. А. Дэвидсона Р. Вильтону от 25 сентября и 23 ноября 1930 г. (Эти письма хранятся в папке № 1 материалов Вильтона в Хаутонской библиотеке Гарвардского университета: Letters of Colonel A. Davidson, from Sandringham, to Robert Wilton. Ms. Russian – 35, 1.)

25. Так пишет В. Александров (см. здесь прим. 42, с. 54 французского издания). см. фотографию „сундучка" с останками Царской семьи у Тревина (см. здесь прим. 36, с. 137). Согласно Э. Ростангу (Regards sur le passe de Mens. Без. изд.) французский пароход „Арман Бэик”, на котором были отправлены ящики из Китая, пришел в Марсель 15 июля 1920 г. Оттуда ящики были перевезены ген. Жаненом в его именье Сэр Изар в дер. Сан Себастизн (деп. Изер), где они пробыли до 16 октября. Затем ящики были перевезены в пригород Гренобля Ля Тронш и позже переданы Гирсу.

26. Н. А. Соколов. Убийство Царской семьи. 1-е изд.: Берлин, 1925. 2-е изд.: Буэнос-Айрес, 1978; N. Sokolov. Der Todesweg des Zaren. Dargestellt von dem Untersuchungsrichter. – Berlin, 1925; N. Sokoloff. Enquete judiciaire sur l’assassinat de la Famille Imperiale Russe. – Paris, 1924 – 1926.

27. Роберт Вильтон - Последние дни Романовых (Перевод с английского кн. А. М. Волконского). Берлин, 1923. Robert Wilton. The Last Days of Romanows. – London, 1920; Robert Wilton. Les derniers jours des Romanof. – Paris, 1921.

28. М. К. Дитерихс. Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале. Тт. 1 и 2. 1-е изд. - Владивосток, 1922. 2-е изд. - Буэнос-Айрес, 1979.

29. Русский Обще-Воинский Союз (РОВС) - организация, созданная ген. Врангелем в 1924 г. для объединения русских военных за рубежом.

30. Во время следствия было снято много фотографий предметов, мест и лиц, относящихся к делу. К ним присоединены снимки разного времени Царской семьи и ее окружения, снимки большевистских деятелей. Эти снимки и негативы были вывезены ген. Жаненом среди прочих материалов и переданы в Париже Гирсу, но к ним Соколов получил доступ. Позже два сундучка со снимками и негативами оказались в частных руках и уже после Второй мировой войны были найдены в Париже американским журналистом Виктором Александровым. Они и поныне находятся в его впадении.

Значительное количество фотографий и негативов, многие снятые Вильтоном, содержатся в экземпляре дела, хранящемся в Гарвардском университете. Много фотографий было также снято Гиббсом и Жильяром и отчасти опубликовано с их воспоминаниями. В настоящем труде воспроизводится большинство фотографий, опубликованных Соколовым.

31. Эти переговоры хорошо изложены Мельгуновым в его книге: Судьба Императора Николая П после отречения, с. 408 (см. здесь прим. 38).

32. П. М. Быков. „Последние дни последнего царя". В сборнике, сост. П. М. Быковым и А. Г. Нечепуркиным: Рабочая революция на Урале. Эпизоды и факты. - Екатеринбург, 1921, сс. 19-26.

33. П. М. Быков. Последние дни Романовых. - Свердловск, 1926, ее. 106-126. 34. Тамже.сс.112-113.

35. Впервые воспоминания П. Жильяра о последних месяцах жизни Царской семьи были опубликованы, начиная с номера от 18 декабря 1920 г., в парижском журнале “L’ Illustration” Последнее издание этого текста на русском языке: Пьер Жильяр. Трагическая судьба Русской Императорской фамилии. - Франкфурт-на-Мойно, 1973 (Изд. „Посев"). Полный текст воспоминаний Жильяра вышел в Париже в 1921 году: Pierre Gilliard. Treize annees a la Cour de Russe (Peterhof, Septembre 1905 – Ekaterinbourg, Mai 1918). Le tragique destin de Nicolas II et de sa famille. – Paris, 1921. В том же году книга вышла по-английски: Pierre Gilliard. Thirteen Years at the Russian Court. – London, 1921. Вскоре был опубликован и русский перевод. Последнее его издание: Пьер Жильяр. Тринадцать лет при Русском Дворе (Петергоф 1905 год - Екатеринбург 1918 год). Трагическая судьба Николая II и Царской Семьи. - Париж, 1978 (Изд. “Лев”).

36. J. C. Trewin. Tutor to the Tsarevich. An Intimate Portrait of the Last Days of the Russian Imperial Family complied from the papers of Charles Sydney Gibbes. – London, 1975.

37. Стенограммы допросов следователем Е. С. Кобылинского в качестве свидетеля, а П. Медведева, Ф. Проскурякова и А. Акимова /так!/ в качестве обвиняемых по делу об убийстве Императора Николая II. „Историк и Современник. Историка-литературный сборник Т. 5, Берлин, 1924.

38. С. Мельгунов. Судьба Императора Николая II после отречения. Историко-критические очерки. - Париж, 1951.

39. Л. Пагануцци. Правда об убийстве Царской Семьи. Историко-критический очерк. - Джорданвилль, 1981.

40. А.Д. Авдеев. „Николай Романов в Тобольске и Екатеринбурге". „Красная Новь", № 15, 1928. Того же автора: „С секретным поручением в Тобольске". „Пролетарская революция", № 9, 1930.

41. М. К. Касвинов. Двадцать три ступени вниз. Впервые опубликовано в журнале „Звезда", 1972, №№ 8-9 и 1973, №№ 7-10. Книжные издания: 1-е. - Москва, 1978, 2-е. - Москва, 1982.

42. Viktor Alexandrov. The End of the Romanovs. – Boston-Toronto, 1966; Viktor Alexandrov. La fin des Romanov d’apres les precieuses Cassettes de Sokolov. – Paris-Colmar, 1968.

43. КоЬег1 К. Махя1е. 1*1с11о1ая апЛ А1ехап11га. - Меч? Уог1(, 1969; КоЬег4 МахЮс. М1со1ая

с1 А1ехап11га. - Раня, 1969.

44. АпМюпу Кцпююгк, Топ) Мап@о1(1. ТЬе Рис о? (Ье Тааг. - Не» Уог1(-*оп(1оп, 1976;

А. 5цп1гоегя, Т. МопёОМ. *с 11о8я1ег Коп1апо*. - Рапх, 1980.

45. Экземпляр дела Роберта Вильтона хранится в Хаутонской библиотеке Гарвардского университета под следующим наименованием: Ноц*Моп *1Ьгагу. Мя. К11яя1ап 35. ККдоцг СоКссМоп. Шея оГ Посцп1сп1я Ю (11с 5о1(о1оу 1пуея11еа11оп оГ111с А8яаяя1паНоп огню Кцяягап Коуа1 РагоКу.

Дело разбито на семь коробок, в каждой из которых хранится по одной папке, иногда сопровожденной не вшитыми в нее документами: письмами, фотографиями, схемами... Страницы в папках не всегда пронумерованы. В каждой коробке - список (с неточностями) содержащихся в папке материалов.

- В папке № 1 содержатся материалы следствия до поручения дела Соколову. Последний документ (Сергеева) - 25 января 1919 г.

- В папке № 2 документы от предписания Соколову начать следствие (7 февраля) до опроса Швейкиной (26 февраля). Она также содержит материалы Сергеева после 25 января.

- В папке № 3 документы от протокола 15 марта до описания дома Ипатьева Соколовым (15-25 апреля).

- В папке № 4 материалы от протокола 19-22 апреля и расследования Кирсты в Перми, присланного 9 апреля, до протокола 16 июня.

В папке № 5 протоколы от 23 мая и 10 июня до 7 июля.

В папке № 6 материалы от показаний Гопицына 2 октября до документа 22 октября.

- В папке № 7 первый документ - от 5 ноября, последний, допрос Капниста, от 21 февраля 1920 года.

46. К примеру, тексты дела, дающие какую-либо информацию (мнимую или действительную) о пребывании Царской семьи в Перми, ее бегстве или увозе из дома Ипатьева нами приведены во всем объеме. Но мы целиком изъяли десятки текстов о появившемся в Сибири самозванце, так как последний был, в конечном итоге, изобличен.

Выходные данные книг, указанных в примечаяниях к документам, смотри в примечаниях к Введению, сс. 571-572.

Документы № 1-3.

1. Насчет этой даты см. Введение, прим. № 6.

2. О роли в следствии Александра Тимофеевича Кутузова см. Введение, с. 8. После гражданской войны Кутузов поселился в США. В начале 1930-х годов он проживал в Сиатле.

3. Следователь Томашевский служил и при большевиках. Одно время он был мировым судьей на Сысертском заводе. Об убийстве Царской семьи ему рассказал Авдеев, б, комендант дома Ипатьева (см. док. № 260).

4. Возбуждение следствия по ст. 1453 Уложения о наказаниях относит расследуемое преступление к преступлениям, подсудным общим судебным учреждениям. Таким образом с самого начала дело было поручено судебному следствию, а не какой-либо другой инстанции (военной или полицейской). Тексты статей Уложения о наказаниях и Устава уголовного судопроизводства, упомянутых в материалах следствия, приводятся в Приложении.

Документы № № 4-5

1. Об условиях поездки Наметкина на рудник см. рассказ Малиновского (док.№214).

2. см. опрос Алферова Наметкиным и Соколовым: док. № 8 и 219.

3. До революции русские меры длины были следующие. Верста: 1067 м. Сажень: 2,13 м. Аршин: 0,71 м. Вершок: 4,45 см.

4. Эти вещи и предметы, перечисленные в док. М' 5 (также найденные на руднике), были подробно описаны Соколовым в феврале 1919 г., до отправки их во Владивосток (см. док. №№ 140-146, 148-150).

5. Фесенко был опрошен Алексеевым в апреле 1919 г.: док. № 197.

6. Эти вещи, найденные коптяковскими крестьянами на руднике, были переданы ими пор. Шереметевскому, который их затем отвез в Екатеринбург и передал там кал. Владимиру Артуровичу Гирш.

7. Эта пряжка от пояса уменьшенного образца описана в док. № 146, п. 4. Она была рядом свидетелей опознана, как принадлежавшая Алексею Николаевичу. В книге Соколова: фот. № 88 (воспроизведена в Приложении).

8. Корсетные застежки и „кости" описаны в док. № 146. Они - очень важные вещественные доказательства, так как по своему количеству и по своим размерам соответствуют числу и размерам тех, носящих корсеты, шести женщин, которые были заключены в доме Ипатьева. Нет никаких серьезных оснований оспаривать тот факт, как это делают некоторые авторы, что они были найдены именно на руднике. В книге Соколова: фот. №№ 98-101 (воспроизведены в Приложении).

9. Это остатки мужской щетки, хорошего качества, для волос или усов (см. док. № 146, п. 24 и № 150, п. 15). В книге Соколова: фот. № 96 (воспр. в Прил.).

Документы №№ 6-8

1. См. карту в Приложении.

2. Это был, вероятно, комиссар Юровский.

3. См. их допрос Сретенским, в мае 1919 г.: док. № 204.

4 См. прим. 2 к док. НЭД" 4-5.

5. Кап. В. А. Гирш.

6. Этот крест был опознан свидетелями, как принадлежавший Александре Федоровне. см. его фот. в книге Соколова № 111 (воспроизведена в Приложении).

7. Таким образом в одном из костров было найдено 4 застежки от корсетов, а в другом „те же самые вещи эа исключением креста и каблука", т. е., среди прочего, еще две застежки.

8. См. опрос М. И. Бабинова Сретенским в мае 1919 г.: док. № 207.

Документ № 9

1. См. план верхнего этажа дома Ипатьева в Приложении.

2. См. описание внешнего вида дома в док. Н' 194, план всей усадьбы в Приложении и, у Соколова фот. №№ 21, 22, 32-36 (воспроизведены в Приложении).

3. На плане - комната № XIV.

4. Александр Дмитриевич Авдеев в 1918 г. был уже человеком немолодым (было ему лет 35-40). Родился он в Осинском уезде Пермской губернии, работал на приисках в районе Челябинска, побывал и в Петрограде. В последнее время Авдеев работал слесарем-механиком на екатеринбургском заводе братьев Злоказовых.

Авдеев был активным большевиком, членом Исполкома Уральского областного совета. В начале марта 191.8 г. он был послан в Тобольск и вскоре встал во главе „боевой дружины", составленной из екатеринбургских рабочих, просочившихся в город. При активном участии Авдеева и его дружины в Тобольске была установлена власть „уральских" большевиков (на власть в городе претендовали и большевики „омские", но были устранены). Вместе с Яковлевым Авдеев перевозил Николая П, Александру Федоровну и Марию Николаевну из Тобольска в Екатеринбург.

В Екатеринбурге Авдеева назначили комендантом „Дома особого назначения". Занимал он эту должность со времени поселения в дом пленников царской крови (30 апреля) до 4 июля, когда он был отстранен и заменен Юровским.

Касвинов пишет, что Авдеев был „человек добрый и отзывчивый, с заключенными в Ипатьевском доме обращался корректно, подчиненные ему бойцы /.../ относились к нему дружественно и с уважением" (Касвинов, ее. 472-473). Некоторые свидетели, опрошенные следствием, рисуют его облик совсем иным. По их рассказам он постоянно пьянствовал и, хотя в доме не жил, приводил в него различных мало почтенных собутыльников, притеснял охранников, которые были не с его завода, безобразничал в доме и, когда мог, обкрадывал Царскую семью (см., например, док. №№ 15 и 199). Отрешение Авдеева от должности было связано, по мнению разводящего караула Якимова, с систематической кражей царских вещей комендантом и его сообщниками: ворованное стали из дома выносить „мешками"...

По описанию Дитерихса Авдеев был „блондин, с маленькими усами и бритой бородой; одевался в рубаху защитного цвета, шаровары, высокие сапоги и носил через плечо казачью шашку" (Дитерихс, т. 1, с. 292).

В конце 1920х - начале 1930х гг. Авдеев опубликовал воспоминания о своем участии в событиях 1918 г., вероятно, написанные за него (см. прим. 40 к Введению). По утверждению Касвинова.дальнейшая жизнь его была полна напряжения и треволнений - личных и трудовых", и умер он от туберкулеза в 1947 г. (Касвинов, с. 473).

5. Комната № XIII, см. фот. №№ 23-25 у Соколова (воспроизведены в Приложении).

6. Комната № XI.

7. Комната № XII.

8. Среди охранников был рабочий Злоказовской фабрики Алексей Сидоров.

9. Комната №1Х.

10. Судя по дневнику б. Императора, в Екатеринбурге Николай II, среди прочего, прочитал тома 1-Ш, VII, VIII и XVII из собрания сочинений Салтыкова-Щедрина. Это чтение ему очень понравилось (Дневник Николая Романова. „Красный архив", т. XXVIII (1928), сс.124-137).

11. Служивший обедницу в доме Ипатьева о. Иоанн Сторожев отметил, что 20 мая у великих княжон „волосы были острижены довольно коротко", а что 11 июля „волосы у них на голове (помнится, у всех одинаково) подросли, и теперь доходили до уровня плеч" (док. № 60).

12. Комната № X. см. фот. у Соколова № 26: „Комендантская" (воспроизведена в Приложении).

13. Сергей Андреевич Анучин (1889-1956) в июле 1918 г. был членом Исполкома Уральского обл. совета, военным комиссаром Северо-Урало-Сибирского фронта и помощником окружного военного комиссара Голощекина. И позже Анучин занимал видные военные должности у красных.

14. Комиссар Чуцкаев был членом Исполкома Уральского обл. совета и участвовал также в работе екатеринбургской ЧК. Фамилия Чуцкаева, как и некоторых других лиц, записана в материалах следствия по-разному. Правильное написание фамилий приводится в именном указателе.

15. Жилинский был также членом Исполкома совета и „жилищным" областным комиссаром, участвовал он и в деятельности местной ЧК. По некоторым данным он так же, как и Анучин, был убежденным сторонником казни всей Царской семьи (см. док. № 20).

16. Филипп Исаевич Голощекин (1876-1941) сыграл большую роль в конечной судьбе Царской семьи.

Родился он в г. Неделе Витебской губ., окончил зубоврачебную школу в Риге. В 1906 г. был арестован в Петербургской губ, за большевистскую деятельность, приговорен к 2 годам крепости, но выпущен через год и вскоре опять арестован за политическую работу. После скорого освобождения он уехал за границу, но в 1909 г. вернулся в Россию, вновь был арестован и сослан в Нарымский край. В 1910 г. он бежал из ссылки. В 1912 г. Голощекин снова сослан (в Тобольскую губ.), опять бежит, арестован на Урале и отправлен дальше - в Туруханский край, где он и остался до Февральской революции. Он был делегатом VI съезда РСДРП (б), вел работу в Перми и Екатеринбурге. С дек. 1917 г. Голошеюю - военный комиссар Уральского обл. совета, с мая 1.918 г. - окружной военком.

Голощекин активно участвовал в разных видах работы большевиков, в частности, в рамках екатеринбургской и пермской ЧК. Он сыграл видную роль в убийстве архиепископа Андроника и епископа Гермогена.

Как член Президиума Исполкома Уральского обл. совета Голошеюю вел переговоры с Москвой о судьбе Царской семьи. Во время его поездки в Москву в июне 1918 г. были, вероятно, приняты окончательные решения о судьбе членов дома Романовых. Вернулся он в Екатеринбург 14 июля, за два дня до роковой ночи. Голощекин побывал и на руднике, провел там всю ночь с 18 по 19 июля.

Среди видных советских вождей Голощекин был особенно близок к Свердлову и Зиновьеву, участвовал в „военной оппозиции".

Дитерихс его описывает следующим образом: „роста - выше среднего, коренастый, полный, с порядочным животом /......../, волоса русые, с рыжеватым отливом, вьющиеся, расчесанные косым рядом, глаза темные, нос длинный, тонкий, усы очень маленькие, подстриженные, борода бритая, оставлявшая синеву на щеках, лоб большой, открытый. Он имел привычку все время ходить, и говорил, что эту привычку приобрел в тюрьме" (Дитерихс, т. 1, с. 302). см. его фот. у Пагануцци, с. 217, и у Соколова фот. Ив 42 (воспр. в Приложении).

Продолжая играть видную роль до конца гражданской войны и после нее, Голощекин даже был членом ЦК с 1927 по 1934 год. Затем, по данным Советской Исторической Энциклопедии, он „был незаконно репрессирован в период культа личности Сталина" и „реабилитирован посмертно".

17. Врач Анатолий Иванович Белоградский был опрошен Соколовым в июле 1919 г.: док. №240.

18. Александр Михайлович Мошкин, бывший рабочий Злоказовской фабрики, был помощником и собутыльником Авдеева.

19. Прокопий Александрович Никулин (имя и отчество, указанные в материалах следствия) был по профессии шофером. Он состоял членом екатеринбургской ЧК и получил кличку „пулеметчик" за пристрастие к массовым расстрелам. У Касвинова (с. 491) указаны другие имя и отчество: Григорий Петрович. Никулин лично участвовал в расстреле Царской семьи.

20. Комната № VII.

21. Доктор Владимир Николаевич Деревенко был врачом Алексея Николаевича. Он был единственным человеком, которому разрешалось посещать Царскую семью в доме Ипатьева, и через него проходила ее связь с внешним миром. Деревенко бью допрошен в сентябре 1919 г. в Томске: док. № 263.

22. Комната № V. см. фот. у Соколова Н" 29 (воспроизведена в Приложении) и у Тревина (с. 108).

23. Терентию Ивановичу Чемодурову в 1918 г. было 69 лет. Он служил камердинером у Николая II, последовал за ним в Тобольск и Екатеринбург. 24 мая Чемодуров был вывезен из дома Ипатьева и посажен в екатеринбургскую тюрьму, откуда был освобожден белыми 25 июля. Перенесенные переживания подорвали здоровье и расшатали нервы бедного старика, и он вскоре скончался. Чемодуров был опрошен Сергеевым и Кирстой в августе 1919 г.: док. №№ 15, 40 и 42.

24. Комната № IV. см. у Соколова фот. № 30 (воспроизведена в Приложении).

25. Иконы, найденные в доме Ипатьева, изображены у Соколова на фот. №№ 58-61 (воспроизведены в Приложении).

26. Наметкин не описывал террасу („балкон'*. см. о ней док. № 194.

27. Комната № 1. У Соколова фот. И" 31. Анна Степановна Демидова, горничная Александры Федоровны, до конца осталась с Царской семьей и разделила ее судьбу. Ей было прибл. 40 лет. Была она из г. Череповца, окончила курс Петербургского Демидовского училища.

28..Комната № 11. У Соколова фот. И" 28: комната вел, княжон (воспроизведена в Приложении).

29. Эта люстра ныне висит над алтарем в домовой церкви, основанной в Оксфорде (Англия) о.Николаем Гиббсом.

30. Иван Дмитриевич Седнев, 32 года, в прошлом матрос с императорской яхты „Штандарт", был лакеем царских детей. Он разделил тобольское заключение семьи. 23 мая, по приезде в Екатеринбург, он был отправлен в местную тюрьму и вскоре расстрелян. Седнев происходил из Ярославской губернии, был женат и имел троих детей (см. док. № 268, п. 11).

31. 27 марта 1918 г. Николай П записал в своем дневнике: „Вчера начал читать вслух книгу Нилуса об Антихристе, куда прибавлены „протоколы" евреев и масонов - весьма современное чтение" (см. прим. 10 выше; с. 122). Речь здесь идет об известном антиеврейском апокрифе - „Протоколы Сионских мудрецов".

32. Лейб-медик доктор Евгений Сергеевич Боткин остался с Царской семьей до самого конца. см. его фот. у Жильяра (французское издание 1921 г., ее. 248-249).

33. Учитель английского языка царских детей Сидней Иванович Гиббс (1876-1963) родился в Англии и в молодости увлекался театром. Приехав в Петербург, он в 1908 г. был приглашен преподавать английский язык великим княжнам. С Царской семьей он поехал в Тобольск и переехал в Екатеринбург одновременно с Алексеем Николаевичем и его сестрами, но не был допущен в дом Ипатьева. С другими лицами царского окружения он перебрался в Тюмень, а оттуда обратно в Тобольск. Вернувшись в Екатеринбург в августе 1918 г., Гиббс провел в городе несколько месяцев, а в январе 1919 г. поступил на службу секретарем к британскому Верховному комиссару в Омске.

После гражданской войны Гиббс поселился в Китае. В апреле 1934 г. он перешел в православие, принял монашество и вскоре стал иеромонахом и был наречен о. Николаем. В 1938 г. он вернулся в Англию. После войны о. Николай основал в Оксфорде православный храм и стал заметной и известной фигурой этого университетского города. Свою (домовую) церковь св. Николая он украсил рядом икон и иных предметов, ранее принадлежавших Царской семье (см. книгу Тревина).

В Тобольске Гиббс и Жильяр организовывали любительские театральные постановки, в которых играли царские дети и приближенные Семьи.

34. Комната № III. У Соколова фот. № 27: комната царской четы и Алексея Николаевича (воспроизведена в Приложении).

35. Николай П, как свидетельствует его дневник, эту книгу прочитал в Екатеринбурге.

36. На косяке окна Наметкин не увидел надписи, сделанной, по свидетельству Жильяра, Александрой Федоровной (док. № 194).

37. Комната № VI.

38. Комната № VIII.

Дата добавления: 2015-06-30