Ответы на вопросы

12 июня 1924 года

Разбавление, размешивание и распределение навоза из коровьего рога — Сохранение и применение коровьих рогов — Приведение семени к состоянию хаоса — Репродукционные свойства и питательность зерновых. Наблюдение макрокосмического как задача духовной науки: земной и растительный рост.

Вопрос: Сохраняются ли и дальше при разбавлении эти ариф­метические пропорции?

Д-р Штайнер: Здесь надо кое-что уточнить. Вполне вероятно, что с увеличением площади потребуется боль­ше воды, но сравнительно меньше рогов с удобрениями, так что можно будет при удобрении больших площадей обойтись сравнительно меньшим числом рогов.

Но пока у нас в Дорнахе было 25 рогов, и мы удобрили довольно большой огород. При этом мы брали один рог на пол­ведра воды. В другой раз мы разводили содержимое двух рогов в целом ведре. Но когда у нас была значитель­но большая площадь, мы взяли семь рогов на семь вёдер воды.

Вопрос: Можно ли при размешивании навоза пользоваться механичес­кой мешалкой или это недопустимо?

Д-р Штайнер: Это относится как раз к тем вопросам, где можно либо с самого начала строго соблюдать необходимые пра­вила, либо решиться постепенно осваивать их, применяя сначала суррогатные меры.

Совершенно несомненно, что ручное размешивание означает нечто совсем иное, чем машинное размешивание. Материалист, конечно, с этим не согласится. Но подумайте, какая здесь громадная раз­ница: если вы размешиваете руками, то в этом участвуют все тончайшие движения рук и многое другое, даже все ваши ощущения, которые вы, быть может, при этом испытываете; при механическом размешивании ничего это­го нет.

Конечно, люди теперь не верят, что эту разницу надо принимать во внимание. Но её нетрудно заметить также в медицине. Вы ведь не думаете, что это всё равно, изготовлено ли лекарство больше ручным, или чисто ма­шинным способом?

Человек, лично обрабатывающий вещь, передаёт ей нечто от себя — не следует над этим смеяться. Меня, например, нередко спрашивают, как я отношусь к так называемым лекарствам Риттера — многие из вас ведь знакомы с этими лекарствами. Вы знаете, ко­нечно, что одни воспевают гимны их целебности, другие утверждают, что никакого особого действия они не ока­зывают.

Конечно, они оказывают целебное действие. Но я твёрдо уверен, что если именно эти лекарства будут вве­дены в общую торговлю, то они в значительной мере утра­тят свою целебность. Ибо именно для этих лекарств со­всем небезразлично, что врач сам ими владеет и непо­средственно отдаёт пациенту.

Ибо в этом случае он в лич­ном общении привносит нечто от своего воодушевления, своего энтузиазма. Вы скажете — энтузиазм это нечто невесомое. Конечно, энтузиазм нельзя взвесить. Но он вибрирует, и врачи им воодушевляются. Всё это очень сильно действует на лекарства, почему же не может на них действовать и воодушевление?

Конечно, оно дейст­вует через посредство врача, и сильно действует, так что теперешние врачи-энтузиасты действительно могут лечить успешно. И именно поэтому лекарство Риттера оказыва­ется очень действенным.

Воодушевлением можно будет вызывать к действию большие силы. Если же заниматься такого рода медициной ремесленным образом, то, веро­ятно, её целебность улетучится. Так что в подобных слу­чаях надо принимать во внимание, складывается в то или иное действие всё, что исходит от человека, от человечес­кой руки — а от человеческой руки исходит очень многое — или же оно выполняется машиной.

Но мало-помалу может оказаться, что такое размешивание само по себе доставляет большое удовольствие, так что в крупном хозяйстве, где потребуется обработать содержимое многих рогов, вопрос о механическом выполнении этой работы отпадёт.

В конце концов, дойдём и до того, что она будет выполняться в свободное время в воскресенье в виде после­обеденного десерта. А то можно в воскресенье созвать гостей и сообща заняться этим делом, сопровождая инте­ресной для всех беседой. В такой обстановке дело будет выполнено наилучшим образом без всяких машин.

Вопрос: Распределить полведра жидкости на площади величиной око­ло одной трети моргена уже представляет собой некоторые тех­нические затруднения. Если же число рогов увеличивается, то эти трудности возрастают не пропорционально числу рогов, а зна­чительно быстрей.

Так что само внесение удобрений становится трудным делом. Можно ли в этих случаях полученное количество жидкого удобрения ещё раз развести водой, или необходимо всегда соблюдать соотношение один рог на полведра воды, так что пол­ведра приходится примерно на одну треть моргена земли.

Д-р Штайнер: Так делать можно. Но я думаю, что в этом случае способ размешивания должен измениться. Если вы сна­чала в полуведре размешаете содержимое одного рога до полной готовности, а затем вольете ещё воды, то вам придётся сначала размешивать.

Я думаю, что в таком случае лучше наперед подсчитать, какую часть навозной массы из одного рога вы хотите размешать в полуведре воды. Чрезвычайно важно достичь полного внутреннего взаимного пронизывания веществ.

Если в густое вещест­во вы вольёте воды и размешаете, то до полного пропи­тывания ещё далеко. Я думаю, что будет скорей и легче, если вы размешаете до полной готовности несколько полу­ведер с уменьшенным количеством вещества в каждом, чем, если вам придётся, прибавив воды, снова размеши­вать разведённую жидкость.

Вопрос: Можно ли жидкость, в которой всегда будут всё же оставаться твердые частицы, процедить, чтобы её можно было бы лучше рас­пределить на участке с помощью разбрызгивателя?

Д-р Штайнер: Я думаю, что это лишнее. При быстром вращении получается довольно мутная жидкость и не требуется ещё проверять, нет ли в ней каких-либо посторонних частиц.

Само вещество навоза всегда распределится равномерно. Чистый коровий навоз, конечно, лучше всего, но я не думаю, чтобы стоило брать на себя лишний труд очищать его от внешних примесей.

Если и попадутся посторонние частицы, то при условии, что они сами по себе не вред­ны, они могут оказать скорей благотворное действие, по­тому что в результате такой обработки — сначала кон­центрация, а затем разведение в воде — в удобрении фак­тически действуют уже не субстанции, а излучения, ди­намические излучения, так что вам не угрожает опасность, что в том месте, где находится посторонняя частица, вы получите, например, картофель с длинными побегами, но без клубней.

Такой опасности, конечно, не существует.

Я имел в виду вопрос о применении разбрызгивателя.

Процедить можно, это не повредит. Лучше всего было бы сразу приладить к аппарату сито, поместив его перед разбрызгивателем.

Вопрос: Нужно ли взвешивать вынутую из рога массу, чтобы соблюсти точные пропорции? Имеется ли в виду швейцарское ведро, или мерное?

Д-р Штайнер: Мы пользовались швейцарским ведром, молочным ведром, употребляемым в Швейцарии. Пропорции мы определяли на глаз. Теперь их следовало бы выразить в точных весовых соотношениях.

Вопрос: Можно ли неоднократно пользоваться одним и тем же рогом, или годятся рога только недавно убитых животных?

Д-р Штайнер: Этого мы не испробовали. Но исходя из того, что вообще можно знать об этих вещах, я думаю, что коровий рог можно употребить 3-4 раза, а потом уже он потеряет отчасти свои свойства. Возможно, что при известных условиях рога, использованные в течение 3-4 лет, можно было бы год продержать в коровнике, чтобы в следующем году ещё раз пустить в дело.

Но я не имею представле­ния, сколько коровьих рогов может быть в распоряжении хозяйства, нужна ли здесь особая бережливость, или нет. Этот вопрос я не могу сейчас решить.

Вопрос: Откуда можно брать коровьи рога? Следует ли брать их только в странах Восточной и Средней Европы?

Д-р Штайнер: Откуда брать рога, совершенно безразлично. Нельзя только брать их со свалки, они должны быть по возмож­ности свежими. Однако, как бы парадоксально это ни звучало, но жизнь на Западе, в западном полушарии, совсем другая, чем жизнь в восточном полушарии.

Жизнь в Азии, Африке или Европе означает нечто другое, чем жизнь в Америке. Так что, возможно, при известных условиях для эффективного действия рогов американ­ского скота потребуется несколько изменить способ об­работки.

Может быть, окажется, что для таких рогов нужно несколько уплотнить навозную массу, утрамбовав её. Но самое лучшее — брать рога в той местности, где распо­ложено хозяйство. Чрезвычайно сильна родственная связь между силами, действующими в рогах из данной местности, тогда как силы, действующие в рогах чужого скота, могут прийти в столкновение с находящимся в этой земле.

Надо также принять во внимание, что очень часто корова, от которой взяты рога, по своему происхож­дению не принадлежит данной местности. Но если она в течение 3-4 лет здесь кормилась, то есть жила, то она уже принадлежит этой почве, даже если она не местной по­роды.

Вопрос: Какого возраста должны быть рога? Должны ли они быть от старых, или от молодых коров?

Д-р Штайнер: Всё это должно быть опытно проверено. Но исходя из существа вещей, можно полагать, что они окажутся наилучшими от коров среднего возраста.

Вопрос: Какой величины должны быть рога?

Д-р Штайнер: Имеется в виду обычная длина рогов швейцарского скота, 30-40 см. (Д-р Штайнер изображает рог соответствующей величины на доске.)

Вопрос: Имеет ли значение пол животного, взяты ли рога от быка, вола или от коровы?

Д-р Штайнер: В высшей степени вероятно, что рога волов вообще не пригодны для этой цели, рога быков будут сравни­тельно меньше эффективны. Поэтому я говорю всё вре­мя о коровьих рогах, а коровы ведь, как правило, отно­сятся к женскому полу! Я имею в виду животных женско­го пола.

Вопрос: Когда лучше всего высевать зерновые культуры?

Д-р Штайнер: Подробный ответ на этот вопрос выяснится дальше, когда мы будем говорить специально о посевах. Разуме­ется, вопрос о севе — важнейший вопрос. Большая раз­ница, сеять вскоре после зимы или позднее.

В целом ран­ний сев способствует силам воспроизводства, росту и со­зреванию, а более поздний — питательности зерна.

Вопрос: Можно ли к навозу из коровьего рога примешать также песок? Имеет ли значение дождь?

Д-р Штайнер: Что касается песка, то это можно делать. Мы не про­бовали, но против этого нет возражений. Как действует дождь, это тоже надо испытать. Предварительно можно полагать, что дождь не вызовет никаких изменений в удоб­рении, а возможно, даже будет способствовать его эффек­тивности.

Но, с другой стороны, мы имеем здесь дело с такой концентрацией силы, что можно также предпо­ложить, что их излучения могут отчасти рассеиваться под действием небольших толчков, производимых падением дождевых капель.

Действительно, здесь действуют очень тонкие связи, и всё это надо принимать во внимание. А против примеси песка в навозе возражений нет.

Вопрос: Каким способом надо устранять разные вредные влияния при хранении рога и его содержимого?

Д-р Штайнер: По этому поводу, в общем, можно сказать, что устра­нение так называемых вредных влияний, как правило, приносит больше вреда, чем если вы оставите всё как есть. Не правда ли, в наше время ужасно стараются по­всюду дезинфицировать.

Несомненно, в этом направле­нии во всех областях зашли слишком далеко. Так, напри­мер, в отношении медикаментов, чтобы абсолютно ис­ключить всякую возможность плесени, приходится при­бегать к средствам, от которых само целебное действие лекарства ослабляется.

Я со своей стороны не придаю такого значения этим предполагаемым вредностям. Они совсем не так вредны. Лучше не злоупотреблять всякими мерами очистки, а оставить навозную массу как она есть. Чтобы земля не попала внутрь рога, мы закрывали от­верстие рога свиным пузырем.

Какая-либо особая очист­ка самих рогов не рекомендуется. Надо уяснить себе, что не всякая грязь есть «грязь». Если, например, вы обмаже­те лицо тонким слоем золота, то это будет настоящая грязь, хотя само золото ведь не грязь.

Так что грязь не всегда грязь. Иногда «грязь» оказывает как раз консервирующее действие.

Вопрос: Следует ли процесс «возможно большего приближения к хао­су» в семени усиливать какими-либо мерами?

Д-р Штайнер: Его можно было бы усилить, но в этом нет надобнос­ти. Вообще, когда происходит образование семени, уже совершается максимальное образование хаоса — когда вообще имеется полноценное семя, уже имеется совер­шенный хаос.

Этого можно было бы достичь, добавляя в почву кремний. Ибо через кремний в земле улавливается действие космических сил. Так можно было бы делать, но я не думаю, чтобы это было нужно.

Вопрос: Какой величины должны быть опытные участки? Не следует ли также делать что-либо, чтобы космические силы лучше удержи­вались до образования нового растения?

Д-р Штайнер: В этих вещах сравнительно легко давать общие ука­зания, руководящие направления. Но наиболее целесообразные величины в каждом случае надо всё же опреде­лять самим. По этому вопросу можно провести очень про­стые опыты.

На двух опытных грядках посеем, скажем, пшеницу и эспарцет. Тогда вы получите возможность на­блюдать растение, у которого по его собственной приро­де процесс семяобразования протекает легко — у пшени­цы он носит длительный характер.

У пшеницы добавки кремния вызовут затруднения в семяобразовании. У эс­парцета вы увидите, что здесь семяобразование будет силь­но подавлено и будет происходить с опозданием.

Для ис­следования этих вопросов всегда хорошо брать для срав­нения зерновые культуры, сходные по своим свойствам с пшеницей, и бобовые растения, подобные эспарцету. Таким путём можно поставить очень интересные опыты, касающиеся семяобразования.

Вопрос: Безразлично, через сколько времени заготовленное, уже раз­ведённое водой удобрение будет внесено в поле?

Д-р Штайнер: Совершенно несомненно, что небезразлично. Как правило, рога со своим содержанием должны оставаться в земле до самого момента их употребления. Если пере­зимовавшие рога останутся в земле ещё и часть лета, это им не повредит.

Если же по каким-либо причинам ока­жется необходимым сохранять их как-то иначе, то надо изготовить ящик, выстлать его торфом изнутри и уло­жить в него рога так, чтобы торфяная прокладка плотно окружала их со всех сторон.

Тогда в них сохранится кон­центрация живых сил. Что же касается хранения уже за­готовленного размешанного раствора, то это ни в коем случае не рекомендуется. Размешивание надо проводить как можно ближе к тому времени, когда потребуется внес­ти удобрения в почву.

Вопрос: Для удобрения озимых посевов следует ли использовать со­держимое рогов через три месяца после того, как они были вынуты из-под земли?

Д-р Штайнер: Лучше всего — но это не имеет решающего значения — лучше всего оставлять рога в земле до самого употреб­ления. Так и для озимых посевов лучше их и лето продер­жать в земле. Удобрение не станет от этого хуже.

Вопрос: Не утеряются ли эфирные и астральные силы при примене­нии разбрызгивателя в результате происходящего при этом очень тонкого распыления?

Д-р Штайнер: Совершенно несомненно — не утеряются. Они очень связаны. Вообще в отношении духовного можно не опа­саться, что оно от вас убежит, если вы его не отбросите заранее как материалисты.

Вопрос: Как надо обращаться с рогами, содержащими минеральный состав, после того как они провели лето в земле?

Д-р Штайнер: Им не повредит, если они, вынутые из земли, будут где-то храниться. Вы можете сложить их где-нибудь в кучу. Это не повредит веществу, проведшему в земле лето. Их можно держать даже и на солнечном свету, это может быть им даже полезно.

Вопрос: Следует ли закапывать рога с удобрением там, где в дальней­шем предполагается употребить их для удобрения, или можно зако­пать их все вместе где-либо и другом месте?

Д-р Штайнер: Разница столь невелика, что её можно вовсе не прини­мать во внимание. Практически лучше всего сделать так: выбрать место с относительно хорошей почвой, не слиш­ком минерализированной, с достаточным содержанием перегноя, и там закапывать все рога, какие потребуется.

Вопрос: Что получается, когда в сельском хозяйстве употребляются машины? Было сказано, что не следует употреблять никаких ма­шин.

Д-р Штайнер: Да, по существу, на это нельзя ответить, оставаясь в рамках чисто сельскохозяйственных проблем. Несомнен­но, в настоящее время в современных социальных усло­виях просто неактуально ставить вопрос, можно ли при­менять машины.

Вряд ли возможно в настоящее время хозяйство, где совсем не применяются машины. Но ведь не все процедуры так глубоко интимно связаны с при­родными процессами, как именно это размешивание навоза.

И если в этом случае мы мало что можем сделать, если захотим столь глубокий и тонкий природный про­цесс выполнять чисто машинным способом, то во многих других случаях природа сама позаботилась, чтобы там, где машинные способы непригодны, их и нельзя было бы фактически применить.

Так, в образовании семени ма­шине делать нечего, об этом заботится сама природа. Вообще я думаю, что это не такой уж актуальный вопрос. Как можно в настоящее время обойтись без машин? Надо лишь постараться обойтись в сельском хозяйстве без весьма распространённого в настоящее время «психоза механи­зации».

Несомненно, скоро обнаружится, что тот, кто поддаётся психозу и гонится за новинками, хозяйствует гораздо хуже, даже если новая машина более совершен­на, чем тот, кто длительное время работает со своей ста­рой машиной до её полного износа. Но эти вещи уже выходят за пределы сельского хозяйства в строгом смыс­ле слова.

Вопрос: Можно ли указанное количество навоза из коровьего рога, размешанное в указанном количестве воды, употребить для удобре­ния вдвое меньшего участка земли?

Д-р Штайнер: Тогда произойдёт чрезмерное разрастание, получит­ся то, о чем я уже говорил по другому поводу. Если вы поступите так, например, с картофелем, вы получите пыш­ное цветение и пышную ботву, а того, что вам, собствен­но, нужно, не будет. Вы создадите то, что называют тучной почвой со всеми её свойствами, если внесете слишком много удобрения.

Вопрос: Как это относится к растениям, где требуется пышное разрас­тание, например, шпинату?

Д-р Штайнер: Я думаю, что и в этом случае мы возьмём один рог навоза на полведра воды. Так мы сами поступали в Дорнахе на участке, занятом преимущественно огородными культурами. При обработке больших площадей можно обойтись гораздо меньшим количеством такого удобре­ния. Указанное здесь количество оптимально.

Вопрос: Имеет ли значение, какой навоз употреблять, коровий, кон­ский или овечий?

Д-р Штайнер: Наилучший материал для этой процедуры — несо­мненно, коровий навоз. Можно было бы исследовать, годится ли для этой цели также и конский навоз. Возможно, окажется, что при обработке таким же спосо­бом конского навоза коровий рог следует слегка обернуть волосами, взятыми из конской гривы, чтобы таким обра­зом привести в движение силы, которые у лошади, не имеющей рогов, действуют в гриве.

Вопрос: Следует это делать до или после, посева?

Д-р Штайнер: Правильно делать это до посева. Мы увидим, какое это имеет значение. Ибо в этом году мы в Дорнахе не­сколько запоздали и кое-что выполнили уже после посе­ва. Так что мы увидим, вредно ли это. Но вообще, само собой разумеется, что разбрызгивать удобрения надо до посева, чтобы почва была уже подготовлена.

Вопрос: Можно ли коровьи рога, послужившие уже для навозного удоб­рения, употреблять затем для обработки минеральных веществ?

Д-р Штайнер: Это, конечно, можно делать. Но и в этом случае рога могут послужить три-четыре раза, после чего теряют свою силу.

Вопрос: Имеет ли значение, кто персонально выполняет эту работу, может ли это делать любой человек, или он должен быть антропо­софом?

Д-р Штайнер: Да, это, конечно, важный вопрос. Если его задают сегодня, это у многих вызывает улыбку. Но я напомню вам, что есть люди, которые разводят цветы на окошках — и они прекрасно цветут. А у других они совсем не за­цветают, вянут, засыхают. Такие вещи ведь бывают.

Все, что таким внешне необъяснимым, а духовно весьма по­нятным образом происходит под влиянием самого чело­века, происходит также благодаря тому, что человек, ска­жем, совершает медитации и тем самым себя определён­ным образом подготовляет — об этом я уже говорил вче­ра.

Собственно говоря, медитируя, человек совсем иначе вступает в жизнь азота, содержащего имагинации. Тем самым он ставит себя в такое положение, когда совер­шаемая им процедура становится особенно действенной, в таком же положении он оказывается вообще в отноше­нии всего растительного мира. Теперь всЁ это не прояв­ляется так отчетливо, как это было в те времена, когда подобные вещи признавались.

И были времена, когда люди действительно знали, что, выполняя определённые пред­писания, они просто приобретают способность ухаживать за растениями. Но теперь, когда это не признается, когда доминируют другие люди, эти тонкие связи утрачивают­ся, если постоянно находиться среди людей, не признаю­щих их существования.

Поэтому ныне очень легко опро­вергнуть тех, кто всЁ же так или иначе пользуется этими методами. Поэтому я нахожу несколько неуместным именно об этих вещах открыто говорить в более широкой аудитории, ведь в настоящее время их очень легко опро­вергнуть фактами жизни.

Чрезвычайно щекотливый во­прос был поставлен нашим другом Штегеманном: можно ли бороться с паразитами путём, скажем, концентрации и тому подобного? Вне всякого сомнения, если делать это правильно, то можно. Можно — если делать правиль­но, в частности, в промежуток времени от середины ян­варя до середины февраля, когда земля в наибольшей сте­пени развивает свои силы, именно те, которые больше всего концентрируются в земле.

Если тогда установить для себя такое время и предпринять такие концентрации, то могут появиться результаты. Как я сказал, это ще­котливый вопрос, но на него можно ответить положи­тельно. Но нужно выполнять это в созвучии со всей при­родой.

Надо иметь в виду, что это совсем другое, выпол­няются ли упражнения в концентрации в середине зимы или в разгар лета. В некоторых народных поговорках содержится много такого, что и современному человеку может послужить многозначительным намёком.

Видите ли, я ещё вчера мог бы, кстати, упомянуть об этом — среди многих вещей, которые я должен был выполнить в настоящей своей инкарнации, но которые остались не­выполненными, у меня ещё в юности была идея написать книгу под названием «Крестьянская философия».

Опи­сать понятия и представления крестьян во всём, что их касается в жизни. Из этого могло получиться нечто чрез­вычайно красивое, опровергающее мнение графа, будто крестьяне — это просто «глупцы и упрямцы». Выявилась бы тонкая мудрость, философия, проникающая в глубины внутренней жизни природы.

Но написать такую «крестьянскую философию» в настоящее время уже невоз­можно. В наше время всё это почти полностью утеряно. Теперь уже нет того, что было сорок-пятьдесят лет назад. Да, тогда ещё существовало нечто чрезвычайно важное, тогда действительно можно было научиться от крестьян больше, чем от университетских курсов.

Но это было именно совсем другое время, можно было жить в деревне одной жизнью с крестьянами, а если и появлялись городские умники, от которых пошло нынешнее социа­листическое движение, то в деревне они были редкостью. А теперь мир совершенно изменился.

Присутствующие здесь молодые дамы и господа не имеют никакого представления о том, как изменился мир за последние тридцать-сорок лет. И уже очень многое утеряно, что было по-настоящему прекрасно в народном говоре; ещё боль­ше утеряно от подлинной крестьянской философии, ко­торая, собственно, была некой философией культуры.

Даже в крестьянских календарях можно было встретить то, чего теперь там уже нет. Они даже выглядели иначе, они были добродушны, приветливы. Я ещё знал один та­кой календарь. На скверной бумаге на нём в красках были изображены планетные знаки, а снаружи на титульном листе был прикреплен крошечный кусочек сахара.

Он первый встречал того, кто брал книгу в руки, и его можно было лизнуть. Люди так и поступали, передавая книгу из рук в руки. И она делалась вкусной.

Вопрос: Следует ли при удобрении больших площадей руководиться только собственным чувством, определяя количество необходимых для этого рогов?

Д-р Штайнер: Я бы этого не посоветовал. Я думаю, что в этом слу­чае надо поступить действительно разумно. Я посовето­вал бы, руководствуясь сначала чувством, провести ряд испытаний, чтобы получить наиболее благоприятные ре­зультаты, а затем, в интересах других людей, выразить полученные результаты в цифрах, составить настоящие таблицы, чтобы и другие могли ими пользоваться.

Если кто-нибудь по своему умонастроению склонен в данном случае руководиться собственным чувством, он и должен так поступать, но в общении с другими людьми не отзы­ваться о таблицах пренебрежительно, а стараться выра­зить свой опыт в арифметических величинах.

Всё должно быть действительно преобразовано и выражено в числах и мерах. Это как раз то, что в настоящее время действи­тельно нужно. Нам нужны коровьи рога, чтобы прово­дить нашу работу, но нам не нужны воловьи рога, чтобы её отстаивать.

Воловье упрямство — это как раз то, что легче всего вызывает сопротивление. Я посоветовал бы как можно больше прибегать к компромиссам и как можно лучше учитывать то, как судят о нашей работе извне.

Вопрос: Можно ли добавлять известь в компост, руководствуясь теми процентными отношениями, которые в настоящее время обычно рекомендуются?

Д-р Штайнер: Существующие нормы окажутся, вероятно, правиль­ными. Нужно лишь их несколько специализировать, в зависимости от того, имеете ли вы дело с болотистой или песчаной почвой. Для песчаной почвы требуется несколько меньше извести, тогда как болотистая почва нуждается в несколько большем содержании извести из-за кислот­ности.

Вопрос: Надо ли окапывать кучи компоста?

Д-р Штайнер: Это им не повредит. Разумеется, при этом следует окопанную кучу прикрыть ещё слоем земли. Особенно хорошо употребить для этого землю из торфяника.

Вопрос: О каком виде калия шла речь для возможного употребления в хозяйстве в переходное время?

Д-р Штайнер: Калий магнезия.

Вопрос: Как лучше употребить навоз, оставшийся после заполнения коровьих рогов? Следует ли его тут же осенью вывезти на поле, чтобы он тоже подвергся действию зимних сил космоса, или оста­вить его лежать до весны?

Д-р Штайнер: Вы не должны думать, что наше удобрение, изготов­ленное с помощью коровьих рогов, якобы заменяет вся­кое удобрение вообще. Разумеется, надо и дальше удоб­рять почву. Новое удобрение надо рассматривать как свое­го рода «сверхудобрение», которое значительно повыша­ет эффективность существующих методов, но старые ос­таются при этом в силе.

Пятый доклад. Наблюдение макрокосмического, как задача духовной науки: земной и растительный рост

Кобервитц, 13 июня 1924 года

Дата добавления: 2015-06-30