XLVII. Анде (преф. Нижние Пиренеи). Циклический крест

Циклический крест Анде

Домишки городка Анде, находящегося на границе с землями басков, теснятся у подножья пиренейских хребтов. Рядом зеленеет океан, несёт свои быстрые сверкающие воды широкая Бидассоа, высятся поросшие травой горы. Первое впечатление от этого угрюмого унылого края довольно тягостное, чувствуешь почти неприязнь. На морском горизонте охряный в резком солнечном свете мыс Фонтараби вонзается в сине-зелёную поблескивающую гладь залива, едва нарушая присущую этим диким местам суровость. Внимание туриста, археолога или художника привлекут в Анде разве что характерные испанские дома, внешний вид жителей, их говор да соблазнительная новая курортная зона, где горделиво вздымаются роскошные отели.

Большак от станции тянется вдоль железнодорожного полотна к приходской церкви в самом центре города. Её голые стены, подпираемые массивной приземистой четырёхугольной башней, возвышаются над папертью с несколькими ступеньками, окаймлённой деревьями с густой листвой. Самое обычное, тяжеловесное, перестроенное, ничем не примечательное здание. Однако у его южного трансепта прячется в зелени скромный каменный крест, простенький, но любопытный. Некогда он украшал местное кладбище, и лишь в 1842 г. его перенесли к церкви — туда, где он теперь стоит. Так, по крайней мере, уверял старый баск, много лет прослуживший здесь пономарём. Происхождение креста неизвестно, никто так и не сообщил нам о том, когда его поставили. Однако, исходя из формы цоколя и колонны, мы заключили, что это случилось не раньше конца XVII — начала XVIII в. Но независимо от того, насколько андейский крест древен, благодаря изображениям на пьедестале он представляется необычнейшим памятником хилиазма, уходящего корнями во времена раннего христианства, редкостным выражением первоначального милленаризма — веры в тысячелетнее царство Христа; ничего подобного нам прежде видеть не приходилось. Известно, что это учение, сначала принятое, а затем отвергнутое Оригеном, святым Дионисием Александрийским и святым Иеронимом, — хотя официально Церковь нигде и никогда его не осудила — составляло часть традиционных эзотерических положений древней философии Гермеса.

Наивность барельефов, их неумелое исполнение наводят на мысль, что автор этих каменных эмблем не владел резцом и долотом профессионально. Но если отвлечься от сугубо эстетических критериев, нужно признать, что безвестный ремесленник проявил недюжинную учёность и вполне реальные космографические знания.

На поперечине креста — креста греческого — сделана несложная надпись в две строки. Выполнена она не совсем обычно — так, что буквы выступают вперёд. Слова вырезаны практически без зазора. Мы приводим надпись, сохраняя расположение букв:

O C R U X A V E S

P E S U N I C A

Фразу, разумеется, легко восстановить, и смысл её вполне понятен: O crux ave spes unica (Благословен крест, единственная надежда). Но если переводить, не перенося букв из строки в строку, получится: O crux aves pes unica (О крест, страстно желай единственная нога) — призыв, вызывающий недоумение. Правда, в этом случае нам пришлось бы предстать абсолютными невеждами, не знающими элементарных правил грамматики, ведь по-латыни pes (нога) мужского рода и прилагательное в именительном падеже должно быть unicus (единственный), а не unica (единственная). Напрашивается мысль, что превращение слова spes (надежда) в pes (нога) путём удаления первой буквы — невольное свидетельство неопытности нашего резчика. Но можно ли неопытностью объяснить подобную странность? Думается, что нет. Ведь изображения выполнены той же рукой и в той же манере, а между тем автор явно позаботился разместить их как положено, в должном порядке друг относительно друга. Почему же надпись сделана неряшливо? Внимательно её осмотрев, мы убеждаемся, что буквы вырезаны чётко, даже изящно и не налезают одна на другую [XLVII]. Наш ремесленник явно предварительно начертил их мелом или углём, а это полностью исключает мысль о том, что он ошибся, когда их вырезал. А так как ошибка налицо, следовательно, она лишь кажущаяся, вернее сказать, резчик сделал её сознательно. Причина тут одна: странная ошибка — знак, который должен привлечь внимание. Другими словами, автор намеренно так расположил буквы своеобразного эпиграфа к своему удивительному произведению, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что он делает.

Дата добавления: 2015-06-30