Дочерняя травма. вах. Вместе с тем я знала: хотя все, что я напишу, может помочь осветить тему, касающуюся травмы отцовско-дочерних отноше­ний

вах. Вместе с тем я знала: хотя все, что я напишу, может помочь осветить тему, касающуюся травмы отцовско-дочерних отноше­ний, это содержание тоже будет отбрасывать тень. Всегда суще­ствует темное пятно, область, которую я не смогу увидеть из-за своей ограниченности. Я должна была смириться с тем, что огра­ничения соседствуют с возможностями, парадокс, который стал несчастьем для моего отца. За каждой написанной страницей сто­ят мои слезы, и даже между строк сквозит моя ярость, несмотря на довольно безмятежный и безоблачный, как может показаться, финал.

Когда я только начала писать эту книгу, мне виделось в ос­новном негативное: а именно доставшееся мне в наследство от отца самоуничтожение - следствие алкоголизма, и то воздей­ствие, которое оно оказало на меня. Хотя я знала, что хорошие качества у моего отца были, но ни их, ни их влияние на меня не удавалось определить поначалу. Последняя, как я планировала тогда, глава этой книги - «Внутреннее прощение и освобожде­ние отца» - оставалась ненаписанной. Работа над теоретической частью проблемы помогла мне сформировать некое видение сво­их конфликтов. Описывая различные паттерны и глубинные ар-хетипические основы, я смогла лучше понять, как они воздей­ствовали на мою жизнь и жизнь других женщин - моих клиен­ток. И лишь когда я стала рассказывать собственную историю, полностью проявились мои добрые чувства к отцу. Я осознала, что волшебство, которое он мне обещал, когда я была маленькой девочкой, позже нашло выражение в сновидениях о греке Зорбе, о тибетском храме и содержалось в перстне с опалом. Отец мне обещал волшебный полет. Однако он словно разделил судьбу мифического Икара, который, не зная границ своих возможнос­тей, подлетел так близко к солнцу, что его лучи растопили воск, скреплявший крылья, и он упал в море, где и обрел смерть. Точ­но так же мой отец утопил в алкоголе свою магию. Но то, что он передал волшебство мне, было лучшей частью его наследства. Правда, когда я видела его в ином свете, мне казалось, что он так деградировал, что утратил всякую способность к магии. Поэто­му поначалу в его обещание подарить мне волшебство я не вери­ла и стремилась все держать под контролем. А затем, когда этот контролирующий блок разрушился, я идентифицировалась с са­моразрушающей стороной личности отца. Мне казалось, что аль­тернативами такой идентификации могут быть либо холодный

контроль, либо дионисийское разложение. Выявление этих двух полярностей привело меня к рассмотрению психологических паттернов, которые я называю «вечная девушка» {puella aetema) и «амазонка в панцире». При этом разрешение проблемы и из­бавление от травмы связано с образами грека Зорбы, тибетского храма и опалового кольца, подаренного мне отцом. Возвратив волшебство отца, я оживила эти образы у себя внутри.

Вот моя история дочерней эмоциональной травмы. Но в процессе терапевтической деятельности я увидела, что и многие другие женщины испытывают страдания из-за нарушенных от­ношений со своими отцами, хотя их истории могут в чем-то раз­личаться и проявления этих травм разнообразны. От многих сво­их женщин-клиенток я слышала свою собственную историю: отец-алкоголик, и в результате - подозрительность по отноше­нию к мужчинам, проблемы вины, стыда, отсутствие доверия. От других женщин я узнала, что строгие и авторитарные отцы мог­ли привить своим дочерям склонность к стабильности, порядку и дисциплине, но зачастую они давали им мало того, что связа­но с любовью, эмоциональной поддержкой и признанием феми­нинных ценностей. У женщин третьего типа были отцы, которые хотели, чтобы у них родился сын, и делали из своих дочерей (обычно это касается старшей) мальчиков, ожидая, что те достиг­нут всего того, чего не удалось реализовать в жизни родителям. Еще были женщины, окруженные такой сильной любовью отца, что дочь как бы заменяла им отсутствующую возлюбленную. Как правило, отцовская любовь их привязывала до такой степени, что они не считали себя вправе полюбить другого мужчину, а потому не могли в своем развитии достичь уровня зрелой жен­щины. Я слышала рассказы женщин, отцы которых совершили самоубийство, и им потом приходилось бороться с желанием по­кончить с собой и со страстью к саморазрушению. У женщин, отцы которых рано ушли из жизни, были эмоциональные трав­мы, связанные с потерей, ощущением одиночества и чувством, что их покинули. А женщины, чьи отцы болели, часто испыты­вали вину за свои болезни. Были дочери, которых жестоко наси­ловали отцы, избивали или сексуально домогались. И были до­чери, отцы которых не могли противостоять властным женам, тем самым давая матери доминировать в их жизни.

Этот перечень можно продолжать и дальше. Но нас может подстерегать такая опасность, как чувство ненависти к отцу за

16

Предисловие

Дата добавления: 2015-07-02