Эмоциональный интеллект. ство из них умеют сдерживать свою эмоциональную реакцию, так что это не подрывает их отношений с другом

Дэниел Гоуллдан

ство из них умеют сдерживать свою эмоциональную реакцию, так что это не подрывает их отношений с другом, с которым они играли.

И хотя «социально глухих» детей, у которых постоянно воз­никают трудности со считыванием эмоций и ответной реакци­ей на них, в будущем ожидает социальная изоляция, это, ко­нечно, не относится к детям, переживающим краткий период ощущения заброшенности. Однако у тех, кого все время оттал­кивают и никто не принимает в свою компанию, статус отвер­женных, доставляющий им немало мучений, прилипнув к ним, как ярлык, так и остается до конца школы. Последствия отбра­сывания в число изгоев общества более в*еего сказываются в период достижения ребенком совершеннолетия, ведь именно в процессе близкого дружеского общения и в суматохе игры дети оттачивают и совершенствуют социальные и эмоциональные навыки, которые им пригодятся в последующие годы жизни. Но дети, исключенные из сферы такого обучения, неизбежно оказываются в крайне невыгодном положении.

Не вызывает удивления, что такого рода изгои жалуются на сильную тревожность и множество волнений, а также на по­стоянную депрессию и одиночество. По существу, именно по­пулярность ребенка среди сверстников в третьем классе, по всей вероятности, оказывается более точным показателем проблем с психическим здоровьем в восемнадцать лет, чем что-либо еще, в частности, оценки со стороны воспитателей и учителей, ис­полнение школьных заданий, коэффициент умственного раз­вития и даже баллы за психологические тесты. И в более по­здние периоды жизни люди, имеющие мало друзей и пребыва­ющие в хроническом одиночестве, как известно, подвергаются большему риску заполучить какую-нибудь болезнь и умереть молодыми.

По утверждению психоаналитика Гарри Стэка Салливана, мы учимся устанавливать близкие отношения, то есть улажи­вать разногласия и делиться сокровенными чувствами, обща­ясь с первыми в нашей жизни друзьями одного с нами пола. Но у социально отверженных детей по сравнению с их сверстни­ками бывает гораздо меньше шансов завести лучшего друга в этот решающий период обучения в начальной школе, а следо-

вательно, и больше вероятность упустить благоприятные воз­можности эмоционального развития. Ведь и один друг может иметь для них очень большое значение... даже если все осталь­ные от них отвернутся (и если эта дружба окажется не слишком крепкой).

Обучение дружбе

Несмотря на их неловкость, у отвергнутых детей есть на­дежда. Стивен Эшер, психолог из Университета штата Илли­нойс, разработал серию уроков «по обучению дружбе» для не­популярных детей, которые уже принесли некоторый успех. Выявив самых нелюбимых учеников третьего и четвертого клас­сов, Эшер провел с ними шесть занятий на тему как «сделать игры более увлекательными», став «дружелюбными, веселыми и тактичными». Чтобы избежать закрепления репутации изго­ев, детям сказали, что они выступят в роли «консультантов» инструктора, который пытается выяснить, какие моменты де­лают игры более приятными.

Детей обучали вести себя так, как типично, по мнению Эшера, ведут себя популярные дети. Например, им рекомен­довали продумывать альтернативные предложения и компро­миссы (а не драться), если они не согласны с правилами, не забывать поговорить с другим ребенком и попросить его рас­сказать о себе во время игры, слушать и смотреть на другого ребенка, чтобы понять, что он делает, сказать что-нибудь при­ятное, когда у другого что-то здорово получится, улыбаться и предлагать помощь или советы и ободряющие слова. Дети так­же опробовали основные правила вежливого общения, играя в такие игры, как «Собери хворост», с одноклассником, после чего им объявляли, насколько хорошо они с этим справились. Этот мини-курс умения ладить принес замечательный резуль­тат: год спустя дети, прошедшие курс обучения, — причем все они были отобраны как вызывавшие наименьшую симпатию в своем классе, — теперь прочно занимали среднее положение на шкале популярности в классе: никто не был звездой обще­ния, но никто и не оставался отверженным.

Дэниел Гоулллан

Аналогичные результаты получил и Стивен Новицкий, психолог из Университета Эмори. Его программа предусмат­ривает обучение изгнанных из круга общения детей оттачи­вать способность понимать и соответствующим образом ре­агировать на чувства других детей. Например, детей, упраж­няющихся в выражении таких чувств, как счастье и печаль, снимают на видеопленку, а затем учат усиливать эмоциональ­ную выразительность, после чего они проверяют только что отшлифованные навыки на ребенке, с которым хотят подру­житься.

Уровень успешности таких программ с точки зрения повы­шения популярности отвергнутых детей у сверстников оцени­вается в 50—60 процентов. Эти программы (по крайней мере уже разработанные на сегодняшний день), по-видимому, боль­ше подходят для учеников третьего-четвертого классов, чем для учеников старших классов, и приносят больше пользы детям, не умеющим общаться, чем крайне агрессивным. Но это все вопрос тонкости настройки; обнадеживает то, что многих или даже большую часть отвергнутых сверстниками детей можно вернуть в круг дружеского общения с помощью начального эмоционального обучения.

Спиртное и наркотики: привыкание как самолечение

Студенты местного университета называют этопить по-чер­ному — налегать на пиво до потери сознания. Вот один из при­емов: прикрепить воронку к садовому шлангу, чтобы бидон пива можно было осушить примерно за десять секунд. Этот метод отнюдь не исключительная причуда. В результате одного об­следования выяснилось, что две пятых студентов колледжа муж­ского пола пропускают семь и более порций спиртного за раз, тогда как 11 процентов называют себя «сильно пьющими». К ним, конечно, можно применить и другой термин — «алкого­лики». Примерно у половины мужчин — выпускников коллед­жа и у 40 процентов женщин по крайней мере дважды в месяц случаются обильные возлияния.

Дата добавления: 2015-07-02