Сокровенная баллада

ПЕЙЗАЖ

НОВЫЕ ПЕСНИ

АЛМАЗ

Острая звезда-алмаз,

глубину небес пронзая,

вылетела птицей света

из неволи мирозданья.

Из огромного гнезда,

где она томилась пленной,

устремляется, не зная,

что прикована к вселенной.

Охотники неземные

охотятся на планеты -

на лебедей серебристых

в водах молчанья и света.

Вслух малыши-топольки

читают букварь, а ветхий

тополь-учитель качает

в лад им иссохшею веткой.

Теперь на горе далекой,

наверно, играют в кости

покойники: им так скучно

весь век лежать на погосте!

Лягушка, пой свою песню!

Сверчок, вылезай из щели!

Пусть в тишине зазвучат

тонкие ваши свирели!

Я возвращаюсь домой.

Во мне трепещут со стоном

голубки - мои тревоги.

А на краю небосклона

спускается день-бадья

в колодезь ночей бездонный!

Шепчет вечер: "Я жажду тени!"

Молвит месяц: "Звезд ярких жажду!"

Жаждет губ хрустальный родник,

и вздыхает ветер протяжно.

Жажду благоуханий и смеха,

песен я жажду новых

без лун, и без ирисов бледных,

и без мертвых любовей.

Песни утренней, потрясающей

грядущего заводи тихие.

И надеждою наполняющей

рябь речную и мертвую тину.

Песни солнечной и спокойной,

исполненной мысли заветной,

с непорочностью грусти тревожной

и девственных сновидений.

Жажду песни без плоти лирической,

тишину наполняющей смехом

(стаю слепых голубок,

в тайну пущенных смело).

Песни, в душу вещей входящей,

в душу ветра летящей, как серна,

и, наконец, отдыхающей

в радости вечного сердца.

Потухшие звезды

усыпали пеплом холодное лоно

реки зеленой.

Ручей растрепал свои косы,

а тайные гнезда, как в час расплаты,

огнем объяты.

Лягушки превратили канаву в дудку,

которая фальшивит еще усердней

во мгле вечерней.

Из-за горы на просторы неба

окорок луны с лицом добродушным

выплыл послушно.

Из домика, который окрашен в индиго,

звезда луну добродушную дразнит,

как мальчик-проказник.

Розовая окраска в наряд свой хрупкий,

в наряд, пошитый рукой неумелой,

гору одела.

Лавр устал оттого, что надо

казаться всезнающим и поэтичным,

как лавру прилично.

Вода течет, как текла и прежде,

на ходу в прозрачный сон погружаясь

и улыбаясь.

Все по привычке здесь горько плачет,

и вся округа, хотя и невольно,

судьбой недовольна.

Чтобы звучать в унисон с природой,

и я говорю - никуда не деться;

"О мое сердце!"

Но губы мои, мои грешные губы

окрашены соком глубокой печали

и лучше б молчали.

И этот пейзаж мне не радует сердце,

в груди я чувствую холод могилы,

и все мне не мило.

О том, что скорбное солнце скрылось,

летучая мышь сказать мне успела

и прочь улетела.

Отче наш, помилуй любовь!

(Плачут рощи - не будет удачи,

и тополи плачут.)

Я вижу, как в угольном мраке вечернем

мои глаза горят в отдаленье,

пугая тени.

И мертвую душу мою растрепал я,

призвав на помошь паучьи узоры

забытых взоров.

Настала ночь, зажигаются звезды,

вонзая кинжалы в холодное лоно

реки зеленой.

***

Есть души, где скрыты

увядшие зори,

и синие звезды,

и времени листья;

есть души, где прячутся

древние тени,

гул прошлых страданий

и сновидений.

Есть души другие:

в них призраки страсти

живут. И червивы

плоды. И в ненастье

там слышится эхо

сожженного крика,

который пролился,

как темные струи,

не помня о стонах

и поцелуях.

Души моей зрелость

давно уже знает,

что смутная тайна

мой дух разрушает.

И юности камни,

изъедены снами,

на дно размышления

падают сами.

"Далек ты от Бога", -

твердит каждый камень.

Где оно, сердце того

школьника, чьи глаза

первое слово

по букварю прочитали?

Черная, черная ночь,

не у тебя ли?

(Как холодна

вода у речного

дна.)

Губы подростка,

которые поцелуй,

свежий, как дождь,

познали,

черная, черная ночь,

не у тебя ли?

(Как холодна

вода у речного

дна.)

Первый мой стих.

Девочка, взгляд исподлобья,

косы на плечи спадали...

Черная ночь, это все

не у тебя ли?

(Как холодна

вода у речного

дна.)

Сердце мое, что дозрело

на древе познанья,

сердце, которое змеи

кусали,

черная, черная ночь,

не у тебя ли?

(Как ты нагрета,

вода фонтана в разгаре

лета.)

Замок любви бродячей,

немощный замок, в котором

заплесневелые тени дремали,

черная, черная ночь,

не у тебя ли?

(Как ты нагрета,

вода фонтана в разгаре

лета.)

О неизбывная боль!

Только пещерный мрак

в силах тебя превозмочь.

Разве не так,

черная, черная ночь?

(Как ты нагрета,

вода фонтана в разгаре

лета.)

О сердце во мраке пещерном!

Requiem aeternam!

Дата добавления: 2015-07-02