Правосубъектность и отраслевое деление права

В российском праве выделяют образования концептуального характера, а также отрасли права.

Концептуальный характер носит, например, деление права на частное и публичное. Нормы частного права охраняют интересы конкретных индивидуумов и их групп, а нормы публичного права – общественные интересы (интересы неограниченного круга лиц). Это деление не совпадает с отраслями права.

При отраслевом делении права принято выделять профилирующие (фундаментальные, основные) отрасли права и комплексные отрасли права.

Выделение этих образований зависит от выбора одного из двух подходов к организации предмета отрасли права.

При первом подходе, с помощью которого выделяются профилирующие отрасли права, за основной критерий деления берется преобладающий метод правового регулирования, а предмет правого регулирования используется как дополнительный признак.

Методом является совокупность способов (приемов) воздействия на общественные отношения (деятельность их участников), которая предопределяет правовое положение (статус) участников этих отношений по отношению друг к другу.

Выделяют два метода правового регулирования:

1) централизованное, императивное регулирование (метод субординации), при котором правовое положение субъектов по отношению друг к другу характеризуется как отношения субординации, т. е. прямого подчинения;

2) децентрализованное, диспозитивное регулирование (метод координации), при котором участники общественных отношений выступают как равноправные стороны.

Применительно к отдельным отраслям права могут выделяться также такие методы как метод автономии и процессуального равенства сторон, метод поощрения, метод рекомендаций и некоторые другие,[28] что, по сути, является некорректной попыткой выразить своеобразие рассматриваемых отношений. На самом деле речь в этих случаях идет либо о принципах правового регулирования (автономия и процессуальное равенство сторон), либо о социально-политических, а не юридических явлениях (поощрение и рекомендация), поскольку во втором случае отсутствует общеобязательность и возможность применения мер государственного принуждения.

Еще одним примером некорректного выделения иного метода правового регулирования является так называемый коллизионный метод, который выделяется в международном частном праве и применяется во взаимодействии с вышеуказанными методами.[29] В данном случае понятие «метод правового регулирования» вообще отождествляется с приемом юридической техники (правотворческой и правоприменительной), а также с принципами правового регулирования.

Наличие таких попыток является следствием подхода, что у каждой отрасли должен быть свой метод. В связи с этим данное понятие в большинстве случаев превратилось в конструкцию, объединяющую в себя все элементы юридического режима правового регулирования.

На самом деле, когда речь идет о юридическом равенстве или неравенстве субъектов правоотношений (именно определение этого и составляет смысл выделения понятия «метод правового регулирования») имеется в виду, что эти субъекты либо вступают в отношение и участвуют в нем своей волей и в своем интересе (метод координации), либо вступают в него и участвуют в нем вне зависимости от своей воли (метод субординации). В первом случае первоначально правовое положение субъекта определяется через установление общего дозволения, а для возникновения конкретного правоотношения необходимо его волевое действие. При этом субъект вправе определять по своему усмотрению, например, контрагентов, объект правоотношения и т. д. Кроме того, правоотношение может быть прекращено волевыми действиями (соглашением с кредитором, односторонним волеизъявлением, если это допускается законом или договором). Во втором случае правоотношение возникает при наступлении определенного юридического факта вне зависимости от воли субъектов в силу закона. В этом случае для управомоченного лица уже заранее устанавливается круг обязанных перед ним лиц и объем их обязанностей. Например, права налоговых органов (по сути, это конкретные дозволения в рамках общего запрета) устанавливаются для обеспечения реализации и контроля за исполнением обязанностей налогоплательщиками, на которых и распространяются властные полномочия налоговых органов. Прекратить эти отношения можно только исполнением или применением к обязанному лицу ответственности.

Существует точка зрения, согласно которой в понятие метода правового регулирования включаются непосредственно и сами средства правового воздействия (правовой инструментарий)[30], система которых составляет механизм правового регулирования. Соответственно в этом случае метод характеризуется не только через правовое положение (статус) участников регулируемых общественных отношений (вида деятельности) по отношению друг к другу, но и через особенности возникновения правовых связей между ними (характеристика юридических фактов); специфику разрешения возникающих конфликтов и особенности применения мер принудительного воздействия на нарушителей (признаки актов реализации прав и обязанностей, а также актов применения права). Однако с таким подходом как основанном на смешении понятий «способ (прием) осуществления воздействия» и «средство воздействия» согласится трудно. Кроме того, некоторые виды правоотношений, подпадающие в сферу гражданско-правового регулирования, обладают определенными отличительными признаками. В частности, юридическим фактом, порождающим возникновение правоотношений вследствие причинения вреда могут быть только действия (как правило, неправомерные); акты государственных органов, нарушающие права собственников и других законных владельцев, в большинстве случаев могут быть обжалованы не только в судебном, но и административном порядке; для обязательственных правоотношений характерна возможность применения такого вида способов защиты прав как меры оперативного воздействия. При таком подходе получается, что правовое регулирование этих видов общественных отношений осуществляется с помощью разных методов, хотя они составляют предмет одной профилирующей отрасли права – гражданского.

По методу правового регулирования, прежде всего, выделяется гражданское право, для которого характерно преобладание метода координации.

К гражданско-правовым относят отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников (п.1 ст.2 Гражданского кодекса РФ).

В противовес гражданскому праву по этому критерию и по наиболее крупным видам общественных отношений выделяются еще, как минимум, три отрасли, для которых этот метод не характерен.

Это такие отрасли как:

- конституционное право, состоящее из норм, охраняющих основные права и свободы граждан, а также связанные с устройством государства и формированием органов государственной власти;

- административное право, включающее нормы, регулирующие отношения, связанные с организацией и деятельностью исполнительных органов власти, а также с применением ответственности за правонарушения, признанные административно наказуемыми. Сюда же методологически правильнее включать и финансовое право, состоящее из норм, регулирующих отношения, складывающиеся в процессе финансовой деятельности государства;

- уголовное право, включающее нормы, регулирующие отношения, связанные с применением ответственности за правонарушения, признанные уголовно наказуемыми.

Комплексные отрасли и иные образования выделяются только по предметному признаку, что составляет суть второго подхода, т. е. нормы права группируются под определенный вид социальной деятельности человека. Например, комплексными отраслями права являются предпринимательское право, трудовое право, семейное право, поскольку они формируются как отрасли, объединяющие все нормы, регулирующие определенные виды общественных отношений, вне зависимости от того, частные это нормы или публичные, и соответственно в этих сферах используются оба метода правового регулирования.

Соответственно каждая правовая норма попадает в одну из профилирующих отраслей и в одну или несколько комплексных отраслей.

Отдельно выделяются процессуальные образования (в частности, конституционный, гражданский, арбитражный, административный и уголовный процессы). В этом случае обособляются нормы права, которые регулируют отношения, складывающиеся при осуществлении защиты прав и законных интересов, а также при применении мер государственного правового принуждения судебными и иными правоохранительными органами. Однако процессуальные нормы все равно неразрывно связаны с нормами материального права, в которых закрепляются защищаемые права (гражданский процесс с нормами гражданского права, арбитражный процесс с нормами предпринимательского права, уголовный процесс с нормами уголовного права и т. д.). Поэтому, по мнению автора, это деление права также носит концептуальный характер, поскольку напрямую не зависит ни от отраслевого деления права (пример – арбитражный процесс), ни от системы судов (пример – административный процесс).

Отождествление правосубъектности и субъективных прав повлекло за собой выделение в юридической литературе бесконечного количества «правосубъектностей» по числу комплексных образований в праве (отраслей, подотраслей, институтов), в частности, предпринимательской, налоговой, семейной, трудовой, валютной и т. д.

Однако выделяющие эти «правосубъектности» авторы пытаются отразить особенности участия субъектов в тех или иных правоотношениях, а не их возможности и способности вступать в правоотношения

В то же время подходы к определению субъектов являются едиными во всех перечисленных видах отношений. Это связано с тем, что комплексные образования полностью состоят из норм профилирующих отраслей права.

Поэтому права и обязанности субъектов в любых правоотношениях базируются на конституционных правах и обязанностях. Исходя из этого, например, право на судебную защиту (ст.46 Конституции РФ) отраслевыми нормами ограничить нельзя.

Возможность участия субъектов в этих отношениях, если это связано с имущественными или личными неимущественными правами, привязывается к гражданской правоспособности и дееспособности.

Например, гражданско-правовое понятие юридического лица (и соответственно момент возникновения его правосубъектности) применяется и в предпринимательских (см., например, п/п 5 ст.4 ФЗ «О защите конкуренции»), и в налоговых (п.2 ст.11 Налогового кодекса РФ), и в трудовых (ч.3 ст.11, ч.4 ст.20 Трудового кодекса РФ), и в валютных отношениях (п/п 6 «в» п.1 ст.1 ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле»).

Если брать физических лиц, то, например, возможность регистрации физического лица в качестве индивидуального предпринимателя связывается с возникновением у него неполной гражданской дееспособности в возрасте 14 лет и наличия письменного согласия своих законных представителей (п.1 ст.26, п.1 ст.27 Гражданского кодекса РФ, п/п «з» п.1 ст.22.1 ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»).

В налоговом праве у физических лиц также возможно разделение правоспособности, т. е. способности нести налоговые обязанности, и дееспособности, т. е. когда обязанности уплаты налогов возлагаются на опекуна (см. п.2 ст.51 Налогового кодекса РФ).

В семейном праве брачный возраст совпадает с возрастом достижения полной дееспособности, и, наоборот, вступление в брак в более раннем возрасте является основанием для возникновения полной дееспособности (ст.13 Семейного кодекса РФ, ст.21 Гражданского кодекса РФ).

В трудовом праве возможность физических лиц выступать в качестве работодателей возникает с 14 лет и привязывается к правилам реализации гражданской дееспособности (ч.7-11 ст.20 Трудового кодекса РФ). Возраст, с которого допускается заключение трудового договора с физическим лицом как работником, определяется по специальным правилам. Общий возраст составляет 16 лет. Однако до достижения этого возраста трудовые договоры заключаются через законных представителей или с их согласия (ст.63 Трудового кодекса РФ).

Имущественные права на валютные ценности защищаются на основании общих норм гражданского права (ч.2 ст.141 Гражданского кодекса РФ). Соответственно возможность обладать имущественными правами на валютные ценности возникает у физического лица с момента возникновения гражданской правоспособности, а приобретения их своими действиями – гражданской дееспособности.

Нормы, закрепляющие возможность обладания другими правами и обязанностями, являются нормами соответственно конституционного, административного и уголовного права.

В регулируемых нормами этих отраслей сферах, как правило, правоотношения возникают из других юридических фактов, не связанных с волевыми действиями физических юридических лиц (применяется метод координации). Кроме того, там правоспособность и дееспособность физических лиц чаще всего возникают одновременно. Например, обязанность претерпевать уголовную ответственность с 14 лет (п.1 ст.87 Уголовного кодекса РФ). То, что это ограничение правоспособности, а не дееспособности доказывается тем, что ни до, ни после достижения указанного возраста исполнить эту обязанность через других лиц нельзя. Это говорит о том, что в этих случаях правоспособность и дееспособность физических лиц не разделяются. Однако в некоторых случаях такое разделение возможно и в публичных отраслях права. Например, при отсутствии самостоятельного заработка у несовершеннолетнего административный штраф взыскивается с его родителей или иных законных представителей (п.2 ст.32.2 Кодекса РФ об административных правонарушениях).

Поэтому правильнее не выделять отдельные виды правосубъектности применительно ко всем комплексным образованиям, а говорить об особенностях проявления гражданской и административной (финансовой) правосубъектностей конкретных субъектов в комплексных отношениях.

В зависимости от вида отношений субъектами права могут быть физические лица, юридические лица, публично-правовые образования в лице определенных органов или должностных лиц.

У каждого из перечисленных субъектов права существует единый комплекс прав и обязанностей, которые по-разному проявляются при их вступлении в те или иные отношения. Иными словами, если анализируется, например, деятельность определенной разновидности юридических лиц, то их правосубъектность целесообразно рассматривать как единое целое с точки зрения ее проявления в разных правоотношениях. В этом случае она носит межотраслевой характер.

Это подтверждается тем, что некоторые права, например, право на защиту, могут быть реализованы как в частно-правовых, так и в публичных отношениях.

В частности, у юридических и физических лиц потребность в применении способов защиты, общий перечень которых дан в ст.12 Гражданского кодекса РФ, может возникать не только в рамках отношений, подпадающих в сферу гражданско-правового регулирования, но и в публичных отношениях.

По данному вопросу необходимо учитывать, что раз речь идет о защите частных интересов, то данные способы применимы вне зависимости от вида отношений, складывающихся между сторонами. Иными словами, выбор способа защиты не должен обуславливаться видом правоотношений, а зависит от существа нарушения (т. е. оно должно затрагивать частные интересы) и последствий этого нарушения.

Подобного подхода придерживается и Конституционный Суд РФ. Например, согласно его правовой позиции конституционные гарантии частной собственности, закрепленные в ст.35 Конституции РФ, распространяются как на отношения в публично-правовой сфере, так и на гражданско-правовые отношения.[31]

Кроме того, приведенные примеры еще раз подчеркивают, что употребление в отношении физических лиц понятия правосубъектности лишено смысла. Этот термин означает явление, характерное только для юридических лиц и публично-правовых образований: единство правоспособности и дееспособности, т. е. одновременность их возникновения, отсутствие возможности возникновения дееспособности не в полном объеме и допустимость ее последующего ограничения только при введении специальных режимов деятельности.

Дата добавления: 2015-07-02