Скользящий узел. На бор­ту суд­на этот узел ис­поль­зу­ет­ся ред­ко, но на не­боль­ших лод­ках, осо­бен­но от­кры­тых

На бор­ту суд­на этот узел ис­поль­зу­ет­ся ред­ко, но на не­боль­ших лод­ках, осо­бен­но от­кры­тых, ко­то­рые лег­ко пе­ре­во­ра­чи­ва­ют­ся, час­то бы­ва­ет не­об­хо­ди­мость бы­ст­ро от­дать швар­то­вы, и там «сколь­зя­щий узел» не­за­ме­ним.

«КНИ­ГА ЭШ­ЛИ ОБ УЗ­ЛАХ»

— Со­мне­ва­юсь, что справ­люсь с этой ра­бо­той, — ска­зал Ку­ойл, про­гло­тив­ший три пи­ва и съев­ший па­кет не­све­же­го поп­кор­на в Якор­ной Ла­пе в раз­думь­ях о том, не со­вер­ша­ет ли он ошиб­ку, как пас­са­жир, са­дя­щий­ся на са­мо­лет, ко­то­рый бы­ст­ро взле­та­ет, но по­том па­да­ет на взлет­ную по­ло­су.

Те­туш­ка по­смот­ре­ла на не­го. Она си­де­ла на круг­лой со­фе и вя­за­ла ка­кое-то об­ла­ко из ан­го­ры со ско­ро­стью ма­ши­ны. Уор­рен за­тих­ла воз­ле ее ног, дви­га­лись лишь ее об­рам­лен­ные алым кан­том гла­за. Бан­ни со сле­да­ми от слез на ли­це си­де­ла на сту­ле с ото­рван­ной по­душ­кой. Стул сто­ял так, что она си­де­ла ли­цом в угол ком­на­ты. Сан­шайн под­бе­жа­ла к Ку­ой­лу с во­плем: «Па­па, она ме­ня уку­си­ла! Бан­ни уку­си­ла ме­ня за но­гу!» И она по­ка­за­ла ему два по­лу­круг­лых сле­да от зу­бов на сво­ем бед­ре.

— Она пер­вая на­ча­ла! — за­кри­ча­ла Бан­ни, хму­рясь, как Бет­хо­вен.

— Ты мерз­кая во­ню­чая ку­са­ка! — рявк­ну­ла во всю глот­ку Сан­шайн.

— Ра­ди все­го свя­то­го, за­мол­чи­те! — ска­за­ла те­туш­ка. — Пле­мян­ник, мы долж­ны что-то с этим де­лать. Де­тям не­об­хо­ди­мо ку­да-ни­будь вы­хо­дить. В до­ме, при оп­ре­де­лен­ном на­вы­ке ук­ро­ще­ния ди­ких жи­вот­ных, мы мог­ли бы их за­нять про­пол­кой кар­тош­ки, убор­кой, мыть­ем по­су­ды и окон, вме­сто то­го что­бы они ца­ра­па­ли и ку­са­ли друг дру­га. А сей­час они си­дят здесь вза­пер­ти. И Уор­рен по­лу­мерт­ва от не­дос­тат­ка дви­же­ния.

— Зна­ешь что, па­па? — ска­за­ла Сан­шайн. — Уор­рен вы­рва­ло под тво­ей кро­ва­тью.

— Она са­ма не своя, это яс­но, — про­бор­мо­та­ла те­туш­ка. — Так что ты ска­зал о сво­ей ра­бо­те? — Го­лос ее дро­жал.

— Я ска­зал, что со­мне­ва­юсь, что справ­люсь с ней. Эта га­зе­та ни на что не по­хо­жа. Ре­дак­тор не в се­бе. Джек Баг­гит. Я еще не знаю ни рай­она, ни лю­дей, а он уже хо­чет, что­бы я пи­сал об ав­то­мо­биль­ных ава­ри­ях. Я во­об­ще не мо­гу пи­сать об ав­то­мо­биль­ных ава­ри­ях. Ты зна­ешь по­че­му. Я все вре­мя ду­маю о том, что слу­чи­лось. Ав­то­мо­биль­ные ава­рии. Ко­раб­ли. И я со­мне­ва­юсь, что мы смо­жем пе­ре­ехать в ста­рый дом. На той до­ро­ге «уни­вер­сал» не про­жи­вет доль­ше не­де­ли. Как я бу­ду ез­дить на ра­бо­ту? На­вер­ное, мы мог­ли бы ку­пить джип с мощ­ной под­вес­кой, но все рав­но на до­ро­гу уй­дет не один час. Да­вай про­сто сни­мем что-ни­будь здесь, в Якор­ной Ла­пе?

Те­туш­ка яро­ст­но сту­ча­ла спи­ца­ми. Шер­стя­ная нить мель­ка­ла ме­ж­ду ее паль­ца­ми.

— Ра­зу­ме­ет­ся, ты спра­вишь­ся с ра­бо­той. Мы по­рой пе­ре­жи­ва­ем ужас­ные со­бы­тия, и ес­ли мы не мо­жем их обой­ти или за­быть, нам при­хо­дит­ся при­нять свои вос­по­ми­на­ния. Чем бы­ст­рее ты пре­одо­ле­ешь это, чем ско­рее ска­жешь: «Да, это слу­чи­лось, и я ни­че­го не мо­гу с этим по­де­лать», тем рань­ше нач­нешь жить сво­ей соб­ст­вен­ной жиз­нью. Те­бе на­до рас­тить де­тей, по­это­му ты дол­жен это пре­одо­леть. Ко­гда мы по­ни­ма­ем, что у нас нет вы­бо­ра, то как-то справ­ля­ем­ся, да­же с са­мы­ми тя­же­лы­ми ис­пы­та­ния­ми.

«Ко­неч­но. Пре­одо­леть», — по­ду­мал Ку­ойл. Де­ше­вая фи­ло­со­фия. Она же не зна­ет, что ему при­шлось пе­ре­жить. И что он пе­ре­жи­ва­ет сей­час.

— Так вот, я про­ве­ла це­лую не­де­лю в по­ис­ках, тас­кая де­тей за со­бой по Якор­ной Ла­пе в так­си То­ма Рок­са. Я ис­ка­ла жи­лье: дом, квар­ти­ру, па­ру ком­нат. Я долж­на на­чи­нать ра­бо­тать. Я уже го­во­ри­ла об этом, ка­ж­дый день. Но твой ум за­нят чем-то дру­гим. — Она си­де­ла и ду­ма­ла, сколь­ко еще он бу­дет уби­вать­ся по этой жен­щи­не. — Мы долж­ны здесь за­кре­пить­ся и на­чи­нать на­ла­жи­вать свою жизнь.

— Ты пра­ва, те­туш­ка. И мне очень жаль, что те­бе при­шлось са­мой за­ни­мать­ся по­ис­ка­ми. — Он уже был здесь, и у не­го не бы­ло пу­ти на­зад.

— В об­щем, я ни­че­го не на­шла. Есть ма­лень­кая тем­ная ком­нат­ка у мис­сис Спек. Пра­ви­тель­ст­во ве­ле­ло ей по­ме­нять бе­лье и по­ве­сить вы­вес­ку о вклю­че­нии зав­тра­ка в об­слу­жи­ва­ние. Там ху­же, чем в этой ды­ре, но де­шев­ле. Но там толь­ко од­на ком­на­та на од­но­го че­ло­ве­ка. По­хо­же, в Якор­ной Ла­пе пло­хо с жиль­ем. В этом мес­те на­чал­ся на­стоя­щий бум. — Ее фра­зы зву­ча­ли все бы­ст­рее, буд­то пы­та­ясь уг­нать­ся за по­сту­ки­ва­ни­ем спиц.

— И, как я уже го­во­ри­ла, нам нуж­на лод­ка. Бух­ту мож­но пе­ре­плыть за пол­ча­са. Глу­по тра­тить день­ги на арен­ду жи­лья, ко­гда у нас есть ста­рин­ный се­мей­ный дом, ко­то­рый все­го лишь нуж­но по­чи­нить. Я раз­го­ва­ри­ва­ла се­го­дня с плот­ни­ком. Ден­нис Баг­гит, жи­вет в Якор­ной Ла­пе. Ему сей­час осо­бен­но не­чем за­нять­ся. Го­во­рит, что мо­жет на­чать ра­бо­ту в лю­бое вре­мя. Его же­на зав­тра при­смот­рит за де­воч­ка­ми, а я по­еду по­ка­зы­вать Ден­ни­су дом. Под­счи­та­ем, сколь­ко все бу­дет сто­ить, по­смот­рим, что нуж­но в пер­вую оче­редь. Его же­на, Би­ти, по­ду­мы­ва­ет о том, что­бы от­крыть дет­ский сад на до­му. Это са­мые луч­шие но­во­сти с то­го дня, как мы сю­да прие­ха­ли. Эти две осо­бы, — она кив­ну­ла в сто­ро­ну де­во­чек, — мо­гут стать ее пер­вы­ми и луч­ши­ми кли­ент­ка­ми.

Бан­ни пну­ла сте­ну и за­хны­ка­ла.

Ку­ойл рас­слы­шал од­но лишь сло­во: «лод­ка».

— Те­туш­ка, я ни­че­го не знаю о лод­ках. Они до­ро­гие. Они не­удоб­ные. Они опас­ны. Нам по­на­до­бит­ся при­чал или что-ни­будь в этом ро­де. Я не хо­чу лод­ку.

— Точ­нее ска­зать, ты ее бо­ишь­ся. Это не страш­но. Ес­ли ты го­тов жить здесь, пла­тя по сто с лиш­ним дол­ла­ров за ночь. Это, кста­ти, рав­но­силь­но двум дням ра­бо­ты плот­ни­ка. — У нее го­ре­ли гла­за.

Ку­ойл стал на­жи­мать кноп­ки на те­ле­ви­зо­ре, за­быв о том, что тот не ра­бо­та­ет.

— Па­па, он не вклю­ча­ет­ся, — всхли­пы­ва­ла Сан­шайн.

— Не­на­ви­жу это ме­сто, — ска­за­ла Бан­ни, пи­ная сте­ну по­но­шен­ны­ми бо­тин­ка­ми. — Я хо­чу пла­вать на лод­ке. Я хо­чу по­чи­нить тот зе­ле­ный дом, где ро­ли­лась те­туш­ка и жить в соб­ст­вен­ной ком­на­те. Я обе­щаю, что бу­ду под­ме­тать пол, толь­ко да­вай по­едем ту­да, па­поч­ка. Я все бу­ду де­лать.

— Да­вай­те пой­дем на ужин, — про­бор­мо­тал Ку­ойл. — Мне сей­час не до это­го.

— Сто­ло­вая се­го­дня за­кры­та. Там про­хо­дит ужин для чем­пио­нов по кер­лин­гу. Они при­го­то­ви­ли по­хлеб­ку из мо­ре­про­дук­тов, но нам нуж­но бу­дет схо­дить за ней, и есть тут, в ком­на­те.

— Я хо­чу мя­са, — ска­за­ла Бан­ни. — Я хо­чу мяс­ную по­хлеб­ку.

— Вот не­за­да­ча, — же­ст­ко ска­за­ла те­туш­ка. — Его нет в ме­ню. — Про се­бя же она до­ба­ви­ла: «Ешь ры­бу или ум­ри».

***

Терт Кард в крас­ной ру­баш­ке и бе­лом гал­сту­ке раз­го­ва­ри­вал по те­ле­фо­ну. Бил­ли Прит­ти был на дру­гой ли­нии. Бил­ли сме­ял­ся, да­вясь тем­ны­ми ре­че­ния­ми, ко­то­рых Ку­ойл не по­ни­мал. Ка­за­лось, он го­во­рил на дру­гом язы­ке. Ба­ра­ба­нил дождь, ри­суя пунк­ти­ры на во­де. В уг­лу за­вы­ва­ла га­зо­вая го­рел­ка.

Ку­ойл по­смот­рел на На­тби­ма.

— Че­ло­век по име­ни Ден­нис Баг­гит име­ет ка­кое-ни­будь от­но­ше­ние к Дже­ку? Плот­ник? Те­туш­ка до­го­во­ри­лась с ним, что­бы он на­чал ре­монт в на­шем ста­ром до­ме. Нам с ним на­до что-то де­лать. Мы не мо­жем боль­ше жить в этом про­кля­том мо­те­ле. До­ро­га до мы­са от­вра­ти­тель­ная, а в Якор­ной Ла­пе нет жи­лья вна­ем. Я не знаю, что нам де­лать. Я ско­рее вер­нусь об­рат­но в Шта­ты, чем ку­п­лю лод­ку.

На­тбим при­от­крыл рот и под­нял вверх обе ру­ки в жес­те при­твор­но­го ужа­са.

— Те­бе не нра­вят­ся лод­ки? Зна­ешь, они бы­ва­ют ино­гда да­же за­бав­ны. И очень прак­тич­ны для мест, в ко­то­рых од­но сплош­ное по­бе­ре­жье и очень ма­ло до­рог. Я имен­но так тут и ока­зал­ся. Из-за мо­ей лод­ки. «Во­ро­гов». Я так ее на­звал, по­то­му что она но­ро­ви­ста, са­мую ма­лость. — Та­кая бы­ла у На­тби­ма ма­не­ра го­во­рить. Он тол­кал те­ат­ра­ли­зо­ван­ные ре­чи, как аги­та­тор пе­ред вы­бо­ра­ми. Сна­ча­ла они ка­за­лись важ­ны­ми, но на сле­дую­щее ут­ро за­бы­ва­лись, и ора­то­ру при­хо­дит­ся ехать в дру­гое ме­сто.

Блок­нот Ку­ой­ла опи­рал­ся на чай­ную круж­ку. В пи­шу­щей ма­шин­ке стоя­ла не­за­кон­чен­ная ста­тья о столк­но­ве­нии гру­зо­ви­ков. У всех ос­таль­ных в офи­се бы­ли ком­пь­ю­те­ры.

— Ты по­лу­чишь ком­пь­ю­тер, ко­гда я те­бе его дам, — ска­зал Джек Баг­гит. Но без зло­сти.

— Ден­нис — млад­ший сын Дже­ка, — ска­зал Терт Кард, ко­то­рый все слы­шал. Он на­кло­нил­ся к ним так, что до них до­нес­лось его зло­вон­ное ды­ха­ние. — Он не слиш­ком ла­дит со сво­им от­цом. Рань­ше ста­рик бу­к­валь­но дро­жал над ним, осо­бен­но по­сле ги­бе­ли бед­но­го Джей­со­на, но те­перь все ина­че. Ни­ко­гда не зна­ешь: Джек мо­жет оби­деть­ся, ес­ли уз­на­ет, что Ден­нис на те­бя ра­бо­та­ет. Хо­тя, с дру­гой сто­ро­ны, мо­жет и не оби­деть­ся. — Раз­дал­ся те­ле­фон­ный зво­нок, по­хо­жий на иг­ру­шеч­ный сви­сток.

— А вот и он, — ска­зал Кард, ко­то­рый все­гда знал, кто зво­нит, и под­нял труб­ку.

— «Бол­туш­ка»! Ага, лад­но. По­нял, ка­пи­тан. — По­ве­сил труб­ку, взлох­ма­тил во­ло­сы и по­смот­рел на ря­бую по­верх­ность мо­ря. За­сме­ял­ся. — Бил­ли! Ну что тут ска­жешь! Он си­дит до­ма с боль­ны­ми уша­ми. Го­во­рит, что мы уви­дим его толь­ко зав­тра или по­сле­зав­тра.

— А я ду­мал, что на этот раз бу­дет сло­ман­ное реб­ро, — ска­зал На­тбим. — Уши это хо­ро­шо. Ушей у нас еще не бы­ло.

Сно­ва за­зво­нил те­ле­фон.

— «Бол­туш­ка»! Ага, лад­но, лад­но. Ка­кой у те­бя но­мер? По­го­ди. На­тбим, го­рит стан­ция Мар­ку­са Ир­вин­га, в бух­те Че­ты­рех Рук. Возь­мешь­ся?

— А по­че­му ты не хо­чешь лод­ку, Ку­ойл? — про­кри­чал Бил­ли из сво­его уг­ла. На его сто­ле стоя­ли две кор­зи­ны для гряз­но­го бе­лья. Од­на из прес­со­ван­но­го пла­сти­ка, дру­гая — из ло­зы.

Ку­ойл сде­лал вид, что не рас­слы­шал, но не смог ни­че­го сде­лать с На­тби­мом, си­дев­шим за со­сед­ним сто­лом, ко­то­рый ото­дви­нул в сто­ро­ну свое ра­дио и с вос­тор­гом по­смот­рел на Ку­ой­ла. Его ли­цо смор­щи­лось, паль­цы на­ча­ли вы­би­вать ритм. Так про­яв­ля­лись по­след­ст­вия его пре­бы­ва­ния в Ба­хии. Он был оча­ро­ван вся­ки­ми afoxes и bloco afros, му­зы­кой ба­ра­ба­нов и ме­тал­ли­че­ских ко­ну­сов, бле­стя­щих му­зы­каль­ных та­ре­ло­чек, ко­то­рые на­де­ва­лись на паль­цы. На На­тби­ма дей­ст­во­ва­ла лу­на. В нем бы­ло что-то от обо­рот­ня. В пол­но­лу­ние он фон­та­ни­ро­вал, раз­го­ва­ри­вал до тех пор, по­ка у не­го не пе­ре­сы­ха­ло во рту, ак­тив­но да­вал се­бе фи­зи­че­скую на­груз­ку в фор­ме тан­цев и драк в клу­бе «Звезд­ный свет», по­том мед­лен­но по­гру­жал­ся в раз­ду­мья.

До Ба­хии На­тбим око­ла­чи­вал­ся воз­ле Ре­си­фи, ра­бо­тая на быв­ше­го со­труд­ни­ка «Лон­дон Таймс», из­да­вав­ше­го га­зе­ту на че­ты­рех стра­ни­цах на стран­ной сме­си из че­ты­рех язы­ков, а те­перь за­ни­мав­ше­го­ся кон­тра­бан­дой ро­ма.

— Имен­но там я за­ра­зил­ся иде­ей о по­куп­ке лод­ки, — ска­зал На­тбим, вы­би­рая фи­ник из па­ке­та на сто­ле. — На­вер­ное, я за­пал на тихую жизнь на по­бе­ре­жье, что­бы ка­ж­дый день ви­деть лод­ки и во­ду. Смот­реть на жан­га­да — за­ме­ча­тель­ные ма­лень­кие ры­бац­кие ло­доч­ки: это про­стая плат­фор­ма из дю­жи­ны то­ню­сень­ких брев­ны­шек, что-то вро­де спа­са­тель­но­го пло­ти­ка. Брев­на там скре­п­ле­ны де­ре­вян­ны­ми шпон­ка­ми и стя­ну­ты лы­ком. Ее под­го­ня­ет ве­тер, а ры­бак управ­ля­ет ею с по­мо­щью вес­ла. Все ко­гда-то де­ла­лось с по­мо­щью шпо­нок и лы­ка, бы­ло гиб­ким и по­дат­ли­вым. Так и бы­ло до то­го, как в ми­ре во­ца­ри­лась гру­бая си­ла гвоз­дей и шу­ру­пов. Это те­бе ни о чем не го­во­рит? Вот смот­ришь на нее, и из­да­ле­ка ка­жет­ся, что ры­ба­ки сто­ят на во­де. На са­мом де­ле так оно и есть. Во­да за­хле­сты­ва­ет плат­фор­му и их но­ги. — Он вско­чил и за­хо­дил из сто­ро­ны в сто­ро­ну, под­ни­мая под­бо­ро­док к по­тол­ку.

Бил­ли ре­шил всту­пить в раз­го­вор:

— Так в ста­ри­ну де­ла­лись ко­ма­тик, са­лаз­ки. В них не бы­ло ни еди­но­го гвоз­дя. Все дер­жа­лось на ни­тях из су­хо­жи­лий и сы­ро­мят­ной ко­жи.

На­тбим про­иг­но­ри­ро­вал это вы­ска­зы­ва­ние.

— Мне нра­ви­лось, как вы­гля­де­ли лод­ки, но я не стал ни­че­го пред­при­ни­мать. По­сле раз­молв­ки с не­по­ря­доч­ным быв­шим ра­бот­ни­ком «Таймс», ко­то­рый толь­ко и за­ни­мал­ся тем, что ва­лял­ся на сво­ем во­дя­ном мат­ра­се да пил чер­ный ром, я вы­ле­тел в Хью­стон, штат Те­хас. Толь­ко не спра­ши­вай, по­че­му имен­но ту­да. Там я ку­пил ту­ри­сти­че­ский ве­ло­си­пед. С пе­да­ля­ми, а не мо­то­цикл. И на нем по­ехал в Лос-Анд­же­лес. Эта бы­ла са­мая жут­кая по­езд­ка в ми­ре. Эпс­ли Чер­ри-Гар­рард со Скот­том на сво­ем по­лю­се от­ды­ха­ют. Мне при­шлось пе­ре­жить пес­ча­ные бу­ри, ужа­саю­щую, смер­тель­ную жа­ру, жа­ж­ду, ле­дя­ные вет­ры, пре­сле­до­ва­ния гру­зо­ви­ков-убийц, по­лом­ки, силь­ней­ший се­вер­ный ве­тер, про­лив­ные лив­ни и по­то­пы, на­па­де­ние вол­ков и ве­сель­ча­ков на од­но­мо­тор­ных са­мо­ле­ти­ках, пы­таю­щих­ся сбро­сить на ме­ня ме­шок с му­кой. И един­ст­вен­ной си­лой, по­мо­гав­шей мне дви­гать­ся впе­ред, бы­ла мысль о ма­лень­кой лод­ке, ти­хой, спо­кой­ной ло­доч­ке, сколь­зя­щей по про­хлад­ной во­де. Она за­па­ла мне в серд­це и ста­но­ви­лась все силь­нее. Я по­клял­ся, что ес­ли мне уда­ст­ся слезть с это­го чер­то­во­го ве­ло­си­пед­но­го си­де­нья, ко­то­рое к то­му вре­ме­ни при­рос­ло к мо­ей зад­ни­це, то по­еду к мо­рю и ос­та­нусь там.

Сно­ва за­зво­нил те­ле­фон.

— «Бол­туш­ка»! Ага. Ага, Джек, он здесь. Нет, На­тбим толь­ко что уе­хал на по­жар. Стан­ция Мар­ку­са Ир­вин­га. Бух­та Че­ты­рех Рук. Не знаю. Мне про­сто да­ли но­мер. Ку­ойл, это Джек. Те­бя.

— Что ты пи­шешь на этой не­де­ле? — Сло­ва-пу­ли вы­ле­та­ли из труб­ки пря­мо в его ухо.

— Э… Ава­рия с гру­зо­ви­ком. Толь­ко что за­кон­чил.

— Что за ава­рия?

— Сле­тел при­цеп на по­во­ро­те, по до­ро­ге на Пус­тошь, и пе­ре­вер­нул­ся. Был гру­жен но­вы­ми сне­го­хо­да­ми на по­лозь­ях. По­ло­ви­на гру­за упа­ла в во­ду, и все ло­доч­ни­ки в пор­ту по­мо­га­ли вы­тас­ки­вать его кош­ка­ми. Во­ди­тель вы­прыг­нул. Жертв нет.

— Не за­будь о ко­ра­бель­ных ис­то­ри­ях. — Он от­со­еди­нил­ся.

— НА­ТБИМ! Шел бы ты уже на по­жар, по­ка он не по­гас, а то не смо­жешь сде­лать хо­ро­ших сним­ков с пля­шу­щи­ми язы­ка­ми пла­ме­ни. — Гру­бо­ва­тый сар­казм.

— По­че­му бы те­бе не ку­пить слав­ную ма­лень­кую род­ни? — спро­сил Бил­ли Прит­ти. — Сей­час са­мое вре­мя ее при­смот­реть. Мо­жешь ло­вить на крю­чок бель­дю­гу по вы­ход­ным, а ту­ри­сты бу­дут те­бя фо­то­гра­фи­ро­вать. Ты бу­дешь хо­ро­шо смот­реть­ся в лод­ке.

Но На­тбим еще не был го­тов ухо­дить.

— Так вот, Ку­ойл, вер­нул­ся я об­рат­но в Лон­дон. Сно­ва го­ло­дал. У ме­ня ос­та­лась толь­ко кол­лек­ция маг­ни­то­фон­ных за­пи­сей. Но я по­ни­мал, что мне не­об­хо­ди­ма лод­ка. Я был в от­чая­нии. Те­бе мо­жет по­ка­зать­ся, что не­об­хо­ди­мым ус­ло­ви­ем для при­об­ре­те­ния лод­ки долж­но быть на­ли­чие во­ды. Так нет, для лод­ки нуж­ны день­ги. А во­да со­вер­шен­но не обя­за­тель­на. По­это­му ты и ви­дел так мно­го ло­док, стоя­щих на зад­них дво­рах. У ме­ня не бы­ло де­нег, и си­туа­ция бы­ла без­на­деж­ной. Я це­лый год чи­тал кни­ги о мо­ре и лод­ках. Я стал око­ла­чи­вать­ся воз­ле ло­доч­ных мас­тер­ских. Там бы­ло од­но ме­сто, где двое мо­ло­дых пар­ней строи­ли греб­ную шлюп­ку. Они очень мно­го за­ни­ма­лись пла­ни­ро­ва­ни­ем, а я все­гда счи­тал, что пла­ни­ро­ва­ние — за­ня­тие очень ве­се­лое, и до ме­ня дош­ло! Вот про­сто так! Я дол­жен сам по­стро­ить свою лод­ку. И пе­ре­плыть на ней Ат­лан­ти­ку.

— НА­ТБИМ! — про­ре­вел Кард.

— А ты луч­ше ска­жи, как пи­шет­ся сло­во «пте­ро­дак­тиль», — ог­рыз­нул­ся На­тбим, на хо­ду на­бра­сы­вая свою курт­ку и на­де­вая шот­ланд­ский бе­рет. Хлоп­ну­ла дверь.

— Бо­же, он все-та­ки за­был фо­то­ап­па­рат. Ку­ойл, Джек хо­тел, что­бы я на­пом­нил те­бе о ко­ра­бель­ных ис­то­ри­ях. Схо­ди к на­чаль­ни­ку пор­та и пе­ре­пи­ши спи­сок су­дов. Те­бе нуж­но по­лу­чить на­зва­ние, да­ту, стра­ну, где суд­но бы­ло по­строе­но. По те­ле­фо­ну он не бу­дет те­бе это­го дик­то­вать. Те­бе при­дет­ся съез­дить ту­да лич­но.

— Я со­би­рал­ся сде­лать это се­го­дня по­сле обе­да, — ска­зал Ку­ойл. — Но мо­гу по­ехать и сей­час. Где на­хо­дит­ся его кон­то­ра?

— Ря­дом со скла­дом мор­ских при­па­сов Паб­би, на об­ще­ст­вен­ной при­ста­ни. На­вер­ху.

Ку­ойл встал и одел­ся. Во вся­ком слу­чае, это бы­ла не ав­то­мо­биль­ная ава­рия с би­тым стек­лом, раз­ли­ваю­щи­ми­ся жид­ко­стя­ми и вра­ча­ми «ско­рой по­мо­щи», ко­по­ша­щи­ми­ся в по­ко­ре­жен­ных ртах жертв.

Дата добавления: 2015-07-02