Назревание революционного кризиса

Весь ход событий в России свидетельствовал о приближении революционного кризиса. В первой половине 1914 г. число стачечников достигло почти полутора миллионов, превзойдя уровень начального периода революции 1905 г.

В неразрывной связи с нарастанием стачечного движения находилось и усиление «правдистского» направления в рабочей среде. Антипартийный «Августовский блок» распался спустя полтора года после своего создания. Принципиальная борьба большевиков за единство рабочего движения встречала растущую поддержку у национальных социал-демократических организаций. По коренным вопросам вместе с большевиками шли польские марксисты, латышская социал-демократия. Большим успехом большевиков было завоевание на свою сторону наиболее важных легальных рабочих организаций, прежде всего крупнейших профессиональных союзов Петербурга, Москвы и других пролетарских центров. К лету 1914 г. за большевистской партией шли четыре пятых сознательных рабочих России. Показателем роста революционных настроений в крестьянстве было поведение трудовиков в Думе, все чаще выступавших вместе с рабочими депутатами не только против правых, но и против кадетов.

Движение масс расшатывало основы третьеиюньской монархии. Даже помещики и крупная буржуазия выражали недовольство царизмом, его неспособностью овладеть положением и предотвратить новый революционный взрыв. «Мы дали вам хорошие финансы, дайте нам хорошую политику» - в этих словах одного из представителей финансового капитала в Думе отражались настроения и требования империалистической буржуазии. Экономически окрепшая за годы промышленного подъема, она все чаще поговаривала о необходимости перехода исполнительной власти в новые руки. Помещики в свою очередь требовали покончить с попустительством синдикатам и трестам, которые, как говорили правые, скоро «будут диктовать государству решение вопроса войны и мира». Мишенью атак «объединенного дворянства» стал Коковцов; в начале 1914 г. он был уволен в отставку.

Разногласия между помещиками и буржуазией не имели самостоятельного значения, но тем не менее они были симптомами назревавшего кризиса верхов как одного из факторов революционной ситуации в стране. «Политический кризис общенационального масштаба в России налицо,- отмечал еще в середине 1913 г. В. И. Ленин,- и притом это - кризис такой, который касается именно основ государственного устройства, а вовсе не каких-либо частностей его, касается фундамента здания, а не той или иной пристройки, не того или иного этажа» (В. И. Ленин, Маевка революционного пролетариата, Соч., т. 19, стр. 195.).

Между тем обострялась международная обстановка. Дипломатические, а затем и военные конфликты,прежде всего на Балканах,предвещали приближение общеевропейской войны. Царская Россия, ослабленная русско-японской войной, отставала в области гонки вооруя^ений от главных империалистических стран. Только с 1910 г. начались реорганизация и частичное перевооружение армии. Судостроительная программа, предусматривавшая воссоздание Балтийского флота взамен погибшего в Цусимском бою и значительное усиление Черноморского флота, должна была быть выполнена лишь к 1917 г. Все это заставляло царизм до поры до времени искать осуществления своих внешнеполитических планов дипломатическим путем. К тому же руководители царской политики считали необходимым достигнуть вначале внутреннего «успокоения» (преждевременная война, утверждал Столыпин на «особом совещании» в 1908 г., может вызвать новую революцию). Но дипломатические маневры не приносили успеха. Возраставшая из года в год агрессивность Германии и Австро-Венгрии на Ближнем Востоке и на Балканах препятствовала экспансии царизма и грозила ему утратой прежних позиций. В тоже время русская империалистическая буржуазия требовала активной, завоевательной политики. Идеологическим облачением этих требований явился выдвинутый кадетами лозунг создания «Великой России». На новые военные авантюры царизм подталкивали и его союзники, руководствуясь при этом своими собственными расчетами.

В правящем лагере существовали расхождения по поводу направления внешней политики России. Хотя царская дипломатия после русско-японской войны и соглашения с Англией в 1907 г. окончательно втянулась в фарватер англо-французской коалиции, влиятельные правые придворные круги делали неоднократные попытки сближения с «родственной» германской монархией. Обострение русско-английских противоречий в Иране, на Дальнем Востоке укрепляло позиции поборников прогерманского курса. Но русско-германские противоречия были более сильными, они затрагивали интересы как крупного капитала, так и помещиков - экспортеров сельскохозяйственных продуктов. Начавшаяся подготовка к пересмотру таможенного договора с Германией (срок которого истекал в 1917 г.) обнажила эти противоречия. Практически отход от Антанты был уже невозможен - и в силу возросшей финансово-экономической зависимости царизма, и в результате далеко зашедшего военно-дипломатического сближения. Подобно империалистам других стран, правящая верхушка России стала искать в войне спасение от быстро назревавшего революционного кризиса.

Летом 1914 г. стачечные бои пролетариата приобрели особенный размах и силу. 28 мая забастовали свыше 30 тыс. рабочих бакинских нефтяных промыслов. Стачка, руководимая большевиками, отличалась высокой организованностью, единством действий рабочих разных профессий и национальностей. По требованию нефтяных магнатов Баку был объявлен на военном положении. Так как аресты отдельных участников движения не давали результата, полиция и войска приступили к массовому выселению рабочих из жилищ, принадлежавших нефтяным фирмам. Профессиональный союз нефтепромысловых рабочих был разогнан. Но все эти меры не сломили бастующих.

Бакинские события получили отклик во всей стране. «Победа бакинцев - наша победа»,- говорили рабочие. Царское правительство, стремясь любой ценой приостановить движение, решило идти до конца в применении военной силы. 3 июля, во время митинга рабочих Путиловского завода, посвященного событиям в Баку, ворвав-шиеся на заводской двор отряды конной и пешей полиции открыли огонь по безоружным рабочим. Расправа с путиловцами подняла на ноги весь пролетарский Петербург. «Мы должны показать шайке угнетателей народа, что рабочий класс готов дать им отпор, что он не позволит ей устраивать кровавые погромы... Пусть крик протеста и возмущения прокатится по всему Петербургу, по всей России»,- писал в своем воззвании к рабочим Петербургский комитет большевистской партии.

Призыв большевиков ответить трехдневной стачкой на провокацию властей был поддержан рабочей массой. 4 июля в Петербурге бастовало 90 тыс. рабочих, 7 июля- Штыс, 8 июля-до 150 тысяч. Во всех районах города шли митинги, революционные демонстрации с красными флагами и пением «Марсельезы». Прекратилось трамвайное движение. По требованию рабочих закрывались лавки и питейные заведения. Схватки с полицией становились все более частыми и ожесточенными. 7 и 8 июля началось строительство баррикад на Выборгской и Нарвской сторонах.

Россия стояла накануне всеобщей политической стачки. Бастовали в знак солидарности с петербургским пролетариатом рабочие Москвы, Риги, Варшавы. Вслед за Баку и Петербургом начались вооруженные схватки рабочих с полицией в Лодзи.

Два потока событий переплелись между собой: авангардные бои новой революции в России и международный кризис, последовавший за сараевским инцидентом и провокационными действиями германских империалистов, решивших развязать войну. Телеграммы из Белграда, Вены, Берлина, Парижа, Лондона под сенсационными заголовками помещались на страницах петербургских газет рядом с тревожными сообщениями о ходе стачек. В то время как царь торжественно принимал в Петербурге президента Французской республики Пуанкаре, колонны рабочих вышли на улицы, провозглашая большевистские лозунги: «Долой царскую монархию! Да здравствует борьба за демократическую республику! Да здравствует социализм!»

Столица напоминала военный лагерь. Центр города был отрезан от пролетарских окраин. Начались массовые аресты рабочих-большевиков. «Правда» была закрыта, а ее редакция занята полицией.

Подъем революции прервала мировая война.

Глава XXIV. Борьба революционной и реформистской тенденций в международном рабочем движении

Первые годы XX в. были переломными в истории международного рабочего движения. Со времени русской революции 1905 г. оно вступило в полосу открытых классовых битв. Рождались новые формы борьбы пролетариата. В рабочем движении всех стран значительно усилилась революционная тенденция.

«В общем и целом,- писал В. И. Ленин в 1908 г.,- мы видим ясно громадный шаг вперед международного социализма, сплочение миллионных армий пролетариата в целом ряде конкретных столкновений с врагом, приближение решительной борьбы с буржуазией - борьбы, во много раз более подготовленной со стороны рабочего класса, чем во времена Коммуны, этого последнего великого восстания пролетариев» (В. И. Ленин, Горючий материал в мировой политике, Соч.. т. 15, стр. 164.). Вместе с тем росла опасность со стороны оппортунизма, социальная база которого видоизменилась и расширилась.

Дата добавления: 2015-07-02