Объяснение слов 2 страница

Курса — приспособление обычно над тондиром (см. ниже) для согревания или тахта над жаровней, покрытая одеялом.

Кяманча — струнный смычковый музыкальный инструмент.

Лабчин — род обуви с высоким каблуком и заостренным вверх носком.

Лаваш — род хлеба у армян.

Лачак — белая косынка.

Лидр — мера веса, равная 4 кг 900 гр.

Лоло — припев курдских песен.

Машади — обращение к духовному лицу.

Мацун — простокваша у армян.

Магерлам — мусульманский религиозный праздник, связанный с мученичеством халифа Гусейна.

Минтана — женское платье.

Мовров — уездный начальник.

Мокллу — тюркское племя.

Намаз — молитва у магометан.

Нахарар — феодальный князь.

Нукер — слуга.

Ошмаг — часть головного убора, закрывающая рот и частично нос.

Палан — вьючное седло обычно для ослов.

Пшат — мелкий мучнистый плод — один из видов лоха.

Саз — струнный музыкальный инструмент.

Сазандар — восточный музыкант.

Саку — жилая комната при хлеве.

Сараскир — главнокомандующий войсками или военным округом.

Сарбаз — персидский воин, солдат.

Сардар — наместник. В Закавказье титул сардара носил правитель Ереванской провинции.

Спасалар — главнокомандующий.

Тамбурмажор — главный барабанщик в полку.

Таракяма — татарское кочевое племя.

Трех — кожаный лапоть.

Толма — голубцы из виноградных или капустных листьев.

Туман — персидская монета стоимостью в десять рублей.

Тунги — мера жидких тел, равная четырем литрам.

Тондир — печь для выпечки хлеба (лаваша), врытая в землю.

Ферраш — вооруженный стражник.

Фирман — указ, приказ, грамота.

Ходжа — паломник, посетивший Мекку.

Хаш — жидкое кушанье из головы, ног и некоторых внутренностей животного.

Хурджин — переметная сума.

Шал — домотканая шерстяная материя.

Шилаплав — баранина с рисом. В переносном смысле — неразбериха.

Юзбаши — сотник, сельский старшина.

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

[1]Ав. Исаакян. Собр. соч., т. 4, Воспоминания и статьи. Айпетрат, Ереван, 1951, с. 118–119 (на арм. яз.).

[2]X. Абовян. Полн. собр. соч., т. X, Ереван, 1961, с. 254 (на арм. яз.). Данный отрывок написан Абовяном по-русски. Русский язык его, возможно, далек от совершенства, но это зеркало его живого слова и стиля, искреннего и непосредственного. (Ред.).

[3]Там же

[4]X. Абовян, Полн. собр. соч., т. VII, Ереван, 1956, с. 133.

[5]X. Абовян, Полн. собр. соч., т. X, с. 190. (оригинал на немецком языке).

[6]Там же, с. 203.

[7]X. Абовян. Полн. собр. соч., т. VII, Ереван, 1956, с. 145 (оригинал на русск. яз.).

[8]«Банбер Айастани архивнери» («Вестник архивов Армении»), № 3, 1962, с. 125 (оригинал на русск. яз.).

[9]X. Абовян. Полн. собр. соч., т. VII, с. 149.

[10]Стр. 21. Высокородному военачальнику… — Видным исследователем жизни и творчества Абовяна Е. Шахазизом установлено, что роман «Раны Армении» посвящен последнему управляющему Армянской области полковнику Геворку Степановичу Смбатяну (Сумбатову). Родился Смбатян в 1801 г. Едва достигнув 16 лет, стал военным и дослужился до чина полковника (1832 г.). Участвовал в русско-персидской (1826–1827 гг.) и русско-турецкой (1828–1829 гг.) войнах, в походах против горцев. За храбрость и подвиги в боях был награжден орденами Владимира IV степени, Андрея Первозванного III и II степеней, Анны II степени. В 30-е годы занимал руководящие посты в Армянской области. Был комендантом города Еревана, а с 1839 по 1840 гг. — управляющим Армянской областью. Пользовался популярностью в народе. В 1841 г. после упразднения области Смбатян переехал в Тифлис. Здесь против него необоснованно возбуждается судебное дело, якобы за злоупотребления должностью. Расследования тянутся четыре с половиной года. В октябре 1845 г. суд, наконец, оправдывает его и выносит решение оплатить убытки. Однако оскорбленное достоинство и душевные муки уже подточили здоровье и вскоре он умирает (в 1846 или начале 1847 года).

Г. Смбатян поддерживал дружеские отношения с Абовяном еще с детских лет. Он поощрял первые шаги молодого писателя в литературе и все его патриотические начинания.

(Подробно см. примечания к стр. 29).

[11]Стр. 22. Как тот Киликии вождь, ты тоже зовешься Смбат… — Из истории Киликийского армянского государства нам известны две выдающиеся личности по имени Смбат. Первый из них — брат царя Хетума I известен более под именем Смбат Гундстабль (1208–1276), видный государственный деятель, военачальник, дипломат, писатель, историк и правовед. Два крупных памятника армянской средневековой словесности — «Летопись» и «Судебник» принадлежат перу Смбата Гундстабля. Второй Смбат, также из царской семьи (брат Хетума II) жил в конце XIII в., был правителем Киликийской Армении, затем провозгласил себя царем (1296–1298). С ними Абовян и сравнивал своего друга Смбатяна (Сумбатова).

[12]Стр. 23. Когда Крез, царь лидийский, — после того, как Кир завладел всем миром… — Лидия одна из древнейших государств Передней Азии (существовала в 685–546 гг. до н. э.), царь ее Крез правил страной в 560–546 гг. В 546 г. персидский царь Кир (559–530) покоряет Лидию и азиатских греков.

[13] …как единственный сын царя… — Источником древнего предания о неожиданном обретении дара речи глухонемым сыном Креза послужила «История» Геродота. Предание было широко распространено и в армянской действительности.

Вот легенда, рассказанная Геродотом:

«Самого Креза постигла вот какая участь: был у него еще сын…весьма одаренный юноша, но немой. Прежде, в счастливую пору своей жизни, Крез сделал все возможное для исцеления ребенка. Так, пытаясь помочь сыну, царь, между прочим, отправил послов в Дельфы вопросить оракула о сыне. Пифия дала ему вот какой ответ:

Многих народов властитель, о мидянин, Крез неразумный!

Не пожелай ты услышать вожделенного лепета сына

В доме твоем: лучше б навеки устам его быть неотверстым!

В оный ведь день, для тебя роковой, возгласит он впервые!

При взятии акрополя какой-то перс, не узнав Креза, бросился на царя и хотел уже умертвить его. Крез заметил нападающего, но тяжкое горе сделало его равнодушным к смерти. Когда же глухонемой сын увидел перса, устремившегося на отца, он вдруг обрел от страха и горя дар речи и произнес: «Человек, не убивай Креза!» Это были первые слова, сказанные юношей, и затем уже до конца своей жизни он мог говорить… Пленного Креза персы отвели к Киру». (Геродот. История в девяти книгах, книга I, гл. 85–86, Л-д, 1972, стр. 38).

Изнуренный вековыми ранами, армянский народ находился в подобном же состоянии. Или народ должен был объединиться и выжить, или же стать добычей кровожадного врага. Потому Абовян, взывая к трезвому рассудку, восклицал: «На кого меч подняли? Не знаете вы разве великого народа армянского?»… Это был клич к объединению и самопознанию, пробуждению и возрождению.

[14]Стр. 24. Тому уже не двадцать, а тридцать с лишним лет… как сердце мое тоже загорелось. — Обычно эти слова расцениваются как свидетельство возраста самого автора. Как показали наши исследования, Абовян родился в октябре 1809 г., а роман «Раны Армении» написан в феврале 1841 г. По точному подсчету, Абовяну в то время было 30 лет и 4 месяца, т. е. более 30 лет.

[15] …Гайк, Вардан, Трдат, Просветитель… — традиционные в армянской литературе образы истинных патриотов. Гайк — легендарный прародитель армянского народа, свободолюбивый исполин, не потерпев насилия вавилонца Бэла, ушел со своей семьей в Армению, впоследствии убил Бэла и положил начало этой стране и ее народу. Вардан (Мамиконян) — прославленный армянский военачальник и государственный деятель. Во имя защиты национальной самостоятельности поднялся на борьбу против персидского ига и героически погиб в Аварайрском сражении 26 мая 451 г. Трдат — имеется в виду царь Тиридат III из династии Аршакидов (около 287–330), в царствовании которого Армения достигла экономического и, политического могущества. Просветитель — Григор Парфянин, первый армянский католикос (около 301–325), благодаря которому христианство в Армении становится государственной религией (301 г.).

[16] …внук Ноя, сын Эчмиадзина, обитатель рая. — По библейскому преданию, после всемирного потопа Ноев ковчег пристал к горе Арарат, затем Ной и его сыновья обосновались в Армении, и отсюда уже его потомки разбрелись по всему миру. Древние предания говорят также, что библейский рай находился на территории Армении, а две реки, берущие начало в Армении — Тигр и Евфрат — были как раз райскими реками. В средние века это предание было распространено и в Европе. Среди других источников вспомним немецкую народную книгу, рассказывающую о жизни доктора Фауста.

«Кавказ, что между Индией и Скифией — это самый высокий остров с его горами и вершинами. Оттуда доктор Фауст обозревал многие земли и дали морские…был он убежден, что… оттуда сумеет, наконец, увидеть рай…

Находясь на той вершине острова Кавказа, увидел он землю Индию и Скифию, а с восточной стороны до полуночи — издалека в вышине далекий свет, словно от ярко светящегося солнца, огненный поток, подымающийся, подобно пламени, от земли до неба, опоясывая пространство величиною с маленький остров. И еще увидел он, что из той долины бегут по земле четыре больших реки, одна в Индию, другая в Египет, третья в Армению и четвертая туда же. И захотелось ему тогда узнать причину и основания того, что он увидел, и потому решился он, хотя и со страхом сердечным, спросить своего духа (Мефистофеля. — П. А.) что это такое. Дух же дал ему добрый ответ и сказал: «Это рай, расположенный на восходе солнца, сад, который взрастил и украсил господь всяческим веселием, а… та вода, что разделяется на четыре части, течет из райского источника и образует она реки, которые зовутся — Ганг или Физон, Гигон или Нил, Тигр и Евфрат» («Легенда о Докторе Фаусте». Издание подготовил В. М. Жирмунский, Изд. АН СССР, М.—Л., 1958, стр. 97–98).

[17]Стр. 25. Иные знают один язык — я знаю несколько. — Абовян свободно владел несколькими европейскими и восточными языками: русским, немецким, французским, английским, персидским, турецко-татарским, курдским. Знал также грузинский и итальянский (по свидетельству наследников).

[18] Немало разных книг начинал я переводить и не доводил до конца. — К подобным незаконченным переводам Абовяна относится и роман «Юлия, или Новая Элоиза» Жан Жака Руссо.

[19] Бог привел ко мне за это время нескольких детей… — Речь идет о частных учениках, с которыми Абовян занимался, начиная с 1837 г. В октябре 1838 г. он основал частную мужскою школу-пансион с целью подготовки учителей для народных школ (с перерывами действовала до конца 1842 г).

[20]Стр. 26. «Нарек» — народное название знаменитой поэмы «Книга скорбных песнопений» (1002) гениального армянского поэта Средневековья Григора Нарекаци (около 945—1003). Это произведение Абовян считал высочайшим выражением художественного мышления.

[21] Кешиш-оглы (букв., «сын священника») — ашуг, армянин по национальности, родился в селе Шулавер (ныне — районный центр Шаумянского района Грузинской ССР), в первой половине XVIII в. Как гусан прославился уже с 20-летнего возраста. Путешествовал по Ирану и Турции, обосновался в Константинополе, став придворным поэтом. Песни сочинял на турецком языке. Скончался в преклонном возрасте в нищете в середине 1830-х годов. Абовян перевел на немецкий несколько песен Кешиш-оглы, которые в редакции поэта Ф. Боденштеда были напечатаны в книге последнего «Тысяча и один день на Востоке» (1850).

[22] Кёр-оглы (букв., «сын слепца») — полулегендарный ашуг и народный мститель, песни его были любимы и пользовались широкой популярностью среди армян и восточных народов.

[23] Тарханов Григор Матевосович — ереванец, влюбленный в восточную песню и поэзию. В 1830-40 годах был участковым заседателем Гокчайского (Ново-Баязетского) магала (уезда) Армянской области (впоследствии Ереванского уезда). Сочувствовал трудовому крестьянству и защищал их интересы от посягательств агаларов.

Немецкий поэт Ф. Боденштед воссоздал литературный портрет Тарханова («Тысяча и один день на Востоке»), в доме которого в марте 1844 г. остановился вместе с востоковедом Георгом Розеном.

[24] Немецкая колония — В окрестностях Тифлиса еще в 1819 г. немецкие эмигранты основали два поселка. Один из них — Новый Тифлис — был расположен на левом берегу р. Куры, в двух верстах от города. Другой Александерсдорф — в пяти верстах от города, также по берегам Куры. Абовян, по всей вероятности, имеет в виду Новый Тифлис.

[25]Стр. 27. …глупая книжка «Медный город»… — один из памятников армянской средневековой литературы, переведенный с арабского (из сказок «Тысяча и одна ночь») дважды в X в. и в XIII в. Позднее, в XVI в. поэт Григорис Ахтамарци подвергает книгу новой редакции и обогащает ее кафами (поэтическими вставками). «История Медного города» пользовалась большой популярностью в народе, сохранились многочисленные рукописи и печатные издания. Абовян называл эту книгу «глупой» за ее наивное, религиозно-нравоучительное содержание.

[26]Стр. 28. …сам сделайся таким же ашугом… — Речь идет о стремлении автора проникнуть в тайну воздействия искусства бардов на слушателей.

[27] Как-то на масленой… — Имеется в виду масленица 1841 г., которая, по армянскому церковному календарю, в этом году отмечалась 9 февраля.

[28] Агаси — это в полном смысле литературный образ, имевший, однако, своих прототипов. Об одном из них Абовян рассказывает: «Это не чужой человек, он мой соотечественник, из Канакера, мой современник и дальний родственник. В то варварское время, когда Армения испускала последний вздох…. — очень часто для гарема ереванского персидского сардара насильно уводили юных армянских девушек, обращали в магометанство, причем, многие из них, презрев роскошную жизнь, предпочитали принять мученичество, чем стать жертвой животных страстей. Эта ужасная участь не минула и сестру Агаси. В страшных воплях и рыданиях родители и родственники пытались воспрепятствовать похищению родной дочери, но бесчеловечные фараши грубо и жестоко тащили девушку, так как она была необыкновенной красоты. Агаси, охваченный гневом, не раздумывая, бросился сквозь толпу, убил мечом одного из фарашей, другим причинил смертельные раны — их было всего трое, и, не ожидая, пока его схватят, подвергаясь неслыханным опасностям, убежал в русские земли и вернулся уже вместе с русскими, когда началась персидская война. Сестра его была выкуплена за большую сумму и живет сейчас, несчастные же родители, напротив, умерли в тюрьме, после долгих лет заключения, ужасной смертью (т. VII, стр. 373–374).

В начале 80-ых годов прошлого века преподаватель Ереванской учительской семинарии К. Шульгин, опираясь на свидетельства старожилов города, писал: «Несомненно, лицо историческое, Агаси жил в селении Канакирах (в 5 в. от Эривани по Тифлисской дороге), был с сардаром в хороших отношениях и бывал часто у него. Но вот сардар посылает в Канакиры нукеров вербовать красивых девушек в свой гарем. Невеста Агаси попадает в число намеченных жертв. Тогда Агаси, собрав несколько таких же удальцов, как сам, прогоняет нукеров. Конечно, после этого ему нельзя уже было оставаться в родном селении, и он со своими товарищами начинает теперь мстить персиянам по глухим дорогам, а когда Паскевич подступил к Эривани, Агаси явился к нему и предложил свои услуги для указания слабо укрепленных мест Эривани. Между тем сардар постарался отомстить отцу Агаси, он посадил его в тюрьму, отдав приказание часовым убить и сына и отца, если только один попытается освободить узника, а другой — бежать. Вместе с первыми русскими солдатами перескочил Агаси через стену и, конечно, тотчас же бросился к тюрьме. Часовые, не покинувшие еще своих мест, успели исполнить приказание сардара: они убили Агаси и отца его. От этой поэтической личности веет той же изящной простотой, которая служит отличительным свойством народного эпоса, вопреки тем мнениям, что народные песни позднейшего образования всегда и везде носят отпечаток уменьшения поэтического чувства, отличаются бедностью мысли и служат вообще доказательством оскудения поэзии. Мнение это разбивается само собою такими данными, как современные, почти созданные на днях, песни о герое Агаси. По сюжету, даже в деталях, это предание имеет чрезвычайно много общего с юнацкими песнями сербов». («Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа». Вып. IV, Тифлис, 1884, часть 11, стр. 37—8).

[29] Доктор Агафон Смбатян (настоящее имя — Агабск) — врач, брат полководца Геворка Смбатяна, один из старых друзей Абовяна, оказавший ему в дни создания «Ран» моральную поддержку. Агафон — выпускник Лазаревского института в Москве, затем окончил медицинский факультет Московского университета. В 1842 г. служил в Дербенде, позднее был карантинным врачом в Хозашше (Ахалкалакский уезд). В 1850 г. подает в отставку и возвращается в Тифлис. В 1863—65 гг. он в Шуше, где в местной епархиальной школе преподает французский язык. Где и когда умер, не установлено.

[30]Стр. 29. Его святой дружбе обязан я тем … — Несомненно, в завершении «Ран Армении» в столь короткий срок определенную роль сыграли увещевания Агафона Смбатяна. Однако более существенным, как явствует из письма Абовяна немецкому поэту Ф. Боденштеду (1845 г.), явилась моральная поддержка брата Агафона, полковника Г. Смбатяна. По этому поводу в упоминаемом письме читаем:

«В столь памятную для меня масленицу 1841 г. начал я свою историю так, если бы один армянский крестьянин рассказал другому. Я выбросил из своей повести все надуманное, искусственное и неестественное. Первые свои тетради я прочел сначала ученикам моим, а потом полковнику Сумбатову, который с удовольствием читал такие вещи и был довольно образованным человеком… Дети мои не могли сдерживать то смех, а то и плач. А добрый полковник на следующий же день пришел ко мне вместе с братом, так как до этого ни разу не посещал меня, и, взволнованно прижав меня к груди, воскликнул: «Родился наш, армянский Ломоносов…» Это было все равно, что подлить масло в огонь, так вдруг воспылали во мне умственные и духовные силы. Еще ли ждать? Три дня и столько же ночей есть, пить, спать и даже просто вставать с места для меня были адской мукой. Я бесился, даже когда мимо пролетала муха… Я дремал только сидя. Хлебом и водой мне день и ночь был один лишь кофе. Новый армянский язык, на котором до этого даже самые незначительные стихотворения я писал с трудом, разбудил в моей памяти такие образы, идеи, о которых до того я и не мечтал. Перо мое не успевало за моими мыслями и чувствами. Стихи бурным потоком лились на бумагу. Все народные предания, религиозные представления смешались друг с другом, но, конечно, безо всякого порядка. Ежедневно писал я более 20 страниц, к тому же исключительно рифмованными строками. Повесть моя, носящая название «Раны Армении или Плач патриота», давно завершена. В действительности же это мои чувства, которые я приписал Агаси, потому что и я, на долгое время покинув родной очаг, уехал на чужбину. Когда я писал в таком состоянии, я плакал вместе с ним…» (т. VII, стр. 375–376).

[31] …слышу голос бедной моей супруги. — Абовян женился в сентябре 1839 г. на девице Иоанне Эмилии Лоозе (1819–1870) из Ревеля (ныне Таллин). Эмилия родилась в северной Эстонии в семье плотника. Впоследствии осиротела, а в 1833 г. по приглашению жены начальника главного штаба кавказских войск генерала П. А. Коцебу Елизаветы Петровны, переехала в Тифлис, где и познакомилась с Абовяном.

[32] …единственного моего сына. — Сын Абовяна Вардан родился в 1840 г. 31 мая. Образование получил дома, в уездной ереванской школе, затем — в пансионе любимого ученика своего отца Габриела Хатисяна, позднее — в Дерптском университете. Начиная с 1863 г., учительствовал в Эстонии — в Феллине (ныне Вильянди) — и Закавказье (Ахалцихе, Тифлисе, Ереване, Эчмиадзинской духовной семинарии), преподавал русский язык, литературу, историю. Скончался 16 ноября 1896 г. и похоронен в Вагаршапате (ныне Эчмиадзин) во дворе храма Гаяне.

[33]Канакер — селение, находящееся в пяти верстах к северу от Еревана, на возвышенном месте, с чудесной водой и прекрасным воздухом, окруженное садами. В нем две церкви, множество развалин и в настоящее время пятьдесят дворов. Летнее местопребывание ереванских ханов. (Прим. автора).

Стр. 32.. канакерцы проснулись… — Канакер — место рождения X. Абовяна. В исторических документах впервые упоминается с 1206 г.; по преданию был заселен с древнейших пор. Ныне Канакер слился с Ереваном.

[34]Стр. 35. Староста Оганес — одноименный прототип этого образа реальное, историческое лицо, безусловно, личность трагическая. Хранящиеся в Матенадаране документы рассказывают, что персидские властители за долги похитили и обратили в магометанство сыновей и дочь канакерца Оганеса.

[35]Стр. 37. ..кануны великих пяти праздников… — Имеются в виду кануны пяти знаменательных праздников армянской церкви Рождества, Пасхи, Преображения, Успения, Воздвижения.

[36]Стр 41. ..наш священник Маркос… — В 20-ые годы прошлого века в селе Канакер в самом деле пастырем был полуграмотный человек по имени Тер-Маркос (в Матенадаране хранится вексель данный им 5 июня 1826 г. епархиальному начальнику архимандриту Геворку, под которым он еле смог подписаться и приложить палец).

[37]Стр. 46 Бабушка Сарахагун… — По некоторым данным, это же имя носила бабушка X. Абовяна по отцу.

[38]Стр. 52. …у золотых дел мастера П. — В черновиках повести его имя написано полностью — Погос. Абовян имел в виду реального человека — ереванского богача, ювелира Погоса, имя которого впервые встречается в купчей, составленной 18 апреля 1814 г. в списке свидетелей: «Я, Заргар Погос…», и т. д.

[39]Стр. 54. Сто лет тому, как блаженной памяти Апов скончался — Явное преувеличение. «Блаженной памяти Апов» — дед X. Абовяна. Он умер в феврале 1794 г., т. е. за 47 лет до написания «Ран» и за 27 лет до описываемого случая (происшедшего в 1821 г.). О благодеяниях деда Апова подробно рассказывает немецкий экономист Август фон Гакстгаузен (1792–1866), основываясь на воспоминания Абовяна детских и юношеских лет.

Согласно свидетельству родных, Апов посадил огромный сад, для неимущих и иноверцев, который сохранился до 1930 года (ныне на его месте высятся корпуса Ереванского электролампового завода). Апов был одним из участников тайного общества 80-х годов XVIII века, на котором было принято решение начать переговоры с Россией об освобождении Армении от иранских завоевателей.

[40] Шаракан — жанр армянского духовного стихотворения (гимны и песни), сочинялись преимущественно на заре зарождения армянской литературы — начиная с V в. до XIII, классифицируясь по определенным канонам.

[41]Стр. 55. Сам буду мацун хлебать, а тебя вором-котом называть? — Это — первая запись известной народной легенды, называемой «Жалоба кошки». Впоследствии Ованес Туманян (1869–1923) подверг ее литературной обработке.

[42] …севанские отшельники… хорошие монахи… — Отшельники, обитающие в пустыни острова Севан, были известны строгостью нравов.

[43]Стр. 57. Сват Арутюн — Прототипом этого образа послужил дядя автора Арутюн Аиовян (около 1776–1851). Долгие годы занимал почетную должность наследственного старосты села Канакер. Жизнь Арутюна послужила материалом известному армянскому прозаику Акселю Бакунцу для написания его повести «Дело Майран, дочери Мкртума» (образ Мирзама).

[44]Стр. 67. Господи-боже, всели ты милость в сердце нашего русского царя… — Стремление армян перейти под покровительство России насчитывает века. Еще 7 мая 1703 г. в посланной армянскими меликами Петру I челобитной читаем: «А мы и книгам нашим ныне поверим подлиннее, в которых писано, что от страны Северной будет нам спасение подлинно, а не от иной страны» («Армяно-русские отношения в первой трети XVIII в. Сборник документов», под редакцией А. Иоаннисяна, т. II, часть I, Ер, 1964, стр. 244). Декабрист Е. Лачинов (1799–1875) в воспоминаниях пишет, как армяне рассказывали ему, что «уже издавна умирающие отцы завещали детям радостным звоном колоколов дать им в могиле весть, когда взойдет для армян солнце счастья, когда русские освободят их от тягостного ига и соберет бедствующих, рассеянных сынов Армении». («Записки декабриста Е. Лачинова об Армении» в книге: Нерсесян, Из истории русско-армянских отношении, кн. I, Ер., 1956, стр. 382).

[45]Стр. 68. А ветик, дай бог нам сына твоего красной повязочкой к венцу повязать. — Предполагается, что Абовян имел в виду своего отца Аветика Абовяна (1778–1834) и себя лично. «Завязать красным» означает пожелать счастливого брака.

[46]Стр. 70. …затягивал «Мироносицы-жены…» — По Евангелию, святые женщины, приносящие миро для помазания Иисуса Христа в гробе — Мария Магдалина, Мария Иаковлева, Саломея.

[47]Стр. 75. …приставят к жерлу пушечному да и выстрелят — распространенный метод наказания во времена персидского владычества — завязывали руки и ноги виновного, засовывали его в дуло пушки и стреляли. Так был наказан персами в конце сентября 1827 г. ереванец Аствацатрян, который, по поручению Нерсеса Аштаракеци, тайно проникнув в осажденную Ереванскую крепость, распространял листовки с призывом сдаться русским.

[48]Стр. 80. Святой воитель-Георгий, святой Иоанн-Креститель, помогите вы нам… — распространенное среди армян выражение, употребляемое людьми, попавшими в несчастье или безвыходное положение. Оба святых за свои чудотворства были любимы армянами. В их честь были построены церкви, сочинялось много песен и преданий. Военачальник святой Георгий жил во времена императора Диоклетиана, в начале IV в. был убит за проповедь христианства. Иоанна-Крестителя армяне считали покровителем ашугов. Местом поклонения ему был монастырь св. Карапета в Тароне (Муш), куда летом народные певцы и гусаны ходили на богомолье.

[49]Стр. 82. …скачи в Памбак, в Тифлис, — на русскую землю… — В 1801 г. с переходом Грузии под покровительство России к ней присоединились и Памбакский (ныне Спитакский) район Армении, а позднее и Ширак вместе с крепостью Гюмри (ныне Ленинакан с Ахурянским районом). С этого времени многие армяне Ереванской области, спасаясь от притеснений персидских правителей, в одиночку или целыми семьями бежали в вышеупомянутые местности, в Тифлис и Закавказье.

[50]Стр. 85. Джавад-хан, Наги-хан… — последий в период правления сардара Гусейн Кули-хана был одним из должностных лиц, предводителем карапапахов (тюркское племя), прослыл деспотичным и жестоким служакой. Личность Джавада-хана не установлена.

[51]Стр. 91. Вардитер-джан, фиалка ты моя… — Очевидно, имя жены и главного героя повести Агаси по первоначальному замыслу Абовяна должно было быть Вардитер. Впоследствии он передумал и назвал героиню Мазлу, позабыв, однако, здесь заменить имя.

[52] Зангу, Занги, Занга, Раздан — река, берет начало в оз. Севан, проводит через Ереван и впадает в реку Аракс.

[53]Стр. 94. Стоит человек посреди руин… — В предыдущих русских изданиях «Ран» (иногда и в армянских) по недоразумению этот поэтический отрывок был соединен с послесловием первой главы, в действительности, это — своеобразное вступление, своего рода эпиграф ко второй главе.

[стр. 302]

[54]Стр. 95. Одной ногой оперлась она на Конд, другой — на Дамур-булах — названия отдельных кварталов старого Еревана.

[55]Стр. 96. Ее история скрыта во мраке. — Город Ереван и его крепость основаны урартами при царе Аргишти (в 782 году до н. э). Впоследствии она много раз разрушалась и перестраивалась. Описанная Абовяном крепость была построена в период турецкого владычества, в 1583 г.

[56]Стр. 97. Бэл — один из древнейших богов семитских народов, верховный владыка Вавилона и бог грома Бэл-Мардук, равнозначен греческому Зевсу и армянскому Арамазду.

[57] Шамирам (Семирамида) — царица Ассирии (810–772 до н. э.). Ара — Согласно почерпнутым из легенд историческим сведениям — один из потомков прародителя армян Гайка, славился необыкновенной красотой, преданностью родине и семейным святыням. В среде языческих армян и на Древнем Востоке был распространен культ Ара и Шамирам. Согласно ему, Шамирам была богиней любви и плодородия, прекрасна, сладострастна и воинственна. Ара — олицетворение умирающей и вновь пробуждающейся природы, бог весны и земледелия. Более известен под именем Ара Прекрасный.

Дата добавления: 2015-06-27