После появления образа Редеди либеральная пресса отказывалась обсуждать генерала – в отрыве от тиражированного образа полковника

Желчные и едкие комментарии Салтыкова Щедрина по биографии Черняева – дают возможность оценить яркость и своеобразие харизматичного генерала. Что же до принижения либералами черняевских побед и заслуг – то во многом благодаря Салтыкову-Щедрину сегодня виден размах этой личности, так как, в его время по Редеде, действительно, не отрывался только ленивый.

После публикации романа, в глазах либералов вся дальнейшая судьба Генерала стала подтверждением того, что Черняев задался целью доказать окружающим, что именно он, а не кто-нибудь другой, и есть щедринский Редедя…
и градоначальник города Глупова в придачу…

««Боевая репутация Редеди была преувеличена. Его товарищи по Дворянскому полку утверждали, что он выиграл несколько лихих стычек в Ташкенте, но никогда не разъяснилось, в географическом ли Ташкенте происходили эти стычки или в трактире «Ташкент» за Нарвской заставой…»» ««Несмотря на то что Редедя не выиграл не одного настоящего сражения, слава его как полководца установилась очень прочно. Московские купцы были от него без ума. В особенности пленял Редедя купеческие сердца тем, что задачу России на Востоке отождествлял с теми блестящими перспективами, которые при ее осуществлении должны были открыться для российских фирм. Когда он развивал эту идею, рисуя при этом бесконечную цепь караванов, тянущихся от Иверских ворот до Мадраса, все мануфактур-советчики кричали «ура», он же под шумок истреблял такое количество снедий и питий, что этого одного было достаточно, чтоб навсегда закрепить за ним кличку витязя и богатыря»…»»

««Когда его вернули управлять Туркестаном, друзья и сторонники ликовали. Провожали в Петербурге и встречали его в пути роскошно, речами и банкетами. Слава летела впереди него. По пути в Ташкент восторженные поклонники устраивали в честь нового хозяина края богатые банкеты, во время которых истреблялось немалое количество «снедий и питий» произносилась уйма напыщенных, пафосных речей и тостов.»»

««При въезде в Ташкент его ждала триумфальная арка с датами его отъезда – «8 апреля 1866 г.» и возвращения – «5» октября 1882 г.». 20 тысяч местных жителей, все верхом, встречали его громкими криками и сопроводили до ворот города, где собралась огромная толпа. На пути были разостланы ковры. Редедя пригоршнями бросал в толпу серебряные монеты.»»

Повторим вслед за Спинозой, что то, что сказал Петр о Павле – всегда больше скажет о самом Петре, чем о каком-то Павле. Действительно, раздражение образованного чиновника либерала – успешным генералом – вызывало неуемное использование генералом государственной патетики и ее использование в интересах частного капитала.

Но разве не для этого идут на риск, берут на себя инициативу и ответственность? И разве не с этой целью ведется большинство войн? Просто великодержавный пафос и финансовые успехи – всегда идут «мимо» болтливого, пассивного космополитного столичного чиновничества и провинциальной разночинской интеллигенции.

С появлением образа полковника, столичная пресса воспринимала генерала в Ташкенте – только через бесконечные застолья Редеди. Да и сам генерал-харизматик давал много поводов, хотя бы тем, как часто и резко он высказывался по поводу неэффективности управлением краем, называя содеянное до него «опереткой» и «оффенбаховщиной».

Дата добавления: 2015-06-27