Кто ты? 7 страница

-Он никому меня не отдаст…

Вампир фыркнул в голос. И еще раз. И еще.

-БЕЗУСЛОВНО, НЕ ОТДАСТ! НЕКОМУ ТЕБЯ ОТДАВАТЬ УЖЕ.

Треск пламени усилился. Мне захотелось обернуться и снова громко позвать Дэма, но на грудь вдруг навалилась такая тяжесть, что я чуть не заплакала. Почему я? Почему всё это – именно со мной?..

-ПОТОМУ ЧТО ТЫ АЛТАРЬ. ВЫ ПРИТЯГИВАЕТЕ К СЕБЕ ВСЁ ПЛОХОЕ, ОЧИЩАЕТЕ ЖИЗНИ ДРУГИХ, ДУМАЕТЕ ЛИШЬ О СМЕРТИ, НО ПРИ ЭТОМ ВЫ САМЫЕ МОГУЩЕСТВЕННЫЕ ЛЮДИ НА ЗЕМЛЕ, ОБЛАДАЮЩИЕ НЕВОЗМОЖНО БОЛЬШИМ ВНУТРЕННИМ ПОТЕНЦИАЛОМ. ЭТО ТВОЯ СУДЬБА, ДЕВОЧКА.

Я вскинула глаза к небу, но оно было таким поглощающе-черным, что легче было смотреть на огонь.

-ТАК КАК ЖЕ НАСЧЁТ СДЕЛКИ, НИАКРИС?

-Чего ты хочешь от меня?..

-ВСЁ ЗАВИСИТ ОТ ТОГО, ЧЕГО ХОЧЕШЬ ТЫ САМА. ТЫ ВЕДЬ ПРИШЛА СЮДА СПАСТИ ЖИЗНЬ МОЕЙ ЧАШИ?

Сжимаю кулаки. Ногти впиваются в кожу – больно.

-Да.

-ТОГДА ВСЁ ПРОСТО. Я СОГЛАСЕН УЙТИ ПРЯМО СЕЙЧАС И БОЛЬШЕ НИКОГДА К НЕМУ НЕ ВОЗВРАЩАТЬСЯ.

-А что взамен? Я?

-НУ, НЕ ПРЯМО УЖ СРАЗУ, ТАК ВЕДЬ ТЫ НЕ СОГЛАСИШЬСЯ. Я ДАМ ТЕБЕ ВРЕМЕНИ ЧУТЬ МЕНЬШЕ, ЧЕМ ДО СОВЕРШЕННОЛЕТИЯ, А БОЛЬШЕ ТЕБЕ ВСЁ РАВНО НЕ ПОТРЕБУЕТСЯ, АЛТАРИ КРАЙНЕ РЕДКО ПЕРЕХОДЯТ ЧЕРЕЗ ЭТУ ГРАНИЦУ. ЖИВИ СПОКОЙНО, А ПОТОМ Я ПРИДУ И СДЕЛАЮ ВСЁ ГОРАЗДО НЕЖНЕЕ, ЧЕМ ЭТО ПРОДЕЛАЕТ С ТОБОЙ СМЕРТЬ.

-Убьешь?

-ДА НЕТ ЖЕ. ПРОСТО ОТДАМ ВЫСШЕМУ, НО ТАКОМУ, КОТОРЫЙ РАСКОЛЕТ И ВЫПЬЕТ ТЕБЯ НАИМЕНЕЕ БОЛЕЗНЕННО, ЧЕМ КАКОЙ ЛИБО ДРУГОЙ. КСТАТИ СКАЗАТЬ, У ТОЙ, КОМУ ПРОРОЧИЛ ТЕБЯ ТВОЙ ДЕМОН, ТЫ УМИРАЛА БЫ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ В СТРАШНОЙ АГОНИИ. ОНА ЛЮБИТ ПОИЗДЕВАТЬСЯ.

Я выдохнула.

-И ВСЕ БУДУТ СЧАСТЛИВЫ. КЛЫК – СВОБОДЕН, Я – ВОЗНАГРАЖДЕН, ВЫСШИЙ – СТАНЕТ МОГУЩЕСТВЕННЕЕ, А ТЫ УЙДЕШЬ ЛЕГКО И ТОЖЕ СТАНЕШЬ СОВЕРШЕННО СВОБОДНОЙ. ПОВЕРЬ, К СОВЕРШЕННОЛЕТИЮ ТЫ НИ О ЧЁМ ДРУГОМ И ДУМАТЬ НЕ СМОЖЕШЬ. Я-ТО ЗНАЮ.

Как ловко и складно. Как всё просто. Просто до боли. Мягко стелешь – жёстко спать…

-А если я откажусь?

Демон вздохнул вроде бы равнодушно, но я уловила в его вздохе и что-то другое.

-ВСЕГДА ПОЖАЛУЙСТА. ТОГДА Я ПРЯМО СЕЙЧАС ДОПЬЮ ЧАШУ, ОН УМРЕТ, А Я ВЕРНУСЬ ТУДА, ОТКУДА ПРИШЕЛ. А ТЫ, МОЯ ДЕВОЧКА, ОСТАНЕШЬСЯ ЗДЕСЬ. ОХ И НЕВЕСЕЛО ЖЕ ТЕБЕ БУДЕТ, МИЛАЯ, ЖИТЬ В СОЗНАНИИ МЕРТВОГО ЧЕЛОВЕКА. НЕ ПОЗАВИДУЕШЬ.

-Что?! Но как… Разве у мертвого есть сознание?!

-ТЫ СТАНЕШЬ ИМ. В МЁРТВОМ ТЕЛЕ… ЧУЖОМ ТЕЛЕ! ЗДОРОВЫЙ РАЗУМ… СВОЯ БОЛЬ… ЧУЖИЕ ВОСПОМИНАНИЯ… ТЕМНОТА И МОГИЛЬНЫЕ ЧЕРВИ… НАВСЕГДА. НА ВСЮ ОСТАВШУЮСЯ ВЕЧНОСТЬ.

У меня закружилась голова.

-Ты врешь… Ты всё врешь… Не может такого быть! – я не слышала собственного шепота, потому что внутри всё падало и рушилось. Почему-то я знала, что он не играет со мной, не хитрит. Просто сухие факты. Голая статистика.

-В ОБЩЕМ-ТО, ДЕВОЧКА, ВЫБОРА У ТЕБЯ И НЕТ.

Он сказал это совсем просто, без насмешки. И всё же что-то в его словах добило меня окончательно. Я развернулась и побежала назад. Пожухлая трава перешла в каменную дорожку, бессчётные кирпичи замелькали под ногами. Чёрт, там же впереди пламя! Внутренне я хотела было затормозить, но тело не позволило этого сделать. Тот, кто остался сзади, был гораздо страшнее смерти в огне. Господи, куда я бегу?! Зачем?! Нельзя убежать из места, которого не существует…

До стены огня оставалось лишь несколько метров. Я не знала, была ли она настоящей, или это такая же фикция, как и всё вокруг, но времени останавливаться уже не было. Да и смысла – тоже. Я закрыла руками лицо, ожидая последней волны огненного дыхания. Два метра… Один…

И огонь расступился, пропустив меня в лес. Я не остановилась, лишь ускорила бег. Деревья, деревья, кусты… Я бежала в ту самую черноту, от которой убегала всю свою жизнь, и у которой теперь искала защиты. Спасения.

-КУДА ЖЕ ТЫ БЕЖИШЬ, МОЯ ДЕВОЧКА?

Этот голос… Он был везде. Каждое дерево говорило его голосом, каждый кирпич под ногами. Я зажала уши руками, продолжая бежать в неизвестность, но это не помогло.

-ТЕБЕ НЕКУДА БЕЖАТЬ, НИАКРИС. ОТСЮДА НЕТ ВЫХОДА.
ТЫ В МОЕЙ ВЛАСТИ, ПОНИМАЕШЬ, ТОЛЬКО В МОЕЙ.

-Нет, нет, нет! – я закричала так громко, как только могла, но голос было невозможно заглушить.

-Я ПОКАЖУ ТЕБЕ МОЮ СИЛУ… И ТВОЮ СЛАБОСТЬ. Я ПОКАЖУ ТЕБЕ ТО, ЧЕГО ТЫ БОИШЬСЯ БОЛЬШЕ ВСЕГО, ДЕВОЧКА. ЗАКРОЙ ЖЕ ГЛАЗА…

Он засмеялся – тихо-тихо, но кровь внутри стала совсем ледяной. Деревья, деревья… Я не верю тебе, тварь, слышишь, не верю! Дэм, где же ты, Дэм, где ты?!

Всё кончилось слишком внезапно. В один момент исчезло всё, будто стёртое мокрой тряпкой – лес, дорожка, пламя за деревьями. Мир, который никогда не был создан, вернулся в своё изначальное состояние. Я застыла на единственном кирпиче, который не исчез и повис в пустоте. А потом растворился и он тоже. Кувыркаясь, я полетела в темноту…

Меньше всего я ожидала оказаться там, где в итоге очутилась, а именно, в собственном теле. Это произошло мгновенно: секунда, и я почувствовала, как на меня, прозрачную и невесомую, тугими бинтами легли кости, мышцы и кожа. Я сразу поняла, что это именно моё тело, потому что никакого дискомфорта при этом странном погружении не испытала. Но проверить, насколько я права, не было возможности – всё вокруг по-прежнему было погружено в кромешную темноту.

Я пошевелила пальцами и ощутила под ладонью знакомую ворсистую ткань. Из такой же ткани сделано покрывало, лежащее у меня дома на диване. Как странно.

Совсем рядом послышались шаги. Я вздрогнула и инстинктивно сжалась. Кто тут подкрадывается, кто охотится в темноте? Но вместо оглушительного звериного рыка я услышала голос мамы. Такой усталый и безэмоциональный, что у меня разом вспотела спина до самого спинного мозга.

-Ань, к тебе пришёл Максим.

Звук захлопнувшейся двери. Шум голосов вдалеке. Я моргнула и…

… и снова это проклятое ощущение, когда правда сходит на тебя неуправляемой снежной лавиной. Только на этот раз правда оказалась столь страшна и огромна, что из глаз, вне моего желания и контроля, разом брызнули слёзы. Из глаз, которые больше ничего не видели.

Понимание ситуации пришло раньше, чем память тела. Как там говорил проклятый вампир? «Я покажу тебе то, чего ты боишься больше всего. Твою слабость». Боже, как точно и как больно. Самый большой страх… Неужели он у меня на лбу написан? Или от демонов невозможно скрывать такие вещи?..

Ведь больше всего на свете я неизменно боялась лишь одной вещи – проснуться однажды и не увидеть солнца. Боялась того, что моё проклятие

всё-таки вступит в полную силу. И вот теперь этот страх сбылся.

В порыве неверия я схватила себя за руку и укусила изо всех сил. Зубы вошли в мягкую кожу, и рот наполнился вкусом собственной крови. Адская боль растеклась по ладони. Я в ужасе разжала челюсть, и вот тут-то память тела ко мне и пришла. Пустое пространство внутри мгновенно заполнилось миллионом воспоминаний. Их оказалось так много, что разглядеть что-то конкретное было невозможно, лишь отдельные картинки, будто листочки отрывного календаря, мелькали перед мысленным взором.

Переход. Машина, несущаяся на бешеной скорости. Мокрый асфальт, не от крови – от дождя. Врачи сказали, счастливица, ни одного перелома, хорошо, что зацепило краем. Я слышу, как они говорят эти слова маме. Вокруг тепло и мокро… Всё болит и очень хочется спать. Но пора просыпаться. Делаю над собой усилие и открываю глаза. Как сильно болят ладони… Ничего не меняется. Подношу руки к лицу и ощупываю открытые глаза, тру их изо всех сил. Меня начинает тошнить, тело ведет в сторону. Темнота никуда не уходит… И я кричу. Кричу так, что у всех, кто находился в радиусе нескольких метров, напрочь закладывает уши. Я вскакиваю (чёрт его знает откуда, наверное, с кровати), и хочу куда-то бежать. Еще не понимая того, что бежать теперь больше некуда. С разбегу впечатываюсь во что-то большое и холодное, наверное, в стену. Удар такой неимоверной силы, что я снова теряю сознание и падаю на пол…

Остальные картинки я в ужасе сминаю. Проклятая память бьет в самое сердце, мне снова хочется закричать, но я понимаю, что это невозможно. Тело больше не подчиняется. Я знаю, что оно моё, но мы будто по разные стороны баррикад. Человек ведь не думает о том, что хочет поднять руку, чтобы действительно её поднять. А мне теперь приходится делать именно так. Я, призрачная, настоящая, будто сама по себе, в холодном плену полумёртвого, вялого, равнодушного тела, которое больше ничего не ждёт и не хочет. Что же ты сделал со мной, проклятый вампир? Запихнул в ослепшую, полудохлую плоть… Как выбраться отсюда, как сбежать?! Как не сойти с ума?! Но ведь это не может быть реальностью, настоящей реальностью! Я… Я запуталась… Я не помню, где настоящее. Здесь не может быть настоящим, но почему же тогда мне так больно? Почему я чувствую боль и всё помню? Нет, нет, нельзя так думать, это неправильно. Нужно вернуться. Убежать отсюда. Но куда? На кладбище? Это невозможно. В сознание Клыка? Но как? КАК?! Здесь ничего этого больше не существует, я будто в прошлом. Никакого Клыка, никакого Арка, никакого…

-Ань…

Тихий голос неосторожным движением расколол тишину внутри меня на тысячу осколков. Максим. Макс. Он пришёл… Он здесь!

-Привет…

И я поняла, что не могу с ним разговаривать. Это было выше сил меня настоящей. Снова захотелось рыдать от беспомощности, но и это было невозможно. Тело выручило меня (как будто автопилот включился).

Я заговорила, но… Это был чужой голос, чужие слова и мысли.

-П-привет, Макс.

У меня дрожат руки. Видит ли он это? Понимает, что со мной сейчас творится?.. Мне больше никогда этого не узнать. По-крайней мере здесь, в этом ужасном мире, созданном из одних лишь моих страхов.

-Как ты?..

Я улыбаюсь. Вернее, пытаюсь улыбнуться. Тело сопротивляется инициативе изо всех сил, и в итоге получается не улыбка, а какое-то жалкое подобие оскала. Настоящий Макс не любил, когда я так улыбалась ему. Он всегда спрашивал в такие моменты: «Анька, Анька, ну что ж тебя так корёжит?». А этот Макс… Этот промолчал.

-Всё хорошо, - слова выдавливаются из горла с трудом, словно остатки пасты из пустого тюбика.

-Я… Тут принес тебе кое-что…Смотри, - он спохватывается, почти проглатывает последнее слово, но оно всё равно долетает до моего слуха. Телу-то всё равно, а вот меня настоящую оно бьет под дых со всей силы. Я сразу же вспоминаю уже, казалось, забытое ощущение: когда падаешь на колени и отплёвываешься кровью.

-Ну… Я… Это… Вот, - он что-то кладет мне в раскрытые ладони. Я вздрагиваю от холодного прикосновения к горячей коже.

-Я тебе скинул новые аудиокниги… Как обещал…

Но я не обращаю внимания на слова. Наконец до меня доходит, почему голос Максима показался мне с самого начала таким странным, таким неродным. Он говорил… со страхом. Я узнала эту интонацию. Моего лучшего друга тяжело было чем-то напугать, но если уж случалось, его голос всегда звучал именно так. Он что, боится… МЕНЯ?!

-Макс, - тихо прошу я, с трудом ворочая непослушным языком, - дай мне руку.

Он не сразу протягивает ладонь. Я не вижу, что там происходит на его лице, но уже чувствую, что ему не хочется этого делать. Когда же наконец рука ложится в мои ладони, она оказывается на ощупь холодной и покрытой мурашками. Я отталкиваю её чуть ли не с отвращением. Не к Максу – к самой себе. У настоящего Макса, которому я была дорога, руки всегда были тёплыми. В контраст с моими вечно холодными. Он говорил «Я не дам тебе замерзнуть». Говорил когда-то.

Но это же не Макс! Не настоящий, ведь правда?.. «Не существует,» - шепчу я про себя, мысленно уже осознавая, что обманываться больше не получается. Я не знаю, как отсюда вырваться. Чёрт возьми...

-Ань… Я это… Пойду наверное, - вот теперь страх в голосе проступил совершенно отчетливо, и, похоже, Макс и сам это понял, а потому заговорил еще быстрее. – Задали много… Понимаешь… Я зайду к тебе… Завтра… Или послезавтра… Еще принесу книжек…

Слишком тяжело было это слушать. С трудом я выплюнула из горла маленькое, похожее на лезвие «иди», и замерла, ощущая, как течёт по изрезанной гортани кровь. Еле слышное «пока». Хлопнувшая дверь. Тишина.

Сил на истерику и борьбу с умирающим телом просто не было. Я застыла, пытаясь сохранить то хрупкое состояние, которое и равновесием-то было назвать смешно. Внутренние весы раскачивались, но я чувствовала, что еще немного – и они остановятся… И рассыплются в прах. И я просто сойду с ума. Проиграю. Даже не знаю, что это будет в большей степени, победа демона или моё поражение. Не хочу знать. Может, в тёплых волнах безумия я наконец-то найду то, чего не смогла найти в настоящей жизни – покой. Закрыть глаза, провалиться в темноту и больше никогда ни о чём не думать. Может, я уже сошла с ума? Может, это просто моя выдумка, а на самом-то деле я лежу, привязанная ремнями к кровати, а в вену мне снова колют что-то успокаивающее, лишающее воли, надежды и жизни?.. Откуда мне знать, что это – не так?

За дверью вновь послышались шаги. Снова скрип двери.

-Я в магазин. Ненадолго. Ань, пожалуйста, без глупостей. Всё равно не успеешь, - голос у мамы по-прежнему такой уставший, такой равнодушный, что сложно сказать, которая вещь задевает меня больше всего – волна холода, идущая от этого голоса, или последняя фраза, смысла которой я не понимаю.

Тело медленно кивает. Я же молчу. Боюсь расплакаться. Откуда-то я помню, что мама ужасно устала от моих слёз.

Снова шаги. Звук поворачивающегося замка. И снова тишина.

Понимаю, что надо подниматься и что-то делать, но тело, предательское тело медленно сползает по спинке дивана и утыкается лицом в покрывало. Что ж ты делаешь, сволочь?! Ты же мне принадлежишь, ты же должно меня слушаться! Вставай, вставай, говорю!

В мозгу высеченной из камня искрой вспыхивает один единственный вопрос.

«ЗАЧЕМ?».

Он просто срезает меня под корень.

Действительно, зачем куда-то бежать?

Ведь мне… Мне некуда бежать.

Есть только один честный ответ самой себе, и он очень прост: «я не знаю, что мне делать».

Тело довольно улыбается, я чувствую напряжение мускулов, но не могу смириться с этой издевательской улыбкой.

Так. Спокойно. Надо сесть и подумать. Если я до сих пор не сошла с ума, запутавшись в псевдореальностях и настоящих мирах, то почему это должно случиться теперь? В конце концов, именно умение трезво мыслить и оценивать ситуацию в конечном итоге меня всегда и спасало.

Я снова сажусь на диване и яростно тру переносицу, чтобы лучше думалось.
Проснуться бы. Открыть глаза – и ничего этого нет. Но ведь это не сон. Это вымышленная, чужая реальность, которая, в отличие от сна, так просто не отпустит. Я ведь уже кусала себя – и никакого результата. Боль тут не поможет. А что еще может помочь, не знаю.

Я снова тру переносицу и понимаю, что больше думать о спасении просто нет сил. Что ж, подумаем о насущном.

На ум снова пришли слова, которые мама бросила перед уходом. Почему она так сказала?.. В памяти этого нет. Я догадываюсь, что она имела в виду, очень смутно, но эта догадка пугает меня. Неужели?..

Поднимаюсь на ноги и очень медленно, на ощупь двигаюсь к окну. Отодвигаю руками плотные шторы, тянусь к раме… И, коснувшись именно того, чего так боялась, отдергиваю ладонь. Чтобы прийти в себя, требуется несколько минут. Затем снова вытягиваю руку и осторожно ощупываю то, на что наткнулась. Решетка. Решетка на окне. Стоило вновь коснуться холодного металла, как в голове вспыхнули нужные воспоминания, и вместо смутных страхов наступило горькое понимание.

Я вспоминаю, что руки у меня стянуты чем-то тугим и плотным. Нет, это не кожа. Я ощупываю их. Бинты. Тугие, в несколько слоев, так, что невозможно развязать. Мне не нужно вспоминать, зачем они на моих руках. Я уже вспомнила, что под ними. Страшные, длинные, кривые, уродливые шрамы, тянущиеся по всей длине вдоль обеих рук. Удивляться тут нечему, я же в мире собственных сокровенных страхов.

Я ведь еще в семь лет дала такой зарок: если когда-нибудь случится самое страшное, жить слепой я не буду. Просто не смогу дышать в мире, палитра которого сужена до одного цвета, да еще и висеть вечным тяжким грузом на плечах собственной семьи. Кажется, здесь я не отступилась от своего зарока. И даже не единожды. Но уйти так и не смогла.

Тенью я двигалась по комнате, обшаривая все поверхности, что попадались под мои будто проснувшиеся пальцы. Даже в настоящем мире у меня сильнее всех остальных чувств всегда было развито осязание, а здесь пальцы и вовсе превратились в маленькие рентгены. Я чувствовала ими всё, вплоть до микроскопических пылинок.

Ничего. Пусто и чисто. НИКАКИХ ВЕЩЕЙ. Везде, где только можно – замки.

И больше ничего.

Я знаю, что плакать в этом мире бесполезно, но всё равно плачу. Как я жила здесь столько времени, в пустоте и темноте? И ведь знаю, что жила, по крайней мере, та часть моего сознания, в которой гнездится этот страх.

Надо спасаться. Бежать отсюда. Да, бежать.

Я медленно поворачиваюсь туда, где должно быть окно, надеясь, что слепота всё же неполная, и я увижу хоть какой-нибудь проблеск. Но нет. Ничего нет.

Не позволяя поддаться панике, начинаю судорожно размышлять. Всё равно этого мира – нет. Главное не принимать всерьёз ничего, ни трусость Макса, ни мамину усталость, ни собственные шрамы. Всё это только в моей голове, этот мир состоит из меня самой. Что можно сделать с собственными мыслями? Убежать от них. Так, как я сделала бы это в реальности. Так, как всегда делаю, когда мне плохо.

Не медля ни секунды, иду к входной двери. Конечно, она закрыта. Конечно, нигде нет ключей, а если и есть, то руками их найти не получается. Конечно, выхода нет. Но я больше не буду прогибаться под этот мир. Сейчас он подо мной хорошенько выгнется.

Иду в ванную комнату. Если это мой мир, то сейчас всё получится. Если нет, то останется лишь перегрызть себе зубами вены. Это, конечно, тоже выход, но я всё-таки надеюсь, что у меня всё получится с первого раза.

Аккуратно становлюсь на колени, залезаю руками под ванну и изо всех сил тянусь туда, где в настоящем мире должно лежать моё спасение…

ЕСТЬ! Рывком вытаскиваю из-под ванны маленькую коробочку и чихаю от поднявшейся пыли. Ну и ну…

В реальности я прятала здесь свой самый первый набор взломщика. Тут должны лежать старые отмычки, сломанные и несколько целых, кусочки пластилина с разными слепками разных ключей… И запасные ключи. Таки да. Открыв коробку и пошарив в ней пару секунд, я сразу же их нащупываю.

Вот и всё, путь свободен. Я несусь к двери, уже не боясь на что-нибудь наткнуться. Страх отступил.

Но внезапно застываю у самой двери.

Ч-чёрт. Я даже не знаю, куда сейчас попаду. На мне лишь майка и старые джинсы. А что там сейчас, на улице? Какое время суток? Какая погода? Какое время года? Проблема, которую обычный человек решает парой шагов и простым выглядыванием из окна, становится для меня непреодолимым препятствием.

Страх возвращается. Я сжимаю кулаки и морщусь, лишь бы снова не заплакать. Спокойно. Спокойно, Ниакрис.

Делаю пару неуверенных шагов, утыкаюсь в вешалку. На ней почему-то висят сразу три куртки: лёгкая ветровка, тёплая толстовка, и осенний пуховик. Дрожащей рукой снимаю с крючка тёплую толстовку и натягиваю её прямо на майку. Становится жарко. Чёрт возьми, как сложно удержаться и не перепутать этот мир с настоящим. Очень сложно.

Среди горы обуви отыскиваю старые кроссовки, остальную обувь узнать на ощупь не получается. Видимо, тут без вариантов. Кое-как натягиваю, с трудом зашнуровываю вслепую. Руки всё равно трясутся. Страшно.

Как ни странно, ключ вошёл в замочную скважину сразу и повернулся как положено. Я вышла из квартиры, закрыла дверь, и тут у меня задрожали еще и ноги. Пришлось опереться на стену, чтобы не упасть. Теряю несколько секунд, затем открываю вторую дверь, закрываю и только тут понимаю, что всё-таки вырвалась из клетки. Всё-таки вырвалась. И попала в гораздо б о льшую клетку под названием «целый мир». Для меня теперь всё едино.

Медленно, стараясь не дрожать, подхожу к лестнице, вцепляюсь в перила и начинаю спускаться. Ноги движутся тяжело, с трудом. Я очень боюсь оступиться, упасть и потерять сознание. И потом очнуться привязанной к кровати.

Вдруг за спиной раздаются шаги, быстрые, похожие на дробный стук копыт. Я пугаюсь так, что в самом деле чуть не падаю. Вцепляюсь в холодный металл, замираю, съеживаюсь. Только не мама, только не мама... Господи, ну пожалуйста...

-Ой, у вас весь рукав белый!

Голос принадлежит ребенку. Девочка. Незнакомый голос. Маленькая ладонь (даже через одежду чувствую кожей, что маленькая и тёплая) несколько раз с силой проводит по толстовке, будто счищая что-то. Совсем забыла, толстовка ведь чёрная, а я прислонилась к стене. Как просто забыть о такой мелочи, если ты слепая.

-Вот и всё!

Ребенок бежит вниз, прыгая через ступеньки. Я шепчу «спасибо», но она уже далеко, она не слышит. Внутри всё обрывается, комкается. Меня снова ткнули носом в свой страх. В свою неполноценность. Что это, задумка демона или просто такая нелепая, грубая случайность?..

Я спускаюсь. Не знаю, долго или не очень. В моей темноте нет времени. Она бесконечна.

Медленно, на ощупь – к железной двери. Спотыкаюсь о порожек, через который в реальном мире никогда не спотыкалась. Чуть не падаю. Кусая губы, нащупываю кнопку. Нажимаю.

В лицо бьет волна холода. Выйдя из подъезда и прислонившись к стене, сразу понимаю, что с одеждой не угадала. На улице зима.

Но куда мне идти? Куда? Куда? КУДА?!

-Аня!

Мамин голос бьет стрелой в самую середину груди. Я отшатываюсь, ударяюсь затылком об дверь…

-АНЯ!

Голос приближается. Мама бежит ко мне, я вижу это как наяву. Но мне бежать некуда.

-ДОЧКА!

Смыкаю веки так плотно, с такой силой, что темнота трескается пополам. И где-то там, на изломе, мне мерещится что-то смутное, неясное… Будто свет в конце тоннеля.

Как это некуда бежать?! Только бежать теперь и остается!

И я срываюсь с места. В противоположную от маминого голоса сторону. Туда, где мне через эту непроницаемую тьму померещилось нечто, похожее на накрытый грязным стаканом маленький огонёк.

Внутри больше нет страха перед темнотой. Мне не страшно упасть или потерять себя в ней. Я больше не боюсь, потому что знаю – скоро всё кончится. Не знаю как, но кончится.

-АНЯ!

Ноги бегут по снегу, почти не проваливаясь. Скрип-скрип – скрипит под ногами утрамбованный снег. Я не чувствую холода, но чувствую опускающиеся на кожу снежинки. Я убегу отсюда.

-АНЯ!

Визг тормозов бьет по ушам, оглушает, начисто лишает слуха. Сильный удар слева, пришедшийся по всему корпусу, ломает все кости, разрывает внутренние органы. Я не кричу – мне уже нечем. Мертва. Игра окончена.

Теперь я знаю, какой бывает настоящая боль, от которой по-настоящему умирают.

-АНЯ!

Этот страшный крик – последнее, что я забираю у придуманного мира, которого больше не существует, прежде чем исчезает темнота, прежде чем исчезает боль, прежде чем исчезает всё…

Но почти так же больно, как умереть, оказалось упасть. И не менее больно – осознать, куда именно я вернулась. Не в свою память и не в реальный мир, а в то самое поганое место, где вся власть надо мной была сосредоточена в лапах этой мерзкой твари.

Я упала на траву, а показалось – на раскалённые копья. Слишком быстро, слишком больно… Только что меня рывком выдернуло из одной реальности, а теперь я, кажется, разбила лицо уже о другую. И, по-моему, сломана какая-то кость. Чёрт возьми, как больно… Когда же всё это кончится?!

На дрожащих руках я медленно поднимаюсь над пожухлой травой, запрокидываю лицо, пытаясь загнать хоть немного воздуха в сплющившиеся от удара лёгкие…

… и получаю пощёчину такой силы, что отлетаю обратно на каменную дорожку. От мгновенной смерти спасает лишь то, что умереть мне, видимо, не позволяют. Я уже не пытаюсь ни встать, ни шевелиться, перестаю даже моргать. Всё, Аня. Приехали.

-ЧЁРТОВА ДЕВКА! КАК?! КАК У ТЕБЯ ПОЛУЧИЛОСЬ?!

Я лежу молча, распластавшись на камнях и глядя в ту сторону, где теперь бесновался вампир. Внутри всё звенит и гудит от пощёчины, и этот звук ужасно похож на звон разбитого стекла. Мне хочется плакать, но внутри, похоже, не осталось ни слёз, ни крови, вообще никакой жидкости. А, нет, кровь, кажется, еще осталась. Иначе что же это вытекает из открытого рта прямо на асфальт?..

-ДРЯНЬ! ДРЯНЬ! ДРЯНЬ ПРОКЛ Я ТАЯ!

Не прокл я тая, а пр о клятая… Это слово что-то задевает в памяти, но воспоминание, мелькнув, тут же исчезает. Надо было оставаться в темноте. Чего я добилась, вернувшись сюда? Пиррова победа…

-ДУМАЕШЬ, ПОБЕДИЛА, ДУМАЕШЬ, ОБХИТРИЛА МЕНЯ, ДА?! КАК ЖЕ! Я ЗАСУНУ ТЕБЯ ОТРАТНО, СЛЫШИШЬ, АЛТАРЬ ПРОКЛЯТЫЙ! БУДУ ЗАПИХИВАТЬ ТЕБЯ ТУДА СТОЛЬКО РАЗ, СКОЛЬКО ПОТРЕБУЕТСЯ, ПОКА ТЫ НЕ ВЗВОЕШЬ ОТ УЖАСА И НЕ БУДЕШЬ НА КОЛЕНЯХ УМОЛЯТЬ МЕНЯ О ПОЩАДЕ! НУ ЖЕ, ПРОСИ ПРОЩЕНИЯ И ДАВАЙ СВОЁ СОГЛАСИЕ, И ТОГДА ВСЁ ЭТО ПРЕКРАТИТСЯ!

Я знаю, что надо соглашаться. Сопротивление бесполезно. Я так устала… Даже восемнадцать лет жизни – это слишком много, куда мне столько? Но почему же я не могу и не хочу ответить «да» своему мучителю прямо сейчас? Не знаю. Так больно и так хочется спать… Я на исходе.

Но демон, кажется, принимает молчание за неповиновение. Пыльное облако с красными прожилками тотчас нависает надо мной, и всё заволакивает дымом, пропитанным запахом огня.

-ЗНАЕШЬ, ЧТО Я СДЕЛАЮ? – вкрадчиво шепчет он мне на ухо. – Я ВЕРНУ ТЕБЯ ТУДА СНОВА, СЛЕПОЙ. А ЕЩЕ ПАРАЛИЗОВАННОЙ. ЭТО ВЕДЬ ПРОСТО, В ТОЙ АВАРИИ, КРОМЕ ГЛАЗ, ТЕБЕ МОГЛИ ПОВРЕДИТЬ ЕЩЕ И НЕРВНЫЕ ОКОНЧАНИЯ. ТОЛЬКО ПРЕДСТАВЬ, ТЕМНОТА И ПОЛНАЯ НЕПОДВИЖНОСТЬ. А ДАЛЬШЕ Я БУДУ ПОСТЕПЕННО ОТБИРАТЬ У ТЕБЯ ВСЁ. ПО КАПЛЕ. СНАЧАЛА СЛУХ, ПОТОМ И ГОЛОС. А ПОТОМ ТВОИ ЧУВСТВИТЕЛЬНЫЕ ПАЛЬЦЫ. СТАНЕШЬ ЖИВЫМ КАМНЕМ, ДЕВОЧКА, КАКОВО ТЕБЕ БУДЕТ? КАК ЖЕ ЭТО СТРАШНО, НИАКРИС, ОЧЕНЬ СТРАШНО… ДОСТОЙНЫЕ СТРАХИ. ИДИ ЖЕ К НИМ НАВСТРЕЧУ. В ИХ ОБЪЯТЬЯ.

Трава начала расплываться, плавиться и белеть. Я поняла, что еще немного, и бухнусь в неё, как в молоко, и утону, а вынырнув, окажусь в той самой недвижимой тьме.

И даже страха уже не осталось. Меня ведь предупреждали…

Не у всех сказок должен быть хороший конец.

«Прости меня, Дэм. Я должна была слушать тебя. Прости».

Трава стала жидкой и мокрой, и я поняла, что от псевдосвободы остались лишь считанные секунды. Да и к чёрту. Не нужна она мне. Теперь я буду гореть в аду. В тёмном и пыльном аду, где нет ни единой огненной искры. Долго-долго.

Глава 20.

Последнее противостояние.

Я любил и ненавидел,

Но теперь душа пуста.

Все исчезло, не оставив и следа,

И не знает боли в груди осколок льда...

(Ария)

Вспышка света оказалась столь сильной, что и трава, и окровавленные камни под щекой, и пылающие деревья за спиной, – стёрлось всё, осталось лишь небытие, тёмное и пустое.

Теперь я лежала прямо на пустоте. Точнее, висела в ней. Но придуманный мир не исчез полностью. Взрыв уничтожил лишь половину, и сейчас я смотрела на вторую его часть, нетронутую, но покрывшуюся толстым слоем льда. Как будто там остановилось время. Даже вампир застыл единым монолитом, недвижимый и теперь совершенно не страшный. Спереди от него еще оставалось несколько метров выжженной травы, а дальше была лишь чернота. Как будто картинку напополам разорвали.

-Ниакрис…

Сначала показалось, что воображение решило сыграть со мной очень злую шутку. Злой она была еще и потому, что голос донёсся откуда-то сзади, со спины, а мне по-прежнему было больно даже моргать, не то что оборачиваться.

Но вот что-то мягко коснулось плеч, потянулось дальше, и в конце концов обвило тело полностью. Меня подняли, перевернули, и я уткнулась во что-то пушистое, пахнущее дождем и утренним туманом…

Собрав все оставшиеся силы, я отстранилась. Нужно было увидеть, убедиться, что это не игра сломавшегося воображения, а самая что ни на есть реальная реальность, вложенная в реальность несуществующую.

Вот так я увидела Дэма в первый и последний раз.

Он был чем-то похож на вампира, но при этом различия были куда заметнее, чем сходства. Дэм имел более чёткую форму, с отчётливо выделенными конечностями, головой и даже слегка проступающими глазами, похожими на две маленькие ямки. Хотя по форме он, как и вампир, всё равно напоминал облако, но структура его была более плотной, и состоял он не из тумана, а словно из какого-то странного вида шерсти, очень мягкого и прочного. Вампир имел сероватый оттенок с красными прожилками, а Дэм светился мягким голубым светом. И от него пахло не серой и дымом, а ранним утром. Я вдруг вспомнила, что еще имеет подобный запах – море на рассвете…

-Т-ты? Д-дэм? Жив-вой?..

-Прости меня, милая, - и Дэм снова прижал меня к себе.

И я не выдержала. Всё, в чём он был и не был виноват, я простила разом. Слёзы градом покатились из глаз. Стальной стержень, который гнулся и гнулся всё время с тех пор, как я дала Каре обещание вернуть подвеску, наконец переломился надвое. Я обхватила Дэма руками, вцепилась в него и завыла, заорала, совершенно по-звериному. Раненный зверь. Загнанный зверь. Всё плохое, вся боль, весь гнев, ненависть, вся эта гниль литрами вытекала из организма вместе со слезами, которыми я заливала своего демона. А демон, ни говоря ни слова, лишь крепче прижимал меня к себе и качал, качал, качал на руках, словно маленького ребёнка…

Дата добавления: 2015-06-28