Драматургия Н.В. Гоголя

I. Взгляды Гоголя на театр. В 30-е годы наряду с работой над повестями Гоголь обращается к драматургии и создает свои комедии “Ревизор” (1835-1842) и “Женитьба” (1833-1841). Интерес к драматургии не был случайным. Сказалась не только присущая Гоголю с детских лет увлеченность театром, но и своеобразие его творческого восприятия действительности (острое ощущение жизненных коллизий), а также гениальное чувство комического в жизни, умение видеть комизм в обыденном.

Гоголь отстаивал обращение театра к “совершеннейшим произведениям всех веков и народов”, говорил о благотворном влиянии на людей таких великих писателей, как Мольер, Шекспир, Гете и др. Между тем театральный репертуар тех лет в основном состоял из переводных водевилей и мелодрам. Свои взгляды на театр писатель выразил в статьях “Петербургская сцена в 1835-1836 году”, “Петербургские записки 1836 года”, “О театре, об одностороннем взгляде на театр и вообще об односторонности” (1845) и в особенности в “Театральном разъезде...” (1842).

Гоголь видел в театре “общественную трибуну”, называл его “кафедрой, с которой можно много сказать миру добра”. Драматургия должна стать народной, национальной, воплощающей явления современной социальной жизни, правдивые характеры. “Где жизнь наша? Где мы со всеми современными страстями и странностями? Хотя бы какое-нибудь отражение ее мы видели в нашей мелодраме! Но лжет самым бессовестным образом наша мелодрама”, — писал он, характеризуя театральное искусство своего времени.

В России родоначальниками национальной и истинно общественной комедии Гоголь считал авторов “Недоросля” и “Горе от ума”, вскрывших “раны и болезни нашего общества, тяжелые злоупотребления внутренние”. Они “восстали не против одного лица, а против целого множества злоупотреблений, против уклонения всего общества от прямой дороги.... Подобного выражения... не приняла еще комедия ни у одного из народов”.

В драматургической эстетике Гоголя комедии принадлежит особое место. Сатира и смех, по мысли писателя, должны служить обличению тех недостатков и безобразий, от которых “житья нет добрым”: “На сцену их, пусть видит их весь народ, пусть посмеется им. О, смех великое дело! Ничего более не боится человек так, как смеха”.

Новая комедия должна иметь и новую завязку, которая основана на явлениях общественной жизни. В “Театральном разъезде” устами одного из героев Гоголь говорил: “Все изменилось давно в свете. Теперь сильней завязывает драму стремление достать выгодное место, блеснуть и затмить во что бы то ни стало другого, отомстить за пренебрежение, за насмешку. Не более ли теперь имеют электричества чин, денежный капитал, выгодная женитьба, чем любовь?”.

Заботился Гоголь и о сценическом воплощении образов. В “Предуведомлении для тех, которые пожелали бы сыграть как следует “Ревизора” им подчеркнута важность усвоения идеи того или иного характера, естественность, жизненность его исполнения. Любую роль “нужно не представлять, а передавать прежде мысли”.

II. До “Ревизора”.

Замысел первой комедии “Владимир 3-й степени” появился у Гоголя сразу после окончания им “Вечеров на хуторе близ Диканьки”. Написан только ряд сцен, ибо всю комедию, исполненную злободневности не пропустила бы цензура. Они проясняют весь замысел, который сводился к следующему. Герой — крупный петербургский чиновник Иван Петрович Барсуков любыми средствами добивается награждения орденом, но терпит неудачу из-за происков таких же честолюбцев, как он сам, и сходит с ума, воображая себя Владимиром третьей степени. Комедия была направлена против пороков бюрократии того времени.

Гоголь искал новые жанровые обозначения для фрагментов пьесы — “отрывки”, “сцены”. Каждый из 4-х написанных эпизодов (“Утро делового человека”, “Тяжба”, “Лакейская”, “Отрывок”) обладает завершенностью, глубиной и обобщением, которые свойственны истинно значительному художественному произведению. Во всех этих фрагментах персонажи сгруппированы вокруг одного события. Единство комедийной ситуации, четкость композиции — важный шаг к будущему “Ревизору”.

Гоголь сосредоточился в каждой пьесе на пристальном исследовании “современных страстей и странностей”. Персонажи отдаются “низким страстям” трепетно и без остатка. Александр Иванович в “Утре делового человека” говорит себе, что он будет пакостить своему сослуживцу Ивану Петровичу. В “Тяжбе” Пролетов, получивший компрометирующие сведения о Бурдюкове, чувствует в душе “какое-то эдакое неизъяснимое удовольствие”.

Мастерски использованы в набросках первой комедии и приемы создания комического:

n ирония. Например, название сцены “Утро делового человека” настраивает читателя на изображение серьезного, действительно занятого делом человека. То, чем занимается герой, заставляет воспринимать название сцены как иронию автора;

n контраст. Он проявляется двояко. Как несоответствие серьезно-значительного тона речи ничтожности обсуждаемого предмета (герои, например, обстоятельно и долго говорят о вчерашней карточной игре). И как несоответствие между высказываниями и мыслями героев (например, действие “Утра делового человека” и размышления одного из героев в финале сцены);

n пародия. (Например, пародия на “Табель о рангах” в “Лакейской”).

Не только цензурные опасения — причина незаконченности комедии. Было в ней много того, что шло от прямолинейного обличительства просветительской комедиографии XVIII века, упрощавшего характеры и ситуации. Не было в пьесе и единого, сквозного драматургического нерва. Гоголь же был всегда обостренно чуток к единству произведения. Отсутствие этого единства никогда и ничем не могло быть возмещено.

“Игроки”. В середине 30-х годов Гоголь работает почти одновременно над двумя комедиями из современной жизни — “Игроки” и “Женихи” (окончательное название “Женитьба”). “Игроков” нередко толковали как развлекательный водевиль. Здесь коренилась причина провалов в постановке этой очень своеобразной пьесы. Гоголь в “Игроках” сталкивает в остром гротеске две линии — очень веселую, водевильную и серьезную, драматическую. Движение сюжета все время идет как бы в двух планах. Играется как бы пьеса в пьесе. Такая необычная структура комедии требует почти от каждого исполнителя огромного мастерства, ибо он одновременно играет две роли. Столь интенсивная манера письма отличала Гоголя от предшествующей традиции. Гоголь отказался здесь и от привычной любовной интриги, воплотив тем самым практически свои представления о завязке современной комедии. Интерес этой комедии заключается не в карточной афере, сколь бы занятной и остроумной она ни была. Это лишь внешняя оболочка сюжета, за которой открывается самое ядро комедии, ее реальное, общественное содержание. В основе комедии сложный, разветвленный образ “игры — жизни”. Жизнь становится миражом, призрачностью. Карточная игра перестает быть игрой как таковой, она имитирует жизнь, но ототого не возвышает себя, а обесценивает жизнь. Происходит разыгрывание жизни. Это неизбежно приводит к разрушению естественных человеческих отношений. Ихарев — одновременно и обманщик и обманутый. Нет этических скреп, нерушимых нравственных начал. В мире карточных шулеров, как и в настоящей жизни, нужны ум, терпение, хитрость. Удача дается шулеру потом, трудом. Отсюда берет начало неподражаемый комизм “Игроков”: в мир игры, шулерства переносятся понятия большой, “честной” жизни, различных профессий и занятий. Все в этом мире смешалось. Люди утрачивают человеческий облик, а колоде карт дают человеческое имя “Аделаида Ивановна”, о ребенке, ловко научившемся передергивать карты отзываются с восхищением как если бы он проявлял выдающиеся математические или музыкальные способности.

Сила пьесы Гоголя в том, что ни один плут (Ихарев ли это или Утешительный) не может быть уверен, что его уровень игры последний. Здесь Гоголь выходит к философскому осмыслению жизни.

В 1833 году Гоголь начинает работу над “Женитьбой”. Эта пьеса подвергалась неоднократной переделке, прежде чем получила окончательную редакцию в 1841 году. При подчеркнутом комизме сцен, при всем обнажении пустоты жизни в “Женитьбе” глубоко изображены обыденные человеческие отношения. Чтобы более выпукло показать психологию героев, их типические черты, Гоголь в основу сюжета комедии положил “совершенно невероятное происшествие”. Действие завершалось бегством жениха в последнюю минуту через окно.

На первый план выдвинута личная жизнь героев. Но оказывается, что любовь, искренние чувства, глубокая привязанность к человеку, высокие порывы души чужды героям “Женитьбы”. Брак, любовь для них лишь выгодная сделка, откровенная купля-продажа, в которой каждый из участников превращается в некий живой товар. Чистой и благородной человеческой лирики не существует в среде подколесиных, жевакиных и анучкиных — такова важнейшая идея комедии. Изображение меркантильности отношений людей в определенной мере сближает “Женитьбу” с петербургскими повестями, работа над которыми шла в это же время.

Обрисовка жизненной прозы в комедии тесно связана с темой застойности быта, инерции, косности сознания. Героям не преодолеть себя, не переменить не только сложившийся образ жизни, но и строй мышления. И как бы ни тянулись друг к другу Подколесин и Агафья Тихоновна, женитьба так и остается миражом. Выразителен образ Подколесина. Наиболее характерная его черта — страх всего нового, страх перед всякими изменениями в жизни. Сцена бегства — мастерское завершение характера героя: он тайно бежит, когда произошел уже сговор о женитьбе.

Многие современники упрекали Гоголя за “несообразное” развитие событий в комедии, за странности поступков героя. И лишь позднее Достоевский в романе “Подросток” прокомментирует истинный смысл финала комедии: “В самом деле немногие в жизни прыгают из окошек перед женитьбою, но сколькие делают это в своих мыслях!”

III. “Ревизор”

n Из творческой истории.

Сюжет комедии был подсказан Гоголю Пушкиным, который рассказал услышанный им анекдот о том, как некое стороннее лицо приняли за ревизора и какой вышел из этого переполох. Помимо реальной пушкинской подсказки, истории о путаницах с ревизорами распространялись в обществе, Гоголь вполне мог их знать. Но это лишь внешние факторы, которые определили создание комедии. К теме “ревизии” в широком смысле этого слова Гоголь был подготовлен давно и самостоятельно. Во всех своих произведениях он стремился обнажить и осмеять человеческие и общественные пороки.

Видимо, поэтому первая редакция “Ревизора” была создана исключительно быстро. 7 октября Гоголь просит у Пушкина анекдот для комедии, а 6 декабря того же года сообщает Погодину, что окончил пьесу. С 1835 по 1842 год Гоголь создал 6 редакций пьесы. Смысл переработки пьесы заключался в углублении характеров, в избавлении от элементов внешнего комизма, в стремлении к максимальной выразительности образов и художественной речи. В 1842 году был добавлен эпиграф к пьесе (“На зеркало неча пенять, коли рожа крива” Народная пословица).

В 40-е годы созданы и своеобразные автокомментарии к комедии (“Театральный разъезд...”, “Развязка “Ревизора”, “Предуведомление для тех, кто хотел бы как следует сыграть “Ревизора”), где Гоголь разъясняет духовный смысл своей пьесы. Замысел раскрывается и в “Авторской исповеди” (1847): “В “Ревизоре” я решился собрать в одну кучу все дурное в России, какое я тогда знал, все несправедливости, какие делаются в тех местах и в тех случаях, где больше всего требуется от человека справедливости, и за одним разом посмеяться над всем”.

2. Драматургическая поэтика комедии.

“Ревизор” — произведение новаторское. Этим во многом объясняется долгое непонимание истинных намерений автора зрителями и читателями. В наибольшей мере глубина новаторства проявилась в развертывании действия, в характере интриги. Апполон Григорьев заметил, что в “Ревизоре” интрига призрачна, миражна: в центре ее Хлестаков. Его появление в уездном городе завязывает действие, но он ведет интригу невольно, не прикладывая никаких усилий, даже не догадываясь, что его принимают за ревизора. Хлестаков — мнимый ревизор, а чиновники создают видимость, мнимость порядка.

Оригинальна композиция пьесы. Гоголь вместо обычного в русской и западно-европейской драме фокусирования на одном персонаже, на одной семье, на одной любовной интриге изобразил целый социально организованный коллектив — чиновников во главе с городничим, купцов, мещан, жандармов, помещиков и других обитателей потревоженного города (Некоторое предвестие такой структуры Гоголь мог найти в “Ябеде” В.В. Капниста, однако здесь коллективность действия ограничивалась “судом”, а не “городом”). Гоголь написал пьесу, тяготеющую к предельному обобщению. Так возник город “Ревизора”, — по позднейшему определению Гоголя, “сборный город всей темной стороны”. Этот образ обладает двумя противоположными чертами: он замкнут сам в себе и одновременно открыт в пространстве. В русской комедии до Гоголя обычно место действия — поместная ли усадьба, суд или город — вырисовывалось как изолированный островок порока и злоупотреблений. Создавалось впечатление, что где-то за пределами сцены кипит настоящая “добродетельная” жизнь, которая вот-вот нахлынет на гнездо злонамеренных персонажей и смоет его.

У гоголя жизнь уездного города соотносится с бесконечными пространствами и за его пределами. Городничий получает письмо от своего приятеля, предупреждающего его о приезде ревизора. И из письма вырисовывается образ такого же города и такого же городничего. Хлестаков приезжает из Петербурга и находит со всеми общий язык, его друг Тряпичкин, которому он посылает письмо безусловно поймет его с полуслова.

Благодаря этому широта изображения и сила социальной критики достигалась посредством не буквального расширения масштаба художественного мира, но его подобия другим, реальным мирам. В русской литературе подобный метод использовал Пушкин в “Истории села Горюхина”. В дальнейшем эта традиция вела от гоголевского “Ревизора” к “Патриархальным нравам города Малинова” и “Запискам одного молодого человека” Герцена, к “Истории одного города” Салтыкова-Щедрина, к “Городку Окурову” Горького и др. произведениям вплоть до “Города Градова” Платонова, где прием обнажен и подчеркнут (город Градов — это как бы город, возведенный в квадрат). Вместе с тем “прием города” в соответствии с агиографической и мемуарно-исповедальной традицией давал возможность движения в субъективную сферу. Здесь необходимо отметить важнейшее авторское толкование образа города в “Развязке “Ревизора”: “Всмотритесь-ка пристально в этот город, который выведен в пьесе! — Все до единого согласны, что этакого города нет во всей России (...)...это наш же душевный город и сидит он у всякого из нас”. Каждый должен заглянуть в свою душу и провести “ревизию” в ней. Не заражена ли она пороками взяточничества, казнокрадства, произвола, пустословия, хвастовства, лицемерия? Гоголь считал, что истинным ревизором души должна стать “наша проснувшаяся совесть”, “перед этим ревизором ничего не укроется, потому что по Именному Высшему повелению он послан и возвестится о нем тогда, когда уже и шагу нельзя будет сделать назад”.

Новаторской была в комедии и завязка. Первая же фраза городничего (“Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор”) намечает драматургический конфликт пьесы, вплетая в него интересы и судьбы всех персонажей. Так Гоголь воплотил свои теоретические положения о “новой” завязке, свойственной именно общественной комедии, — завязке, основанной не на взаимоотношениях частных лиц и частной ситуации комедии мольеровского типа, а имеющей всеобщий смысл. Завязку “Ревизора” Гоголь возвел к традиции старой аттической комедии.

Городничий и чиновники стремятся представить Хлестакову-“ревизору” свою деятельность как неустанное служение общественному благу. Каково это служение зритель и читатель уже знает из первого акта пьесы, где чиновники в беседе с городничим самораскрылись. С особой силой конфликт комедии очерчивается в 4 акте “Ревизора”, в сценах встречи Хлестакова с просителями. Здесь показаны и принципы управления властителей уездного города и масштабы их темных деяний. Интерес читателя и зрителя сосредоточивается не на постепенном выяснении скрытого от посторонних взглядов, а на изображении того, как герои, намерения которых уже известны, пытаются выйти из трудного положения, каковы их поступки. В таком развитии сюжета и в таком методе раскрытия образов и проявилось мастерство Гоголя.

Уникальной, единственной в мировой драматургии явилась и заключительная “немая сцена”. Трактуется она по-разному, как по-разному ее оценивал и сам Гоголь. В финале видят торжество закона, которое Гоголь “выразил средствами страха и окаменения” (Манн Ю.В.). Современное литературоведение рассматривает “немую сцену” и как символическую картину Страшного суда. “Каждый из персонажей всей фигурой как бы показывает, что он уже ничего не может изменить в своей судьбе, шевельнуть хотя бы пальцем, — он перед Судией. По замыслу Гоголя, в этот момент в зале должна наступить тишина всеобщего размышления”, — пишет В.А. Воропаев в своей монографии о творчестве Гоголя (1998). По замечанию Гоголя, в финале “положенье многих лиц почти трагическое”. Г. Хотел вызвать мгновение безмолвного потрясения зрителей, которые бы открыли для себя, сколь ничтожна. Бессмысленна, бездуховна жизнь.

Характеры и обстоятельства в “Ревизоре”.

Гоголь, как в свое время и автор “Горе от ума”, отразил основную тенденцию не только русской, но и западно-европейской драмы“, развивавшейся как характерный жанр. Ревизор” — комедия, где выведены на сцену “русские характеры”. Выбор персонажей обнаруживает стремление писателя охватить все стороны общественной жизни и управления. Тут и судопроизводство (Ляпкин-Тяпкин) и просвещение (Хлопов), и здравоохранение (Гибнер), и почта (Шпекин), и богоугодные заведения (Земляника), и полиция (Держиморда, Свистунов, Уховертов и др.). Это позволило автору не только высмеять плутов, но и вскрыть общественные пороки: пошлость, взяточничество, казнокрадство, карьеризм, корысть, тщеславие, произвол властей. Избегая прямого обличительства, весело и непринужденно, Гоголь познакомил нас с жизнью своих героев и показал, какой грандиозной разоблачительной силой обладает смех.

Некоторые современники укоряли Гоголя, что он в своей комедии не показал ни одного порядочного человека. Но в этом как раз и состояло новаторство Гоголя как художника. У него появился новый положительный герой. В “Театральном разъезде” он писал о том, что никто и не заметил одно честное и благородное лицо: “Это честное, благородное лицо был — смех”.

В образе Хлестакова Гоголь обобщил реальные нормы поведения, которые делали “хлестаковщину” фактом русской жизни. Это главный образ комедии. Именно Хлестаков — причина суматохи чиновников в уездном городе. Он тот человек, которого все принимают за ревизора, инкогнито из Петербурга. Хотя уже из монолога Осипа во 2 акте читатель и зритель узнает, что приезжий из столицы не какая-нибудь важная персона, а простой “елистратишка”, по легкомыслию и глупости оказавшийся в этой роли. Гоголь вновь, как и чиновников, не стремится как-либо завуалировать фигуру Хлестакова,окружить его тайной. И если для градоправителей он почти до конца действия остается высокопоставленной особой, то читателю и зрителю Гоголь сразу же открывает, что Хлестаков не имеет никакого отношения к ревизору. Исследователи по-разному объясняют причины заблуждения городничего и чиновников, принявших мнимого ревизора за истинного. Одни мотивировкой считают атмосферу всеобщего страха перед законом, перед обнаружением своих преступлений. Другие литературоведы видят иную причину ситуации. Так, Е.Н. Купреянова (автор главы о творчестве Гоголя в академической истории русской литературы, т. 2, Л., 1981) пишет: “Всеобщий обман и самообман, а не страх, как это принято думать, является психологической причиной действия “Ревизора” и “вяжет в единый узел”, по выражению Гоголя, многообразно обрисованные в комедии социальные характеры”.

Видимо, по-своему правы те и другие исследователи. Страх и обман (подмена истинных ценностей ложными) взаимосвязаны. Хлестаков в комедии не выступает сознательным обманщиком, стремящимся ввести в заблуждение чиновников. Он с успехом сыграл роль ревизора, не только не намериваясь ее играть, но даже не поняв, что он ее играет. Лишь к середине 4 акта в голове Хлестакова начинают брезжить смутные догадки, что его принимают за “государственного человека”. Но как раз в непреднамеренности — “сила” Хлестакова. Опытный плут вряд ли бы провел Городничего; он бы его разгадал, но естественность Хлестакова сбила его с толку. У Хлестакова, в противоположность Городничему и другим, совсем нет реплик “в сторону”. Они служили для передачи внутренней речи персонажа, его тайных намерений. По отношению к Хлестакову этого не требовалось: у него что на уме, то и на языке.

В ходе развития действия он предстает перед нами в разных ролях: фельдмаршала, министра, писателя, взяточника, “вашей милостью”, принимающей просьбы и жалобы от людей, нареченного жениха Марьи Антоновны. Переход от воображаемых положений к реальным для Хлестакова очень легок. Он обладает необыкновенной приспособляемостью, весь строй его чувств, психики легко перестраивается под влиянием тех или иных обстоятельств.

Но во всех случаях — даже в минуту самого невероятного вранья — Хлестаков искренен. Выдумывает он с тем же чистосердечием, с каким раньше говорил правду. И это опять обманывает чиновников. Но теперь они принимают за истину то, что было вымыслом.

Общечеловеческой чертой этого персонажа сам Гоголь считал желание порисоваться. В “Предуведомлении для тех, кто хотел бы как следует сыграть “Ревизора” автор пишет: “Темы для разговоров ему дают выведывающие. Они сами как бы кладут ему все в рот и создают разговор. Он чувствует только то, что везде можно хорошо порисоваться, если ничего не мешает”. Желание выглядеть в глазах окружающих значительнее, чем на самом деле, в Хлестакове приобретает необычайную заостренность и силу. Отчасти это связано с тем, Хлестаков соединяет в себе маленького человека — жалкого, униженного — и своеобразное отражение некоторых черт и свойств людей, находящихся на вершине власти (в герое Гоголя современники усматривали подчас карикатуру на самого Николая I). Соединить в одном образе подобные противоположности помогла тема Петербурга, интерес к которой у Гоголя обернулся созданием петербургского цикла повестей. В столице Хлестаков, бывший провинциал, — всего лишь мелкий “чиновник для письма, эдакая крыса”. Яркий мир Петербурга, наполненный блеском и комфортом таким, как он, недоступен. И вот неудачник, оказавшийся случайно в роли человека, окруженного любовью и угождением, освобожденный этими новыми ощущениями от приниженности и страха, неосознанно берет реванш за то, что не состоялось в его жизни. Неуемный полет фантазии включает Хлестакова в мир генералов, министров и едва ли не уравнивает его с самим государем. В ходе развития пьесы выявляются черты явления, получившего в дальнейшем определение “хлестаковщины”:

- абсолютная безответственность, культ видимости, сосредоточивающий все заботы общества, государства не на том, чтобы ”быть, а на том, чтоб “казаться”;

- обладание “духом псевдокультуры”, которая извращает лучшие достижения культуры подлинной, низводит Пушкина до уровня пошлости (“Ну что, брат Пушкин...”);

- безликость, способная мгновенно приладиться к любым обстоятельствам;

- потеря здравого смысла, допускающая и питающая любые авантюры, наваждения, массовые психозы.

Автору важна не отвлеченная общественная функция персонажа, но его особенный индивидуальный характер. Поэтому — еще раз подчеркнем — о “Ревизоре” говорят как о комедии характеров. Ни один из героев пьесы не может быть сведен к одному определенному качеству. У любого персонажа возможны разнообразные оттенки и переходы, при четкой определенности психологического свойства, душевных движений того или иного героя. Хлестаков среди героев комедии — самый многогранный образ. Поэтому Хлестаков есть в каждом герое комедии, его болезнью заражены все. Каждый мечтает сыграть роль хоть вершком повыше той, которая ему уготовлена. Ее можно увидеть у Городничего (мечты о жизни в столице, которые иногда осознаются как реальность), у Анны Андреевны и в других героях. Иван Александрович Хлестаков сконцентрировал и выразил в себе те рассеянные импульсы, которые давно уже вошли в жизнь всей России.

Многогранность характеров у Гоголя помогает увидеть в обличаемых персонажах людей, почувствовать за из словами и поступками естественные человеческие побуждения и переживания. Добро и зло в гоголевских героях соединяются, как например, в Городничем. Судя по одним художественным деталям, это человек жесткий: таскает купцов за бороды, морит под арестом жаждой и т.д. Другие детали свидетельствуют, что он не злопамятен, иногда готов помочь. Ход действия выявляет нечто подобное и в других характерах (самостоятельно подберите примеры). Истоки такого изображения людей — в понимании Гоголем двойственной природы человека, сочетающей в себе положительные и отрицательные грани. Нет абсолютно хороших или плохих людей. Поэтому у Гоголя нет характерного для предшествующей ему драматургии деления персонажей на “ангелов” и “бесов”. Зритель видит на сцене не носителя определенного порока, а прежде всего сложного человека. Поэтому, воспринимая героев комедии, он способен будет соотнести их с собственной личностью, что было очень важно для автора “Ревизора”.

Средства создания комического в “Ревизоре”

Каков “механизм” комического в пьесе? Как писателю удалось воплотить в жизнь идею национальной и общественной комедии характеров?

Комична выбранная писателем ситуация ревизора — ситуация страха, влекущая за собой саморазоблачение и взаиморазоблачение героев.

Важнейшим средством комического является и речь действующих лиц. Каждый из них говорит на языке своего времени и своей среды, и вместе с тем речь героев индивидуальна. Манера разговора, лексика, синтаксические особенности фразы — все служит средством изображения характера. Гоголь в ремарках подробно объясняет, как говорит каждый персонаж, как меняются интонации человека в зависимости от его внутреннего состояния. Так, Хлестаков, испугавшись приезда Городничего, “сначала немного заикается, но к концу речи говорит громко”.

Блестяще охарактеризован уездный лекарь, который изъясняется с больными “затруднительно”: он по-русски ни слова не знает и лишь “издает звук, отчасти похожий на И и несколько на Е”. Характеризует состояние медицины и реплика Земляники, построенная как алогизм: “С тех пор как я принял начальство, — может быть покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают”.

Стремление не “быть”, а “казаться” заставляет многих героев преувеличивать явления действительности и свои заслуги. Для этого Гоголь мастерски использовал гиперболу. Например, Хлестаков говорит об “арбузе в 700 рублей”, о “супе в кастрюльке из Парижа”, “тридцати пяти тысячах курьеров”, которые скачут, чтобы уведомить о его приезде и др. А вот Городничий говорит о картах.: “Если случится увидеть эдак какого-нибудь бубнового короля или что-нибудь другое, то такое омерзение нападет, что просто плюешь. Раз как-то случилось, забавляя детей, выстроил будку из карт, да после того всю ночь снились проклятые”.

Многие фразы “Ревизора” стали крылатыми: “Грешки грешкам — рознь”, “Оно конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?”, “С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: “Ну что, брат Пушкин?” — “Да так брат, — отвечает, бывало, — так как-то все...”, “Чему смеетесь? Над собой смеетесь!”.

Для создания комического Гоголь использует и традиционные приемы:

- говорящие и двойные фамилии (судья Ляпкин-Тяпкин, лекарь Гибнер, полицейские Держиморда, Уховертов и т.п.);

- комичные ситуации (падение Бобчинского, Городничий надевает футляр вместо шляпы и др.).

Гоголь использует в “Ревизоре” и прием отражения одного характера в другом, который во второй половине XIX века воплотится, например, в системе “двойников” у Достоевского. Отражаются друг в друге Хлестаков — Осип, Хлестаков — Городничий, Бобчинский - Добчинский, Марья Антоновна — Анна Андреевна и др.

Важным в поэтике комедии является гротеск. Современный исследователь В.М. Маркович пишет об этом: “Художественный мир “Ревизора” — столько же гротескный, сколько и достоверный, потому что сама “материя” изображаемой жизни (социальная, психологическая, бытовая) обретает в комедии Гоголя гротесковое качество”.

Выводы. Развивая традицию национальной общественной комедии, заложенную в русской литературе Фонвизиным и Грибоедовым, автор “Ревизора” существенно обновил принципы построения драматургического сюжета. Гоголь ищет завязку комического действия в повседневности, заявляя, что “комизм кроется везде”. Он обновляет сам тип завязки, заметив, что в настоящее время более действенны “чин, денежный капитал, выгодная женитьба, чем любовь”. В соответствии с этим Гоголь отказывается и от традиционных героев, от разделения персонажей на носителей истины и далеких от нее, достойных осмеяния. Положительным героем комедии Гоголя является смех, которому он уделял очень важную роль. В драматургическом действии нет прямого авторского слова, авторская позиция выражается в действии. Повысилась ее объективность, ибо у Гоголя исчезли герои-резонеры, служившие субъективным рупором истины у Фонвизина, а отчасти такую роль сохраняет еще и грибоедовский Чацкий.

Дата добавления: 2015-06-28