Об очищении души 3 страница

[245] Там же. Абзац 1: "greyer Mutt und kecks Herz"

[246] Там же. Абзац 1: "den schwachen, bloden und zweifeiden Gewissen".

[247] Неrr. Busenbaum. Medulla Teoloeiae Moralis. MDCCXV. Lib. III. Tract. IV. Cap. I. Dubium IV: "An aliquando uceat occidcrc? Dirccta intcntionc ct scienter nunquam licet, nisi Deus omnis vitae Dominus cocedat"", p. 125. В парижском издании 1670 г. "Dubium IV" читается так: "An aliquando liceat occidcrc inniccntcm?""

[248] P. Petrus Alagona. Sancli Thomae, Aquinatis Theologiae summae compendium. Romac. 1619. Ex prima secundae. Quaestio XCIV. De Iege Natural. Articulum 5: "Ex mandato Dei licet occidcre innocentem, furari, fomicari, quia cst Dominus vitae et mortis et sic facere efus mandatum est debifum".

[249] См. главы пятую, шестую, седьмую, восьмую и восемнадцатую.

[250] Этим мы решительно отводим ту казуистическую постановку вопроса, которая столь распространена в морально-теологических трактатах иезуитов. Они спрашивают обычно о позволенности того или иного поступка (an liceat?) и отвечают терминами: licet, potest, licete, poteste, excusatur, absolvetur, non tenetur, ad nil tenetur etc. Вследствие такого расширяющего толкования идеи "позволенности" эта идея начинает включать в себя множество запретных деяний, извиняемых то в силу затруднительного положения грешника ("gravis neccssitas"), то в виду навязчивости греховного влечения (отсутствие согласившейся воли – "voluntas conscnticns"), то в виду аффекта, парализовавшего свободу грешника (usus rationis perturbatur, libertas tollitur), то в виду его непредусмотрительной наивности ("non advertatur malitia")". Такая постановка вопроса, выросшая из запросов католической исповедальни, отнюдь не способствует верному различению добра и зла, права и долга, греха и святости; напротив, она может только поощрять малодушие и вести к соблазнам.

[251] Учение о том, что благая цель "оправдывает" или "освящает" дурные средства, не раз приписывалось за последние века иезуитам. При этом приписывающие обычно упускают из вида то обстоятельство, что иезуиты говорят в своих трактатах совсем не о "праведности" и не о "святости", а лишь о "негрешности" и "позволенности": действительно, ради благой цели они нередко разрешают как негрешные различные дурные средства; однако, как мною уже указано, позволенное не есть еще тем самым праведное, а негрешное не есть еще тем самым святое. Положение иезуитов в этом споре было бы гораздо более трудным, если бы противники их говорили не об "оправдании" дурных средств, ао разрешении их. Наряду с этим у иезуитов нетрудно найти учение об оправдании дурных поступков (не средств!) благою целью. Об этом см., напр., у Escobar et Mcndoza", Univcraae Theologiac moralis... Volumcn Quartum. Lugdini. MDCLXIII. Liber XXIII. CaputXX. Probl. LXV. Говоря о деяниях, дурных "ex natura sua"', этот ученый иезуит формулирует такое воззрение: "Finis onim dat specificationem actibus et ex bono, vel malo fine boni, vet mali redduntur" (буквально: "ибо цель сообщает деяниям их специфическую ценность, и в зависимости от хорошей или дурной цели деяния делаются хорошими или дурными"). Вслед за тем Эскобар "приписывает это воззрение девяти видным иезуитским богословам, в том числе Соту, Толету, Васкецу, Лессию и Санкецу". По-видимому, и сам он склоняется к нему: срв. "primam amplector sententiam", "probab orem esse judico"

[252] См. главы восьмую и двенадцатую.

[253] См. главу седьмую.

[254] См. главу пятую.

[255] S. Ambrosii Mediolanensis. Opera Omnia. Vol. V. Mediolani. 1883. Epistolae Prima Classis. Ep. XXXIV. Scripta acque circa annum 387 Punctum 10.

[256] См. главу девятнадцатую.

Дата добавления: 2015-06-28