КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Вот так бодунище
Жена дала Кевину трубку. Суббота, утро. Они еще не встали. – Это Бонни, – сказала трубка. – Алло, Бонни? – Уже не спишь, Кевин? – Не, не. – Слушай, Кевин, Джинджин мне рассказала. – Что она тебе рассказала? – Что ты заводил их с Кэти в чулан, снимал с них трусики и нюхал письки. – Нюхал письки? – Она так сказала. – Боже праведный, Бонни, у тебя что, шутки такие? – Джинджин не врет. Она сказала, что ты завел Кэти и ее в чулан, снял с них трусики и нюхал им письки. – Секундочку, Бонни! – Черта с два секундочку! Том рассвирепел, грозится тебя убить. А я считаю, что это ужас, невероятно! Мама говорит, чтоб я звонила адвокату. Бонни бросила трубку. Кевин положил. – Что такое? – спросила жена. – Ничего, Гвен, пустяки. – Завтракать будешь? – По-моему, в меня не полезет. – Кевин, в чем дело? – Бонни утверждает, что я завел Джинджин и Кэти в чулан, снял с них трусики и нюхал им письки. – Ой, да ладно! – Она так говорит. – А ты нюхал? – Боже мой, Гвен, я же пил. Вообще помню только, что стоял у них на газоне и смотрел на луну. Большая луна была, я такой никогда не видел. – А больше ничего не помнишь? – Нет. – Кевин, тебя вырубает, когда ты выпьешь. Ты же сам знаешь, что тебя вырубает. – По-моему, на такое я не способен. Я не домогаюсь детей. – Маленькие девочки в восемь и десять лет – очень хорошенькие. Гвен ушла в ванную. А выйдя, сказала: – Господи, только б оно так и было. Я была бы счастлива, господи, если б так оно все и было! – Что было? Ты чего это мелешь? – Я серьезно. Может, хоть тогда затормозишь. Может, тогда начнешь сначала думать, а потом пить. А может, и вообще пить бросишь. Стоит нам куда-нибудь пойти, ты больше всех выхлестываешь, как будто обязан так лакать. А потом творишь какие-нибудь глупости, мерзости какие-нибудь, хотя раньше творил их только со взрослыми женщинами. – Гвен, да это же просто розыгрыш. – Это не розыгрыш. Вот погоди, устроим тебе очную ставку с Кэти и Джинджин при Томе и Бонни. – Гвен, да я люблю этих малюток. – Что? – Ох, блядь, ладно, не будем. Гвен ушла на кухню, а Кевин зашел в ванную. Умылся холодной водой, посмотрел на себя в зеркало. Как должен выглядеть детонасильник? Ответ: как все люди, пока ему не скажут, что он детонасильник. Кевин сел на толчок. Срать – так безопасно, так тепло. Ну ведь не мог он в самом деле. Он у себя в ванной. Вот его полотенце, вот его мочалка, вот туалетная бумага, вот ванна, а под ногами – коврик, мягкий и теплый, красный, чистый, удобный. Кевин закончил, подтерся, смыл, руки вымыл, как цивилизованный человек, и вышел в кухню. Гвен поставила жариться бекон. Налила ему кофе. – Спасибо. – Омлет? – Омлет. – Десять лет женаты, а ты все омлет да омлет. – Поразительнее другое – ты вечно спрашиваешь. – Кевин, если это разнесется, ты вылетишь с работы. Банку не нужен управляющий отделением, который домогается детей. – Ну, наверное. – Кевин, нам надо встретиться с их семьями. Сесть и обо всем поговорить. – Прямо как сцена из «Крестного отца». – У тебя большие неприятности, Кевин. Тут не выкрутишься. Это серьезно. Положи хлеб в тостер. Медленно толкай, или он сразу выскочит, там с пружиной что-то. Кевин сунул хлеб. Гвен разложила по тарелкам омлет с беконом. – Джинджин отчасти вертихвостка. Вся в мать. Удивительно, что такого не случилось раньше. Не то чтобы я кого-то извиняла. Она села. Тосты выскочили, и Кевин передал жене ломоть. – Гвен, когда чего-то не помнишь, очень странно. Как будто ничего и не было. – Некоторые убийцы тоже забывают, что натворили. – По-твоему, это убийство? – Это может серьезно повлиять на будущее двух девочек. – Многое может. – Я бы сказала, что твое поведение было пагубно. – А может, созидательно. Может, им понравилось. – Что-то давненько, – сказала Гвен, – ты у меня письку не нюхал. – Правильно, давай тащи себя сюда. – Я и так не чужая. Мы живем среди двадцати тысяч человек, такое не утаишь. – А как они докажут? Две маленькие девочки говорят одно, я – другое. – Подлить кофе? Да. – Я хотела табаско принести. Тебе же нравится с омлетом. – Ты всегда забываешь. – Я знаю. Послушай, Кевин, ты доешь. Можешь не торопиться. Извини. Мне надо кое-что сделать. – Ладно. Он не знал, любит ли Гвен, но жить с ней было удобно. Она занималась деталями, а детали сводят мужчину с ума. Он положил на тост побольше масла. Масло – чуть ли не последняя роскошь для мужчины. Настанет день, и автомобили так подорожают, что новый не купишь, поэтому все будут сидеть, жрать масло и ждать. Придурки христанутые, которые талдычат про конец света, с каждым днем смотрятся все убедительней. Кевин доел тост с маслом, и тут вернулась Гвен. – Ладно, все улажено. Я всем позвонила. – В смысле? – Через час у Тома совещание. – У Тома? – Да, Том, Бонни, родители Бонни, брат и сестра Тома – все приедут. – И дети? – Нет. – А адвокат Бонни? – Ты боишься? – А ты б не боялась? – Не знаю. Я никогда не нюхала писек у маленьких девочек. – Интересно, почему? – Непристойно и нецивилизованно. – И к чему нас привела эта наша пристойная цивилизация? – Я думаю, к таким, как ты, кто заволакивает маленьких девочек в чуланы. – Тебе, похоже, это даже нравится. – Вряд ли эти девочки тебя когда-нибудь простят. – Хочешь, чтоб я у них прощения попросил? Это обязательно? За то, чего я даже не помню? – Почему бы и нет? – Давай не будем. Зачем соль на рану сыпать? Когда Кевин и Гвен подъехали к дому, Том встал и сказал: – Вот они. Всем хранить спокойствие. Дело можно уладить пристойно и по справедливости. Мы – зрелые люди. Между собой мы во всем способны разобраться. В полицию звонить не надо. Вчера вечером мне Кевина хотелось убить. А теперь я просто хочу ему помочь. Шесть родственников Джинджин и Кэти сидели и ждали. В дверь позвонили. Том открыл. – Привет, народ. – Привет, – сказала Гвен. Кевин ничего не сказал. – Садитесь. Они зашли и сели на диван. – Выпьете? – Нет, – ответила Гвен. – Скотч с содовой, – сказал Кевин. Том приготовил выпивку, дал стакан Кевину. Тот заглотил единым махом, полез в карман за сигаретой. – Кевин, – сказал Том. – Мы решили, что тебе нужно показаться психологу. – Не психиатру? – Нет, психологу. – Ладно. – И нам кажется, что ты должен оплатить терапию, которая может понадобиться Джинджин и Кэти. – Ладно. – Мы не станем поднимать шум – ради тебя и ради детей. – Спасибо. – Кевин, мы хотим знать одно. Мы твои друзья. Уже много лет дружим. Только одно. Зачем ты столько пьешь? – Черт, да не знаю я. В основном, наверно, потому, что мне скучно.
Дата добавления: 2015-06-29; Просмотров: 398; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |