Приёмы языкового манипулирования

Давно замечено, что в процессе убеждения все люди манипулируют языком, в большей или в меньшей степени, причём делают это постоянно. Хотим мы этого или нет, любое наше взаимодействие политично. В этой связи американский ритор Роберт Майер рекомендует: «Вслушивайся в скрытые смыслы слов. Только человек глуповатый слышит лишь то, что он слышит». Чтобы выполнить это непростое предписание, следует, как минимум, хотя бы поверхностно разобраться в теории фигур.

Наиболее перспективным направлением в изучении взаимоотношений между языком и процессом убеждения представляется выявление и изучение тех речевых фигур, которые оказываются значимыми для данного процесса. Как известно, первые фигуры были открыты и описаны софистами. Софисты первыми стали применять в качестве уловок двусмысленность выражений, многозначность слов и приёмы языковой игры, а также использовать к своей выгоде речевые промахи противников.

В основу современной риторической теории легла идея о том, что составной частью новой риторики должны стать выявление и систематизация всех значимых для аргументации фигур речи. При выборе фигур для анализа исходят из того, что если данная фигура присутствует в ораторской речи или аргументативном дискурсе, то она по определению является эристически значимой. К примеру, в «Классической риторике» Эдварда Корбетта и Роберта Коннорза, к анализу оказались привлечены многие выразительные средства и фигуры, не имеющие аргументативной и эристической значимости, в частности, антитеза, перифраза, брахилогия («краткоречие»), олицетворение и др. Такой подход к составлению выборки эристически значимых фигур не представляется логичным. Здесь нужно разделить и в аналитических целях противопоставить два аспекта текста: 1) стилистический; 2) эристический. Стилистическая украшенность и выразительность аргументативного дискурса, красноречие оратора не обязательно напрямую связаны с убедительностью.

Определим фигуру речи как акт использования номинативной единицы в целях усиления действенности речи. Фигуры речи в процессе эристической аргументации используются в двух основных функциях.

1. В манипулятивных целях, поскольку и логические и психологические уловки чаще всего получают языковое выражение, а нередко даже опираются на определённые особенности языкового знака (например, на полисемию, на особенности внутренней формы, на близкозвучие или созвучие слов).

2. В игровых целях. Под игрой понимают взаимодействие сторон, интересы которых не совпадают, причём в условиях несовпадения интересов сторон (игроков) каждая сторона стремится воздействовать на развитие ситуации в собственных интересах. Поскольку аргументация представляет собой род игры, она всегда содержит в себе риск провала, подобно тому как игра содержит в себе риск поражения. Аргументация, в которой нам гарантирована победа, является реальной аргументацией не больше, чем игра, в которой нам гарантирована победа, является игрой. Вот один хитроумный совет, предложенный Г. Бальтасаром:

Менять приёмы, дабы отвлечь внимание. Не держаться начального способа действия – однообразие позволит разгадать, предупредить и даже расстроить замысел. Не держаться до конца и второго способа, ибо по двум ходам разгадают всю игру. Опытный игрок не сделает того хода, которого ждёт, а тем более жаждет противник.

С тем, чтобы смочь последовать этому совету, необходимо владеть приёмами речевого манипулирования. Такие приёмы называются языковыми уловками. Рассмотрим наиболее действенные языковые уловки во их соотношению: 1 ) с эристически значимыми качествами языковых знаков; 2) с эристически значимыми качествами речи.

Использование эристически значимых качеств языкового знака. Обращение к качествам языкового знака в эристических целях называется аргументом к имени (довод к имени). Эристически значимыми для языковых знаков оказались: 1) наличие деривационных ассоциаций; 2) наличие ассоциаций по близкозвучию. По соотношению с этими типами семиотических ассоциаций рассмотрим языковые приёмы и уловки.

1) Использование деривационных ассоциаций включает в себя довод к этимологии и буквализацию. Фигура этимологии представляет собой апелляцию к забытой, полузабытой или неактуальной внутренней форме, то есть восстановление деривационной итории своего или иноязычного слова. Этимологизирование как приём аргументации называется доводом к этимологии: «Наша вера называется православной, потому что мы правильно славим Бога».

Рассмотренный приём представляет собой разновидность софизма ложного основания, исходит из того, что значение слова обязательно должно быть логически связано с его внутренней формой, в частности, с его этимологией. Пример использования этого топоса в споре:

-- Я не люблю это слово.

-- Филолог – это, в переводе с греческого, «любящий слово». Какой же ты филолог?

При анализе доводов, основанных на данном приёме, нужно учитывать то, что они могут быть построены на катахрезе – рассогласовании внутренней формы, то есть этимологии слова с его значением. Опора на катахрезу является манипулятивной уловкой: чернила не обязательно должны быть чёрными, а филолог (букв. «словолюб») не обязательно должен любить все слова. Суть уловки заключается в заведомо неверном отождествлении значения слова с этимоном – этимологической внутренней формой.

Буквализация – это такое употребление слова или фраземы, которое делает основным в настоящее время забытый, однако некогда основной, семантически исходный смысл данной номинативной единицы. Приём буквализации нередко применяется и к косвенным речевым актам. Так, фраза Под кустом змея может быть использована как речевой акт констатации факта и как речевой акт косвенного предостережения; Из окна дует – как констатив и как косвенная просьба закрыть окно. Буквализация косвенного речевого акта регулярно и эффективно используется как приём речевой борьбы, в частности для психологического давления, то есть как эристическая фигура. Пример:

-- Ну, знаете ли…

-- Знаю. Потому и говорю, что знаю.

2) Использование ассоциаций по близкозвучию представлено ложным этимилогизированием, анаграммой и нотариконом.

Встретив незнакомое слово, мы нередко пытаемся уяснить его значение по контексту, а также путём сравнения с однокоренными, близкозвучными или структурно сходными словами, хотя ещё древние предупреждали, что «не всегда похожие слова означают похожие вещи». Эту особенность человеческого восприятия можно использовать, к примеру, включив заведомо незнакомые вполне безобидные по своему содержанию термины в отрицательно-оценочный контекст. Интерпретация незнакомого слова колеблется между следующими смыслами: 1) нулевым (то есть невозможность какой бы то ни было интерпритации и соотнесения её с контекстом); 2) рядом контекстуально возможных смыслов (феспианка= голодранка? грубиянка? феспианка – это поклонница драматического искусства).

Контекстуальное сближение сходных по звучанию слов называется доводом к близкозвучию. Довод к близкозвучию лежит в основе тенденциозных истолкований собственных имён: «Емелей зовут – значит, языком мелет». Этот же ход мысли наблюдаем в некоторых народных поверьях: «Женился в мае – всю жизнь мается будет». Как фигура ложного этимилогизирования используется параморфоза – искажение формы слова на основе ассоциаций по близкозвучию. Параморфоза есть отличный приём наклеивания различного рода ярлыков (прихвати зация, ретро политен, марко мания, зубной рвач, книжное оборз ение).

Анаграмма – подбор слов, различающихся порядком букв или звуков. Анаграмма известна как приём ложного этимилогизирования. На анаграмме основан метод поиска и доказательства существования в тексте различного рода тайных смыслов. Объектом анаграммы может стать не только слово, но и словосочетание или фраза, в результате чего возникает текст, каждая строчка которого составлена из одних и тех же букв при неизменном их количестве; меняется лишь порядок.

Нотарикон состоит в трактовке какого-либо слова как аббревиатуры. Этот приём иногда употребляется как разновидность довода к имени: так некоторые сторонники переименования городов Ленинград и Волгоград утверждали, что морфема гр ад является сокращением словосочетания «грозящий адом».

Нотарикон используется и как приём анагоги – раскрытия и доказательства существования недоступного для непосвящённых (потайного, мистического) смысла слова, текста или его части с помощью таких приёмов как анаграмма нотарикон, чтение зигзагом, чтение по краю и др. Традиционным объектом анагоги является Библия, текст которой нельзя понимать в буквальном смысле. Знание фигур при чтении Библии является ключом к правильной её интерпретации, поэтому анагога является предметом так называемой религиозной риторики.

Дата добавления: 2014-01-03