Аграрная реформа П.А. Столыпина

Противоречия оценок П.А. Столыпина и его аграрной реформы крайне велики. Многие полагают, что если бы Столыпину не по­мешали, то эта реформа привела бы сельское хозяйство России к процветанию. Так ли это, и что помешало осуществлению столы­пинских аграрных преобразований — война и революция или что-то другое, что явилось в конечном счете одной из главных пружин событий 1917 г. и последующих лет?

П.А. Столыпин полагал, и совершенно справедливо, что про­стой передел всей земли между крестьянами, как они того желали, проблемы не решал. В своей речи в Государственной думе 10 мая 1907 г. он доказывал это так: если разделить между крестьянами всю землю, даже находящуюся под городами, то в Вологодской губернии пришлось бы всего, вместе с имеющимися наделами, по 147 десятин на двор, в Олонецкой — по 185, в Архангельской — по 1309, в 14 губерниях не хватило бы и по 15 десятин на двор, а в Полтавской — всего лишь по 9, в Подольской — по 8 десятин.

Главной причиной тяжелого положения крестьянства было, по мнению П.А. Столыпина, не столько малоземелье, сколько преоб­ладание общинного, уравнительного землепользования. В одной из речей он критиковал этот способ землепользования, указывая на отсутствие стимулов к более производительному труду, к исполь­зованию знаний и умений наиболее способных хозяев.

Считается, что целью Столыпина была расчистка пути аграрно­му капитализму при сохранении помещичьего землевладения с помощью разрушения общины, превращения надельной земли в частную. Но это не совсем так. Точнее, цели у П.А. Столыпина были другие, не о развитии капитализма он думал (для этого, на­оборот, нужна была пролетаризация крестьянства, от которой он предостерегал).

Суть своего понимания реформы П.А. Столыпин выразил в речи 5 декабря 1908 г.: «Личный собственник... властен распоряжаться своей землей, властен закрепить за собой свою землю, властен тре­бовать отвода отдельных участков ее к одному месту; он может прикупить себе земли, может заложить ее в Крестьянском банке, наконец, продать ее. Весь запас его разума, его воли находится в его распоряжении: он в полном смысле слова кузнец своего счастья»'.

' Столыпин П.А. Нам нужна великая Россия. М., 1991.С. 176—177.

П.А. Столыпин надеялся, что, став полным собственником зем­ли, крестьянин будет трудиться с большим усердием, тщательнее заботиться о земле, повышать урожайность и сможет прокормить себя и иметь возможность продавать излишки и без особого расширения своих земельных владений. Образцом для него служили фермеры и хуторяне Прибалтики и Восточной Пруссии. В прибал­тийском имении отца Колноберже он вырос, в Прибалтике начал свою карьеру, много занимался сельским хозяйством и дело знал. Только не учитывал, что природные условия в тех краях отличают­ся от условий в России, и автоматически переносить опыт фермер­ских хозяйств Прибалтики на всю Россию было нельзя.

П.А. Столыпин также полагал, что с помощью мелкой земель­ной собственности можно сохранить крестьянство как сословие, избавить его от угрозы обеднения и пролетаризации, для чего пред­лагал дополнительные меры. В той же речи 5 декабря 1908 г. он говорил: «Ни закон, ни государство не могут гарантировать его (собственника. — Прим. авт.) от известного риска, не могут обес­печить его от возможности утраты собственности, и ни одно госу­дарство не может обещать обывателю такого рода страховку, пога­шающую его самодеятельность»'.

Но государство может и должно, полагал Столыпин, закрепить за крестьянами их надельные земли, полученные после освобожде­ния от крепостного права, которая «не может быть отчуждена лицу иного сословия; надельная земля не может быть заложена иначе, как в Крестьянский банк; она не может быть продана за личные долги; она не может быть завещана иначе, как по обычаю»². В пре­делах одного уезда также нельзя было покупать более 6 указных наделов.

П.А. Столыпин не раз говорил о необходимости сохранения на­дельной формы землевладения как основы сохранения крестьян­ства, но никогда не связывал распространение мелкой личной соб­ственности крестьян на землю с развитием рыночных отношений, торгового земледелия. И это не случайно, потому что торговое зем­леделие, рыночные отношения неизбежно вели к размыванию кре­стьянства как такового, к росту имущественной дифференциации крестьян и утере большинством из них своих наделов и превраще­нию в наемных — сельских и промышленных — работников.

Сохранение крестьянства как сословия в начале XX в. было и невозможно — не было столько земли в России, даже на ее окра­инах, и, главное, это не отвечало коренным интересам России.

' Столыпин П.А. Нам нужна великая Россия. М., 1991. С. 177. ² Там же. С. 177

Повышение производительности труда в сельском хозяйстве, его интенсификация были действительно одними из важнейших за­дач, стоявших перед Россией в начале XX в., но их решение было невозможно без индустриальной модернизации страны в целом, без развития торгового земледелия и скотоводства, а это неминуемо вело к исчезновению патриархального полунатурального крестьянского хозяйства.

Хотел того П. Столыпин или нет, но распространение частной собственности на землю среди крестьян и разрушение общины способствовало развитию аграрного капитализма (хотя и с боль­шими трудностями) и тем самым обрекало основную массу кресть­янства на потерю привычного, патриархального, образа жизни и пролетаризацию. Не случайно проведение столыпинской реформы, выделение зажиточных крестьян на хутора и отруба встретило активное сопротивление большинства общинников.

Поданным И.Д. Ковальченко¹, который опирался на донесения губернаторов, к 1 января 1916г. выделились из общины и укрепили землю в личную собственность 2,5 млн. дворохозяев (27% всех об­щинных дворов), имевших 15,9 млн. десятин (14% всех общинных земель). Из них только 26,6% получили от сельского общества со­гласие на выход, 72,3% вышедших из общины получили разреше­ние от местных властей. Было отмечено много случаев морального и физического террора со стороны общинников по отношению к хуторянам и отрубщикам — недопущение на сельские сходы, ос­корбления, потравы, лишения водопоев, а то и поджоги;

То обстоятельство, что более четверти выделившихся крестьян укрепили за собой только 14% общинных земель, говорит о том, что выходила в основном беднота, не способная создать сильные хозяйства, вопреки надеждам П.Столыпина. В этом отношении интересные данные о мотивах выхода крестьян из общин имеются в исследовании Московского общества сельского хозяйства. В 1909 г. (это пик реформы) укрепили землю в собственность для ее продажи 52,5% опрошенных крестьян, из опасения потерять из­лишки земли при переделе — 27,3% и для успешного ведения хозяйства лишь 18,7%.

В 1905 г. надельное крестьянское землевладение составляло 35,2% (138,8 млн. десятин) всех земельных владений европейской части России, а частные крестьянские земли — 3,3% (13,2 млн. десятин). К 1 января 1915 г. площадь крестьянских частных земель увеличилась на 27,5% и составляла 16,9 млн. десятин. И именно на

' Ковальченко И.Д. Столыпинская аграрная реформа: Мифы и реальность// История СССР. 1992. № 2. С. 60.

гаком узком земельном плацдарме и развертывалась столыпинская аграрная реформа, преобладание надельного общинного землевла­дения над частным крестьянским являлось подавляющим и после нескольких лет реформы. Конечно, среди крестьян-надельщиков были такие, кто хотел бы и мог стать фермером при подходящих условиях, но и среди крестьян-частновладельцев были и кулаки, ведшие хозяйство по-старому, была беднота, и в целом это не ме­няло соотношения сил. Вообще отмечено дальнейшее усреднение крестьянства, снижение доли зажиточных, что свидетельствует об углублении внутреннего кризиса крестьянского хозяйства. В 1888— 1891 гг. безлошадные и однолошадные дворы в европейской части России составляли 55,8% всех дворов, а дворы с четырьмя лошадь­ми и более — 10,7%, в 1912 г. — соответственно 63,8 и 6,4%. Сни­жалась и доля зажиточных крестьян в земледельческом про­изводстве: в 1881-1891 гг. - 38,1%, в 1899-1900 гг. - 32,2, в 1912 г.- 26%.

Все сказанное означает, что борьба крестьян-общинников про­тив зажиточных выделившихся крестьян (кулаков и фермеров) — это не борьба сельского пролетариата и полупролетариата против сельской буржуазии, т.е. борьба за лучшие условия продажи своей рабочей силы или борьба за социализм, а борьба старого патриар­хального крестьянства за сохранение своего образа жизни, старых дорыночных порядков. Анализ крестьянских наказов, подготовлен­ных в 1917 г. к I Всероссийскому съезду крестьянских депутатов, показывает, что главные требования крестьян направлялись про­тив остатков крепостничества и на передел всей земли. Вопросы рыночных отношений, несмотря на их исключительную остроту и злободневность, в наказах, по сути дела, не получили отражения. В этом факте проявился полунатуральный характер основной мас­сы крестьянских хозяйств. И именно эта основная масса патриар­хального крестьянства была главным препятствием на пути столыпинской реформы, ее активное и пассивное сопротивление привело эту реформу к фактическому провалу еще до революции, и, что еще важнее, сама реформа и борьба крестьян с ней накаляли и без того обостренную обстановку в деревне. Обострению обстановки в деревне в это время способствовало и другое важное направление столыпинской реформы — переселения крестьян. После 1905 г. переселились 3,7 млн. человек, возвратились обратно около 1 млн., 700 тыс. частью разбрелись по Сибири, частью погибли, и лишь 2 млн. человек сумели закрепиться на земле. Как правило, пересе­ленцы недружелюбно встречались старожилами, справедливо ви­девшими в них угрозу своему благополучию. Да и на ссуду в 150 руб. на семью трудно было в Сибири создать крепкое хозяйство, затраты на его создание и поддержание здесь были еще больше, чем в европейской части России. Так что и в Сибири преобладали мало­мощные хозяйства. Многие переселенцы превращались в батраков у старожилов. Несладким было и положение вернувшихся кресть­ян — земля, дом, все хозяйство проданы, деньги истрачены. Таким образом, в деревне постепенно накапливался горючий материал, вспыхнувший ярким пламенем в 1917 г.

Дата добавления: 2014-01-03