Церковная иерархия: митрополиты Кирилл II, Максим, Петр, Феогност и Алексий Московский

Для начала «монгольского» периода русской истории характерно ослабление государственного и возрастание церковного начала в жизни общества. Именно Русская Церковь являлась ведущей консолидирующей силой, которая препятствовала полному развалу разоренной страны. В домонгольскую пору было мало выдающихся митрополитов и, напротив, множество таких великих князей-государственников, как Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Мстислав Великий, Всеволод Большое Гнездо. В XIII-XIV вв., наоборот, настало время великих святителей Русской Церкви – Кирилла II, Максима, Петра, Феогноста и Алексия. Церковь все чаще стали возглавлять русские по происхождению митрополиты. Даже митрополиты-греки этого времени мало похожи на отстраненных и безвыездно пребывавших в Киеве Первосвятителей прежней поры, как правило, даже не знавших русского языка. Владыки-греки Максим и Феогност вели себя не менее ревностно и патриотично, чем русские Кирилл, Петр или Алексий. Именно Церкви в первую очередь обязана Русь тем, что к XV в. она смогла консолидироваться и сбросить ордынское иго. Русские митрополиты, проявлявшие поразительное единодушие и преемственность, заложили основы той политической линии, которую впоследствии восприняли и развили Московские великие князья.

Первым в ряду этих великих святителей необходимо назвать митрополита Кирилла II (1242-1281). Его предшественник – грек Иосиф пропал без вести во время нашествия Батыя. В 1242 г. новым главой Церкви, по предложению князя Даниила Галицкого, был объявлен Кирилл, уроженец Галицко-Волынской земли. Вскоре в Византии состоялось поставление Кирилла в митрополиты. Вероятно, греки в это сложное время рады были перепоручить Киевскую митрополию заботам русского человека. С самого начала своего правления митрополит Кирилл не часто бывал в разоренном монголами Киеве, а посвящал большую часть времени поездкам по Руси, поставлял епископов и священников, возрождал епархии, монастыри и храмы. С этого времени начинает крепнуть связь митрополита Кирилла, выходца из Юго-Западной Руси, с княжеством Владимиро-Суздальским и лично с князем Александром Невским. Надежды князя Даниила Галицкого не оправдались: Кирилл не стал проводником его политики. Вероятно, князь Даниил не снискал симпатий митрополита в силу своего западничества. Кириллу гораздо больше импонировал великий князь Александр Невский, который по отношению к латинянам-крестоносцам был непримирим. Его победы над ливонскими рыцарями и решительный отказ от католицизма перед лицом присланных к нему папой легатов-кардиналов были антитезой прозападным настроениям Даниила. Святитель Кирилл понимал, что стратегия Александра, направленная на замирение с монголами и активное противостояние латинской агрессии, была единственно правильной. Митрополит видел, что лояльность Александра к монголам вовсе не является проявлением угодничества по отношению к ним, но лишь жесткой необходимостью при невозможности воевать на два фронта. Сил противостоять Орде у Руси еще не было. Но при всех ужасах татарщины взаимоотношения с Ордой были таковы, что Русь могла сохранить свою государственность, пусть и ограниченную, сберечь свою православную веру и национальную культуру, самобытность. В перспективе это давало надежду на возрождение Руси. Поэтому именно Александру Невскому оказал поддержку митрополит Кирилл. Это не в состоянии был постичь князь Даниил Галицкий, который видел главного противника не в западных феодалах, а в монголах. В конечном итоге политика Даниила и его преемников оказалась обреченной на провал. Западные «союзники» – Польша и Венгрия – к XIV столетию поглотили Галицко-Волынское княжество. В то же самое время, продолжая политику Александра Невского, Московская Русь окрепла и положила основание единому Российскому государству.

Преемником Кирилла II был святой митрополит Максим (1283-1305), грек по происхождению. Он продолжал линию своего предшественника, направленную на возрождение духовной жизни на Руси. В 1285 г. митрополит предпринял дальнее путешествие по русским землям, повсюду уча, проповедуя и внося исправления в церковную жизнь епархий. вскоре митрополит Максим осел в столице Северо-Восточной Руси вместе с кафедральным причтом и администрацией. Необходимость переноса кафедры объяснялась тем, что «насилиа от татар в Киеве», так что «весь Киев разыдеся». Уже из Владимира Максим вновь совершает свои поездки по Руси: в Новгород, на Волынь. Отсюда он ездил в Константинополь. Максим скончался во Владимире в 1305 г. и был погребен там же, в Успенском соборе, а не в Софии Киевской, хотя именовался по-прежнему митрополитом Киевским и всея Руси.

Переезд митрополичьего двора во Владимир являл собою не просто некоторое преобразование церковной организации на Руси, но для современников явно выглядел шагом политическим. Великие князья владимирские, приобретая возможность влиять на митрополитов, сохранявших звание Киевских и всея Руси, получали в свои руки могучий инструмент общерусского масштаба. По сути, Владимир получил новый статус как церковный центр Руси. С этим не хотел мириться амбициозный галицко-волынский князь Юрий Львович, внук Даниила Галицкого. Он начал хлопоты о создании в Галиче собственной митрополии, независимой от Киево-Владимирской. Эти хлопоты увенчались успехом: в 1302 – 1303 гг. епископ Нифонт получил титул митрополита. Однако новоиспеченная митрополия просуществовала очень недолго. В 1305 г. почти одновременно с кончиной святителя Максима Нифонт умер, и с его смертью была упразднена Галицкая митрополия.

Следующим после Максима Предстоятелем Русской Церкви стал святитель Петр (1308-1326). С личностью этого иерарха связан очень важный этап в церковной истории – начало Московского периода. Святитель Петр был выходцем из Галицко-Волынской земли, как и митрополит Кирилл II. Очень рано он принял монашество в одном из монастырей на Волыни. Поставление Петра на митрополию произошло при весьма примечательных обстоятельствах. Собственно в Константинополь он прибыл в качестве кандидата в митрополиты Галицкие на место умершего Нифонта. Его прислал в Византию в 1305 г. князь Юрий Львович Галицко-Волынский. В это же время скончался митрополит Киевский Максим. Великий князь владимирский Михаил Ярославич Тверской также отправил в Царьград своего кандидата в митрополиты – игумена Геронтия. Однако в Константинополе, по-видимому, решили примирить соперничавшие стороны и восстановить status quo. В Царьграде был поставлен лишь один митрополит для единой Русской Церкви, и им стал святитель Петр. Тем не менее, политическое развитие Восточной Европы все дальше разводило юго-западные земли Руси, оказавшиеся в XIV в. в составе Великого княжества Литовского, и земли северные и северо-восточные, находившиеся под властью великих князей владимирских. В таких условиях Киевский митрополит с резиденцией во Владимире был политически неприемлем для Литвы, окончательный раздел Киевской митрополии становился лишь вопросом времени.

В 1309 г. митрополит Петр вернулся на Русь из Константинополя. К разочарованию Юрия Галицкого, он отправился туда же, где жил митрополит Максим, – во Владимир-на-Клязьме. Вновь, как и в случае с Кириллом II, мы видим поразительный пример того, как уроженец Галиции становится союзником северо-восточных князей, ревностным поборником единства Руси и Русской Церкви. Однако во Владимире митрополита ждал прохладный прием. Великий князь Михаил Тверской, оскорбленный отказом поставить на должность митрополита его кандидата, организовал яростную церковную оппозицию святителю Петру. После конфликта с великим князем митрополит Петр стал искать себе союзника среди других князей и нашел его в лице Московского князя Ивана Калиты. Москва обрела союзника, авторитет которого обеспечивал грядущую победу этому новому политическому центру Руси.

О Петре его житие свидетельствует, что он, подобно своим предшественникам, много ездил по Руси. Он нередко подолгу жил в Москве. С князем Иваном Даниловичем Калитой у святителя Петра сложились самые дружественные отношения. Калитой князя стали звать будто бы за кошелек для денег – калиту, – который он всегда носил на поясе, чтобы в любой момент подать милостыню нищим. Другие полагали, что князя так прозвали за его прижимистость, скупость. Скорее всего, было и то, и другое. Только не врожденная скупость как порок отличала князя Ивана, а бережливость ради накопления сил Московского княжества, ради возрастания мощи Руси для борьбы с Ордой. В этом была огромная мудрость князя Ивана. Он, по сути, закладывал сад, плодов которого ему не суждено было дождаться. Он работал на будущее Руси. Святой Петр это понимал, а потому весьма благоволил к Калите. С 1322 г. митрополит практически безвыездно жил в Москве. Однако об официальном переносе церковного центра речи пока не шло, так как не было повода переносить ее из крупного, процветающего Владимира в куда менее значительный городок – Москву.

Между тем в Москве Петра окружили почетом и уважением. Митрополит отвечал дому московских Даниловичей искренней дружбой. Чувствуя приближение смерти, святитель решил, что должен быть погребен здесь, в Москве. По совету Петра, Иван Калита в августе 1326 г. спешно заложил первый в Москве каменный храм – Успенский собор в Кремле. Здесь святой митрополит собственноручно устроил свою гробницу в алтаре строящегося храма. Святитель Петр скончался 20 декабря 1326 г. и был погребен в еще не достроенном Успенском храме. Конечно, во всей истории взаимоотношений святителя с Московским и Тверским княжескими домами налицо сложная политическая коллизия. Но вместе с тем нельзя не видеть в обращении митрополита к Москве и Промысла Божьего об этом граде, которому суждено было стать новой духовной и политической столицей Руси.

Новым митрополитом Киевским и всея Руси после кончины Петра стал грек Феогност (1328-1354). Святитель Феогност прибыл на Русь в 1328 г., тогда же Иван Калита стал великим князем Владимирским. Однако в отличие от Михаила Тверского, дальновидный Калита не стал изливать обиду за неудачу с поставлением своего кандидата на Феогноста. Он поспешил наладить с митрополитом дружеские отношения. Показательно, что святитель Феогност водворился не во Владимире, а именно в Москве, близ гробницы святителя Петра. Свой новый центр митрополии и одновременно новую столицу великого княжения Феогност обильно украшал каменными храмами. При нем деревянный Кремль Ивана Калиты украсился храмом Иоанна Лествичника (небесного покровителя князя; позже на его месте встал столп Ивана Великого), Архангельским собором, церковью Спаса-на-Бору с обителью при ней. Не менее значимым для престижа Москвы явлением стала канонизация митрополита Петра после многочисленных чудес, отмеченных у мощей святителя. Святитель Феогност скончался в 1354 г. от чумы, свирепствовавшей в Москве. Погребли его рядом с гробницей канонизированного им святого митрополита Петра. Незадолго до кончины, митрополит просил Патриарха Константинопольского утвердить своего преемника на Киево-Московской кафедре. Выбор святителя Феогноста пал на инока московского Богоявленского монастыря Алексия. Среди других монахов он выделялся обширными знаниями, религиозным энтузиазмом, деловитостью. В Константинополе согласились с мнением Феогноста ввиду бесспорных достоинств кандидата.

Святой митрополит Алексий (1354-1378) был сыном Федора Бяконта, одного из знатнейших московских бояр. Предки его происходили из черниговских земель. На его долю выпало управление Церковью в период ослабления власти великого князя. В условиях раздробленности русских земель и сохранении монгольского ига естественно возрастала объединяющая роль Церкви. Святитель Алексий видел путь к возрождению страны в соединении могущества митрополичьей кафедры с могуществом московских великих князей. Он приложил немалые усилия для закрепления прав на великокняжеский престол за малолетним князем Дмитрием (будущим Донским). По завещанию великого князя Ивана II Ивановича митрополит Алексий был опекуном юного княжича, возглавлял московское правительство. Многие политические успехи того времени были достигнуты благодаря церковному авторитету митрополита Алексия. В междукняжеских спорах он неизменно поддерживал союзников Москвы. Когда младший брат Дмитрия Константиновича Суздальского Борис захватил Нижний Новгород, святитель встал на сторону старшего брата, союзника Москвы. Политическая линия митрополита Алексия была не узкой, а национальной. Куликовская победа подвела итог его государственному делу. Возвышение Москвы оказалось общерусским делом.

Дипломатический талант митрополита с особой силой раскрылся во взаимоотношениях с татарскими ханами. Святитель трижды посещал Орду и смог добиться особого покровительства ее властителей, когда исцелил ханшу Тайдулу, жену Джанибека, от слепоты. В память этого события Алексий основал в московском Кремле Чудов монастырь на земле, раньше принадлежавшей ордынским баскакам и подаренной святителю благодарной Тайдулой. Вскоре Джанибека сменил его сын Бердибек, который грозился новым походом на Русь и требовал увеличения дани. Митрополит вновь отправился в Орду ходатайствовать за всю русскую землю. При содействии Тайдулы святитель Алексий удержал хана от похода на Русь и даже получил от него ярлык, подтверждавший права и свободы Церкви.

Одной из главных забот святителя была борьба за сохранение единой русской митрополии. Однако трагизм эпохи заключался в том, что даже такой выдающийся иерарх, как митрополит Алексий, уже не мог остановить начавшийся процесс разделения Русской Церкви. Польские и Литовские государи стремились изъять своих православных подданных из юрисдикции митрополита всея Руси, обосновавшегося в Москве и ставшего активным приверженцем объединительной политики московских великих князей. К концу правления святителя Алексия реальностью стало расчленение Русской Церкви на три независимые митрополии с центрами в Москве, Киеве и Галиче. Скончался митрополит Алексий в феврале 1378 г.

Дата добавления: 2014-01-03