Падение монархии. Временное правительство и Церковь: поиск способов взаимодействия

В течение нескольких дней февраля 1917 г. монархия в Российской империи рухнула. Уже 3 марта Временное правительство опубликовало Декларацию с разъяснением своего политического курса и задач, к решению которых оно намеревалось приступить немедленно. Среди прочего обещались и "религиозные свободы". Однако сохранился прежний порядок государственного управления церковными делами, контроль за всеми религиозными объединениями через обер-прокурора Святейшего Синода и Департамент духовных дел иностранных исповеданий в Министерстве внутренних дел.

4 марта на заседание Синода прибыл назначенный на должность обер-прокурора князь В.Н.Львов - сторонник партии октябристов, член Госдумы и председатель думской Комиссии по церковным делам. Он объявил, что отныне Православная церковь не зависит от государства и вправе сама определить форму церковного самоуправления. А пока было предложено через обер-прокурора принимать к исполнению директивы правительства и подавать в правительство просьбы и предложения.

Через обер-прокурора Временное правительство намеревалось осуществлять программу реформ государственно-церковных отношений. Исходя из того, что государство отныне становится внеконфессиональным, предполагалось объявить амнистию всем осужденным по "религиозным делам"; отменить вероисповедные, тесно переплетавшиеся с социальными и национальными ограничения; обеспечить равенство религий, а также граждан независимо от их отношения к религии; отменить обязательное преподавание в государственных учебных заведениях Закона Божьего; передать в ведение Министерства народного образования церковно-приходские школы; снять ограничения на деятельность старообрядческих, католических, протестантских и иных религиозных объединений.

Православная церковь оказалась в сложном положении. К власти пришли политические силы, с которыми в предшествующие десятилетия она конфронтировала, не принимая "покушений" с их стороны на "полноту самодержавия", отвергая их видение реформ государственно-церковных отношений. Синод, состав которого был утвержден еще Николаем II, был в замешательстве. Вспоминая об этом времени, служащий Московской синодальной конторы А.И.Денисов писал: "Пронеслось ощутительное веяние свободы. (...) Звуки слова "республика" действовали опьяняюще на людей, измученных в мысли и на деле самодержавным режимом, гнет которого длился целые столетия (...) Молодые монахи и либеральные "батюшки" неизвестно чему бессознательно радовались и ходили гоголем, точно их рублем одарили. Пожилые монастырские "старцы" и маститые отцы протоиереи, поседевшие в консисторских интригах, вели себя уклончиво, сумрачно отмалчивались. Мелкая духовная челядь "дерзала": пела под пьяную руку революционные песни, ходила на митинги, даже "выступала" на них перед жадно глазеющим на новинку столичным сбродом. А в церквах по-прежнему, по заведенной рутине, молились о "благочестивейшем, самодержавнейшем". Впрочем, здесь низшая братия была не виновата: она обращалась за разъяснениями и указаниями к церковным властям, но те как-то мялись и отнекивались либо отвечали: "Живите как хотите". Они ссылались при этом на то, что нет еще "указа" от Святейшего Синода. Рутина царила вовсю, инициативе не было места" (См.: Исторический архив. 1997. № 3. С. 70, 72).

Только 6 марта было опубликовано Синодальное послание, в котором "верные чада Православной церкви" призывались к поддержке Временного правительства. Синод принял к сведению акты об отречении от престола Николая и Михаила Романовых, отменил обязательное упоминание во время церковных служб имени императора и постановил "возносить моления о благоверном Временном правительстве". Епархиальному начальству рекомендовано было проводить съезды и собрания с непременным принятием резолюций в поддержку новой государственной власти и призывать приходское духовенство разъяснять пастве общецерковную точку зрения на происшедшее в России. Указания добросовестно выполнялись. В адрес Синода и обер-прокурора пошли телеграммы, обращения, послания и приветствия, в которых проклиналось "самодержавное прошлое".

Весна 1917 г. - уникальный период в истории России, характеризующийся бурным возрождением и обновлением религиозной жизни. Лозунг демократизации церковной жизни выдвигался чуть ли не повсеместно. Многочисленные съезды духовенства и мирян наряду с внутрицерковными выдвигали и политические вопросы. Порою "бунтующие низы" свергали нелюбимых епископов с кафедр из-за их "пристрастия" к прежнему режиму и требовали от Синода утвердить эти решения. В поддержку таких требований зачастую выступали и новые местные власти. Так было во многих губерниях: Московской, Рязанской, Костромской, Харьковской, Иркутской, Владимирской...

В.Н.Львов активно проводил "антираспутинскую" программу, удаляя с кафедр епископов, прежде связанных с Распутиным. Начали с митрополита Петроградского Питирима (Окнова), которого принудили подать прошение об уходе на покой. Затем настал черед и другого "распутинца", митрополита Московского Макария (Невского), о котором отзывались как о человеке "праведной жизни", но "крайнем консерваторе".

В результате очень скоро многие кафедры оказались вакантными. Обер-прокурор настаивал, чтобы их замещение проходило в выборном порядке на епархиальных съездах с широким участием духовенства и мирян. К тому же В.Н.Львов не чурался жестких мер управления Синодом, демонстрируя свое всесилие и властность.

Синод в целом отрицательно относился к правительственным мерам в религиозной сфере, рассматривая их как покушение на "первенствующее" положение Церкви в государстве и обществе. Отсюда глухое сопротивление действиям обер-прокурора, стремление притормозить церковные реформы. Тогда В.Н.Львов воспользовался одной из своих неотмененных привилегий и объявил о роспуске старого состава Синода и о созыве нового. Исключение было сделано лишь в отношении архиепископа Финляндского и Выборгского Сергия (Страгородского). В новый состав Синода были введены: Агафангел, архиепископ Ярославский; Андрей, епископ Уфимский; Михаил, епископ Самарский, а также А.В.Смирнов, профессор Казанского университета; А.П.Рождественский, профессор Санкт-Петербургской духовной академии; Н.А.Любимов, протопресвитер кремлевских соборов; Ф.Д.Филоненко, депутат Государственной думы.

29 апреля Синод обратился к верующим с посланием, в котором первостепенной задачей называлась подготовка Поместного собора. Одновременно предлагалось повсеместно вводить изменения во все стороны церковной жизни, прежде всего выборное начало "во все доступные формы церковного управления".

Первым опытом "церковной демократии" стали выборы в Петроградской епархии. 23-24 мая в Казанском соборе проходил епархиальный съезд с участием 1600 делегатов. Было выдвинуто 11 кандидатур на Петроградскую кафедру. Предварительное голосование определило 3 лидеров: архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского), епископа Уфимского Андрея (Ухтомского) и епископа Гдовского Вениамина (Казанского). При окончательном голосовании абсолютное большинство делегатов отдало предпочтение епископу Вениамину. Синод вынужден был признать итоги выборов и возвел Вениамина в сан архиепископа Петроградского и Ладожского.

Спустя месяц, 20-21 июня, съезд духовенства и мирян Московской епархии избирал архиерея на вакантную кафедру. Предварительное тайное голосование определило 13 кандидатур. Больше всех голосов (по 297) получили архиепископ Литовский Тихон (Белавин) и А.Д.Самарин. Решающее голосование проходило в храме Христа Спасителя. А.Д.Самарина поддержали 303 депутата. За архиепископа Тихона, малоизвестную и "нейтральную" кандидатуру, был отдан 481 голос. Победу ему обеспечило духовенство, объединившееся в нежелании пропустить на место епархиального архиерея мирянина.

Объявленная Синодом программа "демократизации" церковной жизни вызвала необычайное оживление в обществе. Со своими программами к духовенству и верующим обращаются самые различные церковные группы и движения, возникшие либо еще в начале века, в период "освободительного движения", либо сразу после Февральской революции. Среди них наиболее известны: "группа 32-х", "Союз прогрессивного петроградского духовенства". В центре внимания их лидеров была не только церковная проблематика, но и вопросы политические и экономические. Они обвиняли епископат в забвении интересов своей паствы, находившейся в бесправном положении при царизме.

Один из лидеров движения за обновление Церкви - петроградский священник Александр Введенский в газетных статьях, проповедях, выступлениях на собраниях и митингах упрекал Церковь в том, что она сознательно "закрывала глаза" на тяготы экономического положения народа. В своей программной статье "Христианство и социальный вопрос" он писал: "Скажем честно и открыто: сами мы, духовенство, тяжко, смертно виноваты в этих в значительной мере справедливых нападках и обвинениях на Церковь и христианство. Мы видели бесстыдную свистопляску зарвавшегося мародерства, мы знали (не могли не знать, не смели не знать) о вопиющей нужде, смертной бедности миллионов наших братьев-христиан - и мы молчали!.. Нам, духовенству, надо говорить правду, абсолютную правду, т.е. делать то, что мы привыкли делать менее всего" (ВЦОВ. 1917. №9).

Какую правду имел в виду А.Введенский? Ту, что, по его убеждению, "социализм не враг христианства, а друг, идейный брат", что конечные цели социализма и христианства заключаются в общем стремлении "установить на земле такое высшее общечеловеческое состояние, когда будут вытерты все слезы, когда не будет более ни горя, ни печали, ни боли, ни наказания". Конечно, "совмещая" христианство и социализм, он имел в виду лишь этический аспект, а не политическую основу "правды" социалистического учения. "Ленинство, - писал Введенский, - не состоятельно ни с какой точки".

Активно обсуждался в церковной среде вопрос о форме и характере взаимоотношений Православной церкви с государством в новых политических условиях. Большинство духовенства и иерархии выступало за сохранение союзнических отношений, против каких-либо форм "отделения" Церкви от государства.

Наиболее наглядно эта позиция проявилась в ходе работы собравшегося в июне в Москве Всероссийского съезда духовенства и мирян, редкие голоса в защиту "отделения" потонули в общем хоре противников такового. Позицию большинства сформулировал популярный в церковных кругах князь Е.Н.Трубецкой: "Лозунг отделения Церкви от государства выдвигается против Церкви людьми ей враждебными или к ней равнодушными. И в наших рядах, и на епархиальных съездах он может быть поставлен только по недоразумению. Отделение Церкви от государства есть полное упразднение Церкви, коего мы допустить не можем и не должны" (ВЦОВ. 1917. №47).

Съезд принял резолюцию об основных принципах церковно-государственных отношений:

"1. Отделение Церкви от государства не может быть допущено, но должна быть объявлена и последовательно проведена свобода вероисповедания и культа.

2. Православие признается первой среди других исповедуемых в России религий.

3. Соответственно с этим православная вера пользуется преимуществом во всех актах государственной жизни, в которых государство обращается к религии, и в публично-богослужебных действиях, а равно сохраняет силу православно-богослужебный календарь. Православная вера не может подвергаться оскорблениям ни в обществе, ни в печати.

4. Глава Русского государства и министр исповеданий должны быть православными от рождения.

5. Православная церковь является институтом публично-правового характера, коему государство оказывает покровительство в законах и материальную поддержку.

Примечание. Значение институтов публично-правового характера и материальная поддержка в силу признания свободы вероисповедания могут быть предоставлены и другим вероисповеданиям" (ВЦОВ. 1917. №49).

Съезд принял решение и о создании ряда организаций духовенства и верующих. В частности, был учрежден Всероссийский союз объединенного православного духовенства, в задачу которого входило: объединение духовенства в деле служения Богу с учетом изменившейся обстановки; изыскание мер к духовно-нравственному возвышению духовенства и к улучшению его правового положения; защита правовых и материальных интересов духовенства перед государственными и общественными учреждениями; материальная поддержка членов Союза, в случае нужды - из его кассы.

Вслед за ним возник Всероссийский союз православного духовенства и мирян. Его задачами объявлялись: поддержание православной веры и Церкви; сохранение и укрепление христианских начал в жизни личной, общественной и политической. Средствами достижения провозглашенных обеими организациями целей были: печатное слово, проповедничество, публичные чтения, благотворительная, просветительная, культурная деятельность.

Принятые Всероссийским съездом духовенства и мирян решения свидетельствовали, что иерархия и духовенство выступали за сохранение Российского государства как христианского, неразрывными узами связанного с православием. По сути, эта позиция противопоставляла Церковь всему разбуженному революцией российскому обществу.

Во-первых, все другие религиозные организации выступали за строительство новых государственно-церковных отношений на принципах отделения Церкви от государства, правового равенства религий и религиозных организаций.

Во-вторых, абсолютное большинство политических партий России, имевших значительную поддержку в различных слоях общества, высказывалось за строительство "светского государства". Отсюда требования: отделение Церкви от государства и школы от Церкви, национализация церковно-монастырской собственности; равенство граждан независимо от их отношения к религии и религиозным организациям; отказ от государственного субсидирования деятельности конфессий; признание за гражданами права на вневероисповедное состояние.

В-третьих, если иерархия и духовенство в подавляющем большинстве были против "отделения", то в массе рядовых верующих эта позиция не имела абсолютной поддержки, и число сторонников изменения прежних государственно-церковных отношений росло.

Сразу же после Всероссийского съезда духовенства и мирян в Петрограде открылись заседания Предсоборного совета, об образовании которого было объявлено еще в апреле. Его основная задача заключалась в подготовке проектов по наиболее важным и спорным вопросам церковной реформы, которые планировалось обсудить на Поместном соборе.

Руководил работой Предсоборного совета на правах исполняющего обязанности первенствующего члена Синода митрополит Финляндский Сергий (Страгородский). Решено было за основу взять материалы Предсоборного присутствия (1906 г.) и Предсоборного совещания (1912 г.) - особых комиссий, которые занимались подготовкой программы Поместного собора, который при Николае II так и не был созван.

Особо бурная дискуссия в Предсоборном совете развернулась по вопросу о восстановлении патриаршества. Одна часть духовенства выступила за его восстановление, другая видела в патриаршестве несоответствие церковным канонам и практике древней Церкви, считала, что оно будет способствовать росту авторитаризма в церковных делах, излишней централизации церковного управления.

5 июля Предсоборный совет представил на утверждение Синода порядок выборов делегатов на Поместный собор и дату начала его работы - 15 августа. Синод отверг притязания "консерваторов" на недопущение мирян и постановил: "Собор состоит из епископов, клириков и мирян". Члены Собора выдвигались от армии и военного духовенства, от монастырей и духовных академий, от университетов и Академии наук, от Государственной думы и Государственного совета.

Подготовка к Поместному собору и выборы делегатов проходили на фоне начавшихся выступлений крестьян, захватывавших помещичьи и церковные земли, деморализации армии. Политическая обстановка обострилась в связи с июньским кризисом в правительстве и расстрелом демонстрации 3-4 июля в Петрограде. Вынужден был уйти в отставку В.Н. Львов, что в православных кругах восприняли с облегчением. Его место занял А.В. Карташев, известный богослов, до недавнего времени преподаватель Санкт-Петербургской духовной академии. Все это заставило приходское духовенство качнуться вправо, о чем вспоминал новый обер-прокурор: "Приходское духовенство, увлекшееся в первые месяцы революционной новизной, в июле уже испытало достаточно испугов от страшного духа революции. На выборных собраниях произносились преимущественно речи консервативного характера, и в выборщики, и в члены Собора попали люди умеренные и право настроенные" (Карташев А.В. Революция и Собор 1917-1918 гг.: (наброски для истории Русской православной церкви наших дней) // Богословская мысль: Труды Православного богословского института в Париже. Париж, 1948. С. 87.).

Дата добавления: 2014-01-03