Тема 4. Восточная философия

(индийская философия)

. [Первоначало, первопричина, первооснова бытия]

5. Мудрые... не ищут здесь постоянного среди непостоянных [вещей] (Катха П. 1.2).

6. Поистине из пищи возникают существа — Те, которые пребывают на земле; Затем пищей они и живут, И в нее же они входят под конец, Ибо пища — старейшее из существ (Тайттирия II. 2.1).

7. Весь этот мир, что существует, движется в жизненном дыхании, [из которого он] вышел (Катха II. 3. 2).

8. Вначале этот [мир] был водой. Эта вода сотворила действительное, действительное — это Брахман (Брихад. V.5.1).

9. Пространство, ветер, свет, вода, земля — всеобщая опора (Мундака П. 1.3).

10. От времени проистекают существа, и от времени они достигают роста, И во времени они исчезают. Время — воплощенное и невоплощенное... Это воплощенное время — великий океан творений (Майтри VI. 14,16).

11. «Каков источник этого мира?» — «Пространст­во, — ответил тот, — поистине все эти существа выходят из пространства и возвращаются в пространство, ибо прибежище» (Чханд. I. 9.1).

12. Одни мудрецы говорят в заблуждении о собст­венной природе, другие же — о времени, но лишь ве­личие бога в мире — то, чем вращается колесо Брах­мана (Швета. VI. 1.).

13. Время, собственная природа, необходимость, случайность, [первичные] элементы, пуруша — считать ли их источником? (Швета. I. 2).

14. Вначале, дорогой, [все] это было сущим, одним, без второго. Некоторые говорят: «Вначале [все] это было не-сущим, одним, без второго. Из этого не-сущего родилось сущее». Но как же, дорогой, могло это быть? Как из не-сущего родилось сущее? Нет, вначале, до­рогой, [все] это было сущим, одним, без второго (Чханд. VI. 2.1-2).

15. Поистине вначале это было не-сущим; Из него поистине возникло сущее (Тайттирия Н.7.1).

IV. [Материальный мир]

37. [Атман] должным образом распределил [по своим местам все] вещи на вечные времена (Иша 8).

38. Поистине из этого атмана возникло простран­ство, из пространства — ветер, из ветра — огонь, из ог­ня — вода, из воды — земля, из земли — травы, из трав — пища, из пищи — человек. Поистине этот чело­век состоит из соков пищи (Тайттирия П. 1. 2).

39. Сотворив все миры, он, пастырь, свертывает [их] в конце времени (Швета. III. 2).

40. Он взирает на колесо жизни как на вращаю­щееся колесо повозки (Майтри VI. 28).

41. Вначале этот [мир] был несуществующим. Он стал существующим. Он стал расти. Он превратился в яйцо. Оно лежало в продолжение года. Оно расколо­лось. Из двух половин скорлупы яйца одна была сереб­ряной, другая — золотой. Серебряная [половина] — это земля, золотая — небо, внешняя оболочка — горы, внут­ренняя оболочка — облака и туман, сосуды — реки, жидкость в зародыше — океан (Чханд. III. 19. 1—2).

42. Вначале, дорогой, [все] это было сущим, одним, без второго...

Оно подумало: «Да стану я многочисленным, да вы­расту я!» Оно сотворило жар. Жар подумал: «Да стану я многочисленным, да вырасту я!» Он сотворил воду. Поэтому когда человек горюет или потеет, то это из жара рождается вода.

Эта вода подумала: «Да стану я многочисленной, да вырасту я!» Она сотворила пищу. Поэтому, где бы ни шел дождь, там бывает обильная пища. Это из воды рождается пища для питания.

И у этих существ есть три породы: рожденные из яйца, рожденные от живых, рожденные из ростка.

Это божество подумало: «Что же, да войду я с по­мощью живого атмана в эти три божества и явлю имена и формы.

Да сделаю я каждое из них тройным». И это боже­ство с помощью живого атмана вошло в эти три боже­ства и явило имена и формы...

Поглощенная пища разделяется на три части. Ее грубейшая часть становится калом, средняя — мясом, тончайшая — разумом.

Выпитая вода разделяется на три части. Ее грубей­шая часть становится мочой, средняя — кровью, тон­чайшая — дыханием.

Поглощенный жар разделяется на три части. Его грубейшая часть становится костью, средняя — мозгом, тончайшая — речью.

Ибо разум, дорогой, состоит из пищи, дыхание со­стоит из воды, речь состоит из жара...

— Если бы, дорогой, ударили по корню этого боль- про­должая жить. Если бы ударили по середине, то оно ис­текало бы, продолжая жить. Если бы ударили по верхушке, то оно истекало бы, продолжая жить. Будучи проникнуто живым атманом, оно прочно стоит, постоян­но поглощая влагу и пребывая в радости.

И если жизнь покидает одну его ветвь, та засыхает; если покидает вторую, та засыхает; если покидает тре­тью, та засыхает; если покидает все [дерево], то все оно засыхает. Знай же, дорогой, что это так, — ска­зал он.

— Поистине, покинутое жизнью, это [существо] умирает, но [сама] жизнь не умирает. И эта тонкая [сущность] — основа всего существующего. То — дейст­вительное, то — атман. Ты — одно с тем, Шветакету! (Чханд. VI. 2-11).

43. Поистине вначале этот [мир] был одним тамасом. Это [пребывало] в высшем [начале]; движимое высшим, это достигло различия. Поистине этот образ — раджас. Этот раджас, движимый [высшим], достиг различия. По­истине этот образ — саттва ³. Эта саттва, движимая [высшим], источает сущность — это та часть, которая [есть] доля мышления, познающее начало в каждом че­ловеке, отличающееся представлением, решением, са­момнением (Майтри V. 2).

44. «[Высшее] — дхарма». Весь этот [мир] охвачен дхармой. Нет ничего труднее дхармы (Маханараяна XV. 510).

45. Откуда солнце поднимается И куда оно заходит-То боги сделали дхармой. Лишь оно — сегодня и оно — завтра (Брихад.)

I. [ВОСЬМЕРИЧНЫЙ ПУТЬ. ЧЕТЫРЕ БЛАГОРОДНЫЕ ИСТИНЫ]

1. Так, я слышал: некогда владыка жил в Бенаресе в оленьем парке Исипатана.

2. Однажды он обратился к пяти бхиккху³⁵ со сле-|, дующими словами: «Есть, хиккху, два крайних [пути], по которым ушедший от мира не должен следовать. Ка­ковы же эти два [пути]?

3. Тот, следуя которому люди стремятся лишь к удо-|\. вольствиям и вожделению, низок, груб, [он] для обыч­ных людей, неблагороден, бесполезен, а тот, который ведет к умерщвлению плоти, приносит страдания и также неблагороден, бесполезен. Татхагата³⁶ же увидел срединный путь, дающий зрение, дающий знание, по которому следует идти, избегая этих двух крайних [пу­тей], [ибо] он ведет к умиротворенности, к сверхзна­нию, к просветлению, к нирване.

4. Что же это, о бхиккху, за срединный путь, кото­рый увидел Татхагата, дающий зрение, дающий зна­ние, по которому следует идти, [ибо] он ведет к уми­ротворенности, к сверхзнанию, к просветлению, к нирване? Это благой восьмеричный путь, а именно: правильное видение, правильная мысль, правильная речь, правильное действие, правильный образ жизни, правильное усилие, правильное внимание, правильное сосредоточение.

5. А это, о бхиккху, благородная истина о страдании: рождение — страдание, старость—страдание, болезнь-страдание, смерть — страдание, соединение с неприят­ным — страдание, разлука с приятным — страдание, не­получение чего-либо желаемого — страдание, короче го­воря, пятеричная привязанность к существованию есть страдание.

6. А это, о бхиккху, благородная истина о происхо­ждении страдания: это жажда, приводящая к новым рождениям, сопровождаемая удовольствиями и страстя­ми, находящая удовольствия здесь и там, а именно: жажда наслаждения, жажда существования, жажда ги­бели.

7. А это, о бхиккху, благородная истина об уничто­жении страдания: это полное бесследное уничтожение этой жажды, отказ [от нее], отбрасывание, освобожде­ние, оставление [ее].

8. А это, о бхиккху, благородная истина о пути, ве­дущем к уничтожению страдания: правильное видение, правильная мысль, правильная речь, правильное дей­ствие, правильный образ жизни, правильное усилие, правильное внимание, правильное сосредоточение.

13. Но пока я, о бхиккху, не установил со всей яс­ностью этого трехциклового, двенадцатичленного истин­ного знания об этих четырех благородных истинах, до тех пор, о бхиккху, я не вижу, как я в этом мире, в ми­ре богов, смертных и брахманов, в этом рождении вме сте с отшельниками, брахманами, с богами и людьми достигну высшего, полного просветления.

14. Когда же, о бхиккху, я установил со всей ясно­стью это трехцикловое, двенадцатичленное истинное знание об этих четырех благородных истинах, тогда, о бхиккху, я увидел, что в этом мире, в мире богов, смертных и брахманов, в этом рождении вместе с от­шельниками, брахманами, с богами и людьми достиг­ну высшего, полного просветления. И тогда возникло у меня зрение и знание; непоколебимо просветление моего сознания; это мое последнее рождение; больше нет новых рождений».

15. Так сказал владыка. Радостно приветствовали речь владыки пять бхиккху (Самьютта-никая, ч. V. Маха-вагга. Дхамма-чаккапаватана-сутта. 1—15).

Дата добавления: 2017-01-14