Особенности традиций тувинской культуры

Изученность проблемы.

Шагаа - Новогодний праздник тувинцев - хорошо описан многими исследователями. Однако все они освещают прежде всего традиционную форму бытования праздника. Обращаясь к корням Шагаа, А. К. Кужугет ссылается на Марко Поло и его описание празднования Нового года при дворе Хубилая, которое считается самым ранним упоминанием Шагаа, равно как и бурятского Сагаалгана, в литературе. К началу ХХ в. относится работа А. В. Адрианова «Шага (Сойотский Новый год)». В данной работе ярко иллюстрируются особенности праздника в небольшом тувинском аале того времени. Однако на настоящий момент нет этнографических работ, которые освещали бы различные виды тувинских праздников.

Цель исследования: изучение роли праздников в тувинской традиционной культуре.

Задачи:

1. Проанализировать специальную литературу.

2. Охарактеризовать особенности традиций тувинской культуры.

3. Рассмотреть классификацию тувинских праздников в народном календаре.

4. Определить особенности возрождения и развития народных праздников.

Объект исследования – народный праздник в традиционной тувинской культуре.

Предмет исследования – народный праздник как этнокультурный механизм и трансляция традиций тувинского этноса.

Для достижения поставленной цели были применены следующие методы исследования: опрос, анализ литературы и письменных источников, реферирование, синтез полученных результатов.

Структура исследования: работа включает в себя введение, две главы, заключение и список литературы.

Теоретическая значимость Теоретические положения могут быть использованы для выработки основных ориентиров в трансформации тувинской традиционной праздничной культуры. Эти положения являются значимыми для этнопедагогики, народного художественного творчества.

Практическая значимость исследования состоит в возможностях использования полученных результатов для поиска новых форм сохранения, возрождения и развития традиционной культуры тувинского народа.

В работе применены общенаучные методы анализа и синтеза, а также историко-сравнительный метод.

Структура исследования: Выпускная квалификационная работа состоит из введения, двух глав, четырех параграфов, заключения, списка литературы и приложений.

Глава 1 Народный праздник в традиционной культуре тувинского этноса

Традиции – это нравственные законы, отражающие суть, характер человека будь он плохой или хороший. Традиции долговечны и устойчивы. С появлением народа на земле возникли и традиции, которые передаются из поколения в поколение и сохраняются у каждой определенной группы народа в течение длительного времени. Традиции появились задолго до появления письменности. В современных условиях происходит исчезновение традиций и обрядов тувинского народа. Этот факт послужил возникновению повышенного интереса к ее изучению.

Тувинцы делятся на две этнографические группы: западные тувинцы (горно-степные р-ны западной, центральной и южной Тувы) и восточные, или тувинцы-тоджинцы (горно-таежная часть северо-восточной и юго-восточной Тувы). Тувинцы-тоджинцы составляют около 5 % всех тувинцев.
Говорят на тувинском языке. Тувинский язык относится к тюркской группе алтайской языковой семьи. Тувинский язык имеет диалекты: центральный, западный, юго-восточный, северо-восточный (тоджинский) [3, с. 10].

Письменность тувинцев создана на основе русской графики.
Верующие тувинцы в основном буддисты-ламаисты, сохраняются также добуддийские культы, шаманизм. Основным видом хозяйственной деятельности тувинцев являлось кочевое скотоводство. Главными районами его распространения были сухие степи центральной и юго-западной Тувы. Здесь в качестве подсобной отрасли хозяйства в ограниченных размерах практиковалось также и земледелие.

Тувинское скотоводство имело ярко выраженный пастбищный характер с круглогодичным нахождением окота в степи на подножном корму. Араты (крестьяне-скотоводы) не практиковали зимней подкормки и не строили помещений для стоянок скота. В течение зимы арат должен был несколько раз менять пастбища. За скотом передвигалась его семья. В холодные многоснежные зимы хозяйству арата постоянно грозила бескормица и падеж, от которого особенно страдал молодняк. Тувинцы степных районов разводили овец, крупный рогатый скот, лошадей, коз и верблюдов [2, с. 25].

До конца XIX в. лук и стрелы были основным охотничьим оружием тувинцев. В дальнейшем они стали охотиться с ружьем. Пуле они дали название «ок», т.е. стрела, а охотничьему поясу с пороховницей и патронташем - «саадак» (колчан). Охота в основном имела промысловый характер: били белку, соболя, горностая. На охоте или при большом снеге для передвижения применяли лыжи, обычно сделанные из ели и подбитые камусом.

Рыболовство являлось важным подспорьем, главным образом, в хозяйства лесных районов. Рыбу ловили при помощи сетей, удочек с деревянными крючками, били острогой. Для ловли щук использовали волосяную петлю, на мелких реках ставила запоры, практиковали зимний подледный лов. Большое значение жителями тайги придавалось сбору корней и клубней дикорастущих растений, особенно кандыка и сараны. Для их выкапывания существовало особое орудие - копалка с железным наконечником - «озук».

Хозяйство тувинцев имело натуральный характер, и почти не было связано с рынком. Араты сами изготовляли кожаную и деревянную утварь, необходимую в производственной деятельности и в быту. Обработка шерсти, катание войлоков, выделка шкур были неотъемлемой частью всего комплекса домашних занятий арата. С домашними промыслами сближалось и кузнечное дело. Тувинские кузнецы обслуживали потребности кочевого хозяйства в мелких изделиях из железа. Они практически не выделялись из скотоводческих общин и вели такой же кочевой образ жизни, как и другие скотоводы. Весь их инструментарий (наковальня, набор молотков и щипцов, меха из козьих шкур), был приспособлен к постоянным передвижениям и быстрому развертыванию в любых условиях [11, с. 23].

Традиционная одежда тувинцев имела много общего с одеждой соседних бурят. У них также для мужского и женского комплекса одежды наиболее характерной частью был длинный халат с запахом на правую сторону и двумя застежками (на плече и под мышкой), подпоясанный матерчатым кушаком. Под халат надевались рубаха и штаны. Мужской и женский костюмы различались головными уборами и украшениями. У тувинцев-тоджинцев основным материалом для одежды служили шкура и замша. Местами у них сохранялась одежда, напоминающая промысловую одежду эвенков.

У тувинцев степных районов жилищем служила войлочно-решетчатая юрта. Юрта – легко разбирающееся жилище, крытое войлоком, чумы летом покрывали берестой, а зимой лосиными шкурками. Одежду и обувь тоже шили из хорошо обработанных шкур и привозных из Китая тканей. Очень ценили украшения из серебра. Фольклорное сознание тувинцев содержит образ юрты как центра мироздания. Круговой принцип построения самой юрты распространяется за ее пределы в ракурсе смыслового понятийного поля (юрта – окружающая юрту местность – родной край – весь мир) [7, с. 119].

Юрта – не только мир людей, в ней заложены представления о Вселенной. Купол – проекция Небесного мира. Жилая внутренняя часть - олицетворение Среднего земного мира. Она делится на женскую и мужскую половины. Границей с Нижним миром мертвых является околодверное пространство. В летний период жилище служило также своего рода домашними часами, позволяя определять время дня по предметам юрты, освещаемым солнцем через дымоход. Этнопсихологические характеристикитувинцев во многом связаны с юртой: как сами тувинцы, так и приезжие гости отмечают, что большинству хозяев юрт присущи такие качества, как душевность, мягкость, открытость, гибкость во взаимоотношениях.

У тувинцев был выработан и целый комплекс поведенческих запретов на бытовом уровне, например, относительно поведения человека в юрте, что в общем-то также было обусловлено воззрениями астрального порядка. Гости всегда усаживались в левой части юрты. Уважаемого гостя приглашали в центральную часть юрты, противоположную от двери. Хозяину не возбранялось сидеть и на женской половине, когда, к примеру, в юрте было много гостей.

Этикет, основанный на ряде запретов, соблюдался также и в отношениях «хозяин – гость». При кочевом образе жизни, когда круг общения замыкался в общем-то членами одного хозяйства – аала, любой путник являлся желанным гостем. Гостью при этом полагалось придерживаться ряда правил, которые в целом сводились к запретам. Например, если он ехал верхом на лошади, то приближаясь к аалу, должен был спешиться, не доезжая примерно 50 м до ближайшей юрты. Входя в юрту, снаружи он должен был оставить ружье, если оно было при нем. Вынимая также нож из ножен, нож держался свисающим вниз. Острие ножа у тувинцев вообще не полагалось даже на короткое время поднимать вверх, по направлению к небу. Такова была сила этикета, основанная на понятии того, что за всем, что творилось вокруг, «наблюдалось» [14, с. 36].

Своеобразным индикатором народной умственной энергии тувинцев стал календарь, в котором появились не только народные знания и обычаи, поведенческие навыки, но и факты из жизни, нашедшие в нем отражение. В Туве календарь был построен на основе двенадцатилетнего животного цикла и был связан, также как и у телеутов, с пониманием о счастливых и несчастливых годах. Эти годовые характеристики более всего использовали в своей деятельности ламы – проповедники ламаизма, одной из разновидностей мировых религий. Исследователи отмечают, что у тувинцев кроме вышеописанных календарей в быту употребляли лунный, которым часто пользовались ламы в своей повседневной богослужебной практике. Счет дней по тувинскому лунному календарю велся по положению луны на небосклоне.

Богатый материал в изучении традиционной культуры тувинских народов дают знания в области народной медицины. Древними врачевателями у них выступали шаманы, ламы, которым люди безгранично верили, верили в их чудодейственные возможности и силу.

У тувинцев таежных районов жилищем служил конический шалаш - « алачик », подобный эвенкийскому чуму. Зимой он покрывался оленьими шкурами, летом - покрышками, сшитыми из бересты, или кусками коры лиственницы. Диаметр такого шалаша достигал 5 м, а высота - 2,5-3 м. В шалаше, как и в юрте, очаг располагался в центре, правая половина считалась женской, левая - мужской. Вдоль стен по кругу размещалась утварь, среди которой было много предметов из бересты. Кровати в алачике не было, спали на полу на шкурах. Люльку, которая также делалась из бересты, привязывали к жерди алачика справа.

В пищевом рационе тувинцев основное место принадлежало молочнокислым и мясным продуктам. Особой любовью пользовался напиток, приготовленный из заквашенного коровьего молока - « хойглак », а также различные виды продуктов из створоженного молока (коровьего, оленьего, овечьего, козьего). Мясо большой частью употребляли в вареном виде, приготовляли мясные и кровяные колбасы. Зимой варили мясную похлебку, добавляя в отвар просо или сушеные клубни сараны. Поджаренные зерна проса ели с чаем, из проса варили каши. Чай пили с молоком, сливками, сыром и солью.

У восточных тувинцев (тоджинцев) вплоть до начала ХХ в. сохранялись экзогамные роды (сёёк), следы родоплеменного деления существовали и у западных тувинцев [23, с. 16].

В социальной жизни существенное значение имели так называемые аальные общины - семейно-родственные группы, включавшие обычно от трех до пяти-шести семей (семья отца и семьи его выделившихся женатых сыновей с детьми), которые кочевали совместно, образуя устойчивые группы аалов, причем в летнее время они объединялись в более крупные соседские общины.

Преобладала малая моногамная семья, хотя до 1920-х гг. среди богатых скотовладельцев встречались и случаи многоженства. Сохранялся институт калыма.

В верованиях тувинцев сохраняются остатки древнего семейно-родового культа, который проявляется главным образом в почитании домашнего очага. У тувинцев сохранился шаманизм. Для шаманистких представлений характерно трехчастное деление мира. До недавнего времени сохранялись отдельные черты промыслового культа, в частности проведение у восточных тувинцев «медвежьего праздника». Официальная религия тувинцев - ламаизм - в последние годы переживает возрождение. Вновь создаются ламаистские монастыри с монахами, получающими образование в религиозных центрах буддизма. Все чаще проводятся религиозные праздники [31, с. 10].

У тувинцев развито устное поэтическое творчество различных жанров: героический эпос, легенды, мифы, предания, песни, пословицы и поговорки. Поныне сохранились сказители, исполняющие в устной форме огромные по объему произведения эпоса Тувинцев. Особое место в тувинской музыкальной культуре занимает т. н. горловое пение, в котором обычно выделяют четыре разновидности и соответствующие им четыре мелодических стиля.

Традиционная музыкальная культура Тувы отличается многообразием музыкальных инструментов. Инструментальный фонд представлен большим разнообразием функционирующих в разных жанрах музыкального фольклора эпосы, лирика, обрядово-религиозные – шаманские и буддийские. Большинство из них - струнные инструменты. Чадаган, игил, бызаанчы, дошпулуур, чанзы - струнные. Есть и духовые - шоор, лимби, хомус. Национальные и инструменты изготовляются по исторически сложившейся технологии, где имеются свои устойчивые закономерности, например, приверженность к определенным материалам, особенность их обработки, особое отношение к их формам, размерам, специфика изготовления клея, красок, которые во многом вплотную соприкасаются с декоративно-прикладным искусством.

Традиционным элементом развлекательных мероприятий в последние годы стал конкурс национальных костюмов, участвуют в котором подчас целыми семьями. Особое умиление у жюри вызывают самые маленькие конкурсанты: малыши в возрасте до года, облаченные в миниатюрные аналоги «взрослой» одежды, нередко становятся призерами конкурса. Иногда конкурс детских национальных костюмов проводится отдельно от взрослых. Победители всех соревнований и конкурсов, проводимых в театре, также поощряются ценными призами [22, с. 30].

Религии тувинцев – шаманизм и буддизм, оказавшие сильное влияние друг на друга. Шаманские камлания, пожалуй, был одним из видов синкретичного художественного творчества, рассчитанного на зрелищность, где важное место занимала музыка.

Обряд, как правило, совершался в сумерки и ночью, при свете огня и начинался со звукоподражаний голосам зверей и птиц, в чьих образах, якобы прибывали духи – помощники шамана и песнопений, сопровождающихся ударами в бубен (дунгур).

Предполагается, что духам нравится музыка, и, поскольку для обряда камлания прежде всего надо призвать духов, шаман обращается к ним песней, призывая их на помощь. Этот волшебный мир звуков завораживал присутствующих, передавал им настроение шамана, захватывал и незаметно вводил в гипнотическое состояние (шаман изображает пение кукушки, зловещий хохот совы, вой волка, крик журавля, белки, животных и т.д.). Создается ощущение, что сидящих в юрте людей окружает целое сборище духов в образах зверей и птиц.

Окружающее пространство для тувинцев делилось на три взаимообусловленных и взаимозависимых мира: верхний Дээр-Децгер, или Кудар-Дээр (небо – в смысле Само Небо), а согласно буддийской космологии Чамбыдин (Зеленый, Видимый или Желтый мир). Ад (Тамог ораны, или Эрлик Орланы). Эти три мира, в свою очередь, являлись частью недосягаемого вооброажению и, по этой причине, невозможного для познания космического протранства – Октаргай (Вселенная). Благополучие человека, по представлениям тувинцев, зависело от Неба и высших божеств, которые всегда были «на его стороне». В худшем случае они могли просто «отвернуться» от него либо перестать помогать ему.

Особым почитанием у тувинцев пользовались окружающие их необычные деревья, например: Хам ыяш, дыт и дерево – шамак, береза, лиственница, такие деревья также считались священными. На них вешали ритуальные ленточки – чалама. Любой, кто проходил мимо них, останавливался и в знак внимания привязывал ленточку, оставлял монетку или какую-либо безделушку. Естественно, что возле них нельзя было шуметь, нельзя трогать и тем более брать подношения. Хочу отметить, что тувинцы вообще очень осторожно обращались с водой и тем более с ее источником [12, с. 18].

Таким образом, в тувинском мировосприятии человек являлся частью природы, населенной разумными божествами и духами разного уровня.

Своеобразным индикатором народной умственной энергии тувинцев стал календарь, в котором появились не только народные знания и обычаи, поведенческие навыки, но и факты из жизни, нашедшие в нем отражение. В Туве календарь был построен на основе двенадцатилетнего животного цикла и был связан, также как и у телеутов, с пониманием о счастливых и несчастливых годах. Эти годовые характеристики более всего использовали в своей деятельности ламы – проповедники ламаизма, одной из разновидностей мировых религий. Исследователи отмечают, что у тувинцев кроме вышеописанных календарей в быту употребляли лунный, которым часто пользовались ламы в своей повседневной богослужебной практике. Счет дней по тувинскому лунному календарю велся по положению луны на небосклоне.

Богатый материал в изучении традиционной культуры тувинских народов дают знания в области народной медицины. Древними врачевателями у них выступали шаманы, ламы, которым люди безгранично верили, верили в их чудодейственные возможности и силу [12, с. 18].

У тувинского народа как в прошлом, так и в настоящем существовали очень разнообразные игры и развлечения. Во время весеннего праздника Шагаа, который считается у них официальным и проводится по лунному календарю в первой половине февраля в полночь или непосредственно в день. Согласно традициям, существовал и пользовался большой популярностью другой праздник «Оваа дагыыры», что означает «праздник гор». Именно в силу этих обстоятельств пользовался большой популярностью праздник гор, во время которого они устраивали борьбу (хуреш). Причем борцы продвигались к месту схватки, исполняя танец орла, как бы парящей птицы. Прославленному борцу за спортивные достижения давали красную шапочку чинз, кроме того, победителю преподносили хорошего коня в полной экипировке, то есть в конской сбруе.

Традиционные игры у тувинцев имели свою специфику. Они занимали важное место и в духовной жизни. Первое упоминание об играх у тувинцев относится ко времени 1821 года.

Тувинский фольклор всеобъемлюще полно, прямо и косвенно раскрывает духовную культуру народа в ее самом широком понимании, прежде всего традиционное народное мировоззрение. В традиционном мировоззрении тувинцев представлены интуитивный материализм, прежде всего народная практическая философия и народные знания, мифопоэтическое сознание и этноэкологические представления. Вобрав и перебрав различные элементы, оно представляет пред собою единое, систематизированное, гармонически уравновешенное целое. Интуитивный материализм – основное, ведущее философское направление народного сознания тувинцев.

Постоянное общение с природой и сам образ жизни кочевников – скотоводов и охотников развили в народе склонность к созерцанию и размышлению. Человек глубоко осознавал связь между собой, природой, пространством и временем. Вся жизнь проходила, в сущности, на ограниченном пространстве, перекочёвки не были далекими и длительными, что и обусловило доскональное знание географии, природных явлений и даже малых природных объектов.

В бедных семьях женщина была завалена работой до устали, до изнеможения. Уход за скотом, выделка кож, шкур, войлока, изготовление войлочных ковриков, пошив одежды и обуви, приготовление пищи, воспитание детей, и многое другое лежало на плечах невестки, женщины-хозяйки. Пословицы: «не каждые глаза красивы, не всякие руки умелы», «…без невестки еда холодная» свидетельствуют об исключительной роли тувинки в хозяйстве и семье скотовода, о подлинном уважении народа к ее труду и личности [13, с. 30].

В центре народного сознания нормальная жизнь человека - труженика, равноудаленного от критических точек рождения и смерти. Для него труд одна из нравственных заповедей и одновременно воплощение бренного, земного бытия: «хочешь получить богатый урожай – заранее не празднуй». Во всех хозяйственных делах следует народный трудовой опыт: «…ошибиться не хочешь-спрашивай». Важны расчет, хозяйственная сметка, бережливость, запасливость.

Культура взаимного общения основана на единстве хозяйственно-практических устремлений, кровном, духовном родстве и живом интересе друг к другу. Высоко ценится радость встречи и разговора. Не принято говорить о плохом, жаловаться на судьбу: ведь другим могло быть еще тяжелее, а отчаяние в тех условиях означало отказ от самой жизни. Пренебрежение к собеседнику вылилось в поговорку: «твоих слов не нюхаю» [7, с. 119].

Гостеприимство отнюдь не добродетель, а непродолжительное бытовое установление. Гостю, тем более дальнему, отдают должное как члену своей семьи, его одаривают, согревают теплом очага и пищи. При встрече после долгой разлуки здороваются по обычаю «чолукшуур». В знак знакомства и взаимного расположения хозяин и гость обмениваются табаками. Как почетные подношения используют обрядовые принадлежности белого цвета, белые предметы домашнего обихода.

Календарная система тувинцев, как и других тюркских и монгольских народов, прошла длительную эволюцию с древнейших времен до наших дней, и в ней прослеживается несколько неразрывно связанных друг с другом больших исторических пластов.

Самым архаичным календарем был годовой, или сезонный, сложившийся еще в глубокой древности и связанный с хозяйственным циклом скотовода-кочевника. Этот ежегодный календарь состоял из двух основных сезонов: весенне-летнего и осеннее-зимнего (что нашло отражение и в календарной обрядности). Однако тувинцам были известны и такие календарные единицы, как времена года (весна, лето, осень, зима), месяц, день.

Следующий календарь представлял собой так называемый 12-летний звериный цикл, параллельно с которым существовал 12-летний цикл. Первоначально эти календари-циклы были поэтапно введены в Монголии в1210 г. (12-летний цикл) и в первой половине XIV в. (12-летний цикл), а затем получили широкое распространение среди тюркоязычных народов Центральной Азии. В литературе их часто называют лунно-солнечными календарями.

В начале ХХ в. общеевропейский григорианский календарь официально сменил своих предшественников, хотя это не означало, что традиционная календарная система потеряла свою актуальность.

Циклические календари неоднократно исследовались и описывались многими специалистами, чего, к сожалению, нельзя сказать о сезонном календаре. Он исследован фрагментарно и недостаточно, хотя, пожалуй, более других приспособлен к нуждам кочевого хозяйства и отражает начальное осмысление человеком своего места в природе.

Астрономической основой лунно-солнечного календаря служили наблюдения за движениями Луны вокруг Земли (месяц), Земли вокруг Солнца (земной год), Юпитера вокруг Солнца (обращение, равное 12 земным годам). Основу календаря составлял 12-летний цикл, включающий 12 названий животных: мышь (куске), корова (инек), тигр (пар), заяц (тоолай), дракон (улу), змея (чылан), лошадь (аът), овца (хой), обезьяна (мечи), петух (дагаа), собака (ыт), свинья (хаван). Однако не у всех народов цикл начинался с года мыши. У калмыков, например, он начинался с года тигра, у тибетцев - с года зайца.

Большой 60-летний цикл состоял из пяти малых 12-летних, которым соответствовало пять стихий: дерево (ыяш), огонь (от), земля (чер), железо (демир), вода (суг), и пять цветов: синий, красный, желтый, белый, черный. Каждый год обладал характеристикой, Т.е. был мужским или женским, твердым или мягким. К твердым и мужским годам относились годы дракона, тигра, лошади, собаки, обезьяны и мыши; к мягким и женским - годы зайца, змеи, овцы, петуха, свиньи и коровы. Подробно лунно-солнечный календарь тувинцев исследован Л.П. Потаповым.

Лунно-солнечный календарь являлся неотъемлемой частью буддийской астрологии, поэтому ламы-астрологи делали свои предсказания, основываясь исключительно на его показаниях, что подтверждается многочисленными материалами исторического и этнографического характера.

Праздники – сложное, содержательно насыщенное явление народной жизни. Они ярко раскрывают богатство духовного мира народа, его лучшие народные качества. По своему живому, общительному характеру тувинцы расположены к праздникам. Общность условий жизни, близость к природе, а точнее – растворение в ней, подлинные взаимопонимание и взаимопомощь, характерные для прошлой жизни тувинцев, наполняют традиционно – обрядовые действия высоким, вдохновенным, поэтическим чувством, которое охватывает, вероятно, почти всех участников праздничного действия. Тувинские праздники – коллективное творчество духа, своеобразная школа народного воспитания.

Выводы к первой главе

Таким образом, можно отметить, что тувинский народ, за долгую историю формирования, генетически соприкасаясь на разных этапах своего развития с разными племенами и народами, испытывая благотворное влияние разных культур и цивилизаций, унаследовал и создал уникальные образцы памятников истории и культуры, датируемые разными эпохами.

В республике Тыва повышается интерес к национальным особенностям, национальной культуре, языку, особым образом, к праздничной культуре и народным играм. Многие утратившие праздники в настоящее время вновь приобрели свою значимость и место.....

Дата добавления: 2015-07-13