Тема: теоцентрическая парадигма педагогики

Ковалёв С.В.

Литература:

1. Аристотель. Этика. – СПб., 2008.

2. Арсеньев А.С. Философские основания понимания личности. М., 2001.

3. Евангелие от Матфея. Гл. 18,3.

4. Гершунский Б.С. Философия образования для ХХI века. М., 2002.

5. Гусинский Э.Н., Турчанинова Ю.И. Введение в философию образования. М., 2003.

6. Колесникова И.А. Педагогическая реальность: Опыт межпарадигмальной рефлексии. СПб.,2001.

7. Шестун Е. (протоиерей). Православная педагогика. М., 2001.

Вопросы для обсуждения:

1. Этапы становления и развития теоцентрической парадигмы.

2. Основные черты теоцентрической парадигмы образования.

Материал к семинару:

Становление первой научной парадигмы педагогики шло от дописьменных традиций воспитания в архаичной культуре, «прорастало» педагогическими идеями великих античных философов и мыслителей Средневековья. Само название - теоцентрическая парадигма — указывает на то, что оформление научного знания на заре педагогической мысли шло вокруг идеи предопределенности жизни человека высшим духовным началом (олимпийскими богами, судьбой, Космосом, промыслом Божьим). Под влиянием этой идеи столетиями складывалась культура взаимоотношений поколений, развивались представления о ребенке как носителе человеческой сущности, о зависимости его жизни и взросления от высшей духовной реальности. Поскольку главные ценности были из области духовной, складывались соответствующие формы воспитания и обучения детей.

Сократ (469—399гг. до н. э.) был тем философом, который впервые поставил педагогическую мысль перед проблемой: человек становится личностью независимо от событий и суеты социальной жизни. Он верил в силу божественной одаренности человека. Но богами создано добро и зло, и человеку в жизни следует не искать счастья и удачи, а стремиться к полному отказу от зла в пользу добра.

Главный путь становления личности, по Сократу — самопознание, поиск абсолютных нравственных истин и проявление себя в нравственных поступках. По его мнению, «истинное знание» никогда не может быть получено в готовом виде от других людей, даже от самого мудрого учителя. Оно должно «родиться в голове» ученика, стать результатом его мучительных размышлений, отказа от известных истин, «наведения» (термин Сократа) на общее определе­ние. Знаменитые «сократовские беседы» — одна из первых форм организации образования. Это — диалог с учеником, совместное рассуждение, где знание, которым ученик божественно одарен, хотя не подозревает того, «проясняется» в процессе разрешения познавательной и нравственной проблемы. Действия самого Сократа как учителя направлены на «увещевание» и «воспитание» собеседников, на попечение о познании ими ценностей и истины, то есть на заботу об их душе.

Платон (427—348гг. до н. э.) в своих сочинениях выстроил научное, в понятиях теоцентрической парадигмы, объяснение процесса образования. Главная характеристика личности у Платона — душа, поэтому развитие личности - это «разворачивание» ее души. Перед нами априорная модель развития (от лат. a priori — до опыта, до жизни). По мысли Платона, человеческая душа — суб­станция высшего «мира идей», соединившись с телом новорожденного ребен­ка, она «раскалывается» на три части: разумную, волевую и чувственную. Эти части души уже несут в себе готовый набор добродетелей: мудрость, мужество и умеренность. Ни усилия воспитателей, ни школа, ни собственная деятель­ность человека ничего не могут изменить в этом наборе добродетелей, а глав­ное, в количественном наполнении каждой из них. Хорошее образование спо­собно только «проявить» эти заданные до рождения качества и направить, в соответствии с их особенностями, жизнь и труд человека. Тогда те, у кого пре­обладает мудрость, станут правителями, законодателями и чиновниками, кому от высшего мира досталось больше мужества, станет воином, а все, душу кото­рых направляет умеренность, найдут себя в занятиях ремесленников, торгов­цев, виноделов.

Аристотель (384—322 гг. до н. э.), в полном соответствии со своим принци­пом в отношении к Платону как к любимому учителю («Платон мне друг, но истина дороже»), доказывает другой взгляд на развитие личности. По его мне­нию, человек от рождения не получает никаких добродетелей, а имеет лишь возможности для их развития. «Вообще все, что мы имеем от природы, то мы первоначально получаем лишь в виде возможностей и впоследствии преобра­зуем их в действительность». Такая позиция характеризует апостериорную мо­дель развития (от лат. а posteriori — из последующего).

Образование, по мысли Аристотеля, чрезвычайно значимый процесс: вос­питательное окружение, специальные занятия (приучение) правильно органи­зованное обучение способствуют присвоению жизненных ценностей и форми­рованию добродетелей.

Культура и педагогическая мысль европейского Средневековья значитель­но укрепили начала теоцентрической парадигмы, заложенные античными мыс­лителями. В период «мрачного» (раннего) Средневековья, примерно до X века, господствовало ветхозаветное восприятие ребенка как существа, природа которого повреждена первородным грехом. Ребенок изначально несовер­шенен и греховен, поэтому период детства — время неизбежного зла, которое надо быстрее прожить. Детство средневекового человека кончалось рано: в 7 лет ремесленник отдавал сына в подмастерья, отпрыск дворянского рода отправ­лялся в замок сюзерена служить пажом у жены господина, а династические браки заключались между подростками 12—14 лет. Отношение к детству как периоду неполноценной жизни проявлялось и в бытовом обиходе: не суще­ствовало понятия детской одежды — это была миниатюрная копия взрослого платья, не было детских игрушек — игра детей как греховная фантазия не по­ощрялась.

Взаимодействие взрослого с ребенком педагогическая мысль раннего Сред­невековья выражала как повиновение родителям, наставникам и Богу. Только на волю Божью, а не на свои разум или способности мог полагаться в своей жизни ветхозаветный человек.

Один из самых ярких мыслителей раннего Средневековья Аврелий Августин (Блаженный Августин, Святой Августин) (354—430 гг.) написал знаменитое сочинение «Исповедь». Именно эта книга вызвала множество подражаний в западноевропейской и русской литературе, в ряду которых стоят одноимен­ные сочинения Ж.-Ж. Руссо и Л. Н. Толстого. Если попытаться обозначить главную тему этой искренней автобиографической и вместе с тем глубокой философской работы, то ею окажется проблема греха. Блистательные страни­цы «Исповеди» Св. Августина посвящены описанию его «труда спасения»: по­каянию в грехах, «выплакиванию своей души» и «врачеванию души Божествен­ным промыслом».

Образование в средневековой Европе носило религиозный характер, и по­лучали его, главным образом, те, кто стремился стать священником. Многие светские феодалы, даже короли, не знали грамоты.

Первыми очагами христианской образованности в Западной Европе были катехуменаты — школы, учащиеся которых изучали Священное Писание и приготавливались к принятию таинства крещения. Им нужно было пройти четыре уровня освоения христианского учения и навыков христианского образа жизни: вначале только слушали чтение Священного Писания, затем допускались к проповеди на церковной службе, но удалялись при совершении таинств, позже выучивали наизусть известные молитвы и читали их в общей службе, много и основательно заучивали катехизис (популярное руководство по христианскому вероучению в вопросах и ответах).

Немногочисленные монастырские школы использовали индивидуалъно-групповую форму обучения. Учитель-священник имел 20—30 учеников. Они собирались вместе в одном помещении при монастыре, но учитель работал с каждым отдельно (индивидуально) и поочередно. Ученики были разного возраста, каждый находился на разном уровне «обученности», так как начинал учиться и оставлял учебу, когда этого хотели родители, оплачивающие труд учителя.

Содержание религиозного образования в течение многих веков строилось на указаниях трактата римского ритора Марциана Капеллы (V век) о «семи ступенях мудрости»: «trivium» — грамматика, риторика, диалектика и «quadrium» — арифметика, геометрия, астрономия, теория музыки (на самом деле но не что иное, как «семь искусств свободного человека», которым обу­чали своих учеников еще софисты в Афинах в V веке до н. э.). «trivium» считался необходимым уровнем для любого образованного человека, а к Х1-ХП векам составил основу для освоения «quadrium» и обучения в университете.

Европейская педагогическая мысль, вышедшая на позиции Нового Завета, уже иначе представляла образ ребенка: дитя является в глазах Христа образ­цом высочайшего совершенства, которого взрослые могут достичь только сознательной работой по преодолению греха. Поэтому Иисус взывает к своим ученикам, чтобы они сделались как дети: «Истинно говорю вам, если не обра­титесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное».

Христианская педагогика пытается решать задачу воспитания ребенка для земной жизни и одновременно вести его к вечной жизни.

Фома Аквинский (1226—1274) в своем сочинении «Сумма против язычни­ков» анализирует человеческие добродетели (мудрость, воля, чувства), переос­мысливает представления о душе и ее добродетелях, описанные Платоном и Аристотелем. Кроме того, Фома Аквинский установил разделение «естествен­ного разума» и Божественного Откровения, мышления и веры. Это положило начало отделению развивающихся наук от религии, укреплению в культуре ра­циональных ценностей.

К исходу Средневековья педагогика начинает осознавать детство как пери­од подготовки к взрослой жизни. Складывается понимание особой ответствен­ности взрослого, воспитателя, наставника за ребенка в период его детства.

Таким образом, можно выделить основные черты теоцентрической пара­дигмы образования.

1. «Образ ребенка» трактуется по априорной модели: потенциал развития ребенка и его будущего совершенства обусловлен Высшей Волей, Богом. Хри­стианская педагогическая мысль рассматривает человека вообще и ребенка в частности как образ и подобие Божие. Образование в этом случае понимается как педагогическая помощь ребенку в раскрытии образа Божия в себе.

2. Очень активно реализуется в теоцентрической парадигме идея Божествен-­
ного призвания: каждый человек должен выполнять то, к чему предназначен
Богом, оставаться в том сословии, в котором рожден. Обычный средневеко-­
вый человек почти никогда не покидал места своего рождения, даже разбога-­
тевший ремесленник не мечтал стать дворянином и сменить мастерскую на
богатый замок.

3. Школа, развивавшаяся в теоцентрической парадигме до XVII века, по
большому счету, не умела еще учить детей. Она, скорее, была школой взрос­-
лых: неслучайно не существовало понимания значения обучения именно в дет­ские годы, средневековый человек учился, когда хотел и сколько мог, без вся­кой утилитарной цели. Учитель не воспринимался как носитель истины в
последней инстанции. Он лишь человек, который умеет читать и писать по-
латыни, знает наизусть текст Священного Писания, а в нем следует искать от­
веты на все вопросы бытия.

4. Средневековье, бесспорно, время расцвета теоцентрической парадигмы
педагогики. Но считать, что она ушла бесследно, что она преодолена к началу XXI века, как исчерпавшая себя и вредная, неверно. Средневековое мышление вообще, и педагогическое в частности, строилось на безграничном признании Веры как главной жизненной ценности, на «верующем разуме». В наше время, когда явно ощущается кризис однозначного, понятного (объясненного разны­ми науками) бытия, человек вновь обращается к ценностям Веры в надежде на спасение в будущей жизни. Теоцентрическая парадигма педагогики продол­жает жить в фундаментальных религиозных системах (православная педагоги­ка, педагогика ислама) и в псевдорелигиозных концепциях современности (ан­тропософская вальдорфская педагогика, педагогика «Живой этики» Рерихов,
учение «Детка» Порфирия Иванова и др.).

Дата добавления: 2015-07-13