Лекция 5. Динамика науки как процесс порождения нового знания

Важнейшей характеристикой научного знания является его динамика, т.е. его рост, изменение, развитие и т.п. Развитие знания – сложный процесс, включающий качественно различные этапы. Так, этот процесс можно рассматривать как движение: от мифа к логосу, от логоса к «преднауке», от «преднауки» к науке, от классической науки и неклассической и далее к постнеклассической, от незнания к знанию, от неглубокого, неполного знания к более глубокому и совершенному.
В западной философии науки второй половины XX в проблема роста, развития знания является центральной и представлена особенно ярко в таких течениях, как эволюционная (генетическая) эпистемология и постпозитивизм.
1. Эволюционная эпистемология

Это направление в западной философско-гносеологической мысли, основная задача которого – выявление генезиса и этапов развития познания, его форм и механизмов в эволюционном ключе, в частности построение на этой основе теории эволюции единой науки.
Динамика научного знания может быть представлена как процесс формирования первичных теоретических моделей и законов. И.Лакатос отмечал, что процесс формирования первичных теоретических моделей может опираться на программы троякого рода – Евклидову программу (система Евклида), эмпиристскую и индуктивистскую, причем все три программы исходят из организации знания как дедуктивной системы.
Евклидова программа исходит из того, что все можно дедуцировать из конечного множества тривиальных высказываний, состоящих только из терминов с тривиальной смысловой нагрузкой, поэтому ее принято называть программой тривиализации знания. Работает она только с истинными суждениями, но не может осваивать предположения либо опровержения.
Эмпиристская программа строится на основе базовых положений имеющих общеизвестный эмпирический характер. Если эти положения оказываются ложными, то данная оценка проникает в верхние уровни теории по каналам дедукции и наполняет всю систему. Обе эти программы опираются на логическую интуицию.
Индуктивистская программа, отмечает Лакатос, возникла как реализация усилий соорудить канал, по которому истина «течет» вверх от базисных положений, и таким образом установить дополнительный логический принцип, принцип ретрансляции истины. Однако в ходе развития науки индуктивная логика была заменена вероятностной логикой.
Формирование научных законов, а также перерастание частных законов в проблемы предполагает, что обоснованная экспериментально или эмпирически гипотетическая модель превращается в схему. Причем теоретические схемы вводятся вначале как гипотетические конструкции, но затем адаптируются к определенной совокупности экспериментов и в этом процессе обосновываются как обобщение опыта. Далее следует этап применения гипотетической модели к качественному многообра­зию вещей, т.е.

качественное расширение, затем – этап количественного математического оформления в виде уравнения или формулы, что знаменует фазу появления закона. Таким образом, рост научного знания можно представить в виде следующей схемы: модель–схема–качественные и количественные расширения – математизация-формулирование закона. При этом одной из наиболее важных процедур в науке является обоснование теоретических знаний.
По отношению к логике научного открытия весьма распространена позиция, связанная с отказом поисков рациональных оснований научного открытия. В логике открытий большое место отводится смелым догадкам, часто ссылаются на переключение гештальтов («образцов») на аналоговое моделирование, указывают на эвристику и интуицию, которая сопровождает процесс научного открытия.
Итак, механизм порождения нового знания включает в себя единство эмпирического и теоретического, рационального и интуитивного, конструктивного и моделируемого компонентов познания.

2. Научная проблема как внутренний источник развития науки

Научная проблема - результат неполноты и ограниченности наше­го знания, пробел в научной картине мира. Ее возникновение означает значительный прогресс в истории науки, поскольку проблема позво­ляет уяснить, какие конкретно знания отсутствуют в науке, в каком на­правлении следует вести научный поиск для ее решения. Научная про­блема представляет «знание о незнании», т. е. осознание противоречий, возникающих между старой теорией и новыми научными фактами. Потребность объяснения новых научных фактов обостряет проблем­ную ситуацию, позволяющую констатировать, что нам недостает зна­ния законов, порождением которых и являются факты, открывшиеся в процессе применения теории. Возникновение проблемных ситуаций возможно по разным причинам: расхождение теорий с эксперимен­тальными данными, фактами науки; конфронтация теорий, возни­кающая вследствие расхождения экспериментальных данных, языка описания; конкуренция исследовательских программ, противоречие между возникшими новыми концепциями и господствующими идео­логическими мировоззренческими ценностями и социокультурными установками и т. д. Структура научной проблемы включает следующие элементы: а) предпосылочное знание; б) вопрос, выражающий нали­чие противоречий нашего познания; в) обоснование необходимости ответа на поставленный вопрос; г) предположение о способах ее ре­шения. В содержание научной проблемы может входить целый спектр вопросов, обусловленных неопределенностью методов и результатов ее решения. В частности, это могут быть вопросы, требующие объясне­ния научных фактов; описания открытых явлений; предвидения;решения некоторых практических задач (производственно-технологических, конструкторских, экологических и т. п.). Формирование научной про­блемы — сложная и в то же время необходимая задача, так как процесс кристаллизации проблемы сопряжен с подготовкой отдельных ком­понентов ее решения. Поэтому постановка проблемы — первый шаг в развитии знания, а решение научной проблемы обеспечивает его су­щественный прирост. Когда научная проблема поставлена, начинает­ся научный поиск. Любое научное исследование, любой труд (рецен­зия, статья, монография, диссертация и т. п.) необходимо включают в себя научную проблему, разрешение которой составляет основную смысловую задачу научного текста.

Механизм формирования проблемы: сущность рассогласо­вания знания, как правило, фиксируется вопросом. Но не всякий во­прос является проблемным. Так, восполняющий вопрос не является проблемным, поскольку ответ на него содержится в имеющемся арсе­нале знания. Не является проблемой и задача, поскольку ее решение выводится из знания, содержащегося в самом условии задачи. Про­блема — это вопрос, ответ на который отсутствует, и его необходимо искать. Проблема не является результатом дедуктивного вывода, она констатирует рассогласование имеющегося и необходимого знания, в результате чего возникает неопределенность в толковании фактов. Поскольку проблема указывает на неполноту знания и противоречия в познавательном процессе, постольку как форма знания она не под­лежит оценке в критериях истинности — ложности. Но оценка про­блемы тем не менее возможна. Она оценивается в критериях актуаль­ности, правильности, допустимости, практической и теоретической значимости. Но существуют и такие проблемы, которые можно назвать псевдопроблемами. Несмотря на сходство с реальными проблемами, псевдопроблемы по существу отличаются от них, поскольку не име­ют своего научного базиса, могут содержать указание на явления, не установленные наукой, либо на те явления, которые вообще не имеют места в действительности.

Центральное место в операциях и процедурах постановки проблемы занимает вопрос. Гадамер подчеркивал, что знание может быть только у того, у кого есть вопросы. Искусство ставить вопросы есть искусство мышления, поэтому не существует метода, который мог бы научить видеть проблематическое. Но знать природу и структуру вопроса, его основания и предпосылки может каждый. Образец умения ставить во­просы и с их помощью находить ответы — майевтика Сократа. Вопрос требует открытости, и в то же время он ограничен собственным гори­зонтом. Вопрос предполагает ответ, который коррелируется с ним, а для того чтобы получить конкретный развернутый ответ, необходи­мо, чтобы и вопрос был конкретным и детализованным. Постановка вопроса предполагает фиксацию предпосылок, позволяющих увидеть, что именно должно быть решено. Вопрос всегда детерминирует ответ, поскольку несущей конструкцией любого вопроса является его явная предпосылка, благодаря которой любой вопрос является также и фор­мой утверждения. Таким образом, проблематизация требует критиче­ского мышления, в рамках которого вопросы направлены на уточнение основных тезисов и аргументов обсуждаемых проблем, элиминацию возможных ошибок в рассуждениях, проверку качества аргументации в целом. Основные условия правильной постановки вопросов суть: яс­ность, определенность, недвусмысленность; системность как логиче­ская зависимость между последовательно поставленными вопросами; обоснованность, т. е. истинность его предпосылок. Требования к от­вету: ответ должен отличаться ясностью, точностью, однозначностью; он не должен быть противоречивым, должен уменьшать неопределенность вопроса, превосходить его своей информативностью, а со­временной методологии научный эксперимент интерпретируют как вопрос, заданный природе, а результаты эксперимента - как ответы природы, подлежащие расшифровке и интерпретации. Как уже отме­чалось, теория непосредственно не выводима из эмпирических фак­тов. Тем не менее эмпирические зависимости, установленные в ходе накопления и систематизации научных фактов, требуют своего теоретического объяснения. Они составляют эмпирический базис теории, которая призвана решать проблемные ситуации в развитии научного знания, опираясь на собственные методы и формы познавательной деятельности. 3. Динамика науки и универсальные познавательные процедуры В предыдущей главе мы рассматривали структуру научного знания. Характеристика элементов научного знания, их функций в научном познании уже дает представление о внутренних источниках динамиз­ма, развития науки. Каждый элемент научного знания в определенный момент становился целью исследования, а впоследствии выступал как средство дальнейшего развития науки. Поэтому сама структура научного знания содержит в себе потенцию целей и источников ее развития. Конечно, цели научного исследования различаются по степени сложности, масштабности решаемых задач, но без решения и простей­ших задач, и более сложных «головоломок» периода «нормальной нау­ки» развитие науки невозможно. Традиционно в качестве источника развития науки рассматривается научная проблема. Ее возникновение провоцируется открытием новых фактов и идей, открывающих неиз­веданные пути осмысления эмпирического материала. Решение науч­ной проблемы определяет стратегию и методологию исследования. Но в науке возникают ситуации, когда необходимо ввести в оборот новый термин, связанный с открытием ранее неизвестного науке свойства или явления; задача исследования может сопрягаться с поиском адек­ватных средств репрезентации знания, проблема согласования научно­го открытия с имеющейся системой знаний предполагает вести поиск в направлении понимания и интерпретации наличного знания; ученый может решать задачи, связанные с функцией объяснения фактов науки и т. д. При этом ученый руководствуется общей регулятивной идеей научного познания — поиском истины, и каждое открытие предполагает обоснование его истинности. Каждая из названных задач может ква­лифицироваться как специфическая научная проблема.

3. Феномен открытия в динамике науки

1. Динамика науки обеспечивается открытием, буквальное и пере­носное значения этого слова совпадают. Открыть — значит выявить, узнать, добавить нечто новое, ранее неизвестное. Познание — кол­лективный процесс, и его развитие сопровождается использованием универсальных познавательных процедур, создающих условия эффек­тивной научной коммуникации. Но первоначально открытие принад­лежит тому, кто это сделал, оно остается личным достоянием ученого, и только по мере демонстрации, предъявления познанного и его ооо-снования оно становится достоянием науки в целом, в лучшем случае сохраняющим имя автора. В логике демонстрация означает установ­ление логической связи между аргументами и доказываемым тезисом. В эпистемологии данная процедура (demonstratio — показывание) предполагает не только доказательство, но и показ, ознакомление, ре­презентацию.
   
   Репрезентация — способ представления знания. В эпистемологии репрезентация — это представление познаваемого с помощью посред­ников - моделей, знаков, символов, языковых, логических и матема­тических систем. В качестве репрезентанта может выступить любой знак, символ, рисунок и т. п. Только сам субъект познания определяет, что будет в данной ситуации репрезентантом. Тем не менее, являясь необходимым условием научной коммуникации, репрезентация адре­сована другим. Поэтому выбор репрезентанта не является полностью произвольным, ограничен сложившимися, готовыми средствами ре­презентации, в значительной мере конвенционально закрепленны­ми и вошедшими в оборот научной мысли. Конечно, репрезентация выступает и как метод осмысления, представления предмета «в уме» ученого (Декарт), но в научный обиход эта внутренняя лаборатория мысли проникает лишь отчасти, с соответствующими пояснениями выбранных знаков и символов, пока еще незнакомых ученому сооб­ществу.
   
   Наше восприятие и познавательные отношения к миру в значитель­ной степени формируются и изменяются под воздействием создавае­мых или выбираемых нами самими репрезентаций. «Значения прелом­ляют мир в сознании человека» — это вывод академика А. Н. Леонтьева из многолетних исследований формирования сознания человека. Средствами и материалом репрезентаций являются знаки, символы любой природы. Однако внутренняя лаборатория осмысления опира­ется на готовый набор общепринятых интерсубъективных значений как условия нормальной коммуникации. Репрезентант должен быть соответствующим образом интерпретирован и понят.
   
   Формой существования репрезентации является текст как особая реальность, в которой аккумулируется опыт познавательной деятель­ности, обеспечивается возможность научной коммуникации и прак­тического использования научных знаний. Научные тексты — это тот «мир знаний», о котором говорит К. Поппер. Однако этот мир без субъекта есть не что иное, как кладбище идей. Воскресить их из мерт­вых может только субъект в акте интерпретации и понимания.
   
   Интерпретация — одна из фундаментальных операций познава­тельной деятельности, общенаучный метод с правилами перевода формальных символов и понятий на язык содержательного знания. В гуманитарном знании — это процедура истолкования текстов. Но и в естественно-научном знании интерпретация необходима, поскольку любое научное открытие, любой учебник репрезентируют, представляют объект изучения в символической знаковой форме. Понима­ние — процесс смыслового развертывания содержания, закодирован­ного в знаковой оболочке культуры. Язык — инструмент мышления, посредник между предметом мысли и самой мыслью. Без языка мысль остается в глубинах бессознательного, без мысли язык теряет свое предметное значение и предстает как обычный материальный объект. Понимание связано с актами смыслополагания, смыслопорождения либо придания человеком смысла предмету познания. Оно предпо­лагает экспликацию, т. е. выявление смысла культурного феномена, идет ли речь об историческом познании, восприятии научного откры­тия или произведения искусства. Объекты природы сами по себе не обладают смыслом. Поэтому в научном познании преобладают такие формы представления знания, как объяснение и описание. Но для че­ловека смыслом обладают не только языковые выражения, но и мир, в котором он живет, т. е. природа, общество, культура. Особенностью восприятия мира человеком является то, что он наделяет события при­роды некоторым смыслом, «видит» в них определенный смысл и под­чиняет их законам этого смысла. Как отмечает современный француз­ский философ М. Мерло-Понти (1908-1961), только благодаря нашему опыту мира, коммуникации и диалогу с ним мы воспринимаем, пере­живаем и постигаем вещи, природу и поведение другого как культур­ные объекты.
   
   
   Объяснение — раскрытие связей между исследуемыми процессами, фактами, явлениями внешнего мира, с одной стороны, и установлен­ными в процессе познания закономерностями и фундаментальными свойствами уже исследованных явлений — с другой. И в науке, и в по­вседневной жизнедеятельности существует потребность в объяснении Фактов жизни и фактов науки. Основное содержание объяснения — подведение особенного под всеобщее либо раскрытие, выявление все­общего в особенном. В науке объяснение предстает как дедуктивное Умозаключение об отношении между познаваемым объектом и уже Известными науке законами, теориями. Причинное (каузальное) объяснение предполагает раскрытие совокупности причинных процес­сов, следствием которых является объясняемый факт. Структурно-функциональное объяснение предполагает использование знания структурного строения явления, позволяющего находить существен­ные связи между элементами; функциональное объяснение заключает­ся в раскрытии функций, обусловленных его включенностью в другую систему, элементом которой он является. Дедуктивно-помологическое объяснение имеет своим основанием законы науки (номос — закон).
   
   
   

Понятие закона науки формировалось в процессе выявления необ­ходимых, общих, повторяющихся существенных и устойчивых связей между явлениями, а также внутренних состояний объектов, обусловли­вающих их устойчивость, выживание, развитие или разрушение. Как свойство природных процессов законы объективны, их действие не за­висит от сознания и воли людей. Как вид знания законы представляют собой утверждения, выраженные в языке науки и входящие в состав теории. Особую группу составляют математические законы, которые представляют собой выводы дедуктивного характера, опирающиеся на систему конвенционально принятых аксиом и правил. Развитие нау­ки в значительной степени определяется задачами открытия законов природы и общества. Однако в истории философии нет однозначного отношения к понятию закона. Так, Д. Юм полагает, что представление о существовании законов природы — не более чем привычка считать повторяющиеся события закономерно обусловленными, хотя доста­точных оснований считать такие событие законами нет. Аналогичную позицию, хотя и по разным основаниям, занимали И. Кант, Э. Мах и др. А. Пуанкаре характеризовал законы как результат обобщения, а любое обобщение есть гипотеза. К. Поппер трактовал законы как ре­гулярности, характеризующие предрасположенности к тому или ино­му развитию. Поскольку в процессе развития науки законы постоянно подвергаются уточнению, коррекции, постольку под законом можно понимать хорошо подтвержденную гипотезу, которая позволяет объ­яснять обширный материал эмпирических фактов, выявляет всеобщие и существенные черты, присущие некоторому обширному классу еди­ничных фактов. Неслучайно, несмотря на многообразие критических суждений относительно понятия «закон», большинство ученых явно или неявно признают существование законов и видят свою задачу в том, чтобы постичь их и использовать их объяснительный потенциал.

Объяснение неразрывно связано с описанием. Под описанием по­нимается упорядоченное изложение процесса и результатов познания. Описание уточняет чувственный или мысленный образ познаваемо­го объекта, содержит характеристику средств, методов и процесса эмпирического познания. Необходимым условием описания являет­ся язык науки, терминология которой позволяет лаконично и точно представлять эмпирические данные. Многовековая история науки яв­ляется не только историей открытий, но и историей развития ее языка, без которого невозможны теоретические абстракции, обобщение или систематизация фактов. Поэтому всякий факт содержит в себе знаково-коммуникативный аспект, т. е. язык науки, на котором он описывается. Описание содержит характеристику результатов срав­нения, измерения, средств и методики наблюдения и эксперимента. В эпистемологии традиционно различались язык наблюдения и язык теории. Но усложнение и развитие экспериментальной базы науки приводят к сближению языка наблюдения и языка теории. По функ­циональному назначению описание как форма представления знания имеет черты сходства с репрезентацией.

Конвенции — прямое следствие диалогического коммуникативного характера процесса познания. Поппер считает конвенции необходи­мой и фундаментальной процедурой, обладающей своей спецификой и подлежащей критическому пересмотру. Искусственность конвенций состоит в том, что они сознательно конструируются, их можно оце­нивать и изменять, но, что самое главное, - нести за них моральную ответственность. Тем не менее конвенции не являются результатом произвольного выбора. Их можно сравнивать. И если человек несет моральную ответственность за выбор конвенции, это еще не значит, что моральные нормы и моральный выбор полностью произвольны.

Конвенции и концептуальные системы (системы понятий) ори­ентированы на принятые в обществе социальные, культурные, эсте­тические ценности, а также социально значимую конвенциональную картину мира, что и составляет необходимое условие социальной коммуникации носителей языка. Таким образом, конвенции незримо присутствуют в обыденном сознании человека, формируя некоторую картину мира.

В научно-познавательной деятельности имеют место следующие типы конвенционального общения, влияющие на ход и результат научно-познавательной деятельности: а) оформление знания в виде текстов (формальная коммуникация); б) применение принятого в данном научном сообществе унифицированного научного языка, стандартов и конвенций, формализации для представления знания; в) передача системы предпосылочного знания (мировоззренческих, методологических и иных нормативов и принципов); г) конвенции, возникающие при передаче способов видения, парадигмы, научной традиции, неявного знания, неэксплицированного в научных тек­стах и передаваемого только в ходе совместной научно-поисковой деятельности; д) очевидными конвенциями в научно-познавательной деятельности являются языки (естественные и искусственные), другие знаковые системы, логические правила, единицы и приемы измере­ния, когнитивные стандарты в целом. К. Поппер высказывал мысль о том, что проблема конвенций реально образуется тогда, когда воз­никает вопрос о выборе теории. Ведь для одного и того же эмпири­ческого базиса можно построить множество конкурирующих теорий. На основе чего осуществляется выбор? Вариантов выбора множество: критерий простоты, допущения ad hoc (конвенциональная уловка), теория, выдержавшая наиболее жесткую экспериментальную провер­ку, критерий полезности (последний критерий Поппер распространя­ет только на сингулярные, т. е. единичные, базисные высказывания). Но главное — строгость проверок и надежность, демонстрируемая в результате проверок.

Л екция 6. Научные традиции и научные революции. Типы научной рациональности

Дата добавления: 2017-01-14