Замечания относительно общего тона книги 13 страница

Идентификация

Включение идентификации в список защитных механизмов мо-1жет показаться излишним, так как большинство из нас расцени-косп возможность идентифицироваться с другим человеком или с ^ето отдельными сторонами как конструктивную незащитную тен-1.денцию. Установлено, что только некоторые виды идентификации 1цогут считаться компонентами защит (например, той, которую

психологи с ориентацией на социальное научение назвали "моделирование"). Но психоаналитически думающие терапевты продолжают считать, что многие виды идентификации вызываются необходимостью избегать тревогу, горе, стыд, другие болезненные аффекты или для того, чтобы поддерживать себя, ощущая угрозу 1 чувству самоуважения и целостности. Как и другие зрелые защитные процессы, идентификация является нормальным аспектом психологического развития и становится проблематичным только в определенных условиях.

Фрейд (1923) был первым, кто предложил различать защитную и незащитную идентификацию —"анаклитическую" идентифика- ': цию (от греческого слова, означающего "полагаться на") — и? "идентификацию с агрессором". Первый тип идентификации^ мотивируется невыполненным желанием походить на значимого < человека ("Мамочка великодушна и создает комфорт, и я хочу быть 1 как она"). Второй тип Фрейд рассматривал как автоматический, * но мотивированный защитным решением проблемы ощущения^ угрозы со стороны другого человека, обладающего властью ("Я^ боюсь мамочкиного наказания за мои враждебные импульсы; если^ я стану как она, ее власть будет внутри меня, а не вне меня"), * Фрейд полагал, что многие действия идентификации содержат элементы как непосредственного прямого принятия того, что лю*1 бимо, так и защитного уподобления тому, что является пугающим.^

Аналитики используют слово "идентификация", чтобы подчер-1 кнуть зрелый уровень осознанной (даже если и частично áåññîçíà-* тельной) попытки стать похожим на другого человека. Эта способ-1 ность развивается естественным образом, начиная с ранни^ инфантильных форм, содержащих желание проглотить другого ÷â-* ловека целиком, до более тонких, дискриминативных и субъект тивно произвольных процессов выборочного принятия качеств^ другого человека. Считается, что потенциал идентификации ***-* ширяется и модифицируется в течение всей жизни и является ос-1 новой психологического роста и изменений, *

Фактически, высокая ценность, которую аналитики придают эмоциональной близости, определяется именно тем, что близкие отношения создают благоприятную возможность для взаимного обогащения идентификациями (аргументы в пользу этого эффект та: *. ***** & *. *****, 1968, книга о браке)..В целом, можно сказать: как примитивная проекция трансформируется у эмоцио^ нально здорового человека в течение жизненного цикла во

возрастающую способность к эмпатии; так и архаичные формы идентификации постепенно превращаются во все более тонкие, со множеством нюансов, способы обогащения собственного "Я" путем аккумуляции качеств значимых других.

Наиболее известной парадигмой идентификации как защиты по: Фрейду является эдипова ситуация. Согласно его известной схе-• ме, в жизни маленького ребенка наступает возраст (обычно 3 года), (когда его желания монопольного обладания матерью сталкивают-* ся с грубым фактом отцовских притязаний на ее любовь и физи-\ ческую доступность*. У ребенка есть страх, что его отец, власть * которого очевидна и на которого он смотрит глазами соперника, * убьет или искалечит его в отместку за желание убить или искале-1 чить его самого. Ребенок в этом случае разрешает страх, связан-1ный с подобными фантазиями, прибегая к идентификации ("Воз-1 можно, я и не смогу избавиться от отца, которого все же люблю, 1 и на самом деле не хочу распоряжаться или заполучить мать, у ^которой имеются и свои проблемы, но я могу быть как отец и ^вырасту, чтобы иметь кого-то, как мама — в качестве своей соб-{ ственной партнерши"). Фрейд чувствовал, что такая фантазия, 'которую он считал нормальной и универсальной, явилась прото-*-**** идентификации с агрессором, в данном случае — с вооб-(ражаемым агрессором**.

1 Идентификация изначально является нейтральным процессом. 10на может иметь позитивные или негативные эффекты в зависи-****** от того, кто является объектом идентификации. Большую 1.Часть психотерапевтического процесса составляет распознавание 1старых и новых идентификаций, которые разрешали конфликт 1ребенка и стали автоматическими, а теперь являются причиной ^конфликта у взрослого.

1' Например, один министр, с которым я работала над тем, как рму приходилось переживать тяжелые испытания, имел жестокого 1<”ща-алкоголика, склонного к насилию, и неэффективную фо-

*Я намеренно использую здесь местоимение мужского рода. После описания, иного Фрейдом, понимание данного процесса, базирующееся на его видении де-К мужского пола и затем распространенное на женский пол, мыслящие читатели, пбенно женщины, находят несколько надуманным и неэмпагачным применительно {маленькой девочке (*****, 1926; ********, 1964; **********-*******, 1971; ******, 1073; *********, 1986; ********, 1989; ****, 1990; *********, 1993). ••Большинство современных аналитиков считают, что идентификация с агрес-ом имеет более ранние корни, уходящие в страхи и фантазии, типичные для 1 года жизни, как было отмечено в главе 5 (*****, 1964).

бическую мать. Мой пациент соревновался со своим дядей Гарри, который разрешал межличностные проблемы при помощи кулаков. Подобное решение было высоко адаптивным для него в течение отрочества, проведенного в хаотичной семье, и при встречах с враждебно настроенными соседями. Будущий министр мог врезать любому, кто стоял на его пути, и в результате никто с ним не связывался. Таким образом, будучи еще молодым человеком, он справлялся со страхом, разряжал беспокоящие его чувства, которые не находили понимания в доме, сохранял чувство самоуважения и гарантию того, что другие также будут его уважать. Однако в дальнейшем, когда он однажды стал угрожать побить нескольких противных церковных старост, он потерял уважение многих своих избирателей, которые сочли его поведение несовместимым с позицией настоящего христианина. И мой пациент приступил к терапии, зная, что должен выработать новые способы преодоления стресса. Как только он пришел к пониманию природы своих ран-: них идентификаций и цены, которую ему приходиться за них платить сегодня, он справился со всеми проблемами..

Так как идентификация представляется средством на все случаи: жизни, она более часто используется как защита в случаях эмоци- \ онального стресса (когда подвергаются проверке на прочность име- *, ющиеся субъективные представления о том, кто ты есть). Очевид- * но, смерть и потеря подталкивают к идентификации с утраченным * объектом любви, а затем — с теми, кто займет место утраченного^ в эмоциональном мире человека. Желание подростков найти ãå-* роев, с которыми они могли бы соревноваться в попытках спра-1 виться со сложными требованиями "туманной юности", наблюдается в течение многих веков. Фактически, тревожный ***** суицидов среди подростков, наблюдающийся в последние годы, 1 некоторые психоаналитики связывают с неудовлетворенностью **-* временных подростков сегодняшними героями, предлагаемыми * западной культурой (******, 1975). *

По-видимому, некоторые люди идентифицируются более лег-^ ко и гибко, чем другие, представляя собой как бы "промокашку",!" впитывающую любые психологические чернила. Очевидно, к] группе риска относится те, кто хотя бы в малейшей степени стра-1 дает от нарушения базовой идентичности. Опыт конверсии содер-1 жит значительный компонент идентификации как защиты. Даже^ вполне здоровые люди с некоторым нарушением в области иден-1 тичности (например, женщины с истерической организацией ха-1 рактера и с бессознательным чувством, что ее пол является *

блемой) могут больше других идентифицироваться с кем-либо из окружения, кто производит впечатление, что он лучше справляется с жизненными трудностями.

Возможно, способность человека идентифицироваться с новыми объектами любви является главным способом, благодаря которо-мулюди освобождаются от эмоционального страдания, и одним из основных способов, который использует психотерапия в целях достижения изменений. Исследования терапевтического процесса неоднократно обнаруживали, что эмоциональные качества отношений между пациентом и терапевтом имеют более высокую. корреляцию с результатом лечения, чем любой другой специфический фактор (******, 1989). В последних аналитических стать-,, ях, посвященных терапевтическому процессу, уделяется особое * внимание взаимоотношениям, в то время как интерпретация, счи-^тавшаяся главной опорой психологического лечения, почти не 1 упоминается (*******, 1957; ********, 1972; ********* & ********, 11983: ********, 1991).

1 В психоаналитическом лечении, где склонность пациента иден-1тифицироваться с терапевтом поддерживается ради ее восстанови-1 тельной силы, она также защищает (насколько это возможно) от 1абьюза. Практики стараются не эксплуатировать готовность пациента к идентификации, предоставляя человеческие добродетели 1 (сострадание, заинтересованность, терпимость к различиям и ЧУБ-1. етво решающей ответственности за свое поведение) как всеобщие 1качества, воздерживаясь от показа особенностей своих личных качеств, от советов или от соглашения с чьим-то мнением. Фрейд рйстойчиво предостерегал аналитиков от того, чтобы подпасть под 1искушение представить себя в роли могущественного спасителя, 1.знахаря или пророка в глазах своих пациентов. Это остается веду-цим принципом: нарциссическое злоупотребление желанием паци-ига идентифицироваться остается профессиональным "табу", хотя 1 нарушается наиболее часто из всех терапевтических запретов.

Отреагирование (вовне-действие, отыгрывание, ****** ***)

Другим механизмом, заслуживающим обсуждения, является бщая категория "отреагирования". Я заключила этот термин в и, чтобы привлечь внимание к тому, как часто этот ярлык

навешивается на все виды поведения. Это может не нравиться человеку, к которому он применяется, часто с некоторым уничижительным оттенком. Вероятно, многие из читателей встречались с непрофессиональным использованием данного термина с оттенком осуждения, без учета технического значения данного понятия.

Насколько мне известно, впервые выражение "отреагирование" появилось в психоаналитической литературе при описании действий пациентов вне офиса, когда их поведение реализовывало чувства, направленные на аналитика, но которые пациент боялся испытывать или допустить в сознание, особенно в присутствии аналитика (*****, 1914).

Позже термин "отреагирование вовне" стали использовать в основном для описания поведения, обусловленного бессознательной потребностью справиться с тревогой, ассоциированной с внутренне запрещенными чувствами и желаниями, а также с навязчивыми страхами, фантазиями и воспоминаниями (*******, 1936; ********, 1945). Проигрывая пугающий сценарий, пациент, áåñ-* сознательно испытывающий страх, оборачивает пассивное в актив- ' ное, превращает чувство беспомощности и уязвимости в действенный опыт и силу, независимо от того, насколько болезненна; драма, которую он разыгрывает (*****, ******* & *** *****, * 1986).. *

Несколько лет назад я наблюдала одну учительницу. Ее взаи- -1 моогношения со своей карающей матерью заставляли женщину * одновременно испытывать и чувство страха, и чувство сильного^ голода по близости. Моя пациентка предприняла сексуальные] попытки с коллегой по имени Нэнси через насколько недель ***-* ле начала терапии. Мне казалось, что она начала испытывать не-1 которое желание близости со мной и бессознательно предположи-1 ла, что я, как и ее мать, буду с презрением относиться к *** привязанности. Она справилась со своими бессознательными и зап-1 решенными стремлениями путем отреагирования тех аспектов^ которых хотела и боялась, с той женщиной, что носила мое имя.1 Такой вид проигрывания, если допустить, что моя интерпретация данного события точна, часто случается во время анализа, особеннод с теми пациентами, в которых с детства был заложен страх осух-1 дения взрослым их потребностей и чувств.

Таким образом, термин отреагирование относится к любому ви поведения, которое предполагает выражение отношений пере” са, привносить которые в терапию в словесной форме пацие

чувствует для себя еще недостаточно безопасным. Этот термин может быть также применим к процессу, благодаря которому любое отношение вне или внутри терапии, разряжается в действии с бессознательной целью справиться со страхами, связанными с этим отношением. То, что отреагируется вовне, преимущественно саморазрушительно или преимущественно способствует росту, или может быть в некоторой степени и тем, и другим. То, что заставляет отреагировать вовне, не является ни плохим ни хорошим, но 1 такова бессознательная и пугающая природа импульсов, толкаю-:щая человека к действию компульсивным, автоматическим образом, который отличает поведение при отреагировании вовне. ^Использование популярного сегодня слова "отреагирование" для 1: обозначения любого нежелательного поведения, например, детс-*кого шума или невежливого приветствия, является психоаналити-> чески неоправданным. Негативный оттенок, который приобрело 1 это выражение, нередко отражает тот факт, что позитивные виды \ отреагирования не привлекают к себе внимания так, как это свой-1ственно его деструктивным видам.

* Существует несколько навязчивых ярлыков, созданных анали-1, тиками для обозначения обычно бессознательных типов поведения, 1 которые подпадают под общий заголовок отреагирования. Сюда ^входят, например, эксгибиционизм, вуайеризм, садизм, мазо-1хизм, перверсии и все понятия, содержащие приставку "контр": 1 контрфобия, контрзависимость, контрвраждебность и так далее*. у Все эти тенденции, когда они относятся к действиям, понима-1емым как защитные, дают основание предполагать лежащий в их 1 основе страх или другие непризнанные негативные чувства. Ран-1нее наблюдение Фрейда — мы реагируем на то, чего не помним — ***-ïðåæíåìó остается проницательным, особенно, если допус-1ппъ, что причиной, по которой мы чего-то не помним, является 1“ечто чрезвычайно болезненное, переходящее из состояния невоз-1можности вспомнить в состояние отыгрывания в данный момент.

*Как и в других областях, где психоаналитическая терминология применяется к ювеческим наклонностям, здесь также не предполагается, что какой-то из этих 11фоцессов носит внутренне негативный и даже по сути своей защитный характер. 1'УЪифимер, предполагается, что для людей нормальным является иметь вуайеристс-1^”е и эксгибиционистские потребности, которые обычно удовлетворяются социально Приемлемым путем рассматривания или нахождения в роли рассматриваемого. Ма-1зохистические и садистические импульсы также являются нормальными аспектами ловеческого жизненного опыта, находящими свое позитивное выражение в актах кого самопожертвования и, соответственно в доминировании.

В той мере, в какой определенная категория людей полагается на отреагирование при решении своих психологических дилемм, эта группа подпадает под категорию импульсивных личностей. Подобная классификация вводит в заблуждение, так как подразумевает простую готовность сделать что-либо, чего хочется, прямо сейчас. Психотерапевтический опыт подвел многих серьезных клиницистов к убеждению: то, что может выглядеть как спонтанность или неосложненная импульсивность, часто является бессознательно и чрезвычайно сложно мотивированным поведением, которое может наивно и беспорядочно выражать все, что угодно. Люди с истерической организацией личности известны отреагиро-ванием своих сексуальных сценариев; людей со всеми видами зависимости можно рассматривать как огреагирующих отношение к предмету своего предпочтения (в таких случаях, конечно, химическая зависимость может усложнить то, что уже было психологи-. ческой зависимостью); люди с компульсиями, по определению, * являются отреагирующими, когда уступают внутреннему давлению 1 и вовлекаются в свои определенные компульсивные действия; со- 3 циопаты вновь и вновь проигрывают сложные паттерны манипу- \ ляций. Таким образом, эта защита может проявляться во многих * резко отличающихся клинических случаях.

Сексуализация (инстинктуализация)

Некоторые авторы, пишущие о защитных процессах, включи' * ли бы сексуализацию в концепцию отреагирования, поскольку 661 действие обычно принимает форму отыгрывания. Я решила пред"1 ставить ее отдельно, частично из-за того, что сексуализация âîç-* можна без отреагирования вовне (процесс, который более точно^ можно было бы назвать эротизацией), а частично из-за того, чщ понятие с таким общим и интересным смыслом заслуживает осо^ бого внимания. 1

Изначально Фрейд полагал, что в основе всех видов человечес-1 кой деятельности фактически лежит базальная сексуальная ýíåð-* гия — сила, которую он описывал как либидо. (Позже в свощ теоретических изысканиях, находясь под впечатлением от размер ров человеческой деструктивности, он решил, что агрессивные стремления являются столь же фундаментальными и мотивируют щими. Однако большая часть лексики его клинической теог

происходит с того времени, когда Фрейд еще не изменил своего взгляда.) Одним из следствий его биологической, базирующейся на драйвах, психологической теории явилась тенденция рассматривать сексуальное поведение как выражение первичной мотивации, ни из чего не происходящей и ни от чего не зависящей. Объективно говоря, сексуальность является сильной динамической основой в человеческих существах, и человеческое сексуальное поведение во многих случаях можно приравнять к соответственно направленному выражению желания продолжения рода.

Клинический опыт и исследовательская работа (******, 1968, 1975, 1980, 1985; *****, 1980, 1988) спустя многие годы работы Фрейда удивили большинство психоаналитически ориентированных ученых тем, в каких масштабах сексуальная фантазия и актив-.ность используются как защита для управления тревогой, сохра-1 нения самоуважения, нивелировки стыда или отвлечения от 1 чувства внутренней умерщвленности. 1 Люди могут сексуализировать любой опыт, бессознательно стре-\ мясь превратить ужас, боль или другое переполняющее ^чувство в 1 восторг. В аналитической литературе этот процесс называется 1 также инстинктуализацией. Сексуальное побуждение — яаиболее 1 действенный способ почувствовать, что ты жив. Детским страхом 1 смерти, который испытал ребенок, оставшийся один, ужасом 1 перенесенного насилия над ним или другого страшного несчастья 1 можно управлять психологически посредством превращения трав-1матической ситуации в жизнеутверждающую. Изучение людей с 1 необычными сексуальными наклонностями часто открывало опыт ^детских переживаний, которые превосходили способность ребен-1ка справляться с ними и вследствие этого были трансформирова-*** в самоинициированную сексуализацию травмы. Например, в 1работеСтоллера о сексуальных мазохистах (******, 1975) обнару-1жилось, что многие из тех, кто говорил о необходимости испы-^ишать боль для достижения наивысшего эротического наслажде-****, перенесли внутренние болезненные вмешательства при влечении в детском возрасты.

1 В общем, многие из нас используют сексуализацию для того, ртобы преодолеть и сделать более приятными некоторые печальные 1события в нашей жизни. Для людей разного пола имеются разли-1.ция в том, что они склонны сексуализировать: для женщин более ^характерно сексуализировать зависимость, а для мужчин — аг-

рессивность. Некоторые люди сексуализируют деньги, другие — грязь, третьи — власть и так далее. Многие из нас сексуализируют процесс обучения; эротичность присутствия талантливого учителя была отмечена со времен Сократа. Тенденцией людей эроти-зировать свою реакцию на кого-либо, представляющего власть, можно объяснить тот факт, почему политики и другие избранники имеют так много сексуально доступных поклонников и почему возможность сексуального насилия и сексуальной эксплуатации так велика среди влиятельных и известных людей.

Возможность того, что люди, находящиеся в слабой позиции, оборачивают свою зависть, враждебность и страх в сексуальный сценарий, в котором компенсируют соответствующий недостаток официальной власти обращением к очень личной власти эротики, составляет одну из социально значимых причин, по которой необходимо.иметь законы и договоренности, защищающие тех, кто является зависимыми от других (работник от нанимателя, студент от учителя, сержант от лейтенанта и так далее).

Нам всем необходимо освободиться от искушений, созданных нашими собственными защитами, также как и от возможности быть использованными людьми, являющимися авторитетами в нашей жизни.

Рискуя затронуть пункт, приложимый ко всем защитным процессам, позвольте мне сделать ударение на том, что сексуализа-ция не является по своей сути проблематичной или деструктивной. Человеческие индивидуальные сексуальные фантазии, паттерны * ответов и практика, вероятно, в большей степени индивидуальны, чем большинство других психологических аспектов нашей жизни. Что одного человека может зажечь, другого оставляет холодным. Если я сексуализирую опыт, полученный от того, что кто-.1 то держит меня за волосы (даже если истоки моего поведения ле- * жат в детстве и представляют собой защитное сексуализирование * таскания за волосы моей жестокой матерью), и мой сексуальный * партнер любит перебирать пальцами мои волосы, я, вероятно, не 1 буду обращаться к психотерапевту. Но если я сексуализирую пе-1 реживание страха перед насилующим, вновь и вновь вступая в отношения с мужчинами, которые бьют меня, то мне хорошо было,1 бы поискать помощи. Как и у любой другой защиты, у сексуали-1 зации имеются контекст и следствия ее использования во взрос-1 лом возрасте, которые определяют, надо ли (мне самой или дру-.1

гам) расценивать ее как позитивную адаптацию, дурную привычку или патологию.

Дата добавления: 2017-01-14