Подрывная деятельность средств массовой информации 4 страница

буколических поселениях, которые они считают примером для подражания: деревни управлялись при помощи самого грубого патриархата, религиозного контроля над умами, феодального невежества и грубой силы. Именно такой культурой восхищались нацисты. И не случайно, что период между падением Рима и расцветом правления Карла Великого вошел в историю как Темные века.
От экотеологов как таковых можно бы, вероятно, просто отмахнуться. Они занимают небольшое место в дальнем углу экологического движения. Но было бы ошибкой смотреть на них как на изолированный или тривиальный феномен. Религиозное возрождение и "зеленое" движение подобны тем экстремистам, которые были бы рады отделаться от демократии. В своих крайних вариантах оба эти движения могут сливаться друг с другом в своем стремлении навязывать все новые и новые ограничения в отношении отдельного человека или общества во имя Господа Бога и "Зелени". Оба эти движения вместе толкают человечество к установлению той власти, какая была в прошлом.
НОВЫЕ КСЕНОФОБЫ
Другой особенностью, характерной для поселения Темных веков, была крайне выраженная ксенофобия - ненависть к чужеземцам и даже к тем из них, кто жил в ближайшем селении. С наступлением промышленной эры индивидуальные и массовые привязанности постепенно перешли от своей деревни к целой стране. Однако ксенофобия, шовинизм, ненависть к посторонним, незнакомцам, чужеземцам продолжали быть орудием государственной власти.
Сегодняшний сдвиг к экономике, основанной на знании, требует большей межнациональной взаимозависимости, чем индустриальное хозяйство, которому она пришла на смену. Неизбежным образом это ограничивает возможности независимой деятельности отдельных стран. Это, в свою очередь, приводит к ответному удару, имеющему характер ксенофобии, во всем - от коммерции до культуры.
463

Сегодня правительства по всей Европе напрягают все силы на борьбу с импортной культурой, прежде всего с телевидением и кинофильмами, что связано с интеграцией европейского рынка. Они особенно нервничают из-за подачи новостей иностранцами.
Французская газета "Le Mond" выдвигает обвинение в том, что план ЕС "Телевидение без границ" "угрожает ускорением внедрения англосаксонских режиссеров и дистрибьюторов, которые захватили ключевые посты при создании общеевропейских электронных СМИ"13.
Европейцы беспокоятся из-за планов марокканских СМИ начать спутниковое вещание на арабском языке для живущих в Европе 11 млн. (или больше) иммигрантов из Северной Африки, большинство которых составляют мусульмане. Это беспокойство усилилось еще больше, когда исламские фундаменталисты одержали успех на выборах в светском Алжире.
Однако это лишь слабый намек на то, что может произойти. Спутниковая технология и другие средства новых СМИ одерживают явную победу над национальными культурами. По мнению эксперта по спутниковым трансляциям Дэна Голдина, скоро, вероятно, придет день, когда домашние спутниковые антенны будут стоить лишь часть той небольшой цены, за которую они продаются сейчас14, и тогда миллионы людей во всем мире смогут ловить передачи из-за границы - бразильское шоу-варьете, нигерийские новости, южнокорейскую драму, ливийскую пропаганду. Однако такая перекрестная коммуникация угрожает "национальной идентичности", которую правительства пытаются сохранить и идею которой они хотели бы сделать еще более популярной в своих собственных целях.
Когда страх утратить свою национальную культуру усиливается из-за широкомасштабной иммиграции, тогда идея национальной самобытности становится взрывоопасной.
Учредители единого европейского рынка, требующие открытых границ для движений капитала, культуры и людей, пытаются поставить на место традиционных националистических чувств "супернационалистическое" чувство.
Но именно потому, что новая система хозяйствования становится все более глобальной, экспортируя наряду с товарами и услугами безработицу, загрязнение окружающей среды и соответ-
464

ствующую культуру, мы являемся свидетелями постоянно растущей обратной реакции и оживления националистических настроений в мире высоких технологий.
Движение Ле Пэна во Франции, с его отвратительной антиарабской пропагандой, возглавляемое бывшим легионером, для которого нацистские газовые камеры - мелочь, не заслуживающая внимания15, - это движение автоматически призывает к ксенофобии. И представители этого движения занимают десять мест в европейском парламенте.
Республиканская партия в Западной Германии, основателем которой является Франц Шонхубер, бывший унтер-офицер эсэсовских войск16, нападает не только на эмигрировавших в Германию турецких рабочих, но и на этнических немцев, эмигрантов из Польши и Советского Союза, которые якобы отнимают работу, жилье и пенсионные услуги у "настоящих немцев". Будучи связанными со сторонниками Ле Пэна во Франции и экстремистскими партиями в других европейских странах, республиканцы получили в 1989 г. 11 мест в законодательном собрании Западного Берлина и 6 - в европейском парламенте.
Выступая под лозунгом "Германия прежде всего", Шонхубер, как и Гитлер после Версальского мира, изображает Германию (сейчас одну из богатейших стран мира) как страну-"жертву".
Как пишет в газете "The Wall Street Journal" известный аналитик по вопросам Германии Джозеф Иоффе, Шонхубер "призывает к борьбе против остального мира, который пытается подавить Германию, приковывая ее к прошлому", - имея в виду, что мир не дает Германии возможности забыть о гитлеровских зверствах. (С тех пор Шонхубер покинул эту партию, считая ее слишком экстремистской.)
В любой стране, если ей постоянно вбивают в голову, что она должна отвечать за грехи предшествующих поколений, может, конечно, возникнуть обратная реакция - желание вновь обрести чувство национальной гордости. Но если гордиться, то чем? Вместо того чтобы побуждать Германию стать мировым лидером в развитии более прогрессивной демократии XXI в., неонацисты апеллируют ко многим антидемократическим патологическим особенностям прошлой Германии и таким образом дают соседним
465

странам все основания не желать того, чтобы Германия забыла о своих преступлениях.
После падения Берлинской стены и фактического объединения Германии все, что происходит в Бонне и Берлине (который, несомненно, скоро снова станет столицей страны), сказывается во всех европейских странах, и множество людей на всем континенте внимательно следят за деятельностью республиканцев.
Но сходные националистические движения проявляются по всей Западной Европе, от Бельгии до Испании и Италии, - всюду, где свободное проникновение различных культур, передача информации, миграция, не считающаяся с границами государства, - все это угрожает старым национальным самооценкам.
Возрождение шовинистической ксенофобии не ограничивается, однако, одной Европой. И в Соединенных Штатах наблюдается растущая отрицательная реакция национализма. Питаемые страхом, что Америка находится в экономическом и военном упадке, уставшие и раздраженные тем, что о них говорят - то они чересчур империалисты, то материалисты, то слишком буйные, то малокультурные, и т.д., и т.п., - даже обычно аполитичные американцы отвечают на это националистической демагогией.
Антииммиграционное чувство достаточно сильно, к тому же оно подогревается экоэкстремистами, утверждающими, что приток мексиканцев губительно сказывается на экологии Соединенных Штатов17. Однако возрожденная любовь к своей стране - это лишь одно из проявлений нового шовинистически настроенного национализма.
Постановление Верховного суда, принятое в 1990 г., согласно которому сжигание флага представляет собой одну из форм свободного политического высказывания, предусмотренного американским законом о правах, привело к ужасному накалу страстей. Радиопрограммы типа "звоните - отвечаем" осаждали возмущенные слушатели. Белый дом неожиданно предложил изменить конституцию, чтобы запретить сложившуюся практику.
Другим свидетельством этих новых настроений является японская борьба - спортивная игра, популярная в наше время среди протекционистов и рядовых американцев, обеспокоенных нарушением равновесия в торговле с Японией и тем, что японцы покупают американские компании и недвижимость.
466

В Японии в то же время распространяется ультранационализм18. Возрожденные националисты призывают к изменениям в конституции, которые позволили бы осуществление более агрессивной военной политики. Япония, по их словам, "не сделала ничего, чтобы ей было стыдно" за Вторую мировую войну, - точка зрения, которая вызывает потрясение в Китае и других близлежащих странах, оккупированных японцами. За предположение о том, что император Хирохито, может быть, должен разделить ответственность за Вторую мировую войну, мэр Нагасаки, Хитоши Мотошима, стал жертвой намеренного убийства19. Ведущая газета "Asahi Shimbun", один из репортеров которой был убит, по-видимому, националистами, предостерегает своих читателей, говоря, что такие акты насилия "приведут к фашизму".
Экстремисты, кроме того, утверждают, что национальная "душа" Японии и японский язык отличаются от таковых всех других народов и являются высшими по отношению к ним. Культ "яматоизма", который пытается доказать эту концепцию уникальности и превосходства, является попыткой противостоять утрате национального самосознания, связанной с послевоенной вестернизацией страны.
Находясь под покровительством Соединенных Штатов со времен войны и болезненно воспринимая разнообразную критику своей экономической политики, которая принесла Японии огромный успех, некоторые японцы склонны прислушиваться к националистической болтовне. Это патриотическое высокомерие идет рука об руку с исключительным финансовым положением, которое занимает Япония на мировой сцене, и с ее быстро развивающейся милитаризацией; оно связано и с большинством антидемократических сил японского общества.
И, наконец, то, что делает широкое распространение национализма феноменом поистине исключительным, - это его возрождение как мощной политической силы в Советском Союзе и странах Восточной Европы. На самом деле в Восточной Европе перевороты связаны в первую очередь не с демократическими, а с националистическими причинами - с восстаниями народов, которые около половины столетия были в подчинении у Советского Союза.
467

Дать определение понятию "нация" - это одна из наиболее важных и вызывающих больше всего эмоций задач, которые стоят перед миром в грядущие десятилетия; и существенным является сохранить национальный контроль над определенными видами деятельности, а не дать им возможность быть чрезмерно локализованными или, напротив, глобализованными. Однако слепой трайбализм (межплеменная вражда) или национализм являются и опасными, и регрессивными. А когда они связаны с понятием о расовом или религиозном превосходстве, они порождают грубое насилие или репрессии.
В Советском Союзе, где этнические пристрастия потрясали само государство, они часто связаны и с экологическим, и с религиозным фундаментализмом. Экологические проблемы нередко использовались, чтобы возбудить этнические чувства и направить их против Москвы. В Ташкенте движение "Бирлик", которое начало свою деятельность с блокады строительства электронного предприятия, приобрело оттенок исламского фундаменталистского движения.
Еще большее значение имеет то, что растущие требования этнических меньшинств в балтийском регионе, в Армении, Азербайджане, Грузии и других частях Советского Союза, выступающих за автономию или независимость, приводят к пробуждению этнических настроений среди доминирующего русского населения. Историк Пол Джонсон, говоря о Толстом, описал русский национализм словами, которые хорошо применимы и сегодня. Это, говорит Джонсон, "дух шовинизма, убежденность в том, что русские представляют собой особую расу, с уникальными моральными качествами (воплощенными в крестьянстве) и особой ролью, которую Бог предназначил им в этом мире"20.
Эта позиция выражается в своей крайней форме в нынешней антисемитской и направленной против иностранцев организации, называемой "Память"; она насчитывает 30 филиалов по всей стране и только в Москве в нее входит 20 тыс. человек; она имеет тесные связи с армией и КГБ, и ее поддерживает бюрократия среднего звена. Некоторые широко известные писатели и деятели культуры входят в эту организацию. Сегодня "Память", стоящая перед лицом уголовного преследования за разжигание ненависти, напоми-
468

нает черносотенное движение, которое организовывало погромы в начале нашего столетия в царской России.
"Память" и сходные с ней группы изображают себя самих как интересующихся исключительно сохранением старых памятников или восстановлением окружающей среды, но на самом деле их целью является восстановление того же общества, основанного на сельскохозяйственном труде, которое превозносят "зеленые" фундаменталисты21. Некоторые говорят о реставрации царской монархии, связанной с православной религией.
Подобно Шонхуберу22 в Германии, который отрицает антисемитизм, но повторяет ложь о евреях, характерную для гитлеризма, "Память" говорит о своей невинности, но выпускает исключительно опасные диатрибы против "Международного сионизма и франкмасонства", а ее члены угрожают погромами.
Манифест "Памяти" клеймит всех тех, кто "уничтожал наши церкви, храмы, монастыри и могилы национальных героев нашей матери-родины", и тех, кто "довел экологию нашей страны до катастрофы". Он призывает к массовому возвращению к земле: "Покончим с этими гигантскими городами!", - и к возрождению "деревенского жителя, пахаря, столетиями проверенного порядка".
И в этом случае мы опять видим, что этническая ксенофобия явно связана с религиозным фундаментализмом и экологическим средневековьем - и все они находятся в упаковке Темных веков.
Это - легко воспламеняющаяся конвергенция сил, которая может взорваться прямо в лицо демократии, где бы они ни оказались вместе. В самом худшем случае она вызывает в памяти образ какого-нибудь расистского или племенного, экофашистского религиозного государства - наиболее эффективного средства для подавления прав человека, свободы религии, а также частной собственности.
Такое государство, по-видимому, трудно себе представить - за исключением, однако, тех случаев, когда оно может быть следствием невероятных кризисов и трагедий, экоспазмов, сочетающих в себе экологические катастрофы с обширными экономическими кризисами, террором и войной.
Но необязательно воссоздавать в уме самый плохой вариант сценария, чтобы продрогнуть до костей. Нет необходимости в та-
469

ких движениях или в их конвергенции, чтобы захватить власть в государстве с целью грубого ограничения или устранения какой-либо одной формы демократии, которая и так достаточно хрупка, даже в странах с высокими технологиями, поскольку она все в большей степени не стыкуется с вновь возникающим обществом и его экономикой.
Правительства, находящиеся под контролем или сильным влиянием со стороны экстремистов, которые навязывают свой особый сорт религии, экологии или национализма, не считаясь с демократическими ценностями, не могут долго быть демократическими.
Система производства материальных ценностей, распространяющаяся сейчас по всей земле, содержит в себе большие возможности для демократии. Как мы видели, она впервые превращает свободу высказывания из политического "товара" в экономическую необходимость. Однако, поскольку старое индустриальное общество вступает в свою последнюю стадию, создаются силы, действующие в противоположном направлении, которые могут разрушить и демократию, и выбор направления развития экономики.
Для того чтобы сохранить и возможность развития, и демократию, политические системы должны перейти на новую стадию, как это происходит и в самой экономике. От того, как будет встречен этот грандиозный вызов, зависит, к чему приведет окончательное смещение во власти, которое уже очень близко, - к защите или же закабалению отдельного человека.
В предстоящей нам эре метаморфоз власти основная идеологическая борьба будет идти не между капиталистической демократией и коммунистическим тоталитаризмом, а между демократией XXI в. и мракобесием Темного XI в.

Дата добавления: 2015-07-13