Откого: Анастейша Стил 1 страница

Кому: Анастейша Стил

Дата: 8 июня 2011 г. 14.34

Тема: Завтра

От кого: Кристиан Грей

Кому: Кристиан Грей

Дата: 8 июня 2011 г. 14.32

Тема: Завтра

От кого: Анастейша Стил

Кому: Анастейша Стил

Дата: 8 июня 2011 г. 14.27

Тема: Завтра

От кого: Кристиан Грей

Дорогая Анастейша

Во сколько мне заехать за тобой?

Кристиан Грей,

генеральный директор холдинга «Грей энтерпрайзес»

У Хосе вернисаж начинается в 7:30. Как ты думаешь, во сколько тебе заехать?

Анастейша Стил,

секретарь Джека Хайда, редактора, SIP

Дорогая Анастейша

До Портленда довольно далеко. Я заеду за тобой в 5:45. Жду встречи с тобой. Кристиан Грей,

генеральный директор холдинга «Грей энтерпрайзес».

Тема: Завтра

Дата: 8 июня 2011 г. 14.38

Кому: Кристиан Грей

Тогда до встречи.

Анастейша Стил

секретарь Джека Хайда, редактора, SiP

Господи, я скоро увижу Кристиана! Впервые за пять дней мое настроение чуточку улучшается. Я позволяю се­бе открыто думать о нем.

Скучал ли он по мне? Вероятно, не так, как я по нему. Или он нашел себе новую послушную игрушку? Мысль на­столько невыносима, что я тут же ее отбрасываю. Гляжу на накопившуюся почту, которую нужно немедленно рассор -тировать, и пытаюсь выкинуть Кристиана из головы.

В этот вечер я ворочаюсь в постели и так и эдак, пыта­ясь заснуть, и впервые за несколько дней не плачу.

Передо мной возникает искаженное мукой лицо Кри­стиана в тот момент, когда я уходила. Я вспоминаю, что он не хотел меня отпускать, и это странно. Зачем мне бы­ло оставаться, раз все зашло в тупик? Каждому из нас ме­шало свое: мне — боязнь боли, ему — боязнь... чего? Любви?

Я переворачиваюсь на бок и обнимаю подушку. Моя душа наполнена безграничной печалью. Он думает, что не заслуживает любви. Почему? Может, причина кроется в его детстве? В его матери, дешевой проститутке? Такие мысли долго мучают меня, пока я не погружаюсь в беспо­койный сон.

День тянется и тянется, а Джек необычайно внимате­лен ко мне. Я подозреваю, что все дело в платье Кейт сли­вового цвета и черных ботильонах на высоком каблуке, которые я позаимствовала из ее шкафа. Но меня это мало волнует. После первых же денег обязательно куплю себе что-нибудь приличное. Платье свободно болтается на мне, но я делаю вид, что так и задумано.

Наконец-то часы показывают половину шестого. С бе­шено бьющимся сердцем надеваю куртку и беру сумочку. Сейчас я увижу его!

— На свидание собралась? — спрашивает Джек, про­ходя мимо моего стола к выходу.

— Да. Нет. Не совсем.

Он поднимает бровь. На его лице написан явный интерес.

— Бойфренд?

Я краснею от смущения.

— Нет, просто друг. Бывший бойфренд.

— Ана, давай завтра после работы пойдем куда-ни­будь. Ты отлично отработала первую неделю. Надо от­праздновать.

Джек улыбается, и его лицо на миг приобретает незна­комое выражение. Мне становится чуточку не по себе.

Сунув руки в карманы, он проходит через двойные две­ри. Я хмуро гляжу ему в спину. Прилично ли выпивать с боссом?

Я качаю головой. Сначала мне еще надо пережить ве­чер с Кристианом Греем. Сумею ли я это сделать?

Забегаю в туалет, чтобы привести себя в порядок. Оста­навливаюсь перед большим зеркалом, долго и придирчиво смотрю на свое лицо. Оно, как всегда, бледное; под боль­шими глазами темные круги. Короче, вид замученный и испуганный. Эх, жалко, что я не умею пользоваться кос­метикой! Я подкрашиваю ресницы, подвожу глаза и по­хлопываю себя по щекам, чтобы они хоть немного порозо­вели. Расчесываю и укладываю волосы, чтобы они красиво лежали на спине. Перевожу дух. Что ж, теперь ничего.

Все сильнее нервничая, с улыбкой иду по вестибюлю, машу рукой Клэр, сидящей в приемной. Кажется, мы с ней скоро подружимся. Возле выхода Джек разговаривает с Элизабет. С широкой улыбкой он спешит открыть мне дверь.

—Только после тебя, Ана, — бормочет он.

—Спасибо, — смущенно улыбаюсь я.

У тротуара меня ждет Тейлор. Он открывает заднюю дверцу автомобиля. Я нерешительно оглядываюсь на Джека, вышедшего следом за мной; мой босс с беспокой­ством смотрит на «Ауди STJV».

Я подхожу и сажусь на заднее сиденье. А там сидит он, Кристиан Грей, — в сером костюме, без галстука, ворот белой рубашки распахнут. Серые глаза сияют.

У меня моментально пересыхает во рту. Он выглядит потрясающе, вот только почему-то хмурится, глядя на меня. Почему?

— Когда ты ела в последний раз? — сердито спрашива­ет он, когда Тейлор захлопывает за мной дверцу.

Ну и ну!

— Привет, Кристиан. Да, я тоже рада тебя видеть.

— Ты мне зубы не заговаривай. Отвечай. — В его гла­зах сверкает гнев.

Гад!

— Ну... днем я съела йогурт. Да, еще банан.

— Когда ты в последний раз ела нормально? — едко спрашивает он.

Тейлор садится за руль, трогает с места «Ауди» и встраивается в поток автомобилей.

Я смотрю в окно. Джек машет мне, хотя не знаю, как он видит меня сквозь темное стекло. Я машу в ответ.

— Кто это? — резко спрашивает Кристиан.

— Мой босс. — Я гляжу краешком глаза на красивого мужика, сидящего рядом со мной. Бго губы плотно сжаты.

— Ну? Твоя последняя нормальная еда?

— Кристиан, это тебя не касается, честное слово, — бормочу я, чувствуя себя при этом необычайно храброй.

— Меня касается все, что ты делаешь. Отвечай.

Да что ж такое! Я от досады мычу, закатываю глаза, а Кристиан сердито щурится. И впервые за много дней мне вдруг становится смешно. Я изо всех сил стараюсь пода­вить смех, грозящий вырваться наружу. Лицо Кристиана смягчается, и тень улыбки украшает его изумительно очерченные губы.

— Ну? — настаивает он, уже мягче.

— В прошлую пятницу, пасту с ракушками, — шепотом отвечаю я.

Он закрывает глаза. По его лицу пробегает тень гнева и, вероятно, сожаления.

— Понятно, — говорит он бесстрастным тоном. — Ты выглядишь похудевшей на несколько фунтов, а то и боль­ше. Пожалуйста, ешь, Анастейша.

Я опускаю глаза и разглядываю свои сцепленные паль­цы. Почему рядом с ним я всегда чувствую себя глупым непутевым ребенком?

Он поворачивается ко мне.

— Как дела? — мягко спрашивает он.

Ну, вообще-то, ужасно... Я сглатываю комок в горле.

— Если скажу, что все хорошо, то совру. Он прерывисто вздыхает.

— Вот и у меня тоже, — бормочет он и сжимает мою руку. — Я скучал без тебя.

Ой, нет! Я чувствую кожей тепло его пальцев.

— Кристиан, я...

— Ана, пожалуйста, нам надо поговорить. Сейчас я заплачу. Нет!

—Кристиан, я... не надо... я так много плакала, — шепчу я, пытаясь справиться с эмоциями.

—Не надо, малышка! — Он тянет меня за руку, и, не успев опомниться, я оказываюсь у него на коленях. Он обнимает меня и утыкается носом в мои волосы. — Я так скучал без тебя, Анастейша, — говорит он еле слышно.

Хочу высвободиться из его рук, сохранять дистанцию, но не получается. Он прижимает меня к груди. Я млею от блаженства. Ах, вот бы так было всегда!

Кладу голову ему на плечо, а он осыпает поцелуями мои волосы. Мне хорошо, словно дома. От него пахнет чистотой, кондиционером для белья, гелем для тела. А еще пахнет Кристианом — и это мой самый любимый запах.

На мгновение позволяю себе поверить в иллюзию, что все будет хорошо. Она проливается на мою истерзанную ду­шу словно бальзам.

Через несколько минут Тейлор притормаживает «Ауди» у тротуара, хотя мы еще в городе.

— Пойдем, — Кристиан легонько приподнимает ме­ня, — приехали.

Что-что?

— Там вертолетная площадка — на крыше здания. — Кристиан запрокидывает голову и машет рукой.

Ну конечно, «Чарли Танго». Тейлор открывает передо мной дверцу, одаривает теплой, покровительственной улыбкой. Я улыбаюсь в ответ.

—Я должна вернуть вам носовой платок.

—Оставьте его себе, мисс Стил, с моими лучшими по­желаниями.

Я заливаюсь краской. Кристиан выходит из-за машины и берет меня за руку. Он вопросительно глядит на Тейло -ра, а тот отвечает ему бесстрастным взглядом.

—В девять? — говорит Кристиан.

—Да, сэр.

Кристиан ведет меня через двойные двери в огромное фойе. Я млею от тепла длинных, чутких пальцев, сжи­мающих мою руку, от них исходит волнующий ток. Но и без этого Кристиан притягивает меня к себе — как солнце притягивало Икара. Я уже обожглась и все же снова лечу на его свет.

Подходим к лифтам, он жмет кнопку вызова. Краем глаза вижу на его губах загадочную полуулыбку. Раздви­гаются створки двери. Он отпускает мою руку и легонько подталкивает меня в кабину.

Лифт закрывается. Рискую еще раз поднять глаза на Кристиана. Он смотрит на меня с высоты своего роста, и воздух заряжается электричеством, сгущается, пульсирует между нами. Хоть трогай его, хоть ешь. Нас притягивает друг к другу.

— О боже, — вздыхаю я, охваченная силой этого ин­стинктивного влечения, древнего, как сама жизнь.

— Я тоже это чувствую, — говорит он. Его глаза зату­манены страстью.

Желание темной, смертельной плазмой наполняет мой живот. Кристиан стискивает мне руку, ласкает большим пальцем сгиб моего мизинца, и все мышцы в моем теле сжимаются в сладостной судороге.

Откуда у него такая власть надо мной?

— Анастейша, не надо кусать губу, — шепчет он.

Я разжимаю зубы и жалобно гляжу на него. Я хочу его, немедленно, здесь, в лифте. Да может ли быть иначе?

— Ты знаешь сама, что ты для меня значишь.

О, значит, я все-таки нужна ему! Моя внутренняя бо­гиня, моя самооценка, зашевелилась после пяти дней без -надеги.

Внезапно створки лифта раздвигаются, разрушая чары, и мы выходим на крышу. Тут ветрено. Несмотря на чер­ный пиджак, я мерзну. Кристиан обнимает меня за пле­чи, прижимает к себе, и мы быстро проходим на середину вертолетной площадки. Там стоит «Чарли Танго», и его лопасти медленно вращаются.

Из кабины выскакивает высокий светловолосый парень с квадратной челюстью и, пригнувшись, бежит к нам. Об­менявшись крепким рукопожатием с Кристианом, он кричит сквозь шум роторов:

—Машина готова, сэр. В вашем распоряжении!

—Все проверил?

—Да, сэр.

—Заберешь ее примерно в восемь тридцать?

—Да, сэр.

—Тейлор ждет тебя у входа.

— Благодарю вас, мистер Грей. Счастливо слетать в Портленд. Мэм... — он вежливо улыбается мне.

Не выпуская моей руки, Кристиан кивает пилоту и, пригнувшись, ведет меня к дверям вертолета.

Внутри он пристегивает меня, туго затягивает ремни. Многозначительно, с загадочной улыбкой.

— Вот теперь ты никуда не денешься, — бормочет он. — Должен признаться, мне нравится на тебе этот бон-даж. Да, ни к чему не прикасайся.

Я густо заливаюсь краской, когда он проводит указа­тельным пальцем по моей щеке. Потом протягивает на­ушники. «Мне бы тоже хотелось прикоснуться к тебе, но ты не разрешаешь...» Я хмурю брови. К тому же он так туго затянул ремни, что я еле шевелюсь.

Кристиан садится в кресло пилота и пристегивается, потом выполняет все предполетные проверки. Действует уверенно и быстро. Я завороженно наблюдаю. Он наде­вает наушники, щелкает тумблером, и лопасти ускоряют вращение, оглушая меня низким рокотом.

Он поворачивается ко мне.

— Готова, малышка? — Голос эхом отзывается в на­ушниках.

— Угу.

На его губах усмешка — озорная, мальчишеская. Как давно я ее не видела!

— Вышка Ситак, это борт «Чарли Танго», отель «Гольф-Эхо»[А1 ], готов к рейсу в Портленд через PDX. Как слы­шите меня? Прием.

Безликий голос авиадиспетчера отвечает, инструктирует.

— Роджер, вышка, говорит борт «Чарли Танго», конец связи.

Кристиан щелкает двумя тумблерами, берется за ручку управления, и вертолет медленно и плавно взмывает в ве­чернее небо.

Сиэтл и мой желудок падают вниз, стремительно уда­ляясь от нас.

— Когда-то мы гнались за зарей, а она убегала от нас, теперь мы прогоняем тьму, — звучит в наушниках его голос.

Я таращу глаза от удивления. Что такое? Ушам не ве­рю. Неужели он способен на такую романтику? Он улы­бается, и я робко улыбаюсь в ответ.

— На этот раз, при вечернем солнце, все будет выгля­деть гораздо красивее, — говорит он.

В прошлый раз, когда мы летели в Сиэтл, было темно. В этот же вечер вид открывается потрясающий, буквально неземной. Мы набираем высоту, пролетая меж высочен­ных небоскребов.

— Вон там моя «Эскала», — он кивает на здание, — «Боинг» там, а теперь приближается и «Спейс Нидл».

—Еще ни разу не была там, — вздыхаю я, вытягивая шею.

—Я покажу тебе его — мы там поужинаем.

—Кристиан, мы расстались.

—Знаю. Но я все-таки свожу тебя туда и накормлю, — сердится он.

Я качаю головой и понимаю, что лучше не спорить.

—Тут очень красиво, спасибо.

—Впечатляет, не правда ли?

—Впечатляет то, что ты можешь показать мне все это.

—Грубая лесть, да, мисс Стил? Но я действительно наделен многими талантами.

—Я прекрасно вижу это, мистер Грей.

Он поворачивает голову и усмехается. Впервые за пять дней я немного расслабляюсь. Может, все и не так плохо.

—Как тебе новая работа?

—Спасибо, хорошо. Интересная.

—А что представляет собой новый босс?

—Ну, нормальный.

Не могу же я сказать, что меня беспокоит внимание Джека? Кристиан прищуривается.

—Что-то не так?

—Нет, все в порядке, не считая очевидного.

—Очевидного?

—Ох, Кристиан, честное слово, ты меня иногда просто достаешь.

—Достаю? Я? Мне что-то не нравится ваш тон, мисс Стил.

— Не нравится — и ладно. Его губы кривятся в усмешке.

— Я скучал без твоего милого дерзкого ротика, Ана­стейша.

Мне хочется крикнуть: «А я скучала без тебя — всего тебя — не только без твоего голоса, твоих губ!..» Но я лишь молча смотрю через лобовое стекло «Чарли Танго», похожее на выпуклую стенку аквариума. Мы продолжаем лететь на юг. Над горизонтом висит солнце — большое, оранжевое, опасное, — и я снова чувствую себя Икаром, рискующим сгореть в его огне.

Мрак ползет за нами следом со стороны Сиэтла. Небо украсилось опаловыми, пурпурными и аквамариновыми волнами, плавно переходящими друг в друга, так, как это может делать лишь Мать-Природа. Вечерний воздух чист и ясен. Огни Портленда мерцают, подмигивают, привет­ствуя нас, когда Кристиан сажает вертолет на посадочную площадку. Мы снова наверху странного кирпичного со­оружения, откуда мы улетали меньше трех недель назад.

Казалось бы, что такое три недели? Так, мелочь. И все же мне кажется, будто я знала Кристиана всю свою жизнь. Он глушит двигатель «Чарли Танго», щелкая раз­ными переключателями. Лопасти медленно останавлива­ются, и вскоре я слышу в наушниках лишь собственное дыхание. Хм-м. Внезапно почему-то вспоминаются ор­ганные мессы Томаса Таллиса, оказавшие на меня такое удивительное действие. Пульс учащается. Мне не хочется никуда уходить отсюда.

Кристиан расстегивает ремни и поворачивается, чтобы высвободить меня из моей сбруи. В его глазах горят огоньки.

—Понравился полет, мисс Стил? — интересуется он ласковым голосом.

—Да, благодарю вас, мистер Грей, — вежливо отвечаю я.

—Ну, теперь пойдем смотреть фотографии твоего приятеля.

Он подает мне руку, и я опираюсь на нее, чтобы вы­браться из «Чарли Танго».

Навстречу нам идет седобородый мужчина и широко улыбается. Я узнаю его, видела в прошлый раз.

—Привет, Джой. — Кристиан, отпустив мою руку, об­менивается с ним дружеским рукопожатием.

—Присмотри за машиной. Стивен заберет ее после восьми.

—Будет сделано, мистер Грей. Мэм, — он вежливо ки­вает мне, — ваш автомобиль ждет внизу, сэр. А да, лифт не работает. Вам придется идти пешком.

—Благодарю, Джой.

Кристиан берет меня за руку, и мы идем к лестнице.

— Хорошо еще, что тут всего три этажа. Ты на таких каблуках, — неодобрительно бормочет он.

Кроме шуток.

—Тебе не нравятся эти ботильоны?

—Очень нравятся, Анастейша. — Он щурится и, по-моему, хочет сказать что-то еще, но замолкает. — Ладно. Пойдем не спеша. Еще не хватало, чтобы ты споткнулась и сломала себе шею.

Шофер везет нас в галерею. Мы сидим молча; тревога вернулась и мучает меня с прежней силой, и я понимаю, что время полета в «Чарли Танго» было затишьем, «оком урагана». Кристиан смотрит в окно; он спокоен и задум­чив, даже подавлен; наше прежнее веселое настроение пропало. Мне хочется сказать так много, но поездка слишком коротка.

— Хосе — просто мой друг, — бормочу я.

Кристиан поворачивается; в его глазах — насторожен­ность. Его рот — ах, его рот бередит во мне сладкие вос­поминания. Помню его всей своей кожей, всем своим те­лом — повсюду. Кристиан хмурится.

— Твои красивые глаза теперь занимают половину ли­ца, Анастейша. Пожалуйста, обещай мне, что ты будешь есть.

— Да, Кристиан, я буду есть, — отвечаю я автоматиче­ски, как робот.

—Я говорю серьезно.

—Да ну?

Мне не удается убрать насмешку из голоса. Честно го­воря, поражает наглость этого человека, который заста­вил меня пройти через ад в последние дни. Нет, все не так... Я сама провела себя через ад. Нет, все-таки он... Я совсем запуталась и потрясла головой.

— Я не хочу воевать с тобой, Анастейша. Я хочу, чтоб ты вернулась, и хочу, чтоб ты была здоровой.

— Но ведь ничего не изменилось.

«Ты недаром именуешься Пятьдесят Оттенков...» — мысленно добавляю я.

— Давай поговорим об этом на обратном пути. Уже приехали.

Мы останавливаемся возле галереи, и Кристиан, лишив меня дара речи, вылезает из машины. Он открывает двер­цу и подает руку.

— Зачем ты так делаешь? — Мой голос звучит громче, чем я хочу.

—Что я делаю? — недоумевает Кристиан.

—Говоришь такие вещи, а потом...

— Анастейша, мы приехали туда, куда ты хотела. Давай пойдем в галерею. Потом поговорим. Я не хочу устраи­вать сцены на улице.

Я оглядываюсь по сторонам. Он прав. Вокруг много народу. Я крепко сжимаю губы, а он гневно смотрит на меня.

— Хорошо, — угрюмо бормочу я.

Сжав мою руку, он ведет меня в здание.

Мы попадаем в переделанный пакгауз — кирпичные стены, темный деревянный пол, белые потолки и белая сеть водопроводных труб. Современно, просторно. По галерее бродят посетители, потягивают вино и любуются работами Хосе. На миг мои тревоги отступают, я осоз­наю, что мой друг воплотил в жизнь свою мечту. Удачи тебе, Хосе!

— Добрый вечер, милости просим на вернисаж Хосе Родригеса.

Нас приветствует молодая женщина в черном; у нее очень короткие каштановые волосы, ярко-красная пома­да; в ушах крупные серьги. Она мельком смотрит на ме­ня, потом гораздо дольше, чем необходимо, на Кристиа­на, потом опять на меня — и часто моргает.

Я удивленно поднимаю брови. Он мой — или был мо -им. Прилагаю все силы, чтобы убрать из взгляда враж­дебность. Когда ее глаза все же сфокусировались на мне, она снова моргает.

— А, это ты, Ана. Мы хотим, чтобы ты тоже поучаст­вовала во всем этом...

Растянув губы в улыбке, она вручает мне брошюру и направляет к столу, заставленному напитками и закус­ками.

— Ты ее знаешь? — хмуро интересуется Кристиан. Я мотаю головой, озадаченная не меньше его.

Он пожимает плечами и меняет тему.

—Что ты будешь пить?

—Пожалуй, бокал белого вина.

Он морщит лоб, но ничего не говорит и идет к бару.

— Ана!

Хосе пробирается сквозь толпу.

Мама родная! Прямо-таки красавец! В костюме! Весь сияя, Хосе обнимает и крепко стискивает, а я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не разреветься. Он мой друг, мой единственный друг после отъезда Кейт. Слезы все-таки затуманивают мне зрение.

— Ана, я так рад, что ты смогла приехать, — шепчет Хосе мне на ухо. Потом вдруг откидывается назад и, взяв меня за плечи, рассматривает.

— Ты что?

— Эй, у тебя все нормально? Впрочем, выглядишь ты шикарно. Dios mio, ты похудела?

Усилием воли прогоняю слезы — его это тоже не ка­сается.

— Хосе, все хорошо. Я так за тебя рада! Поздравляю с выставкой.

Мой голос дрожит, когда я вижу озабоченность на его, таком знакомом, лице, но я должна во что бы то ни стало держаться.

—Как ты добралась? — спрашивает он.

—Меня привез Кристиан, — отвечаю я, внезапно ощу­тив тревогу.

—А-а. — Лицо Хосе мрачнеет, и он разжимает ру­ки. — Где же он?

—Вон там, пошел за вином.

Я киваю в сторону Кристиана и вижу, как он обмени­вается любезностями с кем-то из присутствующих. Кри­стиан оборачивается, и наши взгляды встречаются. И ме­ня на краткий миг парализует: я стою и гляжу на немыс­лимо красивого мужика, который смотрит на меня с каким-то непостижимым чувством. Его взгляд прожига­ет меня, и вот мы уже забыли обо всем, что происходит вокруг, и видим только друг друга.

Черт побери... Этот красавец хочет, чтобы я вернулась к нему. Глубоко внутри меня светлая радость медленно разливается по телу, словно утренняя заря.

— Ана! — Хосе окликает меня, и я нехотя возвращаюсь в реальность. — Я так рад твоему приезду! Послушай, я должен тебя предупредить...

Внезапно рядом возникает мисс Короткая Стрижка и Красная Помада.

— Хосе, с тобой хочет побеседовать журналист из «Портленд Принц». Пойдем. — Она одаривает меня вежливой улыбкой.

— Вот она, популярность. Круто? — Хосе усмехается, и я невольно усмехаюсь в ответ — ведь он так счастлив. — Я тебя отыщу, Ана.

Мой друг чмокает меня в щеку и спешит к девушке, стоящей рядом с высоким нескладным фотографом.

Снимки Хосе развешены по всему залу, многие сильно увеличены и перенесены на огромные полотна. Среди них и черно-белые, и цветные. Многие пейзажи сияют жем­чужной красотой. Вот, к примеру, озеро в Ванкувере: ранний вечер, розоватые облака отражаются в тихой воде. И я опять на краткий миг забываю про все и погружаюсь в безмятежность и покой природы. Потрясающе!

Ко мне подходит Кристиан и протягивает бокал белого вина.

— Что, кончается? — Мой голос звучит почти нор­мально.

Он вопросительно поднимает брови.

—Я говорю про вино.

—Нет. На таких тусовках такое случается редко. А па­рень и вправду талантлив. — Кристиан любуется снимком озера.

—Как ты думаешь, почему я попросила его сделать твой портрет? — В моем голосе звучит явная гордость. Он переводит взгляд с озера на меня.

—Кристиан Грей? — К нему подходит фотограф из «Портленд Принц». — Можно вас сфотографировать, сэр?

—Конечно.

Кристиан прогоняет хмурость с лица. Я отхожу в сто­рону, но он хватает меня за руку и тянет к себе. Фотограф смотрит на нас обоих и не может скрыть удивления.

—Благодарю вас, мистер Грей. — Он несколько раз щелкает затвором. — Мисс?.. — спрашивает он.

—Ана Стил, — отвечаю я.

—Благодарю вас, мисс Стил. — Фотограф торопливо удаляется.

— В Интернете я искала твои снимки с подружками. Ни одного не нашла. Вот почему Кейт и подумала, что ты гей.

Губы Кристиана скривились в усмешке.

—Теперь мне понятен твой нелепый вопрос. Нет, я никому не назначаю свидания, Анастейша, только тебе. Но ты и сама это знаешь. — Его голос звучит спокойно и искренне.

—Так, значит, ты нигде не появлялся со своими... — я нервно оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит, —...сабами?

—Иногда появлялся. Но не назначал свидания. Это шопинг, понимаешь? — Он пожимает плечами, не отры­вая от меня взгляда.

О-о, так, значит, все происходило в игротеке — в его Красной комнате боли и его квартире. Прямо и не знаю, что думать.

— Только с тобой, Анастейша, — шепчет он.

Я краснею и опускаю глаза. По-своему он действитель­но привязан ко мне.

— Твой друг, похоже, больше любит снимать пейзажи, а не портреты. Давай поглядим его работы. — Он протя­гивает мне руку.

Мы неторопливо рассматриваем работы Хосе, и я за­мечаю, как какая-то пара кивает мне, широко улыбаясь, словно знакомой. Вероятно, потому, что мы вместе с Кристианом. Но вот какой-то белокурый парень открыто таращится на меня. Странно...

Мы поворачиваем за угол, и тут я понимаю причину странных взглядов. На дальней стене расположены семь огромных портретов — и на них я.

Я смотрю с портретов в зал. Тут надуваю губы, на со­седнем смеюсь, а вот хмурюсь, удивляюсь... Все снято на предельном приближении, все черно-белое.

Вот зараза! Я вспоминаю, как Хосе возился пару раз с фотоаппаратом, когда бывал у меня и когда я выезжала с ним в качестве шофера и помощника. Я-то думала, что он просто баловался. Не подозревала, что он сделает такие непринужденные снимки.

Кристиан, как завороженный, подолгу смотрит на ка­ждый портрет.

— Похоже, не только я один... — загадочно бормочет он. Его губы сжаты в твердую полоску.

Мне кажется, он сердится.

— Извини, — говорит Кристиан, пронзив меня на миг своим острым взглядом, и направляется к столику адми­нистратора.

В чем дело? Я завороженно наблюдаю, как он ожив­ленно беседует с мисс Короткая Стрижка и Красная По­мада. Вот достает бумажник и извлекает из него кредит­ную карточку.

Эге! Вероятно, он купил один из портретов.

— Эй, значит, ты муза? Потрясающие фото.

На меня опять таращится парень с копной светлых во -лос. Я чувствую теплую ладонь на моем локте. Это вер­нулся Кристиан.

—Ты счастливчик, — говорит ему блондин и получает в ответ ледяной взгляд.

—Конечно, счастливчик, — мрачно бормочет Кристи­ан, отводя меня в сторону.

—Ты купил один из портретов?

—Один? — фыркает он, не отрывая от них глаз.

— Ты купил не один, а больше? Он поднимает брови.

— Я приобрел все, Анастейша. Я не хочу, чтобы всякие там типы таращились на тебя, если купят эти снимки и повесят их у себя дома.

Я чуть не рассмеялась.

— Ты предпочитаешь делать это сам? — усмехаюсь я. Он сердито смотрит на меня, вероятно, застигнутый

врасплох моей дерзостью, но старается скрыть удивление.

— Честно говоря, да.

— Извращенец. — Я прикусываю губу, чтобы не засме­яться.

У него отвисает челюсть, и теперь его удивление стано­вится явным. В задумчивости он трет подбородок.

—Ничего не могу возразить против такой оценки, Анастейша. — Он наклоняет голову набок, и в его глазах прыгают смешинки.

—Мы потом еще поговорим с тобой об этом, но я обе­щаю полную конфиденциальность.

Он вздыхает и смотрит на меня долгим взглядом.

— И о том, что я сделал бы с твоим милым, дерзким ротиком, — еле слышно бормочет он.

Я ахаю, хорошо понимая, что он имеет в виду.

— Ты очень груб. — Я пытаюсь изобразить ужас, и мне это удается. Неужели для него не существует рамок доз­воленного?

Он ухмыляется, потом хмурит брови.

— На этих фото ты держишься очень непринужденно. Я нечасто вижу тебя такой.

Что? Эге! Смена темы — от игривого к серьезному.

Я краснею и опускаю взгляд. Он берет меня за подбо -родок и заставляет поднять голову. Я взволнованно зады­хаюсь от его прикосновения.

— Я хочу, чтобы ты со мной была такой же непринуж­денной, — шепчет он. Все проблески юмора исчезли.

Глубоко внутри меня опять зашевелилась радость. Но разве это возможно? Ведь у нас проблемы.

—Если ты хочешь этого, тогда перестань меня пу­гать, — огрызаюсь я.

—А ты научись общаться и говорить мне, что ты чувст­вуешь, — огрызается он в ответ, сверкнув глазами.

Я вздыхаю.

— Кристиан, ты хочешь видеть меня своей покорной рабыней, сабой. Вот в чем проблема. Вот определение прилагательного «сабмиссивная» — ты как-то прислал мне его по почте. — Я замолкаю, припоминая дословно его послание. — Кажется, синонимами были, цитирую: «мягкая, покладистая, податливая, уступчивая, сговор­чивая, пассивная, послушная, смиренная, терпеливая, кроткая, безвольная, робкая...». Я не должна поднимать на тебя глаза. Не должна говорить без твоего разрешения. Чего же ты ожидал? — ехидно интересуюсь я. Он хмурится все сильнее, а я продолжаю:

— Я вообще не понимаю, чего ты хочешь. То тебе не нравится, что я спорю с тобой, то ты хвалишь мой «дерз­кий ротик». Ты ждешь от меня повиновения, чтобы при непослушании меня можно было бы наказать. Я просто не знаю, куда тебя занесет, когда я буду с тобой.

Его глаза превратились в злые щелочки.

— Что ж, мисс Стил, в логике вам, как всегда, не отка­жешь, — цедит он ледяным тоном. — Но сейчас мы по­ужинаем.

—Но ведь мы тут пробыли всего полчаса.

—Ты посмотрела фотографии; ты поговорила с парнем.

—Его зовут Хосе.

— Ты поговорила с Хосе. Между прочим, когда я видел его в прошлый раз, ты была пьяная, и он пытался засунуть свой язык в твой рот.

— Он ни разу не ударил меня, — парирую я. Кристиан сдвигает брови, злость исходит из каждой его

поры.

— Это запрещенный удар, Анастейша, — шепчет он. Я бледнею, а Кристиан приглаживает свою шевелюру,

Дата добавления: 2015-07-13